Ты был моим лучом света во тьме,
Монолит покинул меня,
он оставил своего сына,
но ты заменил мне Его
***
— Монолит покинул нас, я не могу Его услышать. Где же Ты, о, Монолит. — Тихо шептал парень, идя неизвестно куда. — Монолит, приди ко мне, направь меня снова на путь истинный. Монолитовец шёл достаточно медленно и неуклюже, шатался из стороны в сторону, точно пьяный. Чувство пустоты внутри, как будто всю душу высосали без остатка. Осталась только бренная оболочка, без цели слонявшиеся по Припяти. Издалека его вполне бы приняли за зомбированного. Но ему, каким-то чудом, удавалось оставаться в живых и не словить пулю в лоб. Даже мутанты, казалось, обходили его десятой дорогой. Неужели чуяли что-то? В любом случае, у него в голове абсолютно пусто, чувство самосохранения явно отсутствовала, ровно как и страх. Монолит всегда говорил не бояться, страх — удел Неверных, а Он выше этого. Он оберегает своих детей, даёт им силы, направляет на свет истины, а теперь Его божественный голос угас. Исчез, растворился в чёрной вязкой тьме. Верные воины Монолита остались без поддержки самого Монолита. Старшие братья пытались восстановить с ним ментальную связь посредством самодельных антенн из мусора и каких-то случайных обломков древесины и железа. Бойцы садились возле этой своеобразной конструкции и усердно молились, просили вернуться Монолиту, но всё, что они слышали в головах — это звенящая пустота одиночества. Младшие братья просто сходили с ума от этого, а Старшие старались изо всех сил им помочь, но прекрасно понимая, что теперь связь между ними пропала как и с Монолитом, они просто продолжали молиться, храня в сердцах призрачную надежду о скором спасении их грешных душ. Младший адепт проходил мимо заброшенных многоэтажных домов, что пустыми окнами смотрели на мёртвые улицы. Загробная тишина и умиротворённость создавали жуткую атмосферу безнадёжности и бессмысленности бытия. Брошенность и забытость места, где раньше жили люди, дети, веселившиеся во дворах, оставляла неприятный осадок на сердце у молодого монолитовца. Когда был отключен Выжигатель Мозгов, и Монолит перестал связываться с членами группировки, мысли начинали понемногу проясняться, словно спала пелена с глаз, но в сознании тем не менее оставалось мутно и непонимание происходящего сжирала изнутри. Парень забрёл в какой-то неизвестный доселе переулок. Приложив руку к левой стене, он остановился и тяжко опустился на колени. Дышать становилось всё труднее, а шаг давался тяжелее. Вдруг, в затылок что-то упёрлось. — Не рыпайся или пуля быстро окажется в твоей бошке, — грозный бас прозвучал откуда-то сверху. В мозгу словно что-то щёлкнуло, как будто сорвался клапан, удерживающий первобытный инстинкт — страх за собственную жизнь. Прошёлся холодок вдоль позвоночника, позади некто явно не шутил насчёт дополнительной дыры в голове. Руки рефлекторно сами поднялись вверх на уровень головы. — Медленно поднялся и развернулся ко мне лицом, — властным тоном приказал незнакомец и немного отодвинулся от монолитовца, убрав с затылка дуло оружия, но не переставая сводить с прицела. Тело адепта пробила крупная дрожь, руки вспотели от волнения, сердце забилось вдвое чаще. Ужас сковывал конечности, не давал пошевелиться в полной мере, но прекрасно понимая, что неизвестный не будет долго ждать, столь же медленно вытянулся в рост и обернулся к чужому. Он рассматривал его внешний вид: обыкновенный сталкер, коих он всё время видел в пределах территории города, в длиннополом чёрном плаще, из-под которого виднелся типичный комбинезон «Заря», на вид уже далеко не новый, заплатанный на груди. Лицо сталкера было вытянутым, смуглым и худым, заросшее недельной щетиной, под правым глазом различался довольно глубокий грубый шрам. Чёрные смоляные волосы, затянутые в хвост на затылке, а тёмно-карие глаза с прищуром в упор вглядывались в фанатика. Одиночка в свою очередь оценивал внешность парнишки: на вид не больше 25, светло-русые короткие волосы, довольно симпатичное миловидное лицо, пониже ростом самого сталкера, но что больше удивляло, так это полное отсутствие какого-либо цвета в глазах. Если смотреть издалека, то можно подумать об абсолютно белых глазах. В мыслях он примерно так и представлял себе группировку — пустой бесцветный взгляд и беспрекословное подчинение Монолиту. Тут почти так и оказалось, но что странно, монолитовец не спешил агрессивно нападать, наоборот скорей больше боялся, руки вон как трясутся, да и смотрит как-то слишком осмысленно для сектанта. — Ты меня боишься, что ли? Первый раз вижу фанатика, который боится обычного Неверного или как вы там нас называете, — уже более спокойно произнёс сталкер и пониже опустил ствол, не обнаруживая в итоге никакого оружия у фанатика, да и собственно каких-либо дополнительных вещей, что не могло не радовать, но тем не менее нужно быть начеку, неизвестно, что взбредёт в голову этому недоверку. Парень испуганно уставился на сталкера, не зная как вести себя с ним. — Н-не стрел-ляйте, п-пожалуйста, — заикаясь и дрожа, кое-как проговорил юноша. — Да что в тебя стрелять, даже жалко как-то убивать, — усмехнулся сталкер и повесил винтовку на плечо, в итоге понимая, что не стоит ждать опасности от безоружного дрожащего заики. — У тебя, кстати, есть имя или кличка, а то до жути интересно, как вы друг друга зовёте. Младший адепт немного успокоился от того факта, что смерть ещё пока его не настигла, но неизбежно придёт за ним когда-нибудь в будущем и через силу подавив в себе дрожь, неуверенно произнёс: — У нас нет имён или прозвищ, но есть распределительные номера, по которым мы обращаемся друг к другу… Ну, мой номер 123-й. Можно ко мне обращаться по нему, я буду не против… — По номеру значит… Как то бесчеловечно это, как роботы, ей Богу, и чем кликухи не угадили… — немного помолчав, мужчина добавил, — может тебе какую-нить забабахать, ну приличия ради? Опустив голову, парень призадумался, а правда ли ему нужно что-то подобное? Монолит они теперь не слышат, ничего не сковывает и не связывает их между собой, и скорей всего одни, так и не осознав ничего просто-напросто умрут самыми различными способами, другие же уйдут в свободное плавание по Зоне, растворяясь среди остальных фракций и сталкеров-одиночек. Конечно, была малейшая вероятность возрождения Монолита, но верилось с трудом, да и Выжигатель Мозгов теперь не представляет из себя ничего выдающегося. Искоса глянув на мужчину, монолитовец уверенно изрёк: — Пожалуй, ты прав. Я хочу себе настоящее прозвище, чтобы меня отселе ничего не связывало с Монолитом. — Парень подошёл ближе к одиночке и резко схватил его за руку и притянул к себе, начав умолять. — Подари мне имя, прошу. Тот даже замер, не успев вставить и слово. Его порядком напугала такая внезапная реакция фанатика, хоть она и не несла в себе никакой враждебности. Удивительно эмоционален этот парниша для сектанта-то. — Ладно, ладно, награжу тебя великим именем как сына Божего, только, Христа ради, отцепись от меня, — его заметно начала напрягать данная ситуация. — Ой, извини, я не хотел… — нехотя отпустил чужое запястье младший, неловко отведя взгляд в сторону. — Проехали. Итак, как мне тебя величать, о Великий, — хрипло посмеялся сталкер, приложив к губам кулак, призадумавшись. Недолго думая, выпалил: — Во, придумал, будешь Альтоном. — А-альтон? — А чего тебе не нравится? Между прочим оригинально и звучит хорошо. Вообще сначала хотел Васей назвать, но чот как-то не подходит, по-деревенски слишком, а вот… — Хорошо, пускай будет Альтон, красивое имя, — слегка смущенно произнёс парень, — а как тебя звать? — Точно, тебе придумал, а себя забыл представить, хех, Чуром кличут меня, — дружелюбно сказал сталкер, протягивая ладонь для рукопожатия. Новоиспечённый Альтон с радостью пожал её: — Приятно познакомиться, Чур.***
Солнце дарило свои лучи Зоне, освещая приятным тёплым светом всю округу, лёгкий ветерок колыхал листья на кронах старых деревьев, а две фигуры молча шли по старой асфальтированной дороге. Бывший монолитовец долго упрашивал Чура взять его к себе в напарники, ведь в одиночку он не смог бы свободно гулять в форме своей группировки, да и без какого-либо оружия он просто сгинул бы в Зоне, не успев выйти за пределы города. Тот всё упрямо отказывался от такого «заманчивого» предложения, как никак брать с собой фанатика — рисковое дело, мало ли, что ему в голову взбредёт по дороге, даже учитывая факт наличия вроде как сознания в этой белобрысой бошке. Но пораскинув мозгами, он с некоторой неохотой согласился взять его с собой на Янов. Может интереса ради или лицо понравилось, хрен его разберёт. — Альтон, слушай, а как у тебя так вышло уйти из-под влияния Монолита то? — после долгого молчания поинтересовался Чур. Парень вздрогнул от неожиданного вопроса своего старшего товарища и немного призадумавшись ответил: — Да как сказать, я просто перестал слышать внутренний голос, мне было сначала тоскливо без него первое время, а потом всё как-то потихоньку улеглось в мыслях, так и ты вдруг нашёл меня, у меня будто в голове просияло, пелена с глаз окончательно спала и вот… Сам видишь, что теперь я в сознании, исчез Он, и надеюсь навсегда, — облегчённо высказался Альтон, — что ещё спросить хочешь? У Чура было много различных вопросов, ведь таинственный Монолит хранил в себе так много тайн и секретов, что не грех расспросить теперь уже бывшего члена этой секты, что там, да как. — Мне вот интересны твои глаза. — А что с ними не так? Выглядят странно? — удивлённо уставился на напарника парень. — Да не сказать чтобы странно, но… Пугает до усрачки, так почему они у тебя такие бесцветные? Какую только херь не перевидал, а такого чуда ещё не видел никогда… Альтон нервно поджал губы. Он не знал, что ему ответить на это, но чувствовал какое-то беспокойство, на душе стало отвратно от одной мысли об уродстве. Ему казалось, что мужчина над ним насмехается, прямо говорит о его неполноценности и внешнем недостатке. Чур заметил перемену настроения на лице своего молодого товарища. — Да я не в том смысле, что они уродливые, просто… Очень необычные для рядового человека, какие-то притягивающие что ли… — будто оправдываясь за ранее сказанные слова, разъяснил одиночка. Монолитовец слегка покраснел от этих слов и смущённо отвернулся. Вдруг над головами обоих раздался чудовищный грохот, фанатик от испуга чуть не повалился наземь. КПК Чура завибрировал, и поспешно вытащив его из кармана штанов, взглянул на экран: пришло сообщение о начале Выброса. Тут-то поджилки затряслись, и не теряя ни секунды сталкер прокричал что есть сил: — Сейчас Выброс будет, бежим в укрытие, скорей! Водя по местности глазами, он судорожно искал ближайшее убежище для пережитки Выброса, и на всеобщую радость, нашёл: одиноко стоящий, покосившийся деревянный дом, примерно в тридцати метрах от них. — Бежим туда, живо! — дёрнув за локоть парня, мужчина рванул к дому. Альтон вышел из состояния оцепенения и сорвался с места вслед за сталкером. Они неслись во весь дух, адреналин бурлил в крови, а раскаты грома разносились по округе и красноречиво подзывали быстрее прятаться по норам. Небо алело на глазах и казалось вот-вот настигнет беглецов. Но успев добежать до дома, они буквально один за другим ввалились в него, попутно резким движением закрывая хлипкую дверь. Частое беспокойное дыхание отражалась от стен старого дома и эхом разносилось по нему. Альтон свалился на пол, не в силах больше стоять на ногах от такого напряжённого бега. Чур тяжело привалился плечом к стене, переводя дыхание. Он даже не предполагал, что Выброс застанет их так быстро, значит учёные те ещё засранцы, раз наврали о его не скором появлении. Ещё верь им после этого. — Фух, еле успели, — вытирая пот со лба, тяжко выдохнул Альтон. Земля дрожала от мощного пси-излучения, а небо полностью затянуло багровыми тучами. Тяжёлая тряска и сила, что заставляла трепыхаться всю Зону, вгоняло в ужас всех обитателей этой выжженной радиацией земли и навевало страх перед мучительной смертью. — И не говори, вообще думал успеем дойти до Янова, но походу придётся здесь перекантоваться на некоторое время. — Мужчина скинул с плеч рюкзак вместе с винтовкой на грязный деревянный пол. — Хрен знает, сколько проторчать нам тут придётся, мда-а… Сталкер, не теряя времени, достал свой КПК и решил написать своему давнему приятелю Люрмену. Чур: «Люрмен, хрен ты старый, здарова» Люрмен: «Привет, чего хотел?» Чур: «Ты бы мне работёнки какой подкинул, а то сидеть без дела не хочу, да и денюжка заканчиваться начала» Люрмен: «Это я тебе организую, но помнишь наш уговор?» Чур: «Да, помню, помню, ну что ты уж, думаешь я настолько забывчив?» Люрмен: «Нет, не думаю, но знаю какой ты обалдуй, когда дело касается поиска информации» Чур: «Ладно ты, что уж прям настолько категоричен, я тебе, между прочим, кое-кого приведу сегодня и твоему удивлению не будет предела, уверяю» Люрмен: «Надеюсь, не очередного прохиндея-новичка, а то мне уже надоело таскаться с ними как курица-наседка за своими цыплятами» Чур: «Поверь, ты не пожалеешь» Люрмен: «Хорошо, приводи, а там уже посмотрим на что он годен» Чур: «Ну вот, другое дело, я знал, что ты согласишься, ну давай, до связи» Люрмен: «До связи» Отложив КПК обратно в нагрудный карман, одиночка невольно обратил свой взор на бывшего монолитовца. Тот, к его большому удивлению, сидел в неподвижной позе, раскинув руки на полу, точно труп. Взгляд полупрозрачных глаз устремлён куда-то перед собой, а голова наклонена немного в бок. Сталкер настороженно смотрел в сторону парня. Такую жуткую картину он ещё не видел. Он то понимал, у всех может разная реакция быть на Выбросы, но чтобы такая странная… Это было за гранью его ума и фантазии. Медленно поднимаясь с насиженного места, он подошёл к нему и слегка потряс за плечи, пытаясь таким образом вернуть в чувства. Альтону то ли всё равно, то ли решил поиздеваться над ним. — Кончай дурака валять, слышишь, нет? Если попугать решил, то время неудачное ты выбрал, дружок! — как можно более громко высказывался вслух Чур, всё, что сейчас роилось в голове, выходило наружу через поток предложений, наполненных крайней серьёзностью и злостью. Но парень не был похож на того, кто будет выкидывать подобный, неуместный в данный момент, юмор. По крайней мере, мужчина на это надеялся, всё-таки знает он его всего-то несколько часов. Тем не менее, одиночка не на шутку заволновался и совсем не представлял какого рода помощь требуется от него. Все попытки растрясти парня оказались тщетны. Звонкая пощёчина по лицу тоже погоды не сделала, только оставила постепенно наливающийся краснотой след от руки. Любые манипуляции с этим чудиком оканчивались с нулевым результатом. — Ладно уж, сиди пока, мож сам очухаешься после Выброса, — покачав головой, Чур медленно осел на пол у противоположной стены. Усталый взгляд тёмных глаз вперился в сектанта, неотрывно наблюдал за ним и ожидал его возможное скорейшее «пробуждение», если это можно таковым назвать. За мутным окном всё продолжало алеть и со страшной силой грохотать, словно в Преисподней оказались, лишь под другим названием. Гнетущая атмосфера и злополучный Выброс отнимали последние силы, заставляя наливаться свинцом изнурённые веки, прикрыть глаза, окончательно отключить сознание от реальности и провалиться в глубокий беспокойный сон.