Монолит не отпустит тебя

***

      Сталкер очнулся с жуткой головной болью, а грудную клетку нещадно жгло изнутри огнём. Последствия очередного Выброса сказываются на нём в не самую лучшую сторону. Множество раз он заикался о том, что уйдёт обратно на Большую Землю, подлечиться немного. Но дальше слов далеко не заходило. Зона одной только ей ведомой силой тянула обратно, не выпускала из своих цепких объятий, удерживала рядом. Уйти из Зоны можно — но вот она не исчезнет из тебя. «Твоя душа отпечаталась в этом месте, теперь помечен ты её невидимой рукой», — вдруг вспомнились ему слова одного знакомого приятеля, ныне уже покойного сталкера. Правды в этих словах он тогда не увидал, но спустя столько времени, ему действительно данное изречение кажется наиболее точным и правильным объяснением происходящего у него в голове. Отвлечённый, он даже не заметил как Альтон уже давно был на ногах. Но в его поведении было что-то вновь невероятное: он метался из стороны в сторону, беспрерывно что-то бормоча себе под нос. До одиночки доносились лишь отрывки бормотания: то ли молитва, то ли любой другой бессвязный бред. Ожидать от недоверка можно было чего угодно. Помутнение рассудка в Зоне — пострашнее смерти будет. Смерть хотя бы быстрая и мгновенная, а сумасшествие с тобой навсегда.       Смотреть и дальше на этот «парад безумия» уже не было никакого терпения, и потому, встав с насиженного места, он покачиваясь подошёл к парню.       — Чего ты бегаешь туда-сюда-то? Шило в заднице застряло или что? — оказавшись ближе, мужчина едва коснулся рукой плеча юноши, как вдруг Альтон с резким разворотом обхватил ладонями шею Чура, сдавливая горло и перекрывая доступ к кислороду. Сектант аки хищник накинулся на добычу, сжимая в своих когтях плоть беззащитной жертвы. Затем повалил на пол активно сопротивляющегося сталкера, с остервенением продолжая душить его. И откуда столько недюжинной силы, казалось бы, в обычном на первый взгляд слабоватом пареньке? Столько ярости и гнева в покрасневшем взгляде напротив. Искажённое злобой жуткая гримаса на лице монолитовца не давала усомниться в явной неадекватности оппонента. Изрядно покрасневший одиночка, от нехватки кислорода начал издавать еле слышимые хрипы. Ещё чуть-чуть и он точно задохнётся. Нужно что-то делать в срочном порядке, ведь не хватало ещё помереть от удушья. Кое-как пошарив рукой по полу где-то справа от себя, он ладонью нащупал случайно перочинный нож, и из последних остатков сил воткнул прямо в бок Альтону. Нож вошёл достаточно легко как в масло. Тот с громким вскриком повалился на грязный пол, держась за раненое место, из-под которого уже просачивалась тёмно-алая кровь, пропитывая насквозь ткань серо-пятнистого комбинезона.        — И какая муха тебя укусила, дружок? — охрипшим голосом просипел одиночка, почти мгновенно заходясь в безумном приступе кашля, — что ж ты на людей-то кидаешься как зверь дикий? Может на тебя Выброс так действует странным образом, а?        Парень только сдавленно мычал, не произнося ни слова. Кровь продолжала сочиться из раны, сбегать струйками сквозь бледные худые пальцы. Гнев, что так сковывал сердце и затмевал разум, вдруг в мгновение ока отступил с пришедшей острой ноющей болью. Оно оказалось лучшим средством отрезвления.        — Ну и что ты молчишь, больно, да?       Стук жёсткой подошвы приближающихся армейских берц заставил посильнее съёжится лежащего парня.        — Ты же осознаёшь, что чуть не придушил меня тут как псину подзаборную? — спокойно начал свой монолог мужчина. Он присел на корточки рядом с мучающимся сектантом, внимательно всматриваясь в, побелевшее от боли, лицо.        — П-прости меня, ум-моляю, п-прости, — еле-еле промямлил бедный парень, сильнее съёживаясь, как будто желал тотчас исчезнуть от неумолимого взгляда тёмных глаз, — м-мне правда ж-аль…       — Жаль тебе. А когда душил меня жаль не было значит, да? — Всё настойчивее напирал на него Чур. — Ты, сука, думаешь, что после твоей выходки я тебе доверять и дальше буду? Да, хер там плавал. Видит Зона, дурак я последний, раз повёлся на твою мнимую безобидность. Да тебе, как я погляжу, и без оружия прикончить кого угодно плёвое дело.       Роли сменились. Жертва выжила, а выживет ли хищник? Парень бледнел буквально на глазах. Искривлённые губы его моментально теряли цвет, белёсые глаза, что так смотрели с сожалением на мужчину закрылись тяжёлыми, будто налитые свинцом, веками. Смерть буквально дышала в затылок. Грудная клетка медленно вздымалась и опускалась. Сердце уже готово было остановиться навсегда. Жизнь ускользала постепенно, уходя вместе с кровью из слабого тела.       — Прости… О, Монолит, — чуть слышно прошептал Альтон, окончательно теряя последние силы на это слово.       Мужчина стоял возле него ни жив, ни мёртв. Равнодушно глядя на то, как умирает монолитовец, по сути враг сталкера, безмозглый недоверок, коих он уже повидал несчётное количество раз, положил с товарищами, по крайней мере, десять человек группировки. Сперва Альтон показался ему безвредным, слабым на передок безоружным парнишкой, и в какой-то степени даже миловидным. Он и представить не мог, что скрывается за личиной этого юноши. Настоящий зверь. Извинения, льющиеся из его немощных уст, казались какой-то неправдой, искренней ложью, легко ложащейся на язык. Никому нельзя верить в Зоне, никому абсолютно. Любой предаст, обманет, убьёт без зазрений совести.       — Эх ты… Да что ты будешь делать-то…        Не выдержав больше и плюнув на все свои принципы, он спохватился за аптечкой, вынимая бинт, судорожным движением сорвал с него упаковку и метнулся к уже почти ушедшему на тот свет сектанту.       — Ну нет, дружок, сегодня ты не умрёшь, — трясущимися как с бодунюги руками, одиночка оказал таки первую доврачебную помощь как мог, пачкая себя кровью раненого.        — Так, тебя нужно довести поскорей до Янова. Костоправ тебе поможет лучше, чем я тут. — Сталкер отошёл от парня на некоторое время для того, чтобы вскинуть на плечи свой изрядно потрёпанный рюкзак и подобрать с пола винтовку, затем снова вернулся к Альтону. — Хоть бы дошёл…       Как можно более осторожно, Чур подхватил под плечо несопротивляющееся тело, удерживая за бок и облокачивая на себя. С таким грузом, конечно, тяжеловато будет идти, но до пункта назначения отсюда недалеко выходит по внутренним подсчётам. Дойдут примерно минут за 30, если не меньше.        — Ну, как, передвигаться сможешь?       Фанатик тяжело привалился к Чуру, на ногах стоял неуверенно словно новорождённый жеребёнок.       — Да, вроде могу.              — Ты давай мне тут без вроде, тащить на руках как принцессу я тебя не намерен.       Парень чуть слышимо усмехнулся. Кажется, атмосфера вокруг слегка разрядилась. До этого в воздухе летало почти осязаемое напряжение и страх, проникающий сквозь тело, достигая самых потаённых уголков. Вина за причинённый вред всё не покидала сталкера. Ему было физически больно смотреть на страдающего от ножевого ранения парня, слабо идущего бок о бок с ним. Лицо Альтона не выражало ровным счётом ничего. Ни один мускул не шевелится под кожей, только безучастное выражение и отстранённый взгляд куда-то в сторону. Идти им приходилось неспешно, ступать аккуратно. Одиночка старался не упускать из виду всё, что попадётся на глаза, оставался настороже ровно до тех пор, пока вдалеке не показались окрестности «Юпитера».