Мёртвая линия: идеальное наказание.

      — Подвинься, мне надо забрать свои личные вещи, — Скомандовал Вилле, нетерпеливо расстегивая молнию на кейсе и теребя собачку, словно этот жест мог ускорить процесс.       — Всё-таки решил уйти, да? — Линдстрём лениво отстранился, выдвигая верхний ящик стола. — Не забудь прикупить губную гармошку по дороге домой.       — Это ещё зачем? — Вилле изогнул бровь дугой, выкладывая содержимое в известном направлении.       — Чтобы практиковаться на ней и делать после первоклассное куни своей спутнице, которая будет вне себя от счастья, когда ты ей сообщишь о том, что злой Лили наконец-то оставил тебя в покое. — Линде расхохотался, стреляя глазами.       — Скажешь тоже, — парень фыркнул, — всё ещё надеешься на счастливый финал? Будто я останусь, чтобы терпеть твои нарциссические перлы? — Как я сразу не заметил, что ты просто женат на своей шикарности.       — Ну, не без этого, — приглушённо откликнулся Линдстрём, залипая в телефоне и напряженно складывая губы трубочкой, — ты смешон.       — Я?! — Вилле пнул стол ногой. Линде тут же поднял взгляд на друга, прекращая заниматься ерундой. — Отлепись ты от своего зомби монитора.       — Какие мы злые, — замешательство с его стороны продлилось не слишком долго. Уж очень Линде любил покривляться, когда его самолюбие было задето.       — Я не злой! — Вилле сжал в руках лягушку-антистресс от чего у последней вылезли глаза из орбит. — Я просто хочу жить нормальной жизнью! Или я не слишком понятно демонстрирую это своим поведением?!       — Давай вместе поорём, чего уж там… — Линде поднялся, передразнивая друга. — Если я женат на своей шикарности, то ты в свой комп только что член не тыкаешь. Всё твердишь «работа, работа…», как будто другие лишь в очке своём ковыряют. Умора!       — Так и есть! — Вилле нахмурился, — А ты думаешь отчёты сами по себе пишутся, товары сами себя приходуют и у них вырастают ножки, чтобы те могли убежать на склад? А клиентов кто ищет? Кто ночами не спит, составляя отчёты и подбивая сметы, жертвуя своей личной жизнью?       — Кто виноват, что ты сначала тупишь полдня, а потом делаешь абсолютно всё за полчаса? — Линде хмыкнул.       — Не правда!       — Правда, — назидательно изрёк парень, приближаясь к лицу друга.       — Нет!       — Господи, ну кого ты обмануть пытаешься? — Человека, который мастерски преуспел в пиздеже и внушении окружающим своего величия?       — Жаль, что мы не можем найти общий язык, — с некоторой грустью откликнулся Хермани.       — Ох, говоришь так словно приложил к этому должные усилия. Аж на пот пробило, да? — Линде фыркнул.       — Ты ни во что меня не ставишь. Так было с первой минуты нашего знакомства, когда ты решил что можешь обращаться со мной словно со своим недалёким приятелем. А я, между прочим, личность, к которой стоит проявить хоть малую толику уважения.       — Мне вот всегда было интересно, что именно ты подразумеваешь под этим словом?       — Необходимость считаться с моим мнением. — Вилле отстранился от Линде, качая головой. — Один хер, ты меня никогда не чувствовал.       — Ну, извини, что я не ною по пустякам, выставляя на первый план пиздострадания, а потом уже всё остальное.       — И засунь свою компанию себе в жопу. Мне не нужны твои финансовые подачки совместно с дорогостоящими отпусками. — Вилле кинул в Линде кольцом, которое они приобрели в Тайланде. — Что ты вообще способен мне дать, кроме жалких бумажек?       — А я должен был об этом позаботиться? — Лили округлил глаза. — Откуда мне знать чего ты хочешь, если ты постоянно молчишь?       — Мог бы спросить меня. — Вилле отмахнулся. — Не так уж это и сложно. И вообще… знаешь что? — Я, пожалуй, примкну в Лиаму, если тебе так плевать на происходящее. Его политика, между прочим, куда более продуманная, чем твоя.       — Не думаю, что он примет тебя обратно. — Парень даже не думал воспринимать слова Вилле всерьёз. — Чего ты вообще взъелся? Нормально же, блять, общались.       — Не вижу смысла объяснять, — Вилле закончил сборы, покидая кабинет. — Ты настолько туп, что даже не можешь найти слова, чтобы попытаться меня остановить.       — Полагаю, тебе нужно проветриться, и я не вижу необходимости в том, чтобы препятствовать твоему решению. — Линде покосился на отлетевшую от стены штукатурку, которая рухнула на пол от громкого хлопка дверью.       Между делом Йонне рассказал Питеру о своих планах на будущее.       — И как я на это вообще должен реагировать?       — Я ни в коем случае не тороплю тебя с ответом. К тому же, ты всегда можешь покинуть проект, если тебя не устраивает перспектива встрять в очень неприятную историю.       Питер задумчиво сел на кровать, подобрав под себя полы кожаного плаща. На его лице обозначилась тень, которая не сулила ничего хорошего.       — Есть же какой-то выход из этой ситуации?       — Надеюсь, да. Я склонен думать, что у моего брата есть некий план, о котором он не торопится нам рассказывать.       — Почему этот мудак спокойно разгуливает на свободе?       — У полиции ничего на него нет. Линдстрём всегда умел обходить острые углы.       — Я о другом мудаке, — Питер хмыкнул. — Неужто на него нет управы?       — В том-то и дело, правоохранительные органы в сговоре с Лиамом. Он исправно платит налоги и занимается благотворительностью. Золотой человек, одним словом. — Йонне тяжело вздохнул. — Только скажи, если тебя что-то не устраивает, я пойму.       — Ты действительно желаешь, чтобы я бросил тебя на произвол судьбы?       — Любое твоё решение будет расцениваться мной как данность. Поверь, я не стану тебя порицать.       — А не рано ли вы все стали бить тревогу? Линдхолм только появился на горизонте, а мы уже сходим с ума, пытаясь избегать спорные вопросы.       — Его появление не сулит ничего хорошего. — Йонне уверенно кивнул, — Во время нашей последней с ним встречи было понятно, что он не остановится не перед чем. К тому же, он знает о тебе, и я полагаю в дальнейшем его желанием будет попытка устранить раздражитель.       — Посмотрим, как у него это выйдет, — Питер цинично окинул взглядом своего друга. — Он еще не знает, с кем имеет дело. И не таких уделывали.       — Послушай, Питер, Лиам не из тех соперников, с которыми ты сражался на футбольном поле. Это взрослый, влиятельный человек, который не успокоится пока не получит удовлетворение от победы.       — Я тут подумал… — Питер нахмурился, пытаясь сформулировать мысль, — ты никогда не задавал себе вопрос почему он выбрал именно тебя?       — Откуда мне знать. — Аарон задумался, пребывая в поисках правильного ответа.       — Уж не потому ли, что с твоим братом ему явно нечего ловить, а в содружестве с тобой он мог бы получить доступ к активам Айокки и подобраться ближе к твоей семье?       — Зачем ему это? — парень искренне недоумевал, — У него счёт в Schweizerische Nationalbank. Его состояние на данный момент позволило бы ему навсегда уехать из страны.       — А Ситсу?       — Подарок моего отца.       — За какие, стесняюсь спросить, заслуги? — Питер закатил глаза. — Или мы живём в разных мирах, чтобы понимать такие простые вещи?       — Ну-у, как бы тебе сказать… Лиам совершил немалый вклад в бизнес Матиаса. И было бы вполне уместно вернуть ему сторицей.       — Я последую за тобой. — Питер кивнул. — Единственное, я вряд ли смогу тебе чем-то помочь, не обладая особыми навыками.       — Возможно, этот разговор — последний способ сохранить твою жизнь, предложив убраться из города до того момента, когда станет слишком поздно что-то предпринимать. И мне очень жаль, что так вышло. — Аарон вздохнул, — Ты мог лишиться из-за меня сестры, но «отменное» чувство юмора моего отца смогло уберечь её.       — Я же сказал, что не сдвинусь с места, если ты решишь остаться.       — Я уже пообещал Лиаму, что исполню любую его прихоть взамен на его благосклонность.       — Ты издеваешься? — Питер был вне себя. — Я не позволю какому-то престарелому выродку пользоваться тобой.       — Не вынуждай меня повторять всё снова. — Йонне обнял себя руками. — Надо придумать план.       — Сдаётся мне, в твоих планах никогда не было вероятности счастливого финала. — Парень резко поднялся. — Поехали ко мне домой, я хочу перевезти сестёр к тёте за город.       — Питер… Их тотчас найдут, как на прежнем месте, так и на будущем. Лучшим вариантом будет снять квартиру, чтобы запутать поиски.       — Счета тоже можно проверить, — Озабоченно ответил друг. — Надо вывести всю наличность, которая у нас имеется. И, да, ты прав, нам понадобится убежище.       — Я не считаю нужным прятаться. Ты можешь ехать один, если хочешь. — Аарон вновь напомнил Стилу о возможности исчезнуть с радаров.       Сам же Йонне был слишком замешан в этой истории, чтобы пустить её ход на самотёк.       — Скажешь так ещё раз и я подумаю, что ты хочешь от меня избавиться. — Питер набычился. — Уймись уже, мистер «я справлюсь со всем в одиночку». Если ты решил быть со мной, то тебе не удастся отвертеться.       — Хорошо, — Йонне утвердился в своём решении. — Только не говори мне потом, что был неправ.       Стил ответил парню велеречивым молчанием.       В конце концов, в его жизни бывали ситуации гораздо хуже, чем эта.       Решив прогуляться по саду, чтобы обсудить переезд племянниц в более безопасное место, Питер и Йонне покинули комнату. ***       — Тупой, надутый индюк, — Вилле изнурённо присел на бордюр, швыряя чемодан на асфальт. — Ведёт себя так словно ему совершенно плевать уйду я или останусь.       Вало был оскорблён подобным поведением. Казалось, Линдстрём всё время заставлял его думать о том, что у них всё хорошо, а на деле же занимался операцией о ходе которой знал лишь он один.       Окинув мрачным взглядом окрестности, Вало приметил неподалеку кофейню.       Решив скрасить остаток вечера за созерцанием летнего вечера на террасе, парень пнул отлетевшее колесо от дорожной сумки, поднимая чемодан за ручку и волоча его ко входу.       Пока он заказывал себе кофе, на его телефон пришло сообщение. Исходящий номер не был в общем списке, и этот факт заставил Вало насторожиться.       По невыясненным обстоятельствам инкогнито находился в нескольких кварталах от Café Engel, в котором обосновался один из главных героев в ожидании чашки свежесваренного напитка.       Любопытство победило. Вилле расположился за столиком, ожидая незнакомца.       Через некоторое время в кафе вошёл Лиам Линдхолм.       Видевший последнего всего несколько раз в жизни, но наслышанный о его скверном характере, потерпевший досадное увольнение через личного секретаря акционера компании, Хермани подпрыгнул на месте, закашлявшись.       — Что это значит? — Вилле решил отойти от привычных пожеланий доброго вечера, переходя в режим защиты. — Вы следите за мной?       — Можно и так сказать. — Лиам подошёл к бару, заказывая капучино и возвращаясь к настороженному собеседнику. — Видел трансляцию с сайта РМ. Кажется, ты решил сбежать из-под крылышка сына Валтери, не так ли?       — Он же сказал, что камеры не пишут в его кабинете… — Вилле был вне себя от ярости.       — Я понимаю твой гнев. Только не говори, что ты ожидал чего-то другого. — Спокойно откликнулся оппонент.       — Как то не вяжется проведение трансляции с вашим немедленным желанием прийти на помощь в качестве спутника за чашкой кофе, — Вало фыркнул. — Признавайтесь, зачем пожаловали?       — Мистер Хермани, у вас есть мечта?       Вало изогнул бровь дугой, ожидая всего, чего угодно, кроме подобного вопроса.       — Да. Я хочу, чтобы все от меня наконец-то отъебались. Вы, в первую очередь, а потом уже и семейка Линдстрём. Чтобы не предлагали мне сделки века и не подвязывали под нелёгкую и грязную работенку, для которой ваши руки слишком нежные и изящные. Надеюсь, я предельно понятно выразился?       — Ты ведь знаешь, кто я такой? — назидательно поинтересовался спутник.       — Разумеется. Но, увы, мне плевать на ваш статус и присущий ему пафос. Мы же не на собеседовании.       — Мне нравится твоя честность. Люди, которые не зациклены на том, что говорят, чтобы показаться лучше, чем они есть на самом деле, кажутся мне надежными и упрямыми. Они настоящие, живые. — Лиам пригубил стакан и откинулся в ротанговом кресле, — Честно говоря, большая часть тех людей, которые приходили ко мне в компанию, отсеивались именно из-за отсутствия стержня в их характере.       — И какое отношение эти факты имеют к нашей встрече?       — Я ведь задал тебе вопрос, Вилле.       — Я мечтаю о собственном деле. Оно никак не связано с моей нынешней деятельностью. — Вилле развёл руками. — Увы, для этого мне потребуется дорогостоящее обучение, которое я вряд ли потяну с нынешними потерями.       — Не будь столь ярым пессимистом. — Лиам хитро улыбнулся. — Этот вопрос вполне легко решить. Неужто Линдстрём никогда не предлагал тебе свою помощь в данном вопросе?       — Я бы не принял его подачки.       — Ну, почему же сразу мзда. Что плохого в том, что тот, кто обладает некоторыми ресурсами, успешно делится ими с тобой, инвестируя в будущее?       — Не знаю, как сказать. Возможно, вы правы в некотором роде. Только мне от этого не легче. — Вилле тяжело вздохнул, мешая трубочкой напиток, — К тому же, вы обязательно потребуете что-то взамен.       — Определённо. И, подозреваю, не одному мне будет приятен результат нашей сделки. Ты же хочешь прижучить Линдстрёма, не так ли? Дэнниэла Лейонайя, который распоряжается людьми, как собственными вещами.       — Мистер Линдхолм, почему семья Валтери не даёт вам покоя? Тот случай, что я нахожусь с Лили не в самых лучших отношениях, не должен влиять на качество принимаемых мною решений. Понимаете, в каком бы я не был состоянии, окончательный результат будет всецело объективен.       — А если я заставлю тебя поменять мнение о происходящем, указав на некоторые нелицеприятные факты?       — Не буду спешить и, пожалуй, ознакомлюсь с вашей версией. — Вилле давно уже принял внутри себя решение, но чувство некоторого сомнения решило сыграть с ним злую шутку. — Если вы, разумеется, расскажете мне причину, в связи с которой вас не отпускает желание насолить старому знакомому. Вообще, если вспомнить, у вас с ним было много общего. Возможно, любовь.       — Он воспользовался моими финансами для благоустройства собственной жизни. А позже вызвал на продолжительную беседу, в которой выведал нужную ему информацию. В тот вечер я был на седьмом небе от счастья, рассказывая гениальную идею, которую собирался воплотить спустя некоторое время. И после долгого расставания я вдруг ненароком узнаю про новый концерн в названии которого нет даже намёка на мой вклад в историю проекта. Более того, все поставщики, которые ныне вели со мной дружеские переговоры, переметнулись на сторону более выгодного концерна. Спустя несколько лет его сын-нюхач, устроится туда же на халтурку, якобы поругавшись с отцом и не желая возвращаться в Айокки ни под каким предлогом. После нескольких судов, и стольких же проигранных дел, я занимал второсортную должность в архиве. Исход дела обозначил для меня невозможность управлять компанией, поскольку бренд, как выяснилось позже, был зарегистрирован не мной, а Матиасом Валтери, который, разумеется, проделал этот маневр в то время пока я считал будто между нами царит дружба и взаимопонимание.       — Выходит, вы выступаете в этой ситуации в роли потерпевшего? — Вилле напрягся. — Уму непостижимо.       — Ты же хотел правду, — Лиам пожал плечами. — Я ни в коем случае не прошу тебя занять тут или иную сторону, но хотел бы уповать на взаимную поддержку.       — Я считаю, вы приняли неправильное решение. Прежде чем объявлять этому человеку войну, попытайтесь найти компромисс. Чаще всего людям просто надо поговорить, а не пытаться вести подковёрные игры с целью вывести напарника из строя.       — С чего ты решил будто я не пробовал наладить контакт с Матиасом? — Лиам искренне удивился, — Или я настолько не вызываю у тебя одобрение, что кажусь недальновидным и не способным здраво оценить сложившуюся ситуацию? Разумеется, я пытался. Но, увы, мои усилия не оправдались завидным успехом. Что до его сына… Не увлекайся им всерьёз.       — Интересно послушать вашу версию. — Вилле уже засматривался на барную стойку всем своим видом выказывая желание пристраститься к куда более крепким напиткам.       Как ни крути, с Лиамом было приятно иметь дело, ведь говорил он спокойно и рассудительно, внушая всем своим видом неоспоримое доверие.       Лиам сделал продолжительную остановку в своём рассказе.       Казалось, мужчина утратил интерес к происходящему вокруг, вооружившись телефоном и отвечая кому-то на сообщение.       — Я в бар, — отрапортовал Вало, поворачиваясь к собеседнику, — вам что-нибудь взять?       — То же, что и себе, — Линдхолму и впрямь было чертовски всё равно на дальнейшее развитие событий. Однако, нагретое местечко он не покидал, а значит желал продолжить диалог, чтобы поведать историю.       После пикантных подробностей о семье Линдстрём Вилле уже было нечем удивить.       Он и раньше подозревал Линде в пыпытке казаться белым и пушистым, видел, как тот старается избегать тем, которые были бы хоть как-то приближены к его прошлому.       В конце концов, как считал сам Вало, если бы его спутник желал открыться, то непременно сделал бы это раньше. И на сей день его легенда была хорошо продумана, как сценарий к кассовому блокбастеру, чтобы вызвать у зрителя неподдельные эмоции и сопереживание к нелегкой доле всеми покинутого мученика.       Из этого и стоило предположить, что за личиной успешного бизнесмена скрывался некто иной, вовсе не похожий на прототип, о котором Лили любил судачить для закрепления положительного мнения о своей персоне в социуме.       — Если тебе не составит труда прогуляться до ближайшего кладбища, я покажу тебе одну крайне занятную могилу. — Лиам сверкнул глазами. — Поверь, там есть на что посмотреть.       — Занятное предложение от преступника, чьё имя сокрыто под пологом бесконечных и спорных суждений. — Вилле усмехнулся.       — Я лишь хочу заставить тебя задуматься о своём окружении.       — Мистер Линдхолм, скажите, почему именно на мою долю выпала возможность стать избранным слушателем? Понимаете, на моём месте сейчас мог быть кто угодно.       — Я буду честен. — Лиам привлёк Вилле к себе жестом ладони. — Ты, как никто другой, достоин увидеть реальность моими глазами. Что вообще было в твоей жизни кроме работы в Айокки? В месте, где ты изучил абсолютно все механизмы?       — А я до последнего надеялся, что мы затронем абсолютно любую тему, кроме этой. — Сложно было не прочесть нотки сарказма в его тоне.       — Признаюсь, с некоторыми решениями я так и не смог смириться. В общем же плане большинство из твоих методов позволяет компании существовать на приемлимом уровне, что говорит о твоём профессионализме в данной сфере. Неужели, я не захотел бы переманить тебя на свою сторону?       — Всё, что вы хотели мне сказать, значится в моём заявлении об отставке. — Вилле покачал головой. — Этим жестом вы смогли заставить меня сформировать определенное мнение о вашей политике.       — Вряд ли бы ты согласился работать на меня иным способом. И я действительно хочу предложить тебе одно интересное дело. К сожалению, оно не связано с автомобильным концерном, но суть твоей должности не будет разительно отличаться от прежнего рода деятельности.       Вилле красноречиво оглядел собеседника.       Сколько бы Вало не спорил с последним, тот явно умел договариваться.       К тому же, вряд ли у парня был сейчас хоть какой-то уместный выбор.       — В чём будет заключаться моя работа? — Вилле собрался с силами, принимая сложное для себя решение.       — Будешь моим партнёром.       — Весьма расплывчато. — Вилле сузил свои зелёные глаза. — Впрочем, не думаю, что это будет сложно.       — Только пообещай мне сходить сегодня на прогулку. Повторяю, тебя удивит то, что ты увидишь.       — Хорошо, — Вилле снялся с места, кинув разочарованный взгляд на чемодан.       Лиам угадал его мысли.       — Если тебе некуда пойти, то можешь остановиться у меня.       — Право, у меня нет выбора. — Парень лишь развёл руками, — идём? .       Прогулка явно затянулась. Солнце уже успело спуститься за горизонт, подсвечивая купы деревьев золотистым светом, при взгляде на который становилось и легко и грустно, одновременно.       В такие моменты Вилле погружался в воспоминания, которые вызывали в нём чувство ностальгии по былым временам, когда мир казался не таким, как сейчас.       Ранее ему представлялось возможным получать удовольствие от встреч и долгих разговоров, создавать собственное будущее и строить планы в соответствии с потребностями.       Теперь же всё кануло в лету, примеряя на себя образ сутулого, древнего призрака, который шагал в неизвестность под покровом ночи.       Тревожная необходимость стать кем-то большим, чем ты есть на самом деле, сменилась безмолвным спокойствием, возникшим при наличии предопределённости совершенных поступков.       В этой, лишённой всяческих эмоций, мгле ты ощущаешь себя в безопасности, считая внешний мир прямой угрозой для хрупких цветов смерти, оберегая ту, как самое дорогое, что у тебя осталось.       И тогда не суть важна, каким будет завтрашний день.       День, несущий утрату или день полный открытий, — всё едино.       Вало склонился перед надгробьем, на которое указал Мистер Линдхолм.       Поперёк белого мрамора значились знакомые инициалы, и Вилле сперва отпрянул, в ужасе замирая над могилой.       — Почему здесь имя Лили?       — Потому что человек, которого ты знаешь, мёртв. — Лиам тяжело вздохнул, проводя пальцами по тусклой поверхности камня. — Пожалуй, это и является самой большой тайной твоего друга, о которой он тебе не рассказывал.       Вилле оторопел, но нашёл в себе силы противостоять данному явлению.       — Что это меняет в нашей ситуации?       — Я лишь рассказал тебе об этом. Дальше твоё личное право, как на это реагировать…