Иногда мои мысли ну никак не могут между собой договориться, да и чувства тоже; не мозг, право слово, а целое народное собрание. «Осиная фабрика». Иэн Бэнкс
Аляска проснулась с ужасной головной болью и первое время даже не могла понять, где находится. Вот только с каждой секундой сознание подкидывало изображение вчерашнего вечера, а щеки волчицы краснели с неимоверно большой скоростью. В комнате стало слишком жарко и, скинув с себя одеяло, молодая особа направилась прямиком в ванную комнату. Ей казалось, что только так получиться прийти в себя и полностью переосмыслить произошедшее. — Как же мне хочется провалиться сквозь землю, — прошептала Дьюри, опуская руки в почти ледяную воду и выдыхая через рот. Она зареклась, что больше никогда не пойдёт на такой «отчаянный» поступок и не будет пить с лучше подругой. Добром это явно не заканчивается… никогда. Приведя себя в порядок, укушенная пошла в сторону кухни, тут же заваривая себе крепкий кофе. А мысли продолжали крутиться вокруг лишь одного события — вчерашней встречи с Зейном. Он выглядел не так как обычно…. Точнее, нет, его внешность не понесла никаких изменений, однако взгляд говорил сам за себя. Как только Малик увидел её на плече у Гарри, то злость наполнила всё его естество. И это логично, ведь ему самому подойти и близко к истинной нельзя было, а какой-то «чужой» волк позволил себе слишком много. Потом, когда ситуация начала проясняться, и юноши услышали достаточно информации, их сознания прояснились. Их чувства взаимны. Вздрогнув, Аля повернула голову в сторону входной двери и приподнялась со стула. Она чётко почувствовала чье-то присутствие. Какой-то волк пересёк границу её дворика перед домом и сейчас уверенно двигался к входной двери, желая нарушить то спокойствие и умиротворение, что витало в воздухе. И догадаться, кем являлся этот смельчак, не составило особого труда. Не дожидаясь стука, волчица открыла входную дверь, с интересом поглядывая на незваного гостя. И в отличие от неё самой Малик выглядел выспавшимся и довольно счастливым, весь его внешний вид говорил, что забывать вчерашнее событие он не собирался. К счастью для него, Аляска тоже не планировала разыгрывать комедию и «терять» память. Она принимала чувства своей волчицы, хоть и не одобряла их. — Доброе утро, — начала диалог волчица, заправляя прядь волос за ухо и смущенно поджимая губы. — Удивлён, что оно у тебя доброе, — хмыкнул альфа и искренне улыбнулся, смотря на невинные действия оборотня и её лёгкое стеснение. — Как себя чувствуешь? Голова сильно болит? — Всё в порядке, — сказала Дьюри, опуская взгляд и судорожно выдыхая. Девушка чувствовала, как её щеки начинали снова краснеть, а сердце — биться слишком быстро. Подобные изменения не могли скрыться от глаз доминанта и, определённо, потешили его эго. Однако на удивление укушенной Зейн не стал самодовольно улыбаться, акцентировать внимание на происходящих изменениях. Он и сам чувствовал себя приблизительно также, от каждого откровенного взгляда своей волчицы хотелось краснеть, а собственный пульс отказывался успокаиваться. — Я могу зайти? — осторожно поинтересовался волк, переступая с ноги на ногу. Аляска без слов отошла от входа, пропуская молодого человека вперёд в свой дом. Сюда мало кто приходил лишь по причине опасения, эта особа не любила чужаков на своей территории и всегда реагировала крайне агрессивно. Вот только почувствовав запах виски и шоколада, рычать и скалиться больше не хотелось. Закрыв входную дверь, волчица направилась в сторону гостиной, куда несколько секунд назад ушёл Малик. Парень не упускал возможности разглядеть интерьер, он надеялся заметить фотографии семьи или людей, которые близки для Дьюри. Но кроме семьи Пейнов и Джозелин никого не было: ни родителей, ни братьев или сестёр. Кажется, что родных у неё не было совершенно. — Так что же всё-таки привело тебя ко мне в такой ранний час? — поинтересовалась волчица и тут же посмотрела на время, подмечая, что для приёма гостей и правда слишком рано. Удивительно, что после вчерашнего она смогла встать в девять утра. — Поверишь, если я скажу, что волновался за тебя? — слегка наклонив голову к левому плечу, спросил Малик. — Можешь попробовать, — усмехнулась Аляска, присаживаясь на диван и поджимая под себя ноги. Большая безразмерная футболка слегка растянулась, искажая нарисованного на ней Бетмэна. Альфа ещё с минуту наблюдал за подобием мышиных ушей, а затем перевёл взгляд на саму хозяйку дома. — Зейн? — Сходишь со мной на свидание? — выпалил парень, совершенно позабыв весь план действий, с которым он шёл в этот дом. Стоило ему только увидеть волчицу в такой домашней обстановке, как крышу сорвало окончательно. И вот сейчас, находясь в полном ошеломлении, волк молчал, поглядывая на свою истинную пару. Однако ответить что-либо Аля не могла, поэтому также хранила молчание, смотря на обложку какого-то журнала, что в прошлые выходные принесла Ники. И подобная заинтересованность была не в красивых картинках или полезной информации, нет. Дьюри просто делала вид, лишь бы не смотреть в глаза парню. Она и так была красная, а становиться подобно кожице помидора не было никакого желания. — Чего? — слегка осипшим голосом спросила студентка архитектурного факультета и все же посмотрела на альфу. Он выглядел довольно напряженным, как будто ожидал удара. — Я понимаю, что тебе сложно довериться мне… — начал было излагать свои мысли Малик, но остановился, понимая, что смысла рассказывать и объяснять нет совершенно. Парень своими монологами только сильнее запутает смущающуюся девушку. — Мы можем узнать друг друга чуть лучше, поэтому… я приглашаю тебя на свидание. Ты согласна?***
— Ты серьёзно? — чуть ли не смеясь в голос, спросила Аляска. Она оглядывала окружающую местность и не могла поверить, что парень привёз ее в парк. Обычный парк в Уитби. Это было похоже на кадр очередной мелодрамы, в котором влюблённые решили покормить уточек или же устроить пикник с розовым полусладким шампанским и приторно сладкими пирожными. А самое смешное то, что эта парочка сейчас выглядела в точности как Ной и Элли из «Дневник памяти». И, когда говорится «выглядели в точности» это значит, что они и правда слишком похожи. На волчице было надето летнее голубое платье с пуговицами посередине. Оно прекрасно подчёркивало её тонкую талию, а в сочетании со светлыми волосами делало слишком «лёгкой». Зейн же, подстать образу Ноя, был одет в белую футболку — рубашки этот оборотень не очень любил. — Ты имеешь что-то против парка? — слегка приподнимая бровь, спросил Малик и улыбнулся. Он был уверен, что Аля никогда не скажет, что её не устраивает подобное, потому что это была бы ложь. Может молодая особа и старалась казаться холодной и неприступной, но романтики ей хотелось точно так же, как и младшей сестре Лиама. Любая девушка заслуживала сказку и, к счастью, альфа мог осуществить любой каприз своей пары. — Нет, — растягивая буквы, произнесла Аляска и искренне засмеялась, заставляя собеседника улыбнуться. Приятно осознавать, что причиной её искренней радости являлся именно он. — Куда пойдём? Закусив губу, альфа огляделся по сторонам, пытаясь найти подходящее место для их времяпровождения. Однако ничего в голову парню не приходило, ведь место и правда, было скучным. Вокруг лишь пожилые пары, да мамы с детьми. Молодёжь же предпочитала проводить своё время в более шумных компаниях или же в более укромных местечках. И именно в этот момент Зейн подумал, что мог не угадать и только всё испортил. На секунду его охватил сильный страх, который, похоже, отразился и на лице юноши. — Может, покормим уток? — раздался ласковый голос почти у самого уха, а после тонкие пальцы обвили запястье волка и потянули в сторону небольшого прилавка, где продавали выпечку. Дальнейшие несколько часов показались Дьюри сказкой. Она смеялась, шутила и выражала самые свои искренние эмоции. Ей было всё равно на окружающих вокруг людей, на то, что где-то рядом могли бродить убийцы сверхъестественных существ, ведь самый важный человек находился рядом. Её истинная пара, тот, кто будет защищать при любых обстоятельствах, тот, кто никогда не бросит и не позволит себе лишнего. Только сейчас студентка в полной мере поняла ощущения других волков, когда они рассказывали о принятии чувств к своему наречённому. Раньше бы Аляска лишь фыркнула и назвала такую любовь ненастоящей, вымыслом. Нельзя поддаваться внутреннему зверю и давать ему волю над самим собой, нельзя поддаваться чувствам своего второго «я». Однако смотря на ситуацию изнутри, укушенная осознавала, что это не просто соединение душ двух одиноких волков, но и единение двух людей. Малик понимал именно её, он принимал все странные заскоки девушки и уходить точно не собирался. И вот сейчас, облокотившись на его грудь под тенью дерева, волчица поняла, что ей хотелось остаться в подобном положении навсегда. Да, придется заставлять себя доверять ему, иной раз даже перешагивать через собственные принципы, но это лишь ради счастья и благополучия. Ради них двоих. — О чём думаешь? — прошептал Малик, переплетая свои пальцы с пальцами Аляски и блаженно прикрывая глаза. Его спина удобно облокотилась на ствол дерева, предоставляя определённую опору. — О наших волках, — призналась Аля, поглаживая большим пальцем смуглую кожу юноши. — О том, что они выбрали друг друга. Мне непривычно от одной мысли об этом. — Да, мне тоже, — согласился Зейн и вдохнул запах мандарина и мяты. Он так уже привык к этим ароматам, что, кажется, слышал его везде, куда бы ни пошёл. — Я могу задать тебе вопрос… довольно личный? — Спрашивай, — легко пожимая плечами, отозвалась Дьюри, однако напрягла спину, как будто готовилась к удару. Альфа почувствовал это, но говорить ничего не стал, прекрасно осознавая, что именно такую реакцию и стоило ожидать. — Как так получилось, что ты стала оборотнем? — ниточка оборвалась. Парень мог поклясться, что услышал, как она натянулась и разорвалась с характерным звуком. В ту же секунду как заветные слова сорвались с языка волка, настроение Аляски испортилось. Полностью отстранившись от истинного, девушка опустила взгляд, а руки сложила вместе. Всем своим внешним видом она старалась не показывать, как больно было вспоминать произошедшее, но Малик понял её. Он чувствовал, как дрожит хрупкое тело, молодой человек даже слышал её всхлипы той ночью в лесу. И именно поэтому корил себя только сильнее, ведь смог испортить, скорее всего, единственный счастливый день за последние несколько лет. — Аля, прости, — прошептал альфа и положил свою ладонь поверх сцепленных рук волчицы. — Ты можешь не отвечать, хорошо? Не нужно рассказывать… — Я не хотела этого, — сипло произнесла укушенная, поднимая затравленный взгляд на Зейна. — Я не хотела становиться оборотнем.***
Утро для Джо было похоже на какую-то театральную сценку. В первую очередь она свалилась с кровати, чем потревожила не только раскалывающуюся голову, но и еще не до конца зажившую руку. Состояние ведьмы было близким к «убейте меня». Почему так? Да просто чародейка в отличие подруги не так быстро могла переварить все то количество алкоголя, которое они вчера поглотили. — Дьявол! Еще и он, — лежа на полу, Уайт спрятала лицо в ладонях. Что ж… забыть лицо Хорана, которого они встретили вчера в ночи, было невозможно. Практически также, как и те слова, которые она кинула ему на прощание. Отчего-то захотелось собрать вещи и убежать. Ну подумаешь, можно же всегда найти другую стаю, обосноваться там и снова жить спокойно. Однако вместо спешного сбора чемоданов, Джозелин с горем пополам поднялась с пола и, накинув на плечи громадную кофту ядерно-желтого цвета, спустилась на первый этаж. Срочно нужен был чай. Желательно пару литров. Но еще хотелось умереть, да. Кажется, этот день и впрямь можно было бы назвать самым ужасным хотя бы из-за оглушительного похмелья. Но, как говорится, беда не приходит одна. Стоило только Уайт усесться за кухонным столом и сделать глоток чая, как в дом чуть ли не с ноги влетел никто иной, как Лиам мать его Пейн. От того, насколько это произошло резко и чертовски громко, Джо, на автомате махнув рукой, запустила сахарницу вместе с ложечкой, и те впечатались в стену рядом с входом. О, тут и кричать не надо было, чтобы Лиам понял, что застал ведьму в наихудшем расположении духа. Как понял? Да этот взгляд рыбы-пираньи красноречивее слов. Еще немного, и Уайт реально начнет отгрызать головы всем вошедшим. — Рут попросила сбор трав для Ника. Что-нибудь успокаивающее, — прошептал Пейн, стараясь лишний раз не бесить ведьму с бодуна. — Но я могу прийти и попозже, — быстро добавил волк, но стул под Джо уже скрипнул, отодвигаясь от стола. На кухне повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь шагами самой чародейки. — Если вдруг плечи устанут от твоей головы, заходи также громко, и я тебя четвертую, — с милой улыбкой на лице сообщила Джо и протянула оборотню бумажный сверток со всеми необходимыми травами. — Пусть дает отвар перед сном. Если не поможет, пусть сразу приходит, подберем что-нибудь другое. — Хорошо, — что ж… волков можно было увидеть такими сговорчивыми по нескольким причинам. Если они покорны. Если пытаются угодить избраннице. И если одна местная ведьма буквально источала опасность всеми фибрами своей души. Последнее случалось крайне редко, чему можно было только порадоваться. — Спасибо, — напоследок прошептал мужчина и убрался подальше от домика чародейки. По дороге к Рут, правда, наткнулся на особый вид мазохистов. И имя этому виду — Найл Хоран. Оборотень, на удивление Пейна, очень уж стремился встретиться с Джо, хотя и был предупрежден о плохом настроении магички. Очередная попытка спокойно попить чай, который бы спас Джо от похмелья и головной боли, разрушился как чертов карточный домик. Ведь в окне ведьма прекрасно увидела приближающегося к ее дому Найла. Тихо чертыхнувшись, Уайт положила голову на сложенные на столе руки. Раздался тихий стук. Джозелин промолчала, внимательно наблюдая за входной дверью. Интересно, волк уйдет, если она продолжит его игнорировать? Новый стук отозвался болью в висках. — Я знаю, что ты там, Джо, — спокойно произнес Хоран, отчего-то догадываясь, почему же у Джозелин такое уж плохое настроение. — Я чувствую твой запах и слышу, как бьется твое сердце, — от этих слов проклятое сердце девушки только начало стучать быстрее. Легче от этого не стало. А только, кажется, все усложнило. — Так представь, что меня здесь нет, — себе под нос пробубнила девушка и закрыла глаза. Какое несчастье, что даже эти столь тихие слова не ускользнули от чуткого волчьего слуха. — Просто уйди, — чуть более громко добавила ведьма. — Я никуда не уйду, пока мы не поговорим. — А что мы сейчас делаем? Поговорили, можешь идти, — Джо поднялась из-за стола, чтобы вылить нахрен уже остывший чай. Сейчас ее начинало раздражать абсолютно все, но больше всего ее бесила она сама. Все эти чувства давили на и так раскалывающуюся голову. А тело и вовсе, кажется, жило своей жизнью, отзываясь на голос Хорана так, как не реагировало ни на кого. Вопреки всем ожиданиям, Найл зашел в дом. В одно мгновение он заметил и явно убитый вид чародейки, и разбитую вдребезги сахарницу, и рассыпанный по всему полу сахар, и тот самый уничтожающий взгляд Джо, который должен бы был его отпугивать. Но внутренний зверь считал эту черту Джозелин очаровательной. Псих. — Тебя никто не приглашал, — Уайт села прямо на кухонную тумбу, при этом сложив руки на груди. И вообще-то даже при первом взгляде на рыжую ведьму, разодетую в громадную желтую кофту, с трудом можно было представить, что она способна тебя убить. Тут не помогал даже запах злости, который витал в воздухе. Найл из последних сил пытался сдержать улыбку. — Тогда попробуй меня выставить за дверь, — оборотень развел руки в разные стороны, будто бы бросая чародейке вызов. Смелый ход. Или же слишком глупый. — Я знаю, что ты не испытываешь ко мне ненависти, а, скорее, даже наоборот. Тебе просто остается признать, что я тебе нравлюсь, — прямо в лоб сказал парень. Он прекрасно понимал, что Джо терпеть не могла, когда юлят и ходят окольными путями. — Ты ошибаешься, — если бы не плотно сжатые губы, если бы не все напряжение, пронзившее тело чародейки, после сказанных слов, то Найл бы даже поверил этим словам. Но проблема была в том, что язык тела Джо говорил об обратном. Она откровенно врала или же пыталась убедить себя в этой лжи. — Уходи. — Почему ты не хочешь признавать своих чувств?! — неожиданно взорвался Найл, отчего Джо даже вздрогнула. — Если ты действительно так считаешь, то скажи мне прямо! Скажи, что ненавидишь меня, смотря мне в глаза! — за несколько шагов волк преодолевает расстояние между собой и Джо. Она сидела на тумбе прямо перед ним. Вся такая хрупкая, изящная, но во взгляде читалась холодная ярость. Всегда так хорошо контролируемая эмоция вышла из-под контроля, и Уайт, раскрыв пальцы, снова использовала магию. Левая рука еще плохо отзывалась на движения пальцев из-за недавней травмы. О том, что это доставляло ей дискомфорт, можно было понять только по мелко дрогнувшей брови. Отвечая на немой призыв, возле Хорана повисло несколько хорошо заточенных ножей. Джо было достаточно всего лишь сжать руку в кулак, чтобы кухонный инвентарь выпотрошил волка. — Я ведьма, — Джозелин легко спрыгнула на пол, будто и позабыла о головной боли. — Мой род не просто так называют стервозным и холодным. Поговаривают, что у нас даже нет сердца, — подходя вплотную к Хорану, произнесла Уайт. Но в лиловых глазах магички Найл с легкостью увидел борьбу. Ей и самой не нравилось то, что приходилось все это говорить. — И чего ты хочешь от меня? Чувств? Эмоций? Все эти вещи считаются слабостью в моем мире, ты не знал этого? — кажется, оборотень даже перестал дышать. А вот его внутренний зверь рвал и метал, мечтая оказаться еще ближе к чародейке. — Ты не такая. — А ты знаешь, какая я? — резонно задала вопрос магичка и усмехнулась. — Уходи. — Я знаю, что ты умеешь чувствовать. Хочу напомнить, что я все еще слышу то, как быстро бьется твое сердце, — на свой страх и риск Найл протянул руку к лицу Джозелин. Его горячая ладонь встретилась с прохладой кожей на щеке ведьмы. Контраст, который будоражил кровь волка, и заставлял Джо ненавидеть себя еще больше. — Хватит! — громкий отчаянный крик Джо сопроводился звоном от упавших на пол ножей. Взгляд чародейки тут же начал бегать, а сама девушка с опаской отшатнулась от оборотня будто от удара. — Нам никогда не быть вместе хотя бы по той причине, что я точно не собираюсь делить тебя с истинной, которую ты определенно когда-нибудь встретишь! — от переизбытка чувств окна на кухне с грохотом открылись, а в комнату ворвался шквальный ветер. Это было плохим знаком. — Убирайся из моего дома! — сквозь зубы прохрипела чародейка. Она уже плохо контролировала то, что происходило вокруг. И спорить тут было нельзя, ведь Найл прекрасно видел, что еще немного, и все окончательно развалится, так и не успев построиться. Сжав зубы и попытавшись запереть собственного волка в клетку, парень ушел, а за спиной оставил ведьму, которую он теперь точно не намеревался бросать.