Жажда.

Хромающую лисицу, неловко подгибающую от боли лапу, ждал не очень радушный приём. Сперва она, вместе со своим полыхающим другом, который был в недоумении всю дорогу и нервно зализывал дреды назад, сидя за рулём автомобиля, поехала в один из богатых районов Пентаграмм-сити. Здесь не ошивались павшие душой и телом демоны, чьи ценности соответствовали назначению ада, по простой причине, что более уважаемые и сильные существа, жившие в этом месте или приезжающие на всякие навороченные светские празднования, либо убивали первых, либо прогоняли с позором. Даже самый сумасшедший демон не пытался и подумать о том, чтобы грабить здесь. Шерли местные не любили, но знали, поэтому улицы встретили их гневно сверкающими глазами. А когда они припарковались у одного здания в готическом стиле, что выглядело только что достроенным, некоторые прохожие даже попытались дёрнуться в их сторону с оскалом. Лисица совсем не обратила на это внимание, только один раз, зайдя внутрь вместе с Бёрном, она рыпнулась на демоницу в идеально выглаженной рубашке и с показушной осанкой. Оставив позади тёмную, широкую лестницу на второй этаж, где потолки были такими, что даже для их трёхглазого демона друга они были бы высокими, Шерли неслышно шагая, уже совсем не хромая и не шипя от периодической ноющей боли, остановилась у массивной тяжёлой двери. Выглядела она так, будто за ней находилась комната пыток, но на деле, внутри в очень длинной комнате отражался тусклый тёплый свет от зеркал, которыми были покрыты все стены и посередине, существуя только в своей скрипке на этот момент, стоял демон, со спины напоминавший простого человека, хотя на деле, был обладателем весьма жутко вытянутого лица с гладкой укладкой черных волос и отсутствием бровей. — Как ты посмела прийти сюда — он опустил скрипку сразу как они вошли, но музыка остановилась не резко, а плавно затухла, отразившись эхом, аккомпанируя его слишком человечному голосу. — Как ты посмел вернуться к делу, которым занимался при жизни, какая тоска! — Замолчи — несмотря на то, что в голосе не было ни капли демонического и для лисицы он звучал так, словно она разговаривала с ним каждый день всё-таки этот музыкант был полностью лишён эмоций. Каждое его движение и издаваемый звук были совершенно пусты и одновременно наполнены чем-то притягательно-неуловимым. Всё помещение пропиталось этим, то ли дело в музыке, чьё эхо не угасало. Шерли заметила этот феномен и повела лисьими ушами, ухмыльнувшись родным нотам. — Имей уважение. — Простите, Донс — оставив у дверей Бёрна, лисица неспешно подошла к собеседнику, — вы утратили уважение к себе уже давно. — Как ты нашла меня? — Шерли, привыкшая читать всех по языку тела поднимала шерсть на дыбы от того, насколько недвижным и бесчувственным был Донс. — Мы уже много лет в аду, в одном городе, который я исколесила вдоль и поперёк, так что ты не единственный старый добрый знакомый. Ах, а когда-то ты не был ко мне так язвителен, — она сделала паузу, найдя его слабое место. Она почувствовала как напрягается пространство. Это струна, за которую она дёрнула. — Сколько же лет прошло… — За такой срок души познают эту жизнь и приобретают мудрость глубокой старости. Однако, ты осталась ребёнком. — сохраняя безэмоциональность, он всё-таки умудрился съязвить. — Ах, ты можешь сколько угодно разглагольствовать о прошлом, но это было слишком давно, поэтому просто жалко смехотворно, что ты помнишь. Воздух разрезал неприятный и быстрый скрип сломанного инструмента, так, что пришедшие демоны сжались на пару секунд, безуспешно пытаясь найти источник. — Вот именно, прошло много времени, ты уже давно перестала быть частью моей жизни. Вот и теперь исчезни. — Нет уж, я к тебе не лясы дружеские поточить зашла, да поностальгировать по зеркалам. — Значит услуга. С чего ты взяла, что я тебе чем-то помогу? — С того, что у меня есть для тебя что-то важное. — у него сверкнули глаза, заставив её не искушать и продолжить, — Правда. Тишина. Теперь в комнате было тихо. — Всё что я хочу у тебя попросить это информация. Увы, но больше у меня нет демонов, приближенных к светской тусовке. — И всего-то? Хочется послушать сплетни сильных? — среднего роста демон, одетый в тёмно-синие цвета винтажной одежды, казалось, расслабился. — Почти. Мне нужна информация о Радио-демоне. — Все знают о нём ровно одинаково, — он нисколько не удивился её интересом к могущественному демону. — Я не про это, — она подошла ближе, и оказалась ниже него на голову.— Мне нужно знать где он появляется. — Наивно полагать, что кто-то может знать. Однако все в курсе того, в каких районах каннибала часто можно увидеть. — он издевательски выделил слово «каннибал» и это единственное проявление эмоций за всё время. — Однако кое-что было вчера утром. Это точно знает не каждый. Но распускать слухи не в моих интересах. — Я прошу тебя всего-то ничего! Просто пару слов из твоей рутины. — Только если согласишься выпить со мной чаю. В следующую минуту он отошёл, и посередине комнаты стоял маленький круглый стол с двумя стульями, обитыми такой тканью, казалось, фиолетовой кожей. Двери тихо открылись и Бёрн сразу понял намёк, оставляя их одних. А вот Шерли нахмурилась. Тихое эхо скрипки вернулось. — Мне нужно знать как они погибли. Он сидел на стуле уверенно, будто эта мебель была его продолжением. Когда демоница села рядом, ей захотелось уйти из-за его вопроса. — Ай, опять за своё, что ты так вцепился в прошлое? — Сказала демоница, взявшая мою фамилию в аду. — лёгким движением тонкой руки в перчатке, он налил ей горячий напиток. — ты не в том положении, чтобы ставить свои условия. Пусть меня не интересует личная выгода, после всего случившегося я не могу тебя так просто отпустить. Шерли оглянулась, ей показалось что комната стала меньше. — Какой ты оказывается… Признаться, я была удивлена, когда узнала, что ты в аду. Я думала, ты идеальный, как католический пастырь, со всеми его священными санами… — лисица, как обычно, держалась гордо, не важно, было ли это уместно. — Радио-демон. Невероятно значимая фигура. Вчера утром я слышал из разговора жены о том, что он зачастил появляться в грязных, отшельнических районах. Особенно странным оказалась новость, что две недели назад он вмешался в дела низших. — у Шарлотты сузились зрачки от этих слов. — Не знаю зачем он тебе, но если ты хочешь его найти, поверь, он появится сам. Она задумалась, пытаясь понять что это значит. Он тем временем, поставил кружку и отвернул голову. — А теперь, ты расскажешь мне как она умерла, если хочешь отсюда выйти… *** — Всё нормально? — Бёрн был обеспокоен её неровным дыханием и странной, сумасшедшей улыбкой. — Просто замечательно. Но напомни мне сжечь все мосты. *** — Выше! Ну-ну! Поднимай, что ты как деревянная. — чья-то трость стукнула по икре рыжей девочки, в контрастных белых одеждах и она рухнула на пол. — Ох… Юная леди, и как ты собираешься добиваться своих целей с таким трудом? Чем ты занималась вчера вечером? — Простите Месье Васкез, я плохо сплю. — Она встала с пола и проверила в порядке ли пучок длинных волос. — вчера вечером я… — она замялась, — я… Искала Изабель. После этих слов строгий мужчина смягчился и его каменное выражение лица сменилось сочувствием, он положил руку на плечо маленькой балерины. — Я знаю, это тяжело и страшно, но нужно сохранять спокойствие, она найдётся. — он сам в это не верил. Закончив с занятием, рыжеволосая облегчённо выдохнула, когда осталась одна. — Кретин. — Из уст ребенка лет десяти, это прозвучало странно, ведь дети обычно воплощение непорочности, чистоты и невинного идеала человека. Это было впервые. Она так испугалась своим действиям, но когда не получила наказания, вошла во вкус. Ей моментально перестало быть жалко усердия других людей. Всего за мгновение она опустилась с самых верхов, на низ морали. Это было её первое убийство.