Мята жжет сильнее, чем смола.

— Твою мать, Куроо! — отфыркивался от капель моросящего дождя Яку, пытаясь принять входящий от капитана и не навернуться на скользком асфальте. Погода совершенно не поднимала настроение; уже погаснувший адреналин от перебранки, и последовавшей за ней короткой победоносной драки с двумя альфами-амбалами, сменился раздражением. Яку опять вспылил. Потому что какие-то мудаки посчитали его слабым, а он решил им что-то доказать. Яку конечно же прав. Вот только теперь он безбожно опаздывает на долбанную тренировку команды и на представление первогодок. А ведь именно он в команде должен быть самым ответственным, самым крутым и вообще самым-самым. «Так заложено самой природой», — говорила Яку мама в детстве, прыгая от волнения, когда получила результаты первого обследования на вторичный пол., — «Ты вырастешь самым сильным, умным и важным», — приговаривала мама, накладывая добавку за добавкой Мориске в тарелку. И Яку честно стремился вырасти именно таким. Кажется, у него даже получилось стать достаточно авторитетным и сильным, а вот конкретно с «вырасти» получились большие проблемы, сколько б он каши не поглотил. Нелюбимая тема роста и альфа-габаритов снова всплыла в памяти и как всегда не вовремя. Яку злобно тыкнул в экран, принимая назойливый вызов: — Куроо, твою мать, я почти на месте, хватит мне названивать, идиот! -выпалил Мориске в трубку, скинув звонок еще до того, как капитан начнет свои сальные шуточки по поводу и без. «Если б злился на опоздание — не звонил бы», — логично предполагал Яку, -! Он просто волнуется, гребаный гандон. За меня нельзя волноваться, пусть об омегах своих печется, дурак». В три прыжка Яку преодолел лестницу, что ведёт к спортивному залу, и на полной скорости влетел в открытые двери. В зале сегодня было иначе, чем обычно. Суетились незнакомые Яку люди, новые запахи и голоса сливались в какую-то нелепую какофонию, разбавляемую волнением, заполнившим общую атмосферу. Яку больно хлопнули по спине. — Ну вот и свежая кровь, Демон-семпай. Выбирай, кого будешь кушать первым, — усмехнулся особенно лохматый сегодня Куроо. — Ты для приёма первогодок так нахохлился или плохо спал, потому что волновался, вдруг не будешь казаться в глазах молодежи крутым? — Яку окинул капитана недовольным взглядом и почти сразу перевел его на содержимое их зала. Содержимое, надо сказать, громкое и абсолютно неорганизованное. — Ох, Яккун, детка, всю ночь ворочался. — нарочито писклявил Куроо, — Думал, а вдруг встречу того самого омегу или симпатичного бету, вдруг любовь всей моей жизни будет сегодня в этом зале смотреть на меня своими блестящими глазками… — Прекрати эту мерзость. Любовь твоей жизни точно будет слепой, — Яку тыкнул охнувшего Куроо в бок и вернулся к созерцанию новых ребят. — Сколько у нас первогодок, Куроо? Я насчитал троих. Это что-ли все? Разве было не больше анкет? — Верно. Я поэтому и звонил. Ты мог не торопиться, Яккун. Представление первогодок начнется только когда вся команда будет на месте. — То есть из-за какого-то говнюка Некома сейчас ждет? — В точку, мой догадливый гном. Думаю, минуту еще подождем и начну. Тетсуро удалился куда-то вглубь зала, оставляя после себя легкий и ужасно бесящий Яку запах морской воды. Запахов сегодня было особенно много. Знакомые мешались с новыми и это раздражало слишком чувствительное обоняние Мориске. — Итак! Хлопнул в ладони Куроо, — Яку усмехнулся. Шум и гам так и не утих, ребята, даже не услышали капитана, какой-то умник успел достать волейбольные мячи и начать кидаться ими. Крики только возросли, а разноцветные макушки так и шныряли себе хаотично по залу. «Видимо сейчас рванет», — только успело подуматься Яку, как… Резкий морской запах волной накрыл огромный зал, забиваясь в легкие и как будто топя. Морской солью вдруг защипало глаза и ноздри — Яку скривился. Альфа-феромон Куроо — то оружие, которым он мог по праву гордиться, вот только так в наглую его использовать без предупреждения друга альфы, сука, не стоило. Яку сделал пометку пнуть Куроо после его приветственной речи. — Итак! — повторил Куроо. Все резко затихли, будто накрытые морской волной. А после послушно повернули головы на Тетсуро, спокойные, готовые слушать и слушаться. — Мы сегодня собрались в этом чудесном зале, — ослепительно улыбнулся капитан, — чтобы поприветствовать наших первогодок. Сейчас я представлю Вам Некому — её основной костяк команды, потом представитесь вы: имя, фамилия, позиция на площадке, вторичный пол. После мой зам, — он кивнул улыбающемуся в стороне Каю, — проинструктирует вас по поводу правил взаимодействия вторичных полов и обращения с феромонами. Поскольку сегодня мы не дождались одного нашего новичка, предлагаю начать без не- — Я здесь! — разрезал тишину громкий голос позади Куроо, — первогодки, напуганные силой феромона капитана, с благоговейным ужасом уставились на человека в дверях, что так нагло разрушил всю атмосферу, выстроенную Куроо ранее. За ними последовала вся команда. — Я здесь, — повторил новичок, уже немного тише, Простите за опоздание, этого больше не повторится! — из-за засвеченной двери лица первогодки было не разглядеть, но этот ехидный голос абсолютно точно давал понять, что нет. Он опоздает, и ещё не раз. Яку даже заинтересовался, кто это такой бессмертный просто забил на общую атмосферу, разрушив всё, выстроенное на усилиях куроовского феромона, спокойствие. — Нашелся всё-таки, — выдохнул Куроо. — Проходи в конец шеренги, поймешь по ситуации, что надо делать. — Спасибо, — выпалил голос из-за дверей и его обладатель наконец показался публике. Что ж, ему удалось удивить Яку ещё раз. Парень был высокий даже по меркам волейбольного клуба. Почти двухметровое худощавое нечто в наспех завязанном галстуке и с немного растрепанной из-за бега (или прыжкам через многоэтажки, кто его знает, титана) платиновой челкой. Хулиган что-ли? Кто вообще красит волосы в платиновый? Кто блять вообще красит волосы на первом году обучения? Больше роста и необычного цвета волос у парня выделялась только широченная чеширская улыбка, на которую сложно было не ответить. Он улыбнулся и свет упал на кошачьи глаза. Бирюзовые. Грёбанные странные бирюзовые глаза непонятной и непривычной формы. «Кто оно черт побери?», — мелькнуло у Яку в голове, когда парень длиннющими ногами в два шага довольно грациозно для таких габаритов прыгнул в конец шеренги, сопровождаемый шепотками новичков и старых членов команды. На секунду Яку почуял сладкий мятный аромат: «Этот наглец ещё и жвачку жевал в спортивном зале? Надо будет и его пнуть после речи капитана», — пронеслось у Яку в голове.

***

Правило обязательно называть вторичный пол при поступлении на работу, или в школу, или даже просто при знакомстве было введено правительством уже более тридцати лет назад. На словах всё звучало прекрасно — для безопасной коммуникации граждан необходима осведомленность обеих сторон. Вот только бумажки отличались от реальной жизни. А реальная жизнь преподносила мерзкие сюрпризы, и постоянно. Яку гордился быть альфой, потому что альфами восхищались. По негласным правилам школ, именно на их обучение учителя обращали особое внимание. Именно их кандидатуры работодатели рассматривали в первую очередь, их метку в графе вторичного пола ребенка мечтал увидеть каждый родитель. Яку знал и обратную сторону везения. Ответственность и постоянное общественное давление. «Ты должен Яку, ты же сильный, почему ты такой маленький? А ты точно альфа, Мориске-кун, может обследуешься ещё раз?» Яку был альфой гораздо более сильным, чем многие другие альфы его окружения. Ему постоянно надо было доказывать свое положение силой. Он выгрызал себе репутацию зубами и вырывал когтями, именно его удушливый феромон был знаком с каждым ублюдком Некомы. О, Яку мог похвастаться своей силой. А вот ростом не мог. И постоянное суждение по обертке — это то, что Яку обществу не простит никогда. Сколько бы он ни зверел и ни дрался, сколько бы мощного феромона ни распылял — первое впечатление о нем всегда было одн: маленький для альфы. Вот только он достоин. Он сделает всё, чтобы каждый завалил ебало и повиновался его силе. Он-… «Хайба Лев, первогодка. В волейбол никогда не играл, позиции поэтому не имею, но буду асом. Вторичный пол — омега.» — А?!