matter

- В самом деле, три часа ночи, - бухтел Матвей на кухне. - Чем еще можно заняться в три часа ночи, если не чай заваривать? Чайный пакетик хмуро плавал в горячей воде и Матвей ждал, когда наступит нужная кондиция. Разговор он тоже вел с чаем, потому что говорить с Питером было почти невозможно - его ментальное состояние было на грани нервного срыва. Матвей всучил ему чашку с успокаивающим травяным чаем и сел рядом на край дивана. Питер коротко поблагодарил, но не притронулся к напитку. Сидел, рассматривая свое отражение в зеленоватой водице. - Расскажешь, что случилось или мне воспользоваться Интернетом? - спросил Шварц. Чашка в руках Питера дернулась и Матвей резко осознал, что ляпнул что-то не то. - Если не хочешь, можешь не говорить, - тут же поправился Матвей. - Про Интернет я просто пошутил. Неудачно. - Прости, что разбудил тебя. Белки глаз у Матвея были розовыми и по ощущениям, в глаза будто насыпали песка, но он решительно махнул рукой, мол, да ничего такого, я почти не спал. - Спасибо за чай, но я, наверное, лучше пойду к себе. - Питер встал, поставил чашку на стол. Воспоминания Матвея о том, как он нашел Питера лежащим в ванне в костюме, были еще слишком свежи и повторять этот незабываемый опыт ему совсем не хотелось, поэтому он не раздумывая сказал: - Я могу пойти с тобой к тебе, если тебе как-то... Неспокойно. Уставшее лицо Питера исказилось и он неоднозначно хмыкнул в сторону. - Если нет, то я не понимаю, зачем ты вообще пришел ко мне так поздно! - Матвей начинал злиться. - Я не знаю. Я не знаю, зачем я пришел. Мне не хотелось оставаться одному, но я не хочу рассказывать почему. Просто хочу посидеть... Здесь... Не один. - Ну так сядь! Сам же встал! - рявкнул Матвей. И Питер, неожиданно послушный, сел. - Чай пей! Он с ромашкой. Успокаивает. Schnell setzte sich! - Ясно-ясно! Только не веди на расстрел! - он взял в руки чашку и сделал глоток, проглотив его с гримасой невозможного отвращения. - Спа...Спасибо. - После он сделал еще одну попытку пить отвар, но лицо его исказилось в еще более уродское. - Стреляй, но пить я это не буду. - Еще одна шутка про нацистскую Германию и я за себя не ручаюсь, - предупредил Шварц. Питер посмеялся со своей шутки в одиночестве, сделал еще одну безуспешную попытку выпить ромашковый чай. Матвей сидел напротив и молча сверлил его взглядом. - Я пошел спать, - сказал Шварц после нескольких минут долгого молчания. - Дать тебе одеяло или?.. - Сомневаюсь, что я смогу лечь на этом диване, - перебил Питер. - Лучше посижу. Спокойной ночи. Мимолетная мысль в голове Матвея сказала: "Позови его спать на кровать! Тебе что, жалко?". Но идею эту озвучивать он не решился.

* * *

Утром Питер ушел до того, как Матвей проснулся и со стороны его половины почти не доносилось звуков. Волноваться не приходилось, потому что Матвей отчетливо слышал шаги и открывание дверей, а это означало, что он, как минимум, был жив. К вечеру активность сильно повысилась и Матвей начал слышать голос, при том очень взбудораженный. Питер кричал на кого-то по телефону и, хоть Матвей и не хотел подслушивать, но узнал, что речь о каком-то "гребаном видео" и "сраных скандалистах". Каждый раз зарекаясь себе больше не искать в Интернете скандалы про Питера, Матвей снова это сделал, пообещав сам себе, что это точно последний раз. К счастью или к сожалению найти то самое "гребаное видео" было совсем не сложно, о нем не говорили только слепые, глухие и немые люди. Посмотрев его один раз он ничего не понял, поэтому повторил снова и снова, пока осознание происходящего не посетило его голову. Сказать, что он удивился было недостаточно. Он сказочно охуел. Разве может быть такое, чтобы этот двухметровый мужик подвергался попытке изнасилования? Неужели есть кто-то, кто рискнет сделать такое? Оказалось, что да. Ужас посетил сердце Матвея сразу после того, как он вспомнил, что буквально пару дней назад пытался склонить к сексу очень пьяного Питера. "Нет, он же был не против? - спросил сам себя Матвей в попытках успокоить. - Он не просто поддавался моим действиям, он сам проявлял инициативу! Хотя... Стоило сначала спросить." Рука пригладила непослушные курчавые волосы на лбу; Матвей тяжело вздохнул, облокотившись на стол. Первым порывом было пойти к Питеру и во всём сознаться, упасть на колени и долго просить прощения. Потом он вспомнил, что о случившемся Райт едва ли помнит, но совесть его от этого не успокоилась. Так вот почему Питер пришёл среди ночи в таком подавленном состоянии... И поэтому не хотел ничего рассказывать. Словно раненый зверь, загнанный в угол, искал спасение в доме Матвея. Отдышавшись, он отставил панику и спросил себя, может ли он чем-то ему помочь? Но ответ на вопрос найти было слишком сложно. В действительности он не мог сделать совершенно ничего. Наверняка Каин и Алекс справятся с этим лучше. Они смогут поговорить с ним, они же семья. В дверь постучали. Колотили настойчиво, но Матвей не хотел открывать. - Я знаю, что ты дома, мать твою! - крикнули за дверью. - Открой, мне нужно пройти через твой дом. Каин. Легок на помине, как всегда. Матвей открыл дверь и увидел перед собой Каина, в черном с ног до головы. Видимо, напяливать черные шмотки и очки было для Моро вершиной конспирации. - Некогда объяснять, но мне нужно пройти через твой дом и перелезть через живую изгородь, - тут же заявил он, протискиваясь в открытую дверь. - Идти за мной не обязательно, но не запрещено. - Что-то с Питером? - спросил Матвей. - Да. - Замерев, Каин вдруг задумался перед тем, как сказать больше. На памяти Матвея такое случилось первый раз. - Вчера в сеть слили одно видео... Там... Несколько неоднозначная картина была. Матвей потупил глаза: - Видел. Больше ничего не сказав, Каин пошел к задней двери. Матвей пошел следом. Задняя дверь Питера была приоткрыта, на крыльце вальяжно разлегся кот. Парни вошли внутрь и остановились, осматриваясь. В доме было тихо и мрачно, Питера нигде не было видно. - Привет, Пит, это я, - сказал Каин в пустоту. - Ты где? Ответа, конечно же, не последовало. Они разделились: Каин решил проверить ванную, Матвей рискнул заглянуть в спальню. Матвею повезло в поисках, Питер лежал на кровати под одеялом, уставившись в телефон. - Привет! - сказал Матвей. На самом же деле он совсем не надеялся найти Питера таким спокойным. Выглядел он, как будто собрался преспокойно поспать, а Матвей нагло ворвался в его личное пространство. - Привет, - ответил Райт, не отрывая взгляд от экрана. Что говорить дальше Матвей не знал. Как и не знал то, зачем он пришел сюда. К счастью, в этот момент в спальню вошел Каин и Матвей отошел на второй план. - Братан! - заорал Моро. - Это!.. Ты почему не сказал-то?! - А если бы я сказал, что ты тогда сделал бы? - спросил Питер. Матвей посмотрел на лицо Каина и увидел там полнейшее замешательство. Он явно планировал задавать вопросы, а не отвечать на них, когда шел сюда. - Что-нибудь точно сделал бы! - ответил он наконец. - Но это случилось бы раньше, а не через год! Что делать теперь? Завтра же здесь будет толпа журналистов из желтой прессы, уж поверь мне! И что мы им скажем? Экран телефона погас и комната погрузилась в полнейшую темноту. Все шторы в доме были плотно задернуты, вечернее солнце едва попадало внутрь тонкими желтыми лучами. - "Мы"? - переспросил Питер. - Это вообще не ваше дело. - Но!.. - Уходите. - Я ведь помочь тебе хочу, - сказал Каин. - Больше, чем ты сам! И я не прошу тебя быть за это благодарным! Мог бы ты хотя делать вид, что тебе на мои старания не насрать? - Мне не... - Питер повернулся, но было поздно, Каин уже хлопнул входной дверью. В дверном проеме стоял только Матвей. - Обещай, что не будешь пытаться вскрыться в ванной еще раз, - попросил Матвей. С ответом Питер помедлил, видимо, выбирая что-то саркастичное и крайне неуместное, но потом сказал тихо: - Хорошо. Матвей кивнул и тихо ушел. - Шоудаун, - сказал Питер сам себе. - Просим всех участников открыть карты.

* * *

- Мистер Райт, расскажите о случившемся! - Дайте комментарии по поводу недавних кадров в сети! - Какими теперь будут ваши действия? Он сидел за неправдоподобно маленьким для него столом, ноги, согнутые в коленях, гротескными башнями возвышались над крошечной столешницей. Сидел перед камерами, выслушивая десятки похожих друг на друга вопросов. Кажется, череда вопросов прекратилась и повисла временная тишина. Все ждали от Питера ответов, но он лишь продолжал рассматривать древесные узоры маленького стола, потупив взгляд. - Что теперь будет? - Последний вопрос будто вырвал его из оцепенения и он посмотрел вперед, на лица незнакомых и знакомых людей, столпившихся за камерами. - Скажите, дорогие мои, год назад вы задавали "мисс Изербич" тот же ряд вопросов? Могли бы подготовить что-то новое. Мне даже обидно. Журналисты замялись. Кто-то из присутствующих закашлял. - И каких действий вы ждете от меня? Скандальных видео со слезами, плаксивых интервью? Или громких и долгих судебных разбирательств? Может быть, вам хочется, чтобы Николь упекли в тюрьму? Или вы жаждите конфликта в ЛГБТ сообществах? Улыбка Питера выдало то, что он был уже достаточно пьян. - В любом случае, ничего из этого вы не дождетесь, - он встал, коленные суставы предательски заныли от боли. - Я собираюсь дальше продолжить свою уединенную жизнь и прошу мне в этом не мешать. Надеюсь, что все судебные издержки по прошлому делу мне возместят. Как Матвей и ожидал, интервью Питера было коротким и не несло в себе совершенно никакой информации. Он был даже удивлен, что Питер вообще нашел в себе силы встать с кровати и решиться на разговор с кем-то. Стоило отдать ему должное, на интервью он и бровью не повел. Лицо его было настолько спокойным и безразличным, что становилось даже страшно - вдруг у этого человека совсем нет чувств? Матвей знал, что ему совсем не плевать на все - он видел его покрасневшие от слез глаза, когда заходил спросить, все ли в порядке. Но почему же он делал вид, что все наоборот? И почему Матвея так сильно это беспокоило?..