matter

      Не успел Матвей в полной мере осознать своего проступка, как Томас вернулся со своей короткой прогулки и сказал, что он не злится. После этого они в тишине легли спать, но сон к Матвею не шел. Он лежал и не понимал, почему приступ ревности Тома закончился так быстро, если бы он оказался на его месте, то устроил бы, как минимум, недельную забастовку. На следующее утро он решил, что оставлять это недосказанным просто нельзя, и спросил:       - Ты... На меня не злишься?       Завтракая перед работой, Том равнодушно пожал плечами:       - Не осуждаю.       - Что значит "не осуждаю"? - не понял Матвей.       Прожевав тост, парень вытер руки салфеткой и коротко пояснил:       - Я тебя в чем-то даже понимаю.       Но от этого Матвею стало только непонятнее. Окончательно запутавшись, он решил больше никогда об этом не разговаривать, а главное - никогда больше не упоминать имя Питера всуе.       Впрочем, это было и не сложно. Питер был достаточно занят своей кучей важных дел, чтобы не появляться в доме по несколько дней. То, что он вернулся, даже не было заметно.       А вот Томас как-то изменился... Матвей замечал, что он увлекся сериалом не на шутку и, после окончания просмотра, подписался на Каина, посмотрел немеренное количество видео и фото. И стоило Питеру попасть в его поле зрения, он тут же приветливо с ним здоровался, как будто они были друзьями. О, это было очень знакомо Матвею, ведь он сам... Прошел эту стадию.       Но предъявить какие-либо претензии Тому или Питеру не было возможным, ведь они не делали ничего предосудительного. Даже по мнению соседей, которые осуждали Матвея, Томас просто был хорошим парнем, который приятно общался с самым неприятным в мире соседом-знаменитостью. Все это грызло Матвея изнутри, но то была не ревность и не злость, просто гнетущее ощущение одиночества, как будто он снова оказался третьим лишним. Он начал делать все, чтобы Томас меньше видел Питера и больше времени проводил с ним, но успокоить внутренних демонов это не помогало.       Накал эмоций произошел где-то в конце марта. Погода к этому времени успокоилась и было довольно тепло, особенно днем, когда приятно грело солнце. Матвей сидел за компьютером с самого утра, пока глаза его не стали суше пустыни и спина не приобрела форму вопросительного знака. Он встал, чтобы немного размяться и решил заодно прогуляться во дворе. Из открытого окна в коридоре отчетливо слышались два голоса:       - Ого, так это твоя книга? Я не знал.       - Тогда зачем купил?       - Ну, Матвей вроде читал первую часть... Хотел подарить ему продолжение.       - Не припомню, чтобы ему понравилось.       Первое, о чем Матвей подумал: "Продолжение, ура!", но это была единственная радостная мысль. Дальнейший диалог Тома и Пита ему совсем не понравился.       - Кстати, мне неловко было просить до этого... Ну, я тут, в общем... Знаешь, моя сестра твоя фанатка. Не дашь ей автограф?       - Сестра?       - Да, она посмотрела несколько твоих эпизодических ролей и, хех, у нее прям крышу снесло. Ей пятнадцать.       Матвей никак не мог припомнить сестру Томаса. Насколько помнил он, в семье Дейвис было два ребенка и оба мальчики с разницей в полтора года.       - Ладно, - согласился Питер. - Есть где написать?       - Сейчас принесу.       Несколько быстрых шагов и дверь отворилась навстречу злому Матвею. Том вбежал так резво и радостно, что чуть не снес Шварца с ног.       - Привет. Одолжи листок бумаги и ручку на минуту, - тут же сказал Томас.       - Ты охуел, нет?       Глаза Томаса округлились и улыбка сползла вниз:       - Не понял...       Парень не привык к таким выражениям. Ему еще ни разу не доводилось слышать такие фразы от Матвея. Но никаких объяснений Шварц давать не собирался, он молча развернулся и сел обратно за стол, будто моментально забыл о боли в глазах и спине. Уткнувшись в экран, он сказал, что очень занят и ему совершенно некогда, а потом надел на голову наушники и демонстративно включил игру.

* * *

      Апрель прошел спокойно, но между Томасом и Матвеем возникла стена какой-то недосказанности, будто каждый понимал, что ему что-то не договаривают, но никто не решался спросить первым. Они могли бы и дальше делать вид, что у них все в порядке, могли делать очень долго, но их идиллию разрушило неожиданное появление Алекс на пороге Матвея.       Дверь открыл Томас.       - Ой, - Алекс удивленно расширила глаза.       - Ой? - переспросил он.       - Простите, просто я думала увидеть здесь...       - Очевидно, не меня, - закончил Том за нее. - Сейчас я скажу Матвею, подождите здесь.       Приход Алекс Матвея не особенно-то удивил, поэтому он сразу же спросил без особых эмоций:       - Что случилось?       - Что? Ничего не случилось! Просто зашла поздороваться, разве нельзя? Как поживаешь?       Матвей нахмурился.       - Нет-нет, ничего правда не случилось! - уверенно сказала Алекс. - Я хотела сказать тебе пару слов, но если ты занят... В общем, это совсем не срочно, но если есть свободные пару минут.       "Очень интригует," - подумал Матвей.

* * *

      - Алекс, ты... Что?!       - Не переживай так, смотри сколько крови льется. - Алекс флегматично провела по свежей татуировке антибактериальной салфеткой, стирая приличное количество кровяных капель с кожи. - У тебя поднялось давление?       - Спрашиваешь еще! Ты мне его только что подняла!       - Не драматизируй. Я не сделала ничего плохого.       - Ничего хорошего ты тоже не сделала, - Питер закрыл лицо свободной рукой и отчаянно застонал в ладонь от досады, окончательно переманив на себя внимание всего салона.       - И что же ты такого наговорила-то? - спросил он наконец, немного успокоившись.

* * *

      Сложно было сказать, какие чувства испытывает Матвей, ведь выражение его лица практически не менялось весь их недолгий разговор. Алекс старалась как можно аккуратнее подвести бессвязный диалог на общие темы к интересующему ее вопросу, но получалось у нее плохо. Решив, что она попусту теряет время, пытаясь дать легкие намеки, она сказала прямо:       - Знаешь, Питер немного скрытный. Очень сложно понять, что у него на душе... Пожалуйста, просто поговори с ним.       - Поговорить? - переспросил Матвей. - Мы уже говорили после его приезда. Что еще сказать-то?       - После приезда он сам не свой и я переживаю за него, - она вздохнула, - но мне он ничего не рассказывает. А тебе, кажется, он доверяет.       - Мы не так близки, как могло показаться. Просто соседи. И, посмотрев Алекс прямо в глаза, Матвей понял, что она разозлилась.       - Если так, то будь добр сообщить ему об этом, чтобы он не считал тебя своим другом или еще что похуже!

* * *

      - Мы просто немного поболтали, - соврала Алекс.       - Ну кто тебя вообще просил с ним разговаривать!       - Не отвлекай меня от работы, - попыталась сменить тему заботливая сестра.       Питер снова издал беспомощный стон и в этот раз мастер с соседнего рабочего места не выдержал и громко попросил: "Молодой человек, угомонитесь!".       - На сегодня, пожалуй, закончим, - сказала она, обрабатывая руку. - Если дальше будешь так орать распугаешь нам всех клиентов. Или умрешь от потери крови. Питер снова вздохнул, но теперь гораздо тише:       - Ладно, пойду домой и по пути буду молиться, чтобы твои глупости никто в серьез не воспринял. Не знаю, что ты там наговорила, но в любом случае я буду все отрицать.

* * *

      Разговор с Алекс влияния на Матвея оказал небольшое, но все равно заставил задуматься. Питер выглядел и вел себя совершенно обычно, не выглядел ни нервным, ни расстроенным. Но может, только выглядел?..       Но они уже говорили и за прошедшее время ничего нового Матвей ему сказать не мог, да и не хотел. Ворошить прошлое не было никакого смысла, а кроме как о прошлом им больше не о чем было разговаривать.       В дверь постучали. На этот раз Матвей был дома один и поплелся открывать сам. Он решил, если это Питер, то он обязательно что-нибудь ему да скажет.       - О Господи, - вздохнул Шварц, открыв дверь.       - Собственной персоной, ага, - спокойно отреагировал Каин.       - Дай угадаю: мне нужно поговорить с Питером?       - Ха! Не угадал! - Каин настойчиво вошел в дом, но Матвей его не приглашал. - И откуда у тебя вообще такая мысль?       Матвей молчал, уже зная, что на вопросы Каина отвечать не стоит, он все равно слышит только то, что хочет. Он просто ждал, пока суперзвезда закончит подготовленную речь и уйдет восвояси.       - Я хотел просить тебя как раз об обратном, - продолжил Моро. - Не знаю, что у вас там в прошлом году случилось и что между вами вообще было, но я рад, что все это закончилось. И теперь важно, чтобы это не повторялось вновь, понял? Оставь его в покое, у него и так... С головой проблемы. Жизнь помотала его больше, чем всех нас вместе взятых, ага?       Матвей кивнул.       - Че ты головой мне машешь? Язык отсох, что ли? Отвечай нормально: понял или нет?       - Понял-понял. Мы не общаемся, я его не трогаю, он меня тоже. И ничего такого между нами не было. И нет. И... Не будет.       Каин молча сверлил Матвея взглядом, пытаясь посмотреть ему прямо в душу, но душа Матвея была зарыта очень глубоко и Моро сдался быстро.       - Вот и ладненько, - сказал он, довольный собой. - Но если ты мне сейчас соврал... Я это припомню.       "Не сомневаюсь," - подумал Шварц.       После этого он выпроводил Каина и сел обратно за работу, стараясь не думать о том, что в этой семье вообще нет адекватных личностей.

* * *

      - Мои дорогие, горячо любимые, приобретенные родственнички, я безмерно рад вашему участию в моей личной жизни и невыразимо благодарен за проявленное беспокойство... - Питер расхаживал туда-сюда по гостинной, сложив руки за спиной, пока Алекс и Каин с самым виноватым видом сидели на полу в позе самурая, готового понести наказание. - НО! Клянусь вам, блять, всем святым в своей жизни, если вы еще хоть раз сунете свои пытливые носишки туда, куда вас соваться не просили...       В руках Питера оказался веник и он сам не помнил, когда успел его схватить. Кот, издали увидев орудие наказания, сиганул с окна вниз и поспешил ускользнуть на улицу через приоткрытую дверь. Когда пыльная метелка застыла в сантиметре от головы Каина, он был близок, чтобы последовать примеру Зефирыча.       - Мы не сделали ничего плохого! - запротестовала Алекс.       Тогда веник угрожающе повис над ней и она зажмурилась.       - Ты нам еще спасибо скажешь! - поддержал бунт Каин.       Метелка все же встретилась с волосами Каина и укладка моментально превратилась в беспорядочное нечто.       - Все-все-все, я поняла, я раскаиваюсь, была не права, прошу простить! - запричитала Алекс, спасаясь от метлы. - Ты здесь старший брат, нам в твои дела не надо совать нос, мы поняли, только не бей.       - Это дезертирство! - крикнул Каин. - Отстаивай свое мнение до конца, не сдавайся после первого удара! Ударили, между прочим, меня.       - У нас с тобой вообще мнения разные на этот счет, так что не возникай! Из нас троих ты больше всех всегда косячишь. Каин возмущенно подскочил с пола, но тут же огреб веником еще раз и сел обратно.       - В этот раз накосячили вы оба, - сказал Питер. - И не начинайте спорить друг с другом, я еще не закончил вас отчитывать!       Дверь во двор со скрипом приоткрылась шире и Питер, не поворачиваясь, гаркнул:       - Да хватит уже бегать туда-сюда, спи себе спокойно на окне!       Матвей замер в проходе при виде этой потрясающей картины: Алекс и Каин сидят на полу, поджав ноги, Питер угрожающей долговязой фигурой склоняется над ними с веником в руках.       - Похоже, я не вовремя, - предположил Шварц.       - Нет, мы как раз уходим, - возразила Алекс, поднимаясь и поднимая Каина за собой.       - Не-не-не, ты чо, нас как раз ругали, - напомнил Каин, - мы никак не можем уйти.       - Тебе разве не пора на какие-то свои модные дела? - Она пихала Каина к выходу, но тот цеплялся за дверной косяк.       - Да что ты, сестренка, какие дела? Я бездельник, у меня полного свободного времени.       Питер начал подметать под собой пол.       Наконец руки Каина сдались и Алекс одним толчком бедра выкинула его на порог, вылетев следом и тут же закрыв за ними дверь. Питер продолжил несколько секунд мести и без того чистый пол, потом откинул метелку в угол и с нервной улыбкой предложил:       - Кофейку?              Говорить было действительно не о чем, поэтому кофе они пили в тишине. Никто его даже не пил: Матвей вертел чашку в руках, а Питер сверлил черную жижу взглядом.       - Я хотел...       - А как насчет?..       Начали одновременно и одновременно затихли, уступая слово друг другу.       - Говори ты, - предложил Матвей.       - Нет, ты первый начал, я перебил. Говори.       - Я просто хотел спросить, ну... Как дела? - Матвей хлебнул кофе и тут же скорчился.       Горькая черная жидкость без сахара была каким-то способом пытки, а не напитком.       - Нормально, - ответил Питер. - Как твои?       - Тоже ничего.       Снова тишина, на этот раз чуть менее напряженная, но все еще угнетающая.       - Знаешь, я хочу все же кое-что сказать, - начал Питер тихо. - Я уже извинялся, но все равно продолжаю ощущать себя виноватым за тот раз... И мне как-то это... Ну... Не то чтобы неловко, просто как-то так, ты знаешь, эм, некомфортно, что ли. Кажется, я растерял весь свой словарный запас, хе-хе, даже выразить мысль толком не могу. Матвей оторвал взгляд от стола и посмотрел на Питера, но тот по-прежнему смотрел в чашку, только щеки его сильно покраснели. Странно, кофе вроде был не таким уж горячим.       - С тобой иногда бывает очень тяжело, - сказал Матвей.       - Знаю. И дальше, наверное, будет только тяжелее. Если хочешь закончить свои моральные страдания, то лучше попрощаться сейчас, пока я...       - Такого я не говорил.       - ...не привык к тебе.        Матвей чувствовал, что должен сказать что-то, но ему не хватало сил выразить эмоцию словами. Он шарил взглядом по столу и своим рукам, надеясь поймать мысль, которая, казалось, была рядом, витала где-то в воздухе, но ускользала каждый раз, стоило ему вдохнуть.       - У меня... - предложение Питер не закончил, слова будто застряли у него в горле.       Матвей поднял на него взгляд.       - Я был... - второе предложение тоже не получилось. До этого момента Матвей не мог припомнить, чтобы разговоры давались Питеру с таким трудом.       - Нет, забудь. Это все не важно и знать тебе не обязательно, - он усмехнулся. - И совсем не интересно.       - Вот теперь мне как раз интересно, - серьезно сказал Матвей.       - Я был у психиатра уже несколько... Много раз. И... Короче, у меня ПРЛ, подозрение на БРЛ и еще много чего на фоне. Таблеток выписали столько, что я даже названий запомнить не могу. Не знаю, зачем я тебе это рассказал.       А вот сейчас Матвей точно должен был что-то сказать. Но что скажешь в такой ситуации? Правильного варианта ответа точно нет.       - Мне и самому тяжело, но всем, кто со мной общается, ничуть не легче. Я это знаю.       Самое время что-то сделать, молчать дальше просто нельзя.       Матвей встал, решительно подошел к Питеру и положил обе руки ему на плечи. Питер явно не ожидал, что его станут трогать и удивленно поднял голову.       - Хочешь зайти в гости на ужин? - спросил Матвей.       Легкая улыбка проскользнула на губах Питера, но тут же исчезла - он старался не выдавать нахлынувшую на него радость.       - Смотря чем кормят, - скромно ответил он.