— Кем ты меня считаешь? — Гораздо важнее, кем ты сам себя считаешь. Обмани меня / Теория лжи (Lie To Me) 3 сезон; 1 серия.
Нацуми Шварц и одиночная камера. За три дня заточения в сырой и вонючей камере я умер целых ноль раз, что было определённо странным. Всё же имея Архиепископа в своём распоряжении, Королевство должно быть более активней с ним. По крайней мере, я так думал, но кроме Хейнкеля ко мне так никто и не пришёл. Только ужасная на вкус еда просовывалось через отверстие в двери. Еды этой правда было невероятно мало, но на поддержания заключённого этого хватало. Впрочем, качество еды и комнаты волновало меня в последнюю очередь, в отличие от решения [Совета Мудрецов]. Сидеть в неведение, абсолютно одной в полной скуке было…чертовски больно. Слишком много мыслей, которые просто нечем перебить, из-за чего они просто текут, гноясь и разъедая всё к чему они прикоснуться. Особенно те куски, что были от Петельгейзе, которые накладывались на мои, усиливаясь. За три дня, идея раздавить себе сердце приходила ко мне чаще всего, но как только сбивалось дыхание и темнело в глазах — [Незримая Длань] отпускала сердце. Ни одна попытка самоубийства так и не была доведена до конца, к счастью или, к сожалению. Дверь шумно открылась, от чего я открыл глаза, смотря в дверной проём с надеждой рассмотреть того, кто будет входить. Темнота и отвыкшие от света глаза не позволяли опознать человека, зато прекрасно были видны его очертания. Особенно огромный меч на бедре. — …казнь решили доверить тебе, Рейн? — Хриплым голосом спросил я. Воды давали настолько мало, что горло было вечно сухим. Но даже так, Рейнхарду не представляло сложности меня услышать, судя по тому, как дёрнулась его голова. — Нет, мне доверили твоё сопровождение. — Покачав головой, стал подходить ко мне Рейн, с чем-то в руках. Рассмотреть, что, было сложно. — Надеюсь не будет осложнений. — …хм…сомневаюсь, что в таком случае у меня вообще будет шанс… — Тихо ответил я, протягивая руки Рейну, который надел на них какие-то кандалы. Очень громоздкие. — Хотя…результат то, один и тот же… — Совет Мудрецов ещё не вынес вердикт. — Сказал Рейн, жестом приказывая мне подняться. — Не стоит оповещать Архиепископа, Рейнхард. — Сказал рыцарь в дверном проёме, которым, вероятно был Юлиус. Мало кто обращался к Святому Меча только по имени. — …рано или поздно я бы всё ровно узнала. — Немного громче сказал я, чтобы это было слышно не только рядом стоящему Рейнхарду. — Кхм…кхм… — Верно, но это всё ровно не причина разговаривать с заключённым. — Ответил Юлиус, отходя с прохода. Тусклый свет, исходящий от факел заставив меня зажмурить глаза, которые медленно привыкали к освещению. Приходилось им это делать на ходу, пока меня взяв в кольцо из рыцарей вели из темницы. Впереди меня был Юлиус, позади Рейнхард. По бокам неизвестные мне рыцари силу которых я не знал. Правда было достаточно одного Рейна для того, чтобы меня привести туда, куда нужно. Даже со всеми имеющимися [Авторитетами] и магией я не мог ему ничего противопоставить. Ну, разве что кроме телепорта, но дистанция у него не большая. Рыцари и солдаты, что видели наш конвой расходились в стороны бросая опасливые взгляды на меня. Конечно же они будут опасаться ту, что конвоирует сам Святой Меча. Удивительно, но от понимания этого на моё лицо выползала улыбка. Ощущение страха, опасения и отвращения, что сыпались на меня были…противны, да, но моя улыбка была только шире. — Тц… — Улыбка превратилась в хмурый взгляд. Палец был прокусан зубами. — Как это отвратительно… Желтый глаз Юлиуса взглянула на меня через плечо в ожидание абсолютно чего угодно от меня. Медовые глаза уставились в ответ. Напряжение летало в воздухе. — Кста~а~ате…как там Фельт? — Не отрывая взгляд от глаза Юлиуса, спросил я Рейна. — Вас это не должно волновать. — Ответил вместо Рейна Юклиус. — Почему же? — Усмехнулся я. — Всё же я в её лагере и её подчинённая…и я волнуюсь о её благополучие также, как и вы о своей леди. Надеюсь, с Анастасией всё в порядке. — Она в полном порядке, если вас это волнует. — Ответил спустя секунду «Лучший из Рыцарей», не уточняя о ком именно. Да и я ясно знал, что с Фельт всё в порядке. — Чудно. — Просто протянул я, отводя взгляд и плутая им по коридору, останавливаясь на огромной двери, возле которой и остановился весь конвой. — Чудно. — Вновь повторил я. Двери открылись и огромное количество глаз обратились на меня. Секунда тишины нарушилась выкриками не самого приятного содержания, которые желали залезть мне под кожу. К их сожалению, я только улыбнулся им, не торопясь шагая среди рыцарей. Взгляд сам собой отметил всех Мудрецов и Кандидаток — у каждой был свой взгляд на меня и свой набор эмоций. И их эмоции только сильней меня позабавили, так как среди них никто не питал отвращения и гнева ко мне. Очень странно и противоестественно. — Нацуми Шварц. — Строго обратился глава Королевской Гвардии Маркос. — Являетесь ли вы Архиепископом Грех Культа Ведьмы Стелой Альгол B? — Да это я. — Она сказала правду. — Сказал рядом стоящий со мной Рейнхард, на что Маркос только кивнул, как само собой разумеющееся. — Тогда мы начинаем судебный процесс над Архиепископом Культа Ведьмы. — Громким голосом объявил глава Королевской Гвардии. — Совет Мудрецов возьмёт первые слова себе. — Спасибо Маркос. — Поблагодарил старого солдата глава Совета. Миклотов вроде. Старые голубые глаза смотрели на меня из-под седых бровей. — Стела или Нацуми? Как мне обращаться к тебе? — Да как хочешь. — Пожал я плечами. — Тогда Нацуми, если это конечно твоё настоящее имя. — Спокойно сказал Миклотов не выражая никакого раздражения к моему неуважению. Не услышав от меня ни подтверждения, ни возражения, он продолжил. — Вы появились в Лугунике два месяца назад…если я не ошибаюсь в тот день, как была найдена последняя Драконья Жрица Фельт, верно? — За пару часов. — Уточнил я. — Примерно около полудня, может немного раньше. — И это был первый раз, когда вы посещали Лугунику? — Поглаживая бороду продолжал опрашивать Миклотов. — И сразу же в Столице? — Довольно забавное совпадение. — Пожал я плечами. — Если вас это утешит, то у меня не было никакого желания посещать сие Королевство. Молчание Рейнхарда добавляло весу моим словам, так как они уже не были ложью в лице всех присутствующих. Никто не мог соврать в присутствие Святого Меча напрямую. И кроме него в комнате была Круш, которая также прекрасно распознаёт любую ложь. Это, уже не говоря об духах Юлиуса, которые также могут сказать об намерениях человека. Не очень точно, конечно, но это только одно из трёх. — Раз так, то, что привело вас в наше Королевство, Архиепископ Нацуми? — Разве это не очевидно?! — Выкрикнул кто-то из толпы быстрей чем я смог ответить. — Всё из-за полудемона! Столица уже подверглась нападению из-за неё, а одна из кандидаток вообще марионетка Архиепископа! Крики становились всё громче с каждым мгновением. Яда и отвращение в извергаемых словах также росло с непомерной скоростью, из-за чего даже образ порядочных дворян полностью пропал, представляя на всеобщее обозрение жирных свиней, среди которых, как белые пятна стояли молчаливые люди, что смотрели на своих друзей с отвращением. Самое забавное было в том, что когда мой взгляд встречался с такой свиньёй, то она резко замолкала и пыталась стать невидимой. Даже тот факт, что я не мог добраться до неё, не убирал животный страх перед Архиепископом. — ТИШИНА! — Глава Королевской Стражи смог одним криком успокоить всех дворян. — Вы господа собрались не в баре перед пьяными бабами, а в Королевском Дворце перед Советом Мудрецов. Ведите себя соответствующе. — Они и вели себя соответствующе. — С широкой ухмылкой сказал я, что услышали абсолютно все. Дворяне вновь начали возмущаться, пусть и намного тише. — Животные навсегда останутся животными, ваша че~е~есть. Маркос бросил на меня строгий взгляд, на который получил в ответ только лёгкую улыбку. — Вам следует аккуратно выбирать слова, Архиепископ. — С ядом и отвращением в голосе обратился ко мне другой член Совета Мудрецов. — Только из-за нашего великодушия вы всё ещё живы и даже имеете честь находиться в этом зале. Ответом Мудрецу стал мой насмешливый фырк, который определённо разозлил его. Очень сильно разозлил, раз он даже не стал скрывать это за маской раздражения. К его сожалению, поднятая рука Миклотова остановила его. — Бордо верно заметил, вы по всем правилам уже должны были лишиться жизни, но вы всё ещё дышите…и как я вижу, вас это не особо волнует, не так-ли? — Эта простолюдинка стала ещё отвратительней. — Прокомментировала Присцилла, прикрыв рот веером и сузив глаза. — Даже у трупа глаза лучше, чем у тебя. — Словно твои глаза лучше. — Нахмурившись ответила вместо меня Фельт, на которую упал взгляд Бариэль. — Кроме высокомерия я в них ничего не вижу. — Тебе лучше заткнуться крыса, пока тебя не вышвырнули отсюда или не посадили вместе так тобой обожаемой сукой. — С угрозой сказала огненная принцесса, не удосуживаясь даже взглянуть на Фельт. — Так и будешь молчать? — Разве мне есть что сказать? — Наклонил я голову набок, смотря в кроваво-красные глаза. — Твоя характеристика не так уж и далека от истины. Веер закрылся, показывая улыбку Присциллы, в глазах которой плескался интерес и веселье. И такое поведение озадачило абсолютно всех присутствующих. Всё же огненная принцесса редко проявляла интерес к кому-либо. — Тогда мне интересно…чего же ты хочешь? — В этом вопросе я поддержу Бариэль-сан. — Подняла руку Анастасия, мило улыбнувшись. — Мне бы очень хотелось услышать цель неправильного Архиепископа. — Да, мне тоже бы хотелось этого. — Подала голос Эмилия, рядом с которой просто кивнула Круш. Фельт в стороне просто смотрела на меня, без осуждения, но с интересом и поддержкой. — …от такой милой беседы у меня гниют зубы. — Вскинул голову я, смотря в высокий потолок. — Я, конечно, понимаю, что вы такие великодушные, что решили меня не убивать, не пытать и даже слушать, но…я не понимаю почему. — Медовые глаза опустились на главу Совета Мудрецов. — Какого чёрта я всё ещё жива? — Хо-хо…какие же вы смешные. — Посмеялся Миклотов, наклонившись чуть вперёд. — Конечно же, потому что вы всё ещё можете быть полезными. На моём лице растянулась улыбка. Причина оказалась до банальности простой и логичной. Меня просто хотят использовать на благо Королевство. — Ясно. Тогда всё это только ради того, чтобы понять, как именно доить корову. А сколько-то шума… — Вы уверены Миклотов? — Спросил другой член Совета. — Архиепископы не те, с кем можно было бы договориться. — Это совершенно другая ситуация. — Покачал головой старик. — Разве вы сами не видите? Нацуми Шварц до сих пор остаётся договороспособной, даже когда ей в лицо сказали, что собираются использовать. — Сомневаюсь, что это будет долго. — Покачал я головой, не опровергая его слова. — Но да, если вы предложите что-то, что меня заинтересует, то я в вашем полном распоряжении. — Не в вашем положении ставить условия. — Наполнил один из членов Совета, недовольно постукивая пальцем по стулу. — Ваша жизнь в наших руках. — Тот факт, что вы можете приказать меня убить абсолютно никак меня не колышет. — Напомнил в ответ я. — Угроза смерти меня не пугает и точно не сможет заставить меня работать на вас. Особенно в таких условиях. Смерть была не тем, что следовало бояться. Она не приносит боли, скорби, печали или отчаяния. Смерть заканчивает всё это. Рано или поздно всё закончиться, точно также как и началось. Я уже ощущал это и знаю каково это, когда тебя просто нет. И меня не пугало это. Боль перед смертью была более страшной, чем сама смерть. Даже если меня сейчас убьют, то это будет вероятно безболезненно — Рейн просто взмахнёт рукой отрубая мне голову. Вернувшись обратно в камеру и сбежать, не составит труда. Правда, тогда всё ровно остаётся вопрос — зачем? — Да и…как-то странно уговаривать Архиепископа на глазах всех дворян и рыцарей. — Мы вас не уговариваем. — Почти прорычал один из Мудрецов. — Мы здесь собрались, чтобы решить вашу судьбу. — Это считай одно и тоже. — Пожал я плечами. — Ведь я в любом случае буду жить, а вот как…вот над этим и правда стоит поразмышлять. — Похоже у вас очень много уверенности в себе. — Усмехнулся Миклотов. — Которое, впрочем, не освободит вас от наказания за ваше злодеяния. — Спасение Столицы — злодеяние? — С усмешкой спросил я. — Вполне возможно, что именно из-за вас и было совершенно это нападение. — В ответ сказал член Совета, дёрнув своими густыми бровями. — Про~стите, что вмешиваюсь, но это бу~дет глу~постью. — Возразил Розваль, привлекая внимание всех в комнате. — Такое стечения обсто~ятельств невозмо~жно назвать пла~ном. — Что вы имеет в виду, маркграф? — Спросил Мудрец с голубыми бровями. — Этот клоун говорит вам, что причиной нападения на Столицу совсем не та, которую сейчас окружают два рыцаря. — Ответила вместо Розволя Присцилла. Веер указал на Эмилию. — Очевидно, что целью будет та, кто похожа на их обожаемую Ведьму Зависти. Присцилла раскрыла веер скрывая за ним ухмылку, когда дворяне вновь вспыхнули гневом и оскорблениями. Эмилия сжала кулаки немного опустив голову вниз, словно признавая свою вину. И это действие было самоубийственным. Миклотов громко прочистил горло, что заставило всех снизить шум. Взгляд старика обратился ко мне, с несказанным вопросом. — В Столице орудовало трое Архиепископов. Гордость, Чревоугодие и Лень…и да, Петельгейзе Романи-Конти прибыл в Столицу, ради того, чтобы воскресить Ведьму Зависти. — Сказал я, подтверждая праведность нападок на Эмилию, которая опустила голову ещё ниже. — Возможно ли было её воскрешение? — От заданного вопроса у многих сошёл холодный пот со лба, когда мне в спину воткнулись все взгляды. — Нет. — Расплылся я в улыбке, наблюдая как расслабился весь Совет Мудрецов. Улыбка переросла в хищный оскал. — Ведь условием для её появления являюсь Я. Оглушающую тишину развеяло только разбившаяся об полу бутылка Хейнкеля, который также, как и все остальные пытались обработать сказанные мной слова. Бледные лица и глаза полные страха. Два холодных лезвия были возле моей шеи. И две таких же пар холодных глаз смотрели на меня с двух сторон. Единственно, что не заставило двух рыцарей убить меня — незнания того, что именно должно спровоцировать появления Сателлы. — Правильно ли мы вас услышали…? — Осторожно спросил Миклотов. — Да. — Сказал я с ухмылкой. — Я могу вызвать Сателлу в любую секунду…что означает, что все здесь присутствующие мои заложники! Не забавно ли это? Протяжные и весёлые хлопки наполнили комнату. Розваль Л.Мейзерс с восхищением и с улыбкой на лице хлопал мне, как и Присцилла Бариэль с весельем в глазах. Фельт смотрела на меня широко раскрытыми глазами, как и Круш с Анастасией. Эмилия только хмуро смотрела себе под ноги. — Это и правда забавно! — Бодрым шагом двинулась вперёд огненная принцесса. Спустя всего пару секунд перед моим лицом были два кроваво-красных ока, которые дополнялись лёгкой ухмылкой. — Кто же мог подумать, что такая никчёмная простолюдинка, окажется такой интересной. — Мисс Бариэль, не рекомендую… — Начал было Юлиус. — Заткнись. — Бросила ему Присцилла приказным тоном. — Я не с тобой говорю, а с ней. — Как я помню в последний наш разговор был… — Мой взгляд опустился на ожерелье Присциллы. — …не очень продуктивным. — Хм…это было в поместье какого-то идиота, да? — Спросила огненная принцесса, на что я пожал плечами, так как и сам не помнил имя того дворянина. — Тебя бы следовало тут же сжечь до праха, но это будет слишком расточительно. — За пару минут я услышала очень много угроз для своей жизни. Поэтому прошу избавить меня от этого. — Тогда я с радостью это сделаю. — В руке Присциллы появился чёрно красный меч, что был мне знаком. — Присцилла-сама!.. — Крик членов Совета Мудрецов, Рейнхарда, Юлиуса и главы Королевской Гвардии был прерван взмахом клинка, после которого на пол упали кандалы. — …что это значит Бариэль? — Строго спросила за всех Круш. — Освобождение Архиепископа является изменой! — Принятие помощи от Архиепископа тоже является изменой, Карстен. — В тон ответила ей Присцилла, развеяв свой клинок и прикрыв лицо веером. — И мне просто любопытно…что будет дальше? — Да… — Потирал запястья рук я. — Мне тоже очень любопытно, что будет дальше. Медовые глаза и кроваво-красные обратились к главе Совета Мудрецов, который спокойно гладил свою бороду, явно что-то обдумывая. — Полагаю, действия леди Присциллы говорят о том, что она защищает Нацуми Шварц. Так? — Спросил Миклотов. — Это мир работает в мою пользу и раз я освободила её, то это значит, что она находиться под моей защитой. — Весело заявила Присцилла. — Хм… — Взгляд Миклотово обратился на других кандидаток. — Тогда, что об этом скажут другие Драконьи Жрицы? — Нацуми следует освободить. — Сразу же заявила Фельт. — Воздержусь. — Заявила Анастасия. — Пусть она и помогла, но она всё также остаётся Архиепископом. — Сказала Круш. — И мы не знаем какие ещё злодеяния она совершала, а поэтому я тоже воздержусь. — Нацуми невиновна. — Последняя сказала Эмилия. Миклотов откинулся на спинку кресла, гладя свою бороду, обдумывая ситуацию. Никто не смел нарушать ему, пусть и остальные члены Совета Мудрецов перешёптывались между собой. Спустя пару секунд, глава Совета открыл рот. — Что об этом скажут дворяне и рыцари? — Спросил он, обращая взгляд на две толпы. — Кто за то, чтобы освободить Нацуми Шварц. Руки поднялись вверх, но я не смотрел на них. Каким бы не был исход, от меня он не зависел, и я мог работать с любым из них. — Кто против? — Одни руки опустились, другие поднялись, а Миклотов вновь задумался. — Тогда…коллеги, что думаете вы? — Мы не имеем права оправдывать Архиепископа. — Жёстко заявили три члена Совета. — Воздержусь. — Заявили двое. — Нацуми Шварц ещё может послужить Королевству. — Заявили другие шесть. — Тогда… — Миклотов поднялся на ноги. — По решению Совета Мудрецов с учётом мнения, как Драконьих Жриц, рыцарей и дворян, Нацуми Шварц освобождается из-под стражи, и объявляется невиновной, при условии отречения оной от титула Архиепископа Гордости. Ей также запрещается покидать пределы Лугуники и пределы Столицы без приказа Совета Мудрецов и будущего Короля. И она обязана находиться в пределах Святого Меча Рейнхарда ван Астрея. Всегда. — Довольно вкусные условия. — Протянул я, подымая руку. — Отрекаюсь от титула Архиепископа Гордости и имени Стелы Альгол В. — Тогда, если никто не имеет возражений, то объявляю это собрание Мудрецов закрытым. — Объявил Миклотов. — Надеюсь на ваше сотрудничество, Нацуми Шварц. — Конечно…конечно. — Ответил я ему.***
— Ты дура! — Громкая пощёчина прилетела по лицу Нацуми, от которой она пошатнулась. Красная отметина в форме маленькой руки осталась на её лице. — Дура, дура, дура, дура! Вслед за ударом пришли объятия. Фельт прямо сейчас было всё ровно, что они находились посреди огромного зала, в котором это видели все. Она и так терпела всё это время, чтобы не врезать этой тупице, которая даже не ответила на её объятия. Алые глаза посмотрели вверх на лицо Нацуми, которое смотрело куда-то в сторону с очень задумчивым взглядом. Фельт ударила головой в грудь Нацуми. Медовые глаза сразу же метнулись к ней. — Я знаю, что я дура. — Сказала Шварц, закатывая глаза и вновь отводя их. — Будь я по умней, то не оказалась бы здесь. И лучше бы нам уже уйти отсюда. Со вздохом Фельт отпустила Нацуми, бросая злобный взгляд на всех присутствующих, пока они не вышли из зала и замка. Весь путь проходил молча, хотя самой принцессе-воровки хотелось спросить очень многое. Сопровождающие их рыцари раздражали. И как только они сели в карету и была закрыта дверь, она смогла задавать все свои вопросы, которые начались с самого волнующего Фельт в данный момент. — Что у тебя с плечом? Нацуми моргнула и перевела взгляд на это самое плечо, которое было покрыто засохшей кровью. — Порезалась. — Пожала плечами она и мгновенно получила пощёчину. — Хватит избегать ответов, Нацуми! Я хочу тебе помочь, но это очень сложно делать, когда ты сама этого не хочешь! — Фельт раздражало это в Шварц. — Всё сама и сама! — Хейнкель пытался узнать лекарство от Спящей Красавицы. — Ответила Нацуми не поворачивая голову. — И возможно, мои ответы его немного рассердили. «Ублюдок.» — Выругалась про себя Фельт, но отбросила это. Всё же именно благодаря этому ублюдку, а также клоуну, освобождение Нацуми поддержали дворяне и рыцари. И как Хейнкель этого добился принцесса-воровка не понимала. — Это больно? — Спросила Фельт. — Да, но не так уж и сильно. — Ответила Нацуми всё также не смотря на неё и сжимая плечо. — Бывало и больней. — Мне даже страшно спрашивать, что было больней. — Нахмурилась Фельт. — Огонь. — К удивлению принцессы-воровки, Нацуми ей ответила. — И холод. Фельт прошлась взглядом по Нацуми в поисках следов ожогов или обморожения. Их не было, но это всё ровно не успокаивало её. Всё же Нацуми и Присцилла однозначно сражались, если она правильно поняла их разговор. — Ты же мне не скажешь откуда ты это знаешь, да? — Спросила напрямую Фельт. Молчание было ей ответом. — Тогда…можешь скажешь свою цель? Ради чего ты устраивала всё это и становилась…лже-Архиепископом. И почему ты можешь вызвать…её. — Моя цель…вернуть… Нацуки Субару. — Ответила Нацуми. У Фельт защемило в груди. — Твоя подруга? — С улыбкой спросила она. — Нет. Я её ненавижу. — С ядом выдавила Нацуми, что заставило принцессу-воровку выдохнуть с облегчением, но сразу же удивиться. — Она…тупая сука, которую я могла вернуть, но она отказалась. — Тогда зачем пытаться её вернуть, если она сама отказалась? — Ты не задумывалась почему я сказала, что дам ответ через год? — Повернулась к ней лицом Нацуми. — Почему именно год, а не неделя, месяц, день? — Н-нет. — Честно ответила Фельт. — Потому что именно столько времени мне уделено на выполнение этой цели. Если я этого не сделаю, то просто…можно сказать умру. — Беззаботно сказал Нацуми, словно говоря о какой-то мелочи. — Всё, что мне остаётся это или вернуть Субару, или…убить Сателлу. Фельт открыла рот, но из него ничего не вырвалось. Алые глаза были широко раскрыты, смотря в холодные медовые. Слёзы начали течь непроизвольно. — Надеюсь такого ответа будет достаточно… Миклотов-сама? — С улыбкой сказала Нацуми. — Ч-что?.. Маленькое окошко открылась, показывая Рейнхарда, который показывал небольшое зеркальце, на котором было изображения главы Совета Мудрецов. — Да, думаю этого будет достаточно. — Улыбнулся старик. — Простите, что не предупредили Фельт-сама. — Извинился он. — Но нам нужно было убедиться в безопасности нашего решения. Простое существование Нацуми теперь является угрозой для всего мира и это очень скоро станет известно всем. — Удивительно, что вы не разобрались с такой угрозой на корню. — С колкостью сказала Нацуми. — Мы надеемся на ваше сотрудничество. — Всё что ответил Миклотов перед тем, как экран погас. — Ну вот…теперь я второй Рейнхард для этого мира. — С весельем заявила Нацуми. — И Лугуника только что стала сильнейшей нацией…какой чудесный скандал наш ждёт. На Нацуми просто повесили поводок, также как и на Рейнхарда. Да, её оправдали, но всё ровно заставили подчиняться Королевству. Фельт стиснула зубы от злости того, насколько грязной и лицемерной эта политика. И в ней Фельт обязана разбираться. Она просто рада, что Нацуми жива и рядом с ней. Поэтому принцесса-воровка поможет ей в чём угодно.