Увертюра героев

      — То есть ты хочешь сказать, что не можешь представиться никаким именем, кроме «Люмин»? — уточнил Альбедо.       Я сидела на диване, запустив пальцы в его волосы, наевшаяся до отвала Кли — хотя как по мне, «наевшаяся» было мягко сказано, она капитально так обожралась — дрыхла рядом. Изначально она легла головой на мои колени, а с другой стороны вынудила точно также лечь Альбедо, но сейчас она с меня сползла и, свернувшись калачиком, сопела, обнявшись с мягкой игрушкой-зайцем, подарком от Эмбер. Альбедо же остался лежать головой на моих коленях, в руках он держал свой планшетник для рисования. На его груди и животе находился ворох исписанных листов бумаги, на некоторых из которых он делал пометки карандашом, цепляя их к планшетнику, чтобы можно было хоть как-то писать. Поза была не самой удобной, но будить Кли нам не хотелось, так что мы продолжали терпеливо ждать, пока она выспится.       Поскольку сегодня у меня и у него больше не было никаких дел, после того как я рассказала всё о наших с Дилюком приключениях и показала меч, мы решили обсудить те теории, что у него были на мой счёт.       — Ага, именно это я и хочу сказать, — печально вздохнула я. — Я могу сказать «В Алхимии есть такая стадия, которая называется Рубедо», но не могу сказать «меня зовут…», — я многозначительно замолчала. — Такое ощущение, что на этой фразе стоит какой-то запрет.       — Интересно, с чем он вообще связан, звучит очень странно… — задумчиво протянул Альбедо, покусывая кончик карандаша.       — Предлагаю во всём винить Паймон.       — Это нецелесообразно, дело, быть может, вовсе не в ней, — не согласился со мной Альбедо. — Возможно, в этом виновато само тело. В нём могут быть изначально заложены некие алгоритмы. Мы ведь даже не знаем, человек ли ты или как я нечто человекоподобное.       — Звучит немного… ну, отвратительно.       — Уж как есть, — хмыкнул Альбедо, отцепляя исписанный лист с планшетника и передавая его мне. Я отложила его на спинку дивана, на которой сейчас покоилась шаткая ровная стопочка и снова запустила пальцы в волосы своего названного брата, потому что делать мне было больше нечего, а руки куда-то деть было надо.       Я разочарованно вздохнула.       — Кстати, мне кажется, я близок к разгадке тайны телепортации, — неожиданно продолжил он. — Возможно, через несколько дней я, наконец, завершу это исследование. На интересную мысль меня натолкнула… Фишль, когда я недавно увидел, как она перевоплощается в ворона. Завтра я опробую несколько новых теорий. Предчувствие говорит мне, что я на правильном пути.       — Будет замечательно, если ты сможешь повторить эти устройства, тогда ими смогут пользоваться хотя бы владельцы Глаз Бога, — заинтересованно откликнулась я. С моей точки зрения воссоздать подобную технологию было делом невероятно сложным, лично я вообще не понимала, как можно разгадать подобную тайну. — Я надеюсь, у тебя всё получится. А с тканью как идут дела?       — Процесс создания ткани, которая не горит в огне, давно известен. Ткань, которая будет устойчива к электричеству, было создать довольно просто, однако с тканью, которую нельзя механически повредить возникают некоторые сложности — как шить из неё вещи? Для подобного потребуется специальное оборудование, вроде особых игл и нитей, так что на данный момент я подбираю оптимальное сочетание ресурсов, которые смогут взаимодействовать между собой в достаточной степени, чтобы одежду можно было сшить, — охотно откликнулся Альбедо, удовлетворённо улыбаясь. — У меня довольно много исследований и помимо всего этого, но я не могу отрицать, что создание подобных артефактов процесс довольно занимательный. К слову, то, как объединить эти три свойства тканей, сохранив при этом такую же текстуру и лёгкость, как у твоего платья — вопрос довольно интересный.       — Тебе действительно нравится решать подобные задачи, — заметила я, когда он, наконец, прервался.       — Куда больше мне хочется разгадать тайну твоего тела и очищения, однако всё, что я пока могу, это строить догадки — опыты, которые пока приходят мне в голову, пожалуй, слишком бесчеловечны, ты можешь их просто не пережить и, к тому же, они не гарантируют никаких результатов, учитывая скудность исходных данных.       Меня аж передёрнуло от его печального тона, мне показалось, что по спине пробежали мурашки. Утешало только то, что эти самые «бесчеловечные» опыты мне всё-таки не предлагают.       — Как жаль, что тебе, можно сказать, не досталось никаких воспоминаний бывшей владелицы тела, — разочарованно заметил Альбедо. — В них наверняка хранится великое множество ответов.       — Это точно, — поддержала я. Если бы только у меня была хотя бы часть воспоминаний Люмин, я бы, возможно, разобралась хоть с чем-нибудь. Да, мы с Альбедо тестировали возможности «системы Паймон» и изучали, насколько возможно, тело с помощью всяких тестов вроде того, который показывал, как течёт внутри стихия, но всё это, к сожалению, было каплей в море и по сути своей было достаточно бесполезной информацией. Это было немного грустно.       При таком раскладе узнать, что случилось с Паймон, и что я такое, раз во мне аж несколько разных энергий, не представлялось возможным без стороннего вмешательства. Меня грела только мысль о том, что наверняка Итэр что-нибудь знает. Или Дайнслейф, который с ним должен был, вроде как, долгое время путешествовать. Осталось только поймать кого-нибудь из них, чтобы появилась возможность задать некоторые вопросы.       После того как Кли проснулась, я с трудом уговорила её поиграть в доме, потому что сил гоняться с ней за котами или глушить рыбу у меня не было, а ей хотелось внимания. В итоге мы дружно рисовали Альбедо, потому что Кли решила, что рисовать что-то ещё, когда рядом сидит старший брат «очень-очень глупо».       Этим вечером я легла пораньше, и на следующий день не стала устраивать себе выходной, хотя очень хотелось. Совесть мне попросту не позволила сделать это, так что в привычные семь утра я была под деревом, куда и позвала Сяо, после чего вкратце пересказала ему основные события и честно отстрадала четыре с половиной часа тренировки вместо трёх. Меч Сяо оценил достаточно высоко, хотя, если честно, управляться с ним было немного тяжелее, чем с прошлым. Поскольку Небесный Меч был благословлён Анемо Архонтом, помимо невероятной остроты и возможности ранить существ типа Андриуса, он имел дополнительные волшебные свойства — а именно, ускорял своего владельца за счёт вложенной анемо энергии и того, что был создан, по сути, из клыка дракона Двалина. Как рассказал мне Сяо, потому что Венти не потрудился об этом упомянуть, всё Небесное оружие было создано из его, эм, частей тела.       Съев очередную взятку-извинение в виде миндального тофу за мои прогулы, Сяо отправился по своим делам, а я только-только поднялась с травы под деревом, чтобы телепортироваться обратно в город, как вдруг меня окликнул знакомый мальчишеский голос:       — Я рад, что у тебя получается управляться с этим мечом! — воскликнул Венти, спрыгивая откуда-то с верхних веток дерева.       — А ты здесь, что ли, спал?       — Восстанавливал силы, вообще-то, — снисходительно поправил он.       — Кстати, а почему ты никогда не выходишь поговорить с Сяо, раз наблюдаешь за нами с того самого момента, как он только начал меня тренировать?       — Ну, мы поговорили с ним в первый день, и, как ты видишь, он обычно сразу уходит. Если бы он хотел поговорить, он бы так быстро не уходил, а я не люблю навязываться. К тому же, если ты не заметила, он не слишком-то привык к общению.       — Мне кажется, ему довольно одиноко, — заметила я.       — Несомненно, но если я стану его преследовать, он точно сбежит, потому что я не его Архонт, и он не знает, как ему стоит себя со мной вести, потому что мы долго не общались. Хотя раньше мне казалось, что мы друзья, — Венти с сожалением покачал головой и, заметив мой недоумённый взгляд, продолжил. — Сяо забавный. Ему хочется, чтобы с ним общались, но при этом он так редко говорит с кем-то, что чувствует себя не в своей тарелке каждый раз, когда это происходит. Когда кто-то пытается навязать ему общение, он начинает ворчать, а потом ждёт, что человек к нему вернётся. Он всегда был таким, раньше мне нравилось дразнить его, но, наблюдая за вами, я заметил, что сейчас он ещё менее общительный, чем был раньше. Впрочем… ветра рассказывали мне, что в последнее тысячелетие его карма начала губительно сказываться на всех живых существах. Не удивительно, что он так привязался к тебе после того, как ты исцелила его — пока он снова не накопит в себе невероятное количество тёмной энергии, он может спокойно находиться рядом с людьми. Хотя вряд ли станет делать это… Думаю, за эти века он действительно разучился быть человеком. Страшно подумать, какой ценой ему досталось знание о том, что люди, которых он защищает, необратимо искажаются от его присутствия.       Я открыла и закрыла рот, не представляя, что можно выдать на эту длинную и подробную тираду о том, что творится с Сяо. На тираду от Венти! От Венти, у которого в голове, как мне казалось, беспрерывно свистит ветер! Я, конечно, согласна с каждым словом, но… Это точно Венти?!       Моё потрясение, похоже, Венти позабавило, потому что он заливисто расхохотался и с размаху уселся на мягкую зелёную травку под деревом.       — Что, было неожиданно услышать от меня такое? Вообще-то я известен как единственный Архонт, который прекрасно понимает людские души. И я действительно отлично умею слушать.       — Похоже, благодаря ветрам ты знаешь действительно всё, что происходит в мире? — неуверенно предположила я.       — Верно! — Венти выглядел польщённым и самодовольным и в целом всем своим видом намекал, что действительно знает всё.       Что бы такого спросить, а, интереса ради? Я конечно собиралась ему рассказать всё о себе и задать несколько вопросов, но не успела продумать их, потому что была слишком утомлена спасением дракона и в итоге выбрала деградацию в компании с маленьким ребёнком, а не размышления о будущем.       Что там нам точно отказался рассказывать Чжун Ли из-за контракта?..       — Тогда, возможно, ты знаешь, что нужно Царице и Фатуи?       — Конечно!       — И что же?       — Я тебе не расскажу, — Венти обезоруживающе улыбнулся. — Если хочешь знать её причины, спроси у неё лично. Я не вмешиваюсь в дела других Архонтов.       Ну да-а-а, конечно, всё не может быть так просто. У-у-у. Жизнь несправедлива!       Когда тебе настолько прямо отказывают, пытаться как-то уговорить или разжалобить этого человека бессмысленно. Во всяком случае, у меня никогда не получалось добиться ничего таким способом, так что я давно перестала даже пробовать. Не хочет рассказывать, ну и фиг с ним. Рано или поздно я дойду до Царицы, и там мне перепадёт хоть немного какой-нибудь информации, если меня, конечно, не прибьют по дороге.       В конце концов, не с моими навыками лезть «выбивать» информацию из Архонтов. Не факт, что я переживу того же Тарталью, что уж замахиваться на нечто большее.       — Что, ты даже не попытаешься меня уговорить? — разочарованно протянул Венти.       — Нет.       — А почему?       — Ты уже сказал мне, что не скажешь, — пожала плечами я.       — Но это ведь не значит, что нельзя попытаться! Хотя, конечно, я всё равно бы не рассказал… но ведь ты даже не попробовала! — возмутился он. — Как можно так легко сдаваться?       — Ты же сам сказал мне спросить у Царицы, — я развела руки в стороны. — Так что я просто не вижу смысла в уговорах.       — Ты такая скучная… — проворчал Венти, запрокидывая голову. Он тяжело вздохнул, после чего продолжил. — Вообще-то, я позвал тебя не за этим. Я долго наблюдал за тобой и осознал, что ты понятия не имеешь, что ты такое. Мой долг, как Архонта, убедиться в том, что ты понимаешь достаточно, чтобы не натворить бед, — он неожиданно развернулся и, протянув руку, приложил ладонь к моим ключицам. — Сейчас, скорее всего, будет немного больно, так что потерпи чуть-чуть. Тебе нужно увидеть это своими глазами, чтобы понять, о чём я говорю, — сказав это, он резко передвинул ладонь на мою грудь и та, засветившись, провалилась… провалилась в меня!       То, насколько я была ошеломлена, сложно было передать словами, даже нецензурными, потому что слов в моей голове не осталось — спустя пару секунд он вытянул руку обратно, и моё тело скрутило такой адской болью, что я не могла ни вдохнуть, ни заговорить, ни дёрнуться, ничего, только мысленно орать.       Вместе с рукой Венти из моего тела… вылетела знакомая шахматная фигура, цвета она была… странного, окантовка у неё была золотистая, а те места, что у сердца бога Венти, я помнила, были зелёными, были тёмно-синими и в них словно блестели звёзды. Эта фигура была маленькой и сияла, окружённая светящимся золотистым ореолом.       Вокруг фигуры медленно вращались три светящихся шарообразных сгустка энергии. Они пульсировали, словно сердца — и ритм у них был разный. Эти светящиеся шары были связаны золотистыми нитями-линиями энергии, и те искрили, словно маленькие молнии. От одного из шаров нить тянулась к шахматной фигуре, но, когда он пытался притянуться к ней, та начинала искрить, и его откидывало обратно.       Самым странным было то, что смотрела я на всё это не глазами. Как только шахматная фигура покинула тело, оно безвольной куклой упало бы на землю, если бы Венти не придержал его за спину другой рукой. На фигуру я смотрела… словно бы из одного из светящихся шаров.       Это длилось всего несколько секунд, но я была уверена в том, что мне не показалось. Венти поспешно вернул фигуру и три сгустка энергии обратно в тело, и я, закашлявшись, открыла глаза.       Несколько минут у меня ушло на то, чтобы хоть немного отдышаться и прийти в себя. Тело болело так, словно Сяо вытирал мной не землю с мягкой травой, а каменную кладку. Я сложила дрожащие ладони лодочкой и, кое-как сосредоточившись, призвала свою ласточку. Тёплый ветер принёс облегчение только с третьего взмаха крыльев светящейся птицы.       — Что это… чёрт возьми… было?.. — едва слышно поинтересовалась я. Венти терпеливо ожидал, пока я приду в себя, он с уставшим видом прислонился спиной к дереву — похоже, эта маленькая демонстрация дорого обошлась не только мне.       — Мне пришлось сильно потратиться, чтобы показать это тебе, — проворчал он. — А ты даже не спросила, как я себя чувствую.       — И так же видно… что хреново… если моя птица тебе не помогла, то я ничем не помогу!       Моё сердце бешено билось, отдаваясь эхом в ушах, меня трясло, и я только что увидела какую-то непонятную дичь! У меня нет сил беспокоиться ещё и о тебе!       Венти закатил глаза.       — Да, ты права, — неохотно признал он. — Ты внимательно смотрела, я надеюсь?       — Вроде бы… — не слишком-то уверенно откликнулась я, но картинка всё ещё стояла перед глазами.       — Та шахматная фигура, которую ты видела — Сердце Бога. Оно позволяет Архонтам резонировать с Селестией. Это, если что, во-о-он тот остров, — Венти небрежно махнул рукой в сторону видневшегося в небесах, вдали, парящего острова. Выглядел он при этом так, словно не хотел об этом говорить, но был вынужден. — В Тейвате считают, что там живут Боги, и что каждый владелец Глаза Бога может вознестись в Селестию и стать одним из тех, кого принято называть Богами Истоков. Когда-то давно посланники из Селестии ходили среди смертных, и люди получали благословения, также были и те, кто действительно «вознеслись» туда. Венесса, основатель Ордо Фавониус, была одной из них. Захочешь, потом почитаешь про неё в библиотеке. Так вот… Сердце Бога даруется Селестией тем, кого она сочтёт достойным. Они даруют силу... Вернее даже — усиление.       Баф какой-то, короче. Его объяснения несколько отвлекли мой мозг и заняли сознание, потому что он явно собирался рассказывать мне что-то важное, и слушать стоило внимательнее. Поохреневать… поохреневать я смогу и потом. Наверное, если силы останутся.       — А… что такое это Сердце Бога на самом деле?.. В смысле, как и почему оно так работает?..       — Я не имею права этого рассказывать, — Венти скорбно поджал губы. — Все Архонты связаны клятвой, мы не можем раскрывать такие тонкости смертным.       — Вас постигнет какая-то кара что ли?       — Нет. Я просто не могу рассказать, и всё. Сердце Бога это… что-то вроде нерушимого контракта. Его нельзя нарушить, даже если очень хочется. Даже если ты откажешься от него, рассказать всё равно не сможешь. Селестия хорошо охраняет свои тайны. Только Архонты имеют право знать.       Тоталитаризм какой-то, н-да.       — Если честно, я не думаю, что эта информация как-то поможет тебе.       — Вообще-то могла бы, у меня ведь есть Альбедо. Я-то, может, и тупая, а он умный.       — А, гомункул… да, возможно, он смог бы как-нибудь использовать эту информацию, — задумчиво протянул Венти. — В любом случае, речь не совсем об этом, — он перевёл на меня серьёзный взгляд. — Сердца Бога принадлежат Архонтам, и нас в этом мире осталось всего восемь. Вообще, общеизвестно, что семь, но на самом деле нет. Помимо тех, кто оберегает страны, есть ещё один, который никогда не участвовал в Войнах Архонтов. Он, можно сказать… неприкосновенен, и всегда исчезал, когда начиналась делёжка власти. Архонт Времени, который должен оберегать весь Тейват. Он не может сражаться, и в целом бесполезен, как правило, занимается только тем, что бродит по миру, ест-спит и докучает людям. Бесполезен до тех пор, пока Селестия не решает, что нужно исказить время.       То есть та штука во мне… кхм… в теле Люмин — принадлежит Архонту Времени. Восхитительно. Охренительно. Слов нет. Эта цацка принадлежит Паймон или Люмин?       — …Зачем держать такую силу вне этого парящего острова?       Венти пожал плечами.       — Пути Богов неисповедимы, что ли?       — Вроде того, — он щёлкнул пальцами, и у меня закралось подозрение, что он просто что-то недоговаривает или искажает какие-то факты, но уличать Архонта во лжи, когда он тут внезапно настолько подобрел, что рассказывает мне важную информацию, было бы глупо. — Архонта времени зовут Паймон. Знакомо ли те… а, вижу знакомо. Занятно, откуда ты её знаешь?       И тебе я тоже не скажу, что вы все изначально персонажи компьютерной игры, неа, ни-за-что.       — Она, эм, периодически даёт мне указания, — промямлила я, испытывая некоторую неловкость из-за того, что мне самой приходится недоговаривать. Но ведь, по сути-то я не врала — Паймон действительно выдавала мне квесты, косплея компьютерную игру с какой-то радости! — Но она нормально со мной не разговаривает, и не отвечает на вопросы. Только иногда говорит что-нибудь сделать, вроде как «разберись в том, что случилось с Паймон» или «помоги спасти город».       — Довольно расплывчатые указания, — оценил Венти. — Но как Архонт Времени она имеет доступ к будущему и прошлому, так что, похоже, считает, что что-то нужно в будущем изменить, раз делает это. Или, возможно, ей дали указания… — он поднял глаза к небу и некоторое время с мрачным видом разглядывал парящий в небе остров. — Мне не нравится, когда у людей отбирают свободу выбора… Кстати, как ты оказалась в таком положении?       — В таком положении, в смысле, ты о том, что я из другого мира или о том, что в этом теле почему-то местный артефакт?       — То, что кружило вокруг Сердца Бога — это души. Если ещё конкретнее, это три разных души, — вздохнув, пояснил Венти, снова оборачиваясь ко мне. — Одна из них принадлежит нашему миру, две другие — нет. Причём эти две души — из разных миров. Это тело не твоё, и зовут тебя не Люмин, верно?       Действительно многоквартирный, блять, дом. Не думала, что оценю чувство юмора Паймон настолько скоро. Как жить-то теперь с этими знаниями, а?       — Ты говорила недавно об этом с Дилюком… — тем временем добавил Венти. — Кажется, Рубедо, да? Это точно твоё имя?       А ты вообще-то должен был с сенешалем разговаривать, как ты это подслушать сумел-то, а?       — Новое, Альбедо придумал, потому что мы решили, что моё старое в этом мире нельзя использовать. Оно звучит так же, как имя из Снежной, мы решили, что я устану объяснять, и мне не будут верить. И вообще, как ты…       — Ветер может рассказать всё, что угодно-о-о, — протянул Венти, некультурно меня перебив. — Так вот, Рубедо… — он задумался, потирая подбородок.       — Можно и Руби, — воспользовавшись моментом, смирившись, вставила я.       — Так вот, Руби, — поправился Венти. — Это тело не твоё, верно?       — Не моё, — подтвердила я.       — И как именно ты в нём оказалась?       — Я… не знаю. Я просто очнулась на берегу моря в этом теле, — беспомощно отозвалась я. — Мне бы очень хотелось узнать ответ на этот вопрос. А ты, эм, ну, можешь как-нибудь вытащить из меня Паймон?       И, кстати, ещё мне очень интересно, почему в игре никто из Архонтов её не узнавал. Это что, блять, местная божья солидарность? Типа, не вмешиваемся в дела друг друга, молчим, когда друг друга видим, если рядом посторонние?       — Нет. Я не обладаю нужными навыками, а даже если и обладал бы, не рискнул бы. Ты, Паймон и настоящая хозяйка этого тела сейчас соединены между собой, — Венти поджал губы и печально покачал головой. — Я не представляю, что произойдёт, если я попытаюсь вмешаться.       Херовые новости, однако. Интересно, рискнет ли, скажем, Чжун Ли или только местные титаны с Селестии способны распутать этот клубок из трёх душ? Как мне дальше есть и спать спокойно, зная, что я не просто делю это тело с Паймон, с которой случилось чёрт знает что, но ещё и с настоящей хозяйкой этого тела, а? Что это за попадание такое убогое? Разве не должны все попаданцы оказываться в пустых телах, оставшихся в живых каким-то магическим образом? Что за несправедливость?!       — Но как же так вышло... — пробормотала я, подтянув к себе колени и обхватив их руками. — Что же случилось…       — Ответы здесь, — Венти ткнул пальцем мне в лоб. — В воспоминаниях хозяйки тела.       — Но я ничего не помню! — возмутилась я. — Как я должна получить эти ответы-то?       — Тебе стоит попытаться достучаться до ее памяти, — наставительно заметил Венти. — Правда, я понятия не имею, что станет с тобой, если её сознание проснется.       Что станет, что станет. Учитывая моё феноменальное везение, меня, наверное, просто не станет.       — И как же мне это сделать?.. — задала вопрос я, понимая, что спросить надо, потому что стоит знать, как, даже если я решу этого не делать.       — Я не знаю, — Венти с сочувствием похлопал меня по плечу. — Я не способен возвращать утраченные воспоминания, но ты можешь попробовать, может, какие медитации. Некоторые ведь позволяют заглянуть внутрь себя.       Угу, погрузись в медитацию по заветам восточных гуру и это будет последним, что я сделаю в своей жизни.       — И что же станет со мной, если Люмин очнётся? — не в силах справиться с беспокойством, вслух поинтересовалась я. Всё-таки рядом со мной сидел местный Бог.       — Я не знаю, — снова повторил Венти. — Возможно, вы продолжите делить это тело, как делите сейчас, только будете слышать друг друга. А возможно...       Недосказанное «исчезнешь» повисло в воздухе.       — Тебе решать, пытаться узнать, что случилось, или нет. То, как ты живёшь сейчас… Ты можешь продолжить жить. Это соседство никак не сказывается на физическом теле, что удивительно, — он успокаивающе улыбнулся. — Сердце Бога тебе недоступно, потому что оно может иметь только одного хозяина, так что, по сути, сейчас это просто красивая побрякушка, которую ты хранишь. Я не знаю, почему его силами не может воспользоваться Паймон — она должна быть в состоянии вернуться в свой прежний облик, но… что-то, похоже, ей мешает. Если ты узнаешь, как это исправить, возможно, она сможет как-то тебе помочь.       — И как же мне узнать, как это исправить? — задала риторический вопрос я.       — Я не знаю, — в который раз повторил Венти. — В Селестии наверняка есть решение твоей проблемы.       — И как туда попасть? — я подняла взгляд на парящий в небе остров. — Долететь получится?       — Она защищена барьером, ты не попадёшь внутрь, даже если сумеешь добраться туда. Можно только вознестись.       — И как же?       — Селестия решает, кто достоин, а кто нет. Это право нужно заслужить, — дал очередные расплывчатые указания Венти.       — Подвигами? — не удержалась от ехидства я.       — Они, определённо, учитываются при принятии решения. Однако… я не знаю, способна ли вознестись туда душа из иного мира, — извиняющимся тоном предупредил он. — Боюсь, рассказать то, что я рассказал — это всё, что я могу сделать для тебя, — его улыбка была очень виноватой. — Мне, правда, жаль.       — Да… ты уже сказал мне больше, чем я когда-либо рассчитывала узнать, — попыталась успокоить его я. В конце концов, я собиралась рассказать ему о своей проблеме, в надежде получить совет, но мне даже не пришлось этого делать. — Если у меня возникнут вопросы, я могу попробовать спросить у тебя? Вдруг ты случайно будешь знать ответ.       — Конечно, если найдёшь, — широко улыбнулся Венти и зевнул. — А теперь мне, пожалуй, нужно ещё пару дней поспать, — он поднялся на ноги. — Помощь людям — это так затратно, — он снова зевнул.       Ах, точно, он же сказал, что спал здесь. Спохватившись, я вытащила из инвентаря тарелку с курицей в меду и протянула её ему. Не то чтобы это тянуло на достойную благодарность за услышанное, но было лучше, чем ничего.       — Ого, еда! — Венти тут же уселся обратно. — А у тебя есть что-нибудь ещё?       — Овощной супчик и миндальный тофу, — проверив содержимое, ответила я. Ещё куча неприготовленных продуктов, но вряд ли они тебя заинтересуют, а мясо с морковкой неприкосновенно и будет лежать у меня еще три с лишним месяца, а то и все четыре.       — А можно мне ещё супчик? — с надеждой в голосе спросил Венти, ставя тарелку с курицей рядом с собой и отламывая у неё ножку.       Вздохнув, я вытащила ему тарелку супа. И ложку. Пока он с довольным видом поедал овощной супчик, я раздумывала о том, что только что услышала. Подводя итоги, я… Даже не новая хозяйка этого тела, я, блин, квартирант какой-то.       — О, кстати, — минут пять спустя спросил он, возвращая мне пустую тарелку. — А у тебя были какие-то силы?       — Вообще никаких, я обычный человек, — покачала головой я, выныривая из своих безрадостных мыслей и убирая тарелку обратно в инвентарь.       — Значит, силы очищения принадлежат Люмин? — отламывая от курицы вторую ножку, поинтересовался Венти. Я сжалилась и выдала ему нож, потому что не представляла, как он будет разделывать оставшееся.       — Ага.       — Хм-м-м, то, что ты можешь их использовать, довольно занятно, но, наверное, ожидаемо, всё-таки ваши души сейчас связаны, — сказав это, Венти снова принялся активно жевать, а я, вспомнив о фляге с горячим чаем, вытащила из инвентаря и её, думая о том, что эксплуатирую чужое тело по полной, угу.       …А ведь если бы я согласилась на отношения с Альбедо, сегодня после этих новостей я чувствовала бы себя так, словно изнасиловала Люмин. Охренеть, блять. Просто охренеть. Почему всем попаданкам обламывается новое пустое тело и возможность отношений с понравившимся парнем, а некоторым и сразу с гаремом, а мне… ну вот так вот, а?       А что я буду делать, если Люмин не проснётся никогда? Если я найду Итэра и Селестию, и они мне ничем не помогут? Буду всю оставшуюся жизнь жить с осознанием, что забрала чужое тело и вообще, ну… что у меня, ну, пусть будет в голове, незаметно обитают ещё двое? А вдруг они всё слышат и видят, просто ничего сказать не могут? Это ж, по сути, ничем не будет отличаться от публичного секса, а. И вообще… вряд ли Люмин будет приятно, соверши я что-то такое, да?       Как сложно жить, когда ты обременён нормами морали, а. Может попросить Кэйю, чтобы он покусал меня, или Лизу? Вдруг их отношение к жизни заразно и передаётся как бешенство? Не хочу думать о том, что я теперь такое!       Запустив пальцы в волосы, я силой потянула их, пытаясь немного прийти в себя. Венти рядом продолжал счастливо есть курицу и запивать её чаем. Ну, благо, я знаю, что мне следует сделать следующим — пересказать всё услышанное Альбедо. В конце концов, из нас двоих Боги явно наделили мозгами его, а не меня. Может, что-нибудь придумает.       Зато… зато у меня есть отличное умение запинывать свои истерики — после всего услышанного мне даже плакать не хотелось. Я чувствовала себя оглушённой и несчастной, но слёз не было. Именно поэтому в обычной жизни я такая нервная истеричка, наверное. Раз, и можно петь песню «а у меня горит оча-а-аг».       Боже мой, Паймон, мне надо прополоскать в чём-нибудь свой мозг. Я опять думаю о всякой херне, вместо того чтобы раздумывать о проблеме.       Итак… итак… Я, Паймон и Люмин сейчас обитаем в одном теле, которое принадлежит Люмин. Паймон — Архонт Времени, по словам Венти, как правило, бесполезный, но Сердце Бога у неё есть и сейчас оно болтается где-то в теле Люмин. Доступа к этой имбовой цацке у меня нет, так что вариант «подчини местную убер-магию и вытащи из себя Паймон, а потом и себя из Люмин, став Архонтом Времени вместо неё» точно отпадает. Ну да, всё же не может быть так просто. Ключ к решению проблемы — воспоминания Люмин, которые наверняка хранят информацию о том, как она и Паймон докатились до жизни такой, и как в этом всём оказалась я. Или Итэр, который знает, как минимум, о способностях своей сестры, или местные Боги с Селестии, которые, по словам Венти, могут эту дичь исправить. Хотя, конечно, не факт что в мою пользу — с Богов станется выдрать из Люмин Паймон, а на меня забить или просто распылить. Это же Боги, если вспоминать мифологии моего мира, к людям они относятся, ну… не очень.       При этом наличие такой цацки, как Сердце Бога, добавляет мне проблем — в моём случае лучше не приближаться к Фатуи, а то, мало ли, как они Архонтов вычисляют. Царица-то должна знать о существовании Паймон, но… или, может, её не учитывают вообще? В смысле, Сердце Бога Венти выглядело как шахматная фигура, объятая анемо энергией, а у Паймон, допустим, нет никаких сил, кроме как время вперёд-назад мотать? Но это же имбовая способность. Или сама по себе она не может их нормально использовать, и только Селестия способна использовать её в качестве своеобразного катализатора? Как там Венти сказал, «бесполезна до тех пор, пока Селестия не решает исказить время»?..       А-а-а-а, сложно, сложно.       — Венти, а Паймон сама отматывает время вперёд-назад?       — Отматывает, скажешь тоже, — фыркнул Венти. — Я же уже сказал тебе: она бесполезна до тех пор, пока Селестия не решает, что время пришло.       — То есть сама по себе она ничего не может?       — Я никогда не слышал о том, чтобы она что-то делала сама, — он пожал плечами. — Может, она что-то и умеет. Вообще, даже то, что её зовут Паймон, знают немногие. Думаю, только я да Моракс остались. В мире она известна как «Архонт Времени», при этом никто не знает ни её имени, ни внешности.       Ну тогда понятно, почему Царица не пустила её на фейское барбекю.       — Но ты говорил, сила Архонтов зависит от веры в них…       — Именно.       — И если никто не знает даже её имени кроме вас двоих…       — Скорее всего, она практически бессильна, — задумчиво кивнул Венти. — Может, поэтому не в состоянии даже выбраться из этого тела.       Ахуительно-восхитительно, у меня просто нет слов. Как мне помочь этому калечному Архонту, когда я понятия не имею, как помочь себе?       Пока я предавалась этим безрадостным мыслям, Венти успел разделаться с курицей и теперь довольно потягивал чай из фляги. Заметив это, я забрала у него пустую тарелку и всучила в руки миндальный тофу. Раз уж я его сегодня кормлю, не стоит оставлять его без десерта.       Тофу исчез в нём практически в мгновение ока.       С довольным видом похлопав себя по набитому животу, Венти с улыбкой заметил:       — А мне нравится с тобой дружить! Может, ты будешь кормить меня каждый день?       — Если я стану так делать, ты растолстеешь.       — Бука, — проворчал Венти. — Архонты не толстеют.       — К тому же, скоро я уйду в Ли Юэ и не смогу тебя кормить, — добавила я. — Так что тебе стоит прислушаться к моему совету и согласиться на предложение Дилюка поработать в таверне бардом.       — Он мне этого ещё не предлагал, — недовольно насупившись, заметил Венти.       — Он даже предложил тебе пожить на винокурне, пока из города не уйдут Фатуи, значит, и это наверняка предложит, — заметила я, вспомнив тот наш разговор.       — Ну вот если предложит, я подумаю об этом, — Венти счастливо потянулся и неохотно поднялся на ноги.       — Если сильно захочешь есть, найди меня, — всё-таки предложила я, не справившись со своей совестью, которая нашёптывала мне, что нехорошо отказывать ему в таких мелочах после того, как он рассказал мне то, что я бы без него не узнала. — Пока я в городе, я помогу тебе не умереть с голоду.       — О-о-о-о, хорошо! — Венти радостно похлопал в ладоши, и я поняла, что кормить мне его придётся завтраками, обедами и ужинами до тех пор, пока я из региона не уйду. — Ладно, спасибо за еду, а теперь я иду спать! — он махнул мне рукой и, с лёгкостью взмыв в воздух, исчез в кроне дерева.       Я тяжело вздохнула и, телепортировавшись в город, побрела в сторону дома Альбедо. Мне нужно было посидеть в тишине и обдумать услышанное ещё раз, потыкать пальчиком в квесты, содержание которых наверняка обновилось, и после рассказать всё Альбедо.       …В тишине долго просидеть мне не удалось. Я пришла, помыла тарелки, заварила себе чай, в котором было больше мяты, чем чая, и уселась с ним на диван. Пока он остывал, я невидящим взглядом разглядывала книжный шкаф, размышляя о несправедливости жизни. Чай остыл, и домой вернулся Альбедо.       — Руби, ты тут? — радостным голосом поинтересовался он.       — Угу, — вяло откликнулась я, вздрогнув и оборачиваясь на шум.       — Устала, похоже, — заметил Альбедо, разуваясь. — А у меня есть отличная новость! У меня получилось собрать телепорт и я, похоже, понял, как работают те, что уже раскиданы по миру! Это неочевидно и восхитительно в своей простоте одновременно! И… — тут он прошёл в комнату, увидел меня на диване и осёкся. — Что случилось? На тебе лица нет.       — Да так… Давай ты дорасскажешь про телепорты, а потом я расскажу тебе то, что сегодня узнала от Анемо Архонта?       — Предлагаю изменить порядок, — не согласился со мной Альбедо, подходя к дивану и усаживаясь рядом. — Рассказывай сначала ты.