Увертюра героев

      Пять дней пролетели действительно… незаметно.       Было довольно раннее утро, часов восемь утра, кажется. В девять часов мы должны были быть уже в соборе, якобы для получения благословения Архонта — на деле же для выслушивания местного аналога свадебных молитв и клятвы на алтаре, а затем выйти оттуда и публично формально расписаться у статуи Венти вместе с представителями ордена. Поскольку мы были людьми, хм, видными, расписывать нас должна была сама Джинн. Бла-а-ат, везде блат! Все свадебные ритуалы должны были завершиться до двенадцати дня — почему-то в Мондштадте считали, что это самое благоприятное время для появления новой «ячейки» общества.       Я сидела на стуле перед настольным зеркалом, которое купила специально для этого дня, потому что делать макияж в ванной Альбедо было неудобно из-за тусклого освещения. Я могла бы, конечно, довериться какому-нибудь местному мастеру-визажисту, но, оценив в каталогах варианты свадебного макияжа, решила, что это не для меня. Я в целом не слишком-то любила все эти штукатурки, а тут ещё и чересчур ярко, потому что так нынче «модно»… В общем, самой накраситься было проще. Хоть на клоуна в случае чего походить не буду. Потому что макияжа на мне практически не будет.       Позади меня стоял Альбедо, заплетавший волосы в простую пышную косу. Когда Кли выразила желание как-то поучаствовать в процессе моего «преображения» в честь свадьбы, он буквально меня спас, предложив свою кандидатуру в качестве парикмахера. Именно на это место метил этот не в меру активный ребёнок, которому было очень сложно отказать. Кот из Шрека по сравнению с ней просто дилетант!       Ничего, кроме простой косы, Альбедо плести не умел, но, поразмыслив, я пришла к выводу, что не слишком-то хочу какую-нибудь замудрёную причёску, так что я решила согласиться на его предложение — так и ребёнок не сильно обидится, потому что уступить братику Альбедо она могла легко, в отличие от «какой-то незнакомой тёти!». Дети, которым что-то пришло в голову, реально опасны!       Зато от косы у меня к вечеру хотя бы не разболится голова. А вот если бы у меня была какая-то сложная высокая причёска, учитывая длину и вес моих волос, точно разболелась бы.       Кли же удалось уговорить на другую роль — она согласилась разбрасывать лепестки цветов по пути наверх. К слову, разбрасывать настойчиво советовали лепестки красных цветов, лучше ветряных астр, мол, это сулит в будущем хорошее здоровье и множество потомков… Флора десять минут причитала на тему того, что раскидывать перед молодожёнами лепестки других цветов — кощунство! Вот меняются миры, меняются, а суеверия везде есть. Хорошо, что я пошла проконсультироваться насчёт цветочных лепестков без Дилюка — да и то только потому, что хотела поучаствовать в организации, да и не слишком-то хотела вообще видеть, например, те же розы на своей свадьбе. Изначально Дилюк собирался просто скинуть подобные мелочи на своего дворецкого… Но я решила, что мне всё-таки хочется поучаствовать в этом максимально, так что влезла практически во всё.       В общем, после визита к Флоре я порадовалась, что Дилюк в тот день со мной пойти не смог — представляю, каково бы ему было слушать причитания Флоры на тему традиций и детей, учитывая то, что дети нам не светили. А я была уверена, что он их хотел — может и не прямо сейчас, но в обозримом будущем точно рассматривал возможность их появления.       Сяо, явившийся десять минут назад с букетом из цветов циньсинь, сидя на диване, обложился ими и сосредоточенно плёл венок. Я была удивлена, что он умеет…       Одна из традиций предписывала невесте обязательное ношение венка из белых цветов, так что я встала в шесть и сплела себе его из сесилий, решив, что раз уж букет у меня будет из сесилий, то пусть уж и венок… Сяо, явившись, осознал, что что-то пошло не так, с сомнением оглядел цветы в своих руках, и я быстро всучила венок из сесилий Кли. Та счастливо нацепила его на голову и сейчас досыпала на диване, обнявшись с корзиной с лепестками ветряных астр.       Оставшиеся цветы циньсинь Альбедо в итоге вставил мне в косу, потому что на букет их уже не хватало. Чувствовала себя хозяйкой цветочного магазина: венок из цветов, цветы в косе, цветы в руках…       Альбедо закончил с причёской, и я, наконец, поднявшись из-за стола спустя полчаса неподвижного сидения, поправила платье и слегка пожалела, что у меня нет второго зеркала, чтобы посмотреть, что там сзади получилось. Не то чтобы я не доверяла Альбедо, мне просто было интересно!       Моё платье состояло, по сути, из двух. Нижнее было насыщенно красным и имело длинные широкие рукава, юбку, естественно, в пол. Его покрывали занятные золотистые узоры — потому что какое свадебное платье без вышивки!.. Именно на их выбор я потратила большую часть времени в салоне, когда сдалась под напором девочек-консультантов. У него был достаточно большой вырез, так что оно легко пряталось под верхним, которое было матово-белым. У него была очень облегчённая версия корсета, не было совершенно никаких рукавов, так что оно закрывало только плечи. От талии оно расходилось вниз в две стороны, так что под ним прекрасно было видно часть красной юбки. А ещё у него был шлейф. Достаточно длинный, около двух метров длиной. Я понимала, что подмету им все улицы Мондштадта, но мне было всё равно — в конце концов, мощёные камнем улицы, которые постоянно убирали это вам не раздолбанный асфальт в России. Их подметать платьем не так уж и страшно.       — Кто ещё может похвастаться тем, что ему на свадьбу плёл венок Якша? — попыталась я подбодрить Сяо, когда тот, похоже, всё ещё чувствуя себя неуютно, водрузил мне на голову удивительно ровный венок. Мой вышел намного небрежнее и кривее.       — Никто из ныне живущих, — откликнулся он, скрестив руки на груди.       — Верно! — я хлопнула в ладоши. — По-моему, отличный подарок!       — Это не совсем он, — неожиданно встрепенулся Сяо и небрежным жестом материализовал в руках пару довольно типичных на вид китайских амулетов — круглых, из какого-то молочно-белого камушка, на красной верёвочке, с кисточкой. — Это амулеты, защищающие от злых духов. Я лично их сделал, так что они очень сильные, — протянув их мне, добавил он. — Раз уж ты собираешься в Ли Юэ, он тебе пригодится. Второй отдашь своему мужу.       — О-о-о, Сяо, это так мило! — я с трепетом прижала амулеты к груди двумя руками. — Буду носить, не снимая! Если бы я уже не накрасила губы, я бы тебя расцеловала!       — Воздержись от подобных проявлений привязанности, — нахмурившись, Сяо сделал шаг назад и снова скрестил руки на груди.       Очень захотелось надуть губы, как обиженному ребёнку, но я не стала этого делать. В конце концов, я и до этого знала, что Сяо та ещё недотрога. То, что он дарит какие-то подарки — уже больше того, что я могла от него ожидать. И это было так мило и трогательно, что так и хотелось выдать что-то типа «уруруру» или умильного писка, но я сдержалась.       — Хорошо, — согласилась я и, изловчившись, просунула верёвочку под пояс платья и, продев в неё же амулет, подвесила его слева. Может, Глаз Бога я на себя нацепить и не могла, но амулет от Сяо очень даже. Он даже с платьем, по сути, сочетался: на красной верёвочке молочно-белый камушек. Почти идеально. Кисточка, конечно, слегка общий вид портила, но мне было всё равно. Всё-таки даритель меня к алтарю поведёт, на фоне Сяо никто кисточки вообще не заметит. От него же исходит та самая пресловутая «аура чего-то нечеловеческого», а жёлтые глазища смотрят в душу любому, кто осмеливается в них заглянуть. Вот это людей в Мондштадте ожидает встряска, ха. Да меня на его фоне просто не заметят.       Разбудив Кли и, позволив ей прийти в себя, мы отправились на верхний ярус города, к собору, в котором меня должен ждать Дилюк. Ах, как же забавно чинно подниматься вслед за до неприличия довольной Кли, которой разрешили сорить в городе хоть и не бомбами, а цветочными лепестками, но всё же… Ребёнок был счастлив, в общем. Рядом с ней шёл Альбедо и добросовестно, как старший брат, нёс огромную корзинку с лепестками, потому что Кли заявила, что одна идти не хочет, и забраковала маленькую корзинку пару дней назад, добавив, что хочет много лепестков, потому что раз уж Кли их кидает одна, их должно быть больше, чем если бы лепестки кидало три Кли... В общем, проще было согласиться, чем объяснить ей, почему нет. Смотрелось это слегка комично, правда — малявка в этой корзинке при желании могла поместиться, если бы свернулась калачиком. И выбирала она её сама. Я не смогла отказать ребёнку в такой мелочи.       Держа Сяо за локоть, и неторопливо поднимаясь с ним по лестницам — потому что невесте не полагалось бежать к алтарю — я смотрела только вперёд. Потому что невестам в Мондштадте не полагалось ещё и оборачиваться. Считалось, что если невеста обернётся, брак долго не проживёт, так что я решила от греха подальше головой вообще не вертеть. Не, ну мало ли как в этом мире с магией работают суеверия? Вот если бы я об этом не знала, заигнорила бы, но мне же об этом рассказали! Так что… не прокатит потом сказать, мол, то, о чём ты не знаешь, не может работать. Мало ли, мало ли… К тому же, это ведь сущий пустяк, всего-то вперёд посмотреть, пф. Вот если бы меня попытались заставить съесть суп с опилками, как принято в одном из регионов Германии, я бы этот суп на голову вылила тому, кто предложил, или в него бы самого и залила. А суеверие с «не оборачивайся» было вполне себе безобидным.       Сяо тоже головой особо не вертел, да и вообще шёл с таким видом, будто не к алтарю меня ведёт, а на эшафот. Я замечала краем глаза, что люди, мимо которых мы проходили, оборачивались нам вслед с явной опаской — в этом мире немногие знали о том, как выглядит последний живой Якша, но его аура действительно впечатляла. В основном из-за того, что он не прятался в отличие от того же Венти и, находясь в этот раз среди людей предпочитал, чтобы к нему не приближались. Так что присутствие Сяо было… довольно подавляющим даже для меня, но если я этого не замечала на волне воодушевления и радости, то вот обычные люди очень даже.       Следом за нами с Сяо тянулись любопытные зеваки, которым было хоть и боязно, но оч-чень интересно. И, если поначалу они близко не подходили, то в какой-то момент я начала опасаться, что на мой прекрасный белый подол попросту наступят, и тяжело вздохнула. Сяо, которого, очевидно, такое внимание раздражало, полуобернувшись, наградил их таким взглядом, что те, судя по звукам, как в старых мультиках попытались попрятаться за кустами и фонарными столбами. Зато ощущение пристального внимания за спиной почти исчезло. Ну а то, мало того, что идут следом, так ещё и глазеют безотрывно.       Вот я думала, что в день свадьбы будет прикольно пройтись по городу в белом платье, когда на тебя все смотрят… А оказалось, что не совсем, потому что вроде и забавно — дети, например, смотрели с искренним восхищением, но и завистливые взгляды, конечно, тоже были, ведь только глухие не знали, за кого именно я выхожу замуж. Вот они, сложности публичных личностей.       Альбедо рассказал, что мельком заставал свадьбы в Мондштадте, и, если верить его словам, я могла сейчас сказать, что ажиотажа у прохожих они вызывали сильно меньше, чем наша с Дилюком сейчас. Больший фурор произведёт разве что свадьба Джинн с Кэйей.       В конце концов, всем невестам и женихам в этом городе нужно было пафосно и чинно пройти к собору пешочком, ибо это символизировало «путь в новую жизнь», ну а ещё по лестницам невозможно было проехать ни на карете, ни на лошади, да и Мондштадт — город пешеходный, а паланкины — это в Ли Юэ и Инадзуму.       Вдыхая запах сесилий, букет из которых был перевязан белой атласной лентой, я и не заметила, как мы остановились перед дверями собора. Сегодня они были для разнообразия распахнуты настежь.       Внутри уже собралось достаточно людей, которых я, можно сказать, и не знала. Ну, трудно было ожидать на свадьбе кучу знакомых, учитывая, что круг моих знакомств ограничивался Джинн, Лизой, Кэйей, Альбедо, Беннетом и продавцами продуктовых лавок и магазинов. Последних я на свадьбу, естественно, не приглашала, а Беннет, которого я в список гостей всё-таки включила (потому что мы с ним вместе несколько раз задания гильдии выполняли), сныкался на самой ближайшей ко входу скамейке в углу, хотя места гостям мы не подбирали — они должны были просто расположиться, как им удобно. Единственное, мы просили не занимать первую лавочку справа, чтобы туда могли сесть Альбедо, Кли и Сяо, если вдруг решит остаться. Там как раз помещалось четыре-пять человек.       Между Беннетом и основной массой приглашённых было аж шесть пустых скамеек, на которые точно рассядутся любопытные прохожие, которые шли следом за мной до собора. Ну ребёнок, ну ты чего такой скромный? Небось ещё и прошмыгнул внутрь так, будто без приглашения, и тихонько сел как мышь в уголок. Может я недооценила разницу между аристократическим обществом и обычным искателем приключений? И Беннет просто чувствовал себя неуютно?.. Вот Венти точно было всё равно — я видела его берет в центре левого среднего ряда. Вот уж кто не страдал от такого качества, как излишняя скромность.       Собор изнутри частично был празднично украшен белыми и… да-а-а, бирюзовыми лентами в честь анемо-стихии. Я успела увидеть спины множества празднично одетых людей, а затем перевела взгляд на Дилюка, который величественно стоял в центре перед маленькой статуей.       Неторопливо шагая следом за сияющей Кли, я почти перестала замечать окружающий мир — он словно смазался и отошёл на второй план. Мне казалось, я видела перед собой лишь фигуру Дилюка, который не сводил с меня восхищённого влюблённого взгляда.       Когда я остановилась рядом с ним и, выпустила руку Сяо, тот, окинув Дилюка пристальным оценивающим взглядом, выдавил из себя слабое подобие не то усмешки, не то улыбки, и сообщил:       — Я надеюсь, ты будешь следовать контракту, который заключишь сегодня.       Я моргнула, осмысливая услышанное, и едва подавила неуместное хихиканье — Сяо выражался так, будто его Моракс покусал. С другой стороны, он как никто знал о том, что значит жить, соблюдая контракт. Всё-таки, около двух тысяч лет уже так жил.       — Буду, — коротко заверил Дилюк, кидая на него мимолётный взгляд. Он смотрел на меня, словно заворожённый, и, похоже, уже совсем не беспокоился о встрече с Сяо.       Я поудобнее перехватила букет, чтобы держать его левой рукой, а Сяо отошёл в сторону и, помешкав несколько секунд, сел на пустое место на лавочке справа, рядом с Альбедо. И если на лице Альбедо читалась возвышенное спокойствие, то на лице Сяо — сомнения в том, что ему нужно здесь быть.       Протянув руку, Дилюк привычно сжал мою правую руку. Его чуть подрагивающие горячие пальцы слегка выбили меня из колеи. Он был без перчаток, поэтому это ощущалось так отчётливо, что перехватывало дыхание. Сжав его руку в ответ, я ободряюще улыбнулась.       В дальнейшем я слабо вслушивалась в происходящее — от меня требовалось только вовремя произнести заранее заученные слова типичной клятвы из разряда «и в горе и в радости, и до самой смерти», версия Мондштадт.       Опомнилась я только тогда, когда надела обручальное кольцо на палец Дилюка. Оно чем-то напоминало помолвочное. Было таким же золотым, изящным и с красным камнем. Тут обручальные кольца могли быть сколь угодно вычурными. Что забавно, кстати, помолвочные кольца носились на левой руке, а обручальные на правой — это показывало окружающим изменение статуса.       Никаких прилюдных поцелуев, к слову, не было — здесь брачная церемония заключалась, по сути, в выслушивании напутствий, произнесении клятв, и завершалась обменом кольцами. В норме её проводил сенешаль, но, поскольку он отсутствовал, церемонию вёл его заместитель под звуки органа.       Зато на свежем воздухе под огромной статуей Архонта, где мы должны были пафосно расписаться в местном аналоге свидетельства о браке, церемонию — куда более краткую, чем та, что прошла в соборе — вела лично Джинн. Судя по лицам людей, магистр города такими делами обычно не занимался, так что можно было бы смело шутить про прелести круговой поруки и оказанную честь, будь атмосфера чуть менее торжественной.       Когда мы расписались, я развернулась спиной к гостям, чтобы по традиции швырнуть в них своим прекрасным букетом из сесилий — его мне, если честно, было даже немного жалко. Такую красоту, да кидать… В Ли Юэ, к слову, кидали шары из цветов, а не букеты… Интересно, а в других странах как?       — Пусть ветра направят твою руку, — сложив руки в молитвенном жесте, пробормотала Барбара, мимо которой я прошла, когда отходила чуть в сторону, чтобы занять чуть более удобную позицию и кидать, стоя спиной ко всем, а не только к части гостей. В этом мире поверья, связанные с букетом невесты не слишком-то отличались от наших — незамужним девушкам пророчили скорое замужество, замужним — детей, мужчинам — удачу. Не удивлюсь, если и в Ли Юэ также.       Грустно вздохнув над букетом, я решила считерить.       — Эй, Венти, пусть ветра реально направят этот букет в Джинн! — с трудом подавив пакостное хихиканье, я с сожалением размахнулась и отправила букет в полёт, после чего развернулась и увидела, как ветра заставили букет слегка изменить направление и он приземлился точнёхонько в руки Джинн. Венти, крутившийся неподалёку от неё, подмигнул мне. Сделано это было настолько незаметно, что и не подкопаешься. Хотя, если бы букет летел совсем уж в другую сторону, неловко бы вышло.       Я была довольна. Если с кем-то и делиться этим красивым букетом, то только с Джинн. Ну и потом, раз уж они с Кэйей, наконец, общаются как нормальные влюблённые, в будущем точно поженятся, учитывая желание Джинн выйти замуж, так что примета даже сработает.       Словившая букет Джинн выглядела смущённой и очень счастливой одновременно, стоящий позади неё Кэйя с невинным видом рассматривал облака. Барбара, по-моему, была счастлива даже больше, чем сестра.       Торжественные мероприятия завершились к одиннадцати часам, а я осознала, что практически ничего, на самом деле и не запомнила — настолько всё было, хм, привычно. Никакой экзотики, можно сказать. В пять часов вечера нас ожидал свадебный банкет, когда гости прибудут на винокурню, так что у нас было свободное время, поскольку и подарки нам должны были дарить там. Впрочем, ещё час ушёл на выслушивание бесконечных поздравлений — причём, не только от наших гостей, но и от всех, кому посчастливилось оказаться на площади.       К концу этого часа у меня начало сводить мышцы лица от постоянной улыбки, которую я была вынуждена поддерживать. Если в начале слушать поздравления было ещё приятно, то через полчаса хотелось уже куда-нибудь деться, но пришлось стоически вытерпеть это. Я предпочла бы, чтобы нас поздравили исключительно мои друзья, но, что уж теперь-то: я ведь сама согласилась на все обязательные процедуры, так что нужно было держать лицо. Утешало меня только то, что я стояла, обнявшись с рукой… локтём, ладно, Дилюка, и говорил в основном он, а от меня требовалось разве что кивать и доброжелательно улыбаться. Этот навык у меня был отлично вкачан, так что проблем почти не было.       Сяо довольно сухо поздравил нас первым и, сообщив, что заглянет вечером за обещанным угощением, исчез. Демонстративно. Следом поздравлял Альбедо на правах старшего брата (и Кли вместе с ним), а затем Джинн, как действующий магистр, и Кэйя как человек, который ни капли не стесняется пользоваться своим блатом. Когда же потянулись незнакомые мне аристократы, я осознала, что благополучно забыла всех, с кем познакомилась на прошлом приёме. Знала бы, что выйду замуж за Дилюка, запоминала бы их старательнее. Из-за этого мне куда больше нравилось наблюдать за Венти, который бессовестно развлекался за счёт Барбары и Беннета, ожидая своей, хм, очереди, вернее возможности подойти и поздравить.       Когда поздравления, наконец, закончились, Дилюк объявил, что в честь своей свадьбы поит всех желающих в таверне, после чего мы смогли сбежать… кхм… чинно уйти с площади в сторону телепорта. Ещё час мы шли вниз, выслушивая поздравления всех прохожих — и я почти пожалела, что Мондштадт город общительных людей. Когда все наши приключения закончатся, стребую с Дилюка медовый месяц вдали от всех знакомых. И желательно от общества вообще.       Перед тем как уйти я попросила Альбедо захватить с собой вечером талисман от Сяо и мой Глаз Бога, а то расставаться с ним на целые сутки было слегка боязно, всё-таки мало ли, что произойдёт за пределами города. Вдруг Фатуи явятся без приглашения и испортят нам ещё один приём? Ну, мало ли.       Телепортировавшись на винокурню, я испытала невероятно сильное желание расцеловать Альбедо, потому что его стараниями один из постоянных телепортов теперь стоял рядом с винокурней. Он подошёл к решению проблемы творчески, прогулялся до Логова Ужаса Бури, с помощью гео-элемента выкопал там один из телепортов и, притащив его к винокурне, объявил интересным экспериментом и подарком одновременно. Это произошло вчера, и мы несколько раз испытали его, так что только благодаря Альбедо мне не пришлось топать по траве, подобрав длиннющий подол платья от самой статуи Архонта. Мозгов поставить временный телепорт мне бы не хватило — голова была совсем не тем занята, а Альбедо, к счастью, решил, что хочет иметь возможность выдернуть сестру из дома, не гуляя при этом с часок по пересечённой местности и, поскольку его телепорты всё ещё были временными, подошёл к решению проблемы с соответствующим для него размахом.       Проверив как продвигаются приготовления к приёму и раздав последние указания, мы с Дилюком захватили себе перекусить с кухни и бессовестно закрылись в его кабинете в надежде передохнуть пару часов до, собственно, этого приёма. И хоть немного побыть наедине.       Пришлось, правда, аккуратно усаживаться на диван, а не падать на него, чтобы не помять платье. Вот красота, конечно, красотой, но в бытовом обращении такие платья жутко неудобные. Подол верхнего платья, чтобы не помять, мне пришлось перекидывать через подлокотник дивана. И со стороны, надо думать, то, как я сидела, смотрелось очень комично. Но лучше уж так, чем на стуле. После раннего пробуждения и нескольких часов на ногах в формате аля статуэтка, когда ты стоишь и почти не двигаешься, очень хотелось посидеть на чём-нибудь мягоньком.       Обедали мы в тишине, потому что сил на разговоры почти не было, но вкусные пироженки на десерт отлично справились с поднятием настроения. Правда с моим платьем обниматься нам светило разве что стоя, если я хотела выглядеть на вечере прилично. Я сама отказалась покупать ещё одно платье специально для приёма. В конце-то концов, для чего мне целых два платья, которые я потом никуда не надену, потому что носить свадебные платья на приёмы у местных дурной тон? И одного красивого вполне хватит. Хоть один день в нём походить нормально, понаслаждаться как говорится.       Зато вот Дилюк вполне мог даже прилечь, после того как снял белый свадебный сюртук. Технически, я тоже могла снять верхнее платье, но потом его бы пришлось снова надевать, шнуровать… Я ощущала себя ленивым тюленем и не хотела лишний раз возиться, к тому же, я могла растрепать косу, которую с таким трудом заплетал и украшал Альбедо… В общем, в итоге я сманила Дилюка на свои колени и решила, что это неплохая альтернатива обнимашкам.       Пристроив голову на моих коленях, Дилюк устало вздохнул, но глаза прикрыл неохотно.       — Теперь ты спокоен? — уточнила я, ласково проведя кончиками пальцев по его носу. Дилюк смешно сморщил его и, умиротворённо улыбнувшись, перехватил мою руку и прижал её к своим губам.       — Да, — едва слышно выдохнул он. — Я полностью удовлетворён.       Подумать только, как много счастья некоторым может принести бумажка с росписями и пара колец. Впрочем, я бы соврала, если бы сказала, что недовольна тем, как всё сложилось. Когда я начинала думать о будущем, тяжесть кольца на пальце успокаивала даже когда оно было всего лишь помолвочным. Вообще, я не особо любила носить кольца, потому что мне было не слишком-то удобно, но должны же у всего быть исключения, правда?..       Осторожно высвободив руку, я бессовестно растрепала Дилюку волосы, запустив в них пальцы, и мягко помассировала ему виски.       — У тебя, вероятно, болит голова после того как ты вынужден был не только выслушивать поздравления, но и отвечать на них, — с сочувствием протянула я. Если я как человек, который был, по сути, не знаком с большей частью гостей, могла почти ничего не говорить, то у Дилюка такой фокус не прокатывал. Он, конечно, сам захотел провести свадьбу по всем местным правилам, но всё же…       — Всё в порядке, подобное не составляет трудностей для меня, — откликнулся он.       — Это хорошо, — нагнувшись, я быстро чмокнула его в нос. Так и хотелось добавить «должен же хоть кто-то получить удовольствие от происходящего», но что-то подсказывало мне, что вряд ли то, что происходило сегодня, попадало у Дилюка в категорию удовольствий. Туда можно было отнести разве что тот момент, когда он надевал мне кольцо на палец или ставил подпись в документе. То же, что происходило в дальнейшем, было скорее фарсом для общества, чем нашим праздником.       Взять что ли три дня отпуска перед Ли Юэ? Люмин же предлагала нам типа «в честь свадьбы», но на деле у неё был тон из разряда «не будете мешаться мне под ногами — быстрее до вашего Ли Юэ дойду». На самом деле путешествовать у меня особого желания не было, так что я подумывала согласиться… хм…       — Дилюк, Люмин предлагала мне ещё три дня отдохнуть… И никуда не идти, вроде как в честь праздника. Она обещала прокатить нас после по всем телепортам по доброте душевной, так что, если ты хочешь немного отдохнуть и разобраться с делами после свадьбы, мы можем это сделать. Нам не обязательно прямо завтра бежать вместе с ней от Ваншу в сторону Ли Юэ.       — Это… прекрасное предложение, — оценил он. — Я буду рад воспользоваться им.       — Я тоже, — с чувством согласилась я, вспомнив, на что была похожа моя жизнь последние несколько месяцев. Даже свадьба — и та своим процессом, на самом деле, нагоняла лёгкое уныние, и с действительностью меня примиряло только то, что Дилюк после этого будет моим на неопределённый период времени. Если повезёт, может и очень надолго. — Предпочла бы не вылезать эти три дня из кровати, — озвучила свою самую «сокровенную» на данный момент мечту я, с ностальгией вспоминая некоторые свои выходные в прошлом мире. Лежать, читать и ни на что, кроме еды не отвлекаться и вообще ни о чём постороннем не думать. В нынешней же реальности — с отвлечением на Дилюка. Это было бы и-де-аль-но.       Дилюк подавился воздухом и наградил меня таким взглядом, что мне стало жарко. Только после этого до меня дошло, что именно я сказала. Оправдываться, что я имела в виду тюлений образ жизни, было как-то неловко.       Когда-нибудь я научусь не говорить двусмысленных фраз. Когда-нибудь, но не сегодня. Впрочем… Идея провести три дня в постели с Дилюком звучала довольно занимательно. Такого интересного опыта у меня точно ещё не было. К тому же, не думаю, что она в итоге будет воплощена в жизнь настолько буквально.       Пара часов отдыха пролетела незаметно. Мне казалось, Дилюк только-только прилег на мои колени, как в дверь уже стучала одна из горничных с сообщением, что прибыл господин Альбедо. Хотя нам даже удалось немного подремать — спасибо высокой спинке дивана, на которую можно было слегка прилечь.       Услышав стук, я как раз открыла глаза и, прикрыв рот рукой, широко зевнула. Дилюк с тяжёлым вздохом и явной неохотой поднялся с моих колен. Поскольку я растрепала его волосы, выглядел он весьма забавно. Так и хотелось сказать ему, мол, ещё не поздно сбежать с вечера, пусть гости сами себя развлекают, но я сдержалась. Как говорится, ответственность — это готовность принять последствия своих решений. Когда я соглашалась на всё это, мне казалось, что я хорошо всё обдумала. Что ж, похоже, я недооценила свою нелюбовь к подобным мероприятиям. Ну да ладно, пару часов я вполне в состоянии потерпеть. К тому же, там будет, с кем поговорить.       — Пригласите его наверх, — ответил горничной Дилюк и поднялся с дивана.       Я поспешила встать следом за ним и, наблюдая за тем, как он пересекает комнату и заново причёсывается и пересобирает хвост, испытывала иррациональное желание снова его испортить. Понимая, что сейчас этого делать точно не стоит, я одёрнула и поправила своё платье и развернулась лицом к двери, чтобы спокойно выйти и не перетаскивать подол туда-сюда. Ох уж эти красивые, но неудобные платья, ох уж эти детские мечты о длинных шлейфах… Представляю, как бы «классно» было идти в таком по вечно разбитому российскому асфальту. Удовольствие было бы вообще ниже среднего точно.       В этот момент в дверь снова постучали и, вежливо дождавшись разрешения, внутрь вошёл Альбедо. Следом за ним неожиданно вошёл Сяо. Поздоровавшись, я радостно обнялась с Альбедо, пока Дилюк заканчивал восстановление своей причёски и надевал обратно сюртук.       — Я смотрю, вы успели отдохнуть, — прокомментировал Альбедо, когда я от него отцепилась.       — С часок подремали, наверное, — подтвердила я. — А где?..       — Талисман, Глаз Бога, — протянув названное, Альбедо с насмешливым видом добавил. — По-моему, ты была рада вовсе не мне! Это даже немного обидно…       — Перестань, Альбедо, — попросила я, привязывая Глаз Бога к талисману Сяо, который цеплялся за мой пояс. Конструкция выходила весьма странная, но так я хотя бы точно буду чувствовать себя спокойно.       — Я не хотел бы задерживаться надолго, у меня ещё много дел, — подал голос Сяо, до этого момента терпеливо молчавший. — Я пришёл только из-за того, что ты обещала мне миндальный тофу.       О-о-о ты моя стеснительная булочка. Вот я так же выгляжу, когда начинаю на пустом месте оправдываться, да? И зачем, спрашивается, придумывать объяснения, когда тебя пригласили…       — Хорошо, но ты непременно должен попробовать что-нибудь ещё в честь праздника! Разве не грустно постоянно есть одно и то же? К тому же, тебе ведь не нужно ничего готовить.       — Ладно, — согласился Сяо, после чего перевёл взгляд на Дилюка, который остановился за моей спиной.       Развернувшись, я покачала перед ним вторым амулетом и сообщила:       — Это твоя часть подарка от Сяо, отгоняет злых духов.       — Получить амулет, изготовленный лично адептом, большая честь, — поблагодарил Дилюк, забирая у меня амулет и невозмутимо вешая его рядом с Глазом Бога.       Сяо неопределённо передёрнул плечами.       — Пожалуй, пойду, помогу Сяо выбрать что-нибудь из еды, — решила я, осознав, что Сяо не горит желанием общаться. — Раз уж у тебя есть дела, мне не стоит злоупотреблять твоей добротой.       — Ты не злоупотребляешь, я не пришёл бы, если бы не мог, — возразил Сяо, но в сторону двери развернулся.       А ещё общество не жалуешь, ага. То, что ты пришёл ко мне сегодня дважды, уже невероятный подвиг. Стоит тебе его хоть немного облегчить.       Внизу я, осознав, что в своём платье не смогу зайти на кухню, поймала одну из горничных и попросила вынести с кухни несколько самых нежных на вкус блюд. Учитывая любовь Сяо к столь изысканному десерту, как миндальный тофу, не стоило давать ему что-то тяжёлое или острое, точно не понравится.       Пока я с видом довольной бабушки сидела за одним из столиков с Сяо и наблюдала за тем, как он с сосредоточенным видом пробует, вниз успели спуститься Дилюк и Альбедо. Скоро должны были начать прибывать гости, после чего должен был проходить торжественный обед… эм, ужин… и танцы-разговоры. Ну, хотя бы вкусно поем в этот раз в отличие от прошлого.       Когда Сяо ушёл, мы с Дилюком отправились встречать гостей, а Альбедо, как гость — расслабляться в дальнем уголке за столом у окна. Я ему очень завидовала, потому что потянулись бесконечные, как мне казалось, пустые разговоры. Впрочем, несколько медленных танцев с Дилюком после слегка развеяли то уныние, которое наводил на меня приём. Вначале мне очень хотелось прижаться к нему и просто топтаться на одном месте, как делали многие в моём мире, но в итоге мы просто несколько раз станцевали местный вальс. И, учитывая то, как властно Дилюк в танце вёл, я осталась вполне довольна. Это было намного круче, чем топтаться на одном месте. Ради этого можно было и потерпеть натянутое общение с кучей незнакомцев. К тому же, около получаса мы с Джинн тихонько шушукались в уголке на тему свадеб и удачи, которую приносит букет невесты — она, к счастью, не заметила, что ему «помогли» упасть в её руки.       Венти большую часть приёма проторчал у столов с едой в компании Беннета, которому явно было очень неловко, и меланхоличного Альбедо, методично дегустировавшего все представленные сорта сидра. Рядом с ним часто останавливался Кэйя, похоже, планировавший соблазнить его вином, но ничего не выходило — Альбедо продолжал с задумчивым видом потягивать сидр. Он отказывался от вина исключительно ради чистоты эксперимента.       На третьей попытке Кэйи он снизошёл до разговора и пустился в пространные философские рассуждения на тему семьи, брака, детей, братьев и сестёр, любви и счастья — я в тот момент сидела рядышком, так что всё слышала. Кэйя сбежал довольно быстро, когда Альбедо начал допрашивать его на тему того, как же он понимает любовь, и не возвращался танцев шесть. На его месте я бы тоже предпочла тактически отступить и придумать ответы, потому что дотошность Альбедо была, несомненно, невероятно велика.       Перед самым завершением «приёма» Венти торжественно и пафосно сыграл нам песню своего сочинения. И очень искренне расстроился, когда не получил всеобщего восхваления и одобрения — большей частью гостей всё-таки были чопорные высокомерные аристократы. Они в целом отнеслись к нему и Беннету очень холодно, прямо-таки скажем с арктическим холодом и презрением, но, поскольку они были «гостями невесты», по этому поводу никто не высказывался. Почти все просто предпочли проигнорировать их существование. Высокомерные снобы-ы-ы. Но это было много лучше, чем ссоры на «празднике», так что я просто следила за тем, чтобы мои гости вкусно поели. К тому же, за Беннетом с Венти присматривал Альбедо.       Когда гости начали расходиться, я, попрощавшись с теми, с кем хорошо общалась, бессовестно сбежала в ванную, оставив Дилюка одного выпроваживать местную аристократию. Век бы их всех ещё не видела.       Как оказалось, в «супружеской» спальне на винокурне была дверь в ещё одну небольшую личную ванную, а та, дверь в которую была на этаже, предназначалась для гостей. Винокурня, по сути своей, не была поместьем в полном смысле этого слова — из рассказов Дилюка я поняла, что в поместье личные ванные были предусмотрены для каждой гостевой комнаты. Винокурня же была скорее перевалочным пунктом, нежели домом. Родовое поместье, однако, Дилюк некоторое время назад продал. Меня это не слишком-то волновало — для меня и винокурня была чересчур огромной. Однако наличие ещё одной ванны на этаже, дверь в которую была в спальне и скрывалась за гобеленом, мне понравилось. Не придётся если что бегать по коридору мимо горничных — я не была уверена в том, что хочу сделать свою жизнь настолько публичной.       Пока Дилюк выпроваживал гостей, я сорок минут отмокала в ванной и сожалела об отсутствии пены или соли — для полноценного релакса, определённо, требовалось хоть что-то из этого. После такого насыщенного дня отдых был мне просто необходим, и больше моральный, чем физический. Надо будет поискать соль для ванн в этом мире, что ли. Пена-то вряд ли будет, хотя кто знает… На крайний случай есть всякие эфирные масла. А ещё можно попросить у Альбедо ещё один комплект резиновых уток, буду сидеть, гонять их туда-сюда и думать о том, что мне пять лет. В конце концов, у меня никогда не было резиновых уток, потому что я их не признавала. Надо же когда-то начинать.       Приняв ванну, я надела специально купленный для первой брачной ночи белый кружевной пеньюар. Вообще, изначально я представляла себе, что мы просто распрощаемся со всеми и запрёмся в спальне, где страстно сорвём друг с друга одежду как в романтических сценах в большинстве дамских романов… Но потом я подумала о том, что мне придётся встать в несусветную рань и потом весь день где-то ходить и решила, что ни за что не лягу в постель, не зайдя перед этим хотя бы в душ. Но ждать Дилюка, завернувшись в простыню, было как-то не очень, так что я просто купила пеньюарчик. Не платье, но тоже снимать надо будет.       Пеньюар был хоть и довольно коротким, но скорее милым и нежным, чем развратным, и по сути состоял из изящной ночнушки и лёгкой накидки, выполняющую функцию домашнего халата. В общем, на мой взгляд это не выглядело как-то сногсшибательно, потому что ничего даже не просвечивало.       Вошедшему Дилюку, однако, хватило и этого — он сначала застыл на пороге со слегка ошеломлённым взглядом, а затем довольно резко захлопнул дверь. Он уже переоделся в домашние штаны более свободного кроя, чем его повседневные брюки, и судя по слегка влажным кончикам волос, ходил во вторую ванную комнату. Ну, неудивительно, я всё-таки довольно долго занимала эту.       — Что такое, не нравится? — с лёгким недоумением поинтересовалась я, оборачиваясь вокруг своей оси. — Надо было пооткровеннее?       У Дилюка был такой вид, словно он едва не подавился словами, которые собирался сказать.       — Я не думал, что ты оденешься так.       — Ожидал глухую ночнушку в пол как у бабушки, что ли? — я удивлённо вскинула брови. — Мне казалось, в Мондштадте довольно свободные взгляды…       — Я полагал, что тебе может быть неуютно, когда ты окажешься со мной в одной комнате, учитывая то, как сильно ты обычно краснеешь, когда я проявляю инициативу.       Проклятье, Альбедо, подумать только, что твоё «румянец аля Сахароза идёт тебе больше» будет такой подставой! Но я же не шарахалась от тебя, Дилюк, ну ты чего?! Меня всё-таки не пуритане воспитывали… Да я даже трусы под ночнушку не надела, потому что подумала «зачем, если их всё равно снимать»? Из-за этого я чувствовала себя немного странно, стоя напротив него, но не бежать же снова в ванную с воплем «минутку, я кое-что забыла»?       — Почему я должна стесняться своего мужа? — я тяжело и слегка устало вздохнула. Слово «муж» соскользнуло с языка неожиданно легко.       Дилюк неловко улыбнулся, а я пересекла комнату и обняла его за талию. Он был без рубашки, так что ощущения были… новыми. Не сдержавшись, я прикоснулась губами к его ключицам, но он неожиданно отстранился, с лёгким беспокойством и сожалением заглядывая мне в глаза.       Тут у меня закралось нехорошее подозрение на тему того, что даже женившись на мне Дилюк вовсе не собирался в этот же день переводить наши отношения в новую плоскость и, возможно, собирался дожидаться некоего подходящего момента. Ну, даже если это было так, я была с этим решительно не согласна. В конце-то концов, кто знает, будет ли у нас в ближайшем будущем достаточно времени друг на друга? К тому же, раз уж я вынуждена была выйти замуж девственницей, будто реально была благородной девицей, то зачем откладывать брачную ночь? Раз уж собрался делать всё по «правилам» и не стал притрагиваться ко мне в этом плане, чтобы сохранить моё «достоинство», пусть уж всё по «правилам» делает.       — Я вообще-то рассчитывала на брачную ночь, — сообщила я. — Или ты устал?       Я ощутила, как пальцы Дилюка медленно скользнули по моей спине и замерли на талии. Он обнял меня и, сильнее прижав к себе, на несколько секунд уткнулся лбом в мой и, чуть прикрыв глаза, медленно и облегчённо выдохнул.       — Спасибо, что терпела весь этот день, — произнёс он. — Я очень виноват в том, что праздник вовсе не был праздником. Я заметил, что происходящее сильно тебя угнетало…       Ох боже, ты конечно бесконечно трогателен в своей заботе, но как-то немного не к месту, что ли… Слышать это было и приятно и досадно одновременно — я всё-таки рассчитывала на то, что просто в порыве страсти прижмут к какой-нибудь поверхности, когда мы останемся наедине, но, похоже, я недооценила выдержку Дилюка. Мне было немного грустно — всё-таки это была наша свадьба, а мы даже и не целовались в этот день, по сути. Мне очень хотелось хоть немного романтики.       — Перестань извиняться, я ведь сама на это согласилась. Это была не такая уж большая жертва с моей стороны.       — И всё же…       — Если чувствуешь себя виноватым, просто пообещай мне, что мы как-нибудь сбежим на месяц подальше ото всех… и как следует отдохнём, и успокойся, — я успокаивающе улыбнулась.       — Обещаю, — Дилюк сильнее сжал меня в объятиях и я, не выдержав, просто его поцеловала.       Он ответил мне с жаром и с нежностью, которая показалась мне слегка чрезмерной — он был куда сдержаннее в поцелуе, чем раньше. Я привычно запустила пальцы в его волосы, и чуть массируя кожу головы, прижалась к нему сильнее.       В тот момент, когда пальцы Дилюка, наконец, соскользнули с талии чуть ниже на поясницу, а он с моих губ перешёл поцелуями на шею, меня пробрало крупной дрожью… Эта реакция неожиданно сильно поразила меня, и я в полной мере осознала, что именно спровоцировала. Возможно — возможно — нежелание Дилюка торопиться было не такой уж и плохой идеей.       В его прикосновениях было столько трепета, что я почти забыла, как дышать.       До сегодняшнего дня он не позволял себе такого, так что я не могла в достаточной степени спрогнозировать свою возможную реакцию. Мне казалось, что в случае, когда он целовал мне руки, я цепенела скорее от его взгляда, но оказалось, дело было не совсем в нём. Дело было в энергетике Дилюка.       Желание обладать, смешанное с трепетным восхищением. Вот как это ощущалось. Очень хотелось ответить ему чем-то равноценным, но в итоге я смогла лишь послушно скинуть свою накидку, когда Дилюк ненавязчиво и очень осторожно потянул её вниз. Его взгляд был таким горячим, что воздух в комнате показался мне вязким — так тяжело было сделать вдох.       Облизав губы, я пристроила руки на его плечах и непроизвольно довольно ощутимо сжала их, когда, вновь прижавшись к нему, ощутила, как в низ живота упёрлось очевидное подтверждение его возбуждения. Дилюк едва слышно выдохнул.       Как быстро… Я думала, парням нужно чуть больше времени… Мы же почти ничего не сделали, и я всё ещё была одета.       Заметив моё замешательство, Дилюк, собиравшийся было снова меня поцеловать, замер.       — Ты в порядке? Если ты передумала… просто скажи мне об этом. Я не стану настаивать.       Он попытался было слегка отстраниться, и я едва не воскликнула «ты издеваешься?!», потому что ощущение было слишком необычным и непривычным, чтобы я могла позволить ему просто прерваться. Мне просто нужно было немного времени, чтобы осмыслить это. И я уж точно не собиралась давать задний ход и так издеваться над ним сегодня! Уж кто-кто, а Дилюк явно не заслуживал аттракциона «возбудим и не дадим», тем более в день нашей свадьбы. Возможно, в будущем мне и захочется поддразнить его, но уж точно не сейчас!       Возмущение, однако, застряло у меня в горле, когда я осознала, каким заботливым был его взгляд. Что-то невидимое внутри, казалось, оборвалось и устремилось волной жара до самых кончиков пальцев.       Пристав на мыски, я вынудила его немного нагнуться и легко поцеловала его в губы, затем в щёку, и ещё раз до тех пор, пока не добралась до его уха, чтобы прошептать:       — Прошу, не останавливайся сегодня.       Теперь дрожь пробирала не меня, а Дилюка. Секунду спустя он снова целовал меня, да с такой страстью, что мне потребовалось несколько минут, чтобы восстановить сбившееся дыхание, когда он позволил себе спустить руки ещё ниже, а затем почти невесомо проскользил пальцами вверх, задирая лёгкую ткань ночнушки.       Я не стала надевать в этот раз нижнее бельё, так что Дилюк, проведя пальцами до поясницы, замер на несколько секунд, и затем вновь повторил манёвр.       Воспользовавшись его замешательством, я потянула нас в сторону кровати. Что-то подсказывало мне, что вряд ли я смогу долго стоять, когда он продолжит. У меня уже начинали дрожать ноги, так что я всерьёз опасалась, что ему придётся меня ловить.       Когда я села на кровать, а Дилюк нагнулся следом, опираясь коленом и руками о кровать, я пожалела о том, что не сняла с него хотя бы штаны — и тут же поспешила исправить это упущение. Неуверенно прикоснувшись пальцами к его животу, я провела вниз, к штанам. Дилюк замер, а я, от волнения, правда, пару раз царапнула его живот ногтями, но со второго раза таки расстегнула пуговицу и ширинку. И потянула их вниз. Трусы с него стягивать не стала… постеснялась как-то. К тому же, он, оставшись лишь в них, отлично выбивал почву у меня из-под ног и отключал мозги — я была очень рада, что уже сидела. Всё-таки он был очень… подкачанным и, о да, сексуальным. Я залипла.       Заметив моё замешательство, Дилюк переключил моё внимание на поцелуи, которые в новом положении оказывали несколько иной эффект… Ощущать его над собой, и знать о том, что его колено стоит аккурат между ног, было немного непривычно и странно, но очень волнительно.       Я была настолько поглощена этими впечатлениями и мыслями о том, как же сильно хочу Дилюка, что едва не пропустила тот момент, когда он решил снять с меня ночнушку — если бы её не нужно было снимать через голову, я бы точно не заметила этого.       Я не успела осознать, что именно я почувствовала, оказавшись совершенно обнажённой перед парнем — он окончательно уложил меня на кровать и от его прикосновений и поцелуев я совершенно потерялась. Лицо, шея, грудь, живот…       Когда я ощутила прикосновение его губ к клитору, то не сдержала удивлённого и, похоже, слегка испуганного не то вздоха, не то всхлипа, потому что Дилюк замер и поднял на меня взгляд. Его глаза казались такими тёмными, что у меня перехватило дыхание. Я и так уже была достаточно возбуждена, а от этого завораживающего зрелища и вовсе ощутила, как низ живота сводит в почти болезненном предвкушении.       Дилюк медленно сдвинулся, не сводя с меня взгляда, и повторил манёвр.       Вот к этому сегодня я совершенно точно была не готова. Я не ожидала, что он начнёт с настолько тяжёлой артиллерии в первую брачную ночь… Мне показалось, что это было слегка… слегка чересчур, всё же я ни разу не проводила ночь с мужчиной, так что… Всё, на что я была способна, это сжимать пальцами простынь и пытаться хотя бы дышать. Прикосновения Дилюка были ласковыми, а язык казался невероятно горячим, но, возможно, дело было в том, что мне самой было очень жарко.       Когда язык сменился его пальцем, я не сдержала облегчённо-удивлённого стона, но через минуту мне показалось, что этого очень мало. К тому же, он так легко проскользнул внутрь, что я не ощутила совершенно никакого дискомфорта. И мне очень… очень хотелось хотя бы прижаться к Дилюку, а не просто бессвязно под ним стонать. Мне было слегка стыдно и совестно из-за того что я так потерялась.       — Дилюк… — позвать его получилось едва ли шёпотом.       Он чуть сместился, и я поспешно обняла его за шею и, притянув поближе, поцеловала. Проведя ладонями по его спине, я осознала, что он очень напряжён, но не успела ничего сказать или сделать — его пальцы не давали мне сосредоточиться, он целовал ключицы и грудь с такой нежностью и трепетом, что я снова потерялась.       Когда он медленно вошёл в меня, я не сдержала протяжного стона. Боли не было совершенно, но вот ощущение заполненности оказалось слишком непривычным.       — Руби?.. — замерев, обеспокоенно позвал он, сжимая пальцами мои бёдра. — Больно?       Не сумев выдавить из себя ни звука, я снова потянула его на себя и отрицательно покачала головой.       — Точно?       — Да.       Дилюк, шепчущий какие-то комплименты, размеренные толчки — это так сильно смешалось в моём сознании, что я не могла разобрать ни слова. Остатки самообладания уходили на тщетные попытки сделать хоть что-нибудь — я честно пыталась хоть немного подстроиться под ритм его толчков, пыталась отвечать на поцелуи, но, по-моему, у меня не слишком-то хорошо получалось.       Я даже не сразу осознала, что всё закончилось — во всём теле ощущалась невероятная слабость, я с трудом могла пошевелить даже пальцем. Это странно сочеталось с чувством невероятной лёгкости.       Выскользнув из меня, Дилюк устало опустился рядом и, подтянув меня к себе, обнял, сцепив руки на талии. Выглядел он невероятно расслабленным и, что неожиданно — удовлетворённым.       Мне потребовалось ещё минут десять, чтобы хоть немного прийти в себя — отсутствие пульсации внизу живота сбивало с толку так же, как и её появление. Осмыслив произошедшее, я ощутила лёгкое сожаление и стыд за то, что была почти бревном.       — Теория сильно отличается от практики… — с сожалением протянула я, пристраивая сцепленные в замок руки на его груди, и подбородок на них. — Прости.       Улыбка Дилюка на несколько секунд показалась мне слегка самодовольной.       — Тебе не за что извиняться… Мне действительно приятно, что я первый мужчина в твоей жизни.       Не сомневаюсь. Ты выглядишь будто кот, обожравшийся сметаны: очень довольным. Глаза горят, щёки чуть красные, волосы липнут к вискам... Этот вид, признаться, сильно успокаивал.