Увертюра героев

      Я подставила ладонь и элементаль, покружив вокруг, спланировал на неё. Погладив его по голове пальцем, я умилилась с его выражения лица. Господи, какая клёвость. Можно ли считать, что это моя личная пикси? Ах, плохая шутка.       Вместе с внезапной силушкой богатырской… божественной, кхм, мне ещё более внезапно отсыпали немного знаний. От сердца отрывал, небось, мог бы и побольше инфы в мозг залить, а то механизм работы всякого я теперь вроде как знаю, а что конкретно с богами в прошлом случилось — это пусть Асмодеус, походу, рассказывает. Если снизойдёт, конечно. Это, наверное, чтобы я её из мести или нелюбви не убила. Знания в голову вроде бы вложили, а вроде бы и не все… Или я просто переварить не успела, кто знает.       Не думала я, что ценой за понимание, как работает Тейват, станет моя свобода. Как говорится, большая сила это большая ответственность. А знания — сила. Магия, конечно, тоже, но…       — Велика цена, но знанье это власть, кто взлетел наверх, может низко пасть, — процитировала я очень, по моему мнению, подходящую строчку из песни. Это буквально могло стать финалом любого местного бога. Голд вот, небось, самая наглядная иллюстрация из ближайших.       Элементаль нахмурился.       Я вспомнила конец Голда. Оружие у Нигредо лучше забрать. Не то чтобы я боялась, что он попытается насадить на меч меня, но вот Асмодеус, вероятно, может, а мне эта местная версия палача ещё была нужна. Не одной же мне тащить на себе весь Тейват, в конце-то концов? Да и на Селестии сидеть в гордом одиночестве я не собиралась. Меня ещё Дилюк внизу ждёт. А вот ей норм было, так что пусть сидит, охраняет этот дворец и дальше, раз не сдохла.       Да и позволять такому оружию спускаться в мир, значит давать людям оружие против себя любимой. Если кому-то станет известно, что вот этой тыкалкой можно затыкать Бога с Селестии… Не-е-е, нафиг.       Но вначале…       — Спасибо за твою жертву, ты лучший Анемо Архонт на свете, — я поднесла Венти к себе и чмокнула его в голову, вдыхая в него божественную энергию. Элементаль забавно покраснел и сделал большие-большие глаза. И даже возмущенно топнул ножкой.       — Я помню, что тебе не слишком-то нравится быть Анемо Архонтом, но лучше мне не найти. Да и не хочется, чтобы ты жил в этой форме. Так что возвращаю тебе утраченное. Не думаю, что жители Мондштадта обрадуются, если ты их оставишь.       Венти надулся.       — Ой брось, тебе же нравилось быть человеком, а как Архонт ты давно выработал удобную линию поведения, м? И не могу же я оставить тебя без возможности разговаривать. Так что не вредничай, — я ещё раз погладила элементаля по голове. — Может, превратишься обратно?       Венти яростно замотал головой и кинул взгляд вниз. Я тоже опустила взгляд, но там было только кровавое пятно, кажется, на месте, где раньше находилась Асмодеус, и чёрное выжженное пятно на месте смерти Голда. Как копотью покрытое. Эту едкую гадость надо бы смыть, а то будет нам тут тёмные эманации распространять.       Я долетела до этого места, не приложив к этому никаких усилий. Как когда поднимаешь руку, не думая о том, что нужно поднять руку. Просто поднимаешь её. И от удивления чуть не свалилась прямо, собственно, в чёрную жижу. Как говорится, не надо думать, почему полёт работает так же, как обычные движения, иначе может и перестать, да?       Зависнув над лужей, я задумалась. Ну, раз уж у меня есть крылья, блестящие, и вообще, пусть и пыльца волшебная будет. Флакончика мне правда не завезли, но она всё равно с крыльев сыпется, так что… Стоило мне подумать, как пыль посыпалась с удвоенной силой, и в местах, где она касалась черноты, та исчезала, возвращая камень к прежнему виду. Волшебная пыльца, ха-ха. Ну хоть будет, чем себя развлечь. Хоть какие-то плюсы.       Вспомнив о том, что мы с Венти вообще-то обсуждали его обратное превращение, я ещё раз глянула вниз, и уточнила:       — Ты не хочешь с Асмодеус встречаться?       Элементаль закивал так яростно, что чуть с моей ладони не навернулся.       — Я тоже. Но надо… Послушать, наверное, хочешь, да? И посмотреть?       Венти ещё раз кивнул.       Ну ладно.       — В волосах тогда спрячься.       Длине моих волос Винкс могли бы позавидовать, они ещё и завивались, как я успела заметить, и концы, похоже, отливали анемо-стихией... Это из-за того что Анемо Архонт своей божественностью в процессе пожертвовал, или потому что у меня был Анемо Глаз Бога? Или всё сразу? Вот на этот вопрос мне ответа в голову не заложили, а жаль. Гадай теперь…       Но такое ощущение, что и впрямь с образа Энчантикса божественный облик слепился. Хорошо хоть не в доспехи по образу и подобию Эрзы Скарлет подсознание или Фанет нарядили меня, а то щеголяла бы в бронелифчике. Эх, зеркало бы…       Я хотела было убрать часть волос за ухо, но подвисла, нащупав там какое-то украшение, похожее на… крылышки. Нет. Мне точно нужно зеркало найти, как только с делами разберусь.       Венти послушно занырнул куда-то в волосы, и я почувствовала себя тираном, совсем чуть-чуть. Элементали были милыми, могли взаимодействовать с миром и отлично понимали речь, но они не разговаривали. Более несчастными были, конечно, феи — эти потерянные души, неспособные переродиться, летали вокруг «домиков», к которым были привязаны. По факту, как я узнала сейчас — могил. Домик феи — останки тела, принявшие форму… ну пусть будет фонарика. А по миру они разбросаны от того, что умерли там же, где находились в момент катастрофы.       Жутковато.       Я почувствовала, как элементаль буквально завернулся в волосы. Я надеюсь, они волшебным образом потом сами распутаются. Н-да, вот вроде богом стала, а о бытовухе продолжаю беспокоиться. Ну, мозги мне новые всё-таки не выдали, как и личность, так что, наверное, ничего странного. Не успела ещё проникнуться мыслью, что должна трястись за благо мира больше, чем за себя.       Ладно, надо взять себя в руки, даже если я продолжу тянуть, это мне ничем не поможет.       Смирившись, я влетела во дворец, который, очевидно, требовал ремонта, особенно в том месте, где в него бога впечатали.       Внутри было так же пусто как и снаружи. Ветер не доносил до меня присутствия кого-то, кроме тех, о ком я и так знала. От этого становилось ещё более жутко, потому что я точно знала, что они должны быть тут… но их не было. И Фанет не дал мне знания, что случается с теми, кто на Селестию всё-таки вознёсся. Не знаю, сколько их должно было быть, но Ванесса тут должна быть, разве нет?       Асмодеус, я надеюсь, ты согласишься говорить. А то как-то не честно получается. Вроде судьбу мира на плечи взвалили, а до конца не объяснили. Пролетая по коридору, я поняла, что часть штук в Селестии я узнавала, как они работают даже представляла.       Может знания с сервера Тейват не догрузились?       Или это всё-таки безопасности Асмодеус ради?       Дверей во дворце не было, совсем, только арки. Занятно, конечно, но на мой вкус никакого ощущения уединения. Не представляю, как они тут впятером жили. Хотя на крае сознания теплится что-то на тему звёздных дворцов во множественном числе…       Отогнав лишние мысли, я ускорилась — разглядывать дворец можно было долго, тут даже отсыпанных с барского плеча создателя мира знаний не нужно было, чтобы это понять. Жаль познаний в архитектуре не отсыпали, описала бы колонны все эти, барельефы… Однако всё, что я могла сказать, это красиво, и ремонта бы. Чтобы не рассыпалось.       В одном из залов я зависла, чуть не споткнувшись прям в воздухе. Он был большим, очень большим. По моим прикидкам он занимал собой, наверное, треть дворца. И всё, что в нём было, это статуи в человеческий рост. Разные, в разных позах и с разными обликами и… у каждого был Глаз Бога.       Кажется, я знаю, что происходит с теми, кто возносится на Селестию. Вопрос: почему они в камне, а не трудятся на благо мира?       Энергия.       Мысль была чужой, и от удивления аж на пол шлёпнулась рядом с какой-то воительницей весьма грозного вида. Так Боги Истока это… Батарейки?       Подняв голову, я с удивлением узнала в женщине… Венессу из комикса. Сделав пару шагов, я отстраненно отметила, что несмотря на странную недообувь, ходить босиком она не мешала, оказавшись довольно пластичной. Я потыкала женщину пальчиком.       Камень как камень, никаких признаков жизни. Вообще. Не уверена даже, что смогу это расколдовать, если захочу попробовать…       Нельзя.       Фанет, это ты что ли? Это типа слышу твоими ушами, смотрю глазами, а общаюсь телепатией, когда сам захочу, или что?       Молчание было мне ответом. И этот как Паймон игнорщик поганый. Ой, наверное, не стоит так о Боге… Бог, к его чести, проигнорил мои нелестные о нём мысли.       Почему нельзя-то хоть объясни?!       Купол держится на энергии жертвенности. Покидая Тейват, я пожертвовал большей частью своих сил, чтобы обезопасить мир куполом. Узнавая правду, те, кто становятся Богами Истоков, принимают на себя бремя защиты Тейвата от внешней угрозы. Они идут на это по своей воле.       Стал Богом и сразу в камень? Так себе перспектива…       Не сразу. Они могут выбирать. Каэнри`ах забрала тех, кто остался, и Асмодеус пожертвовала большей частью своих сил…и личностью. Будь с ней помягче. От той, кто некогда стал моей тенью… И впрямь осталась лишь тень.       Если я спрошу мысленно, я всегда буду получать такой развёрнутый ответ от уважаемого создателя?       Нет. Процесс перерождения почти завершён. В твоих интересах не привлекать моё внимание. Тебе может не понравиться, если я заговорю.       Звучит почти как угроза.       И что может, эм, привлечь внимание?       Гибель Тейвата или Богов Селестии. Твоя задача поддерживать Небесный Порядок и наказывать нарушителей. Методы и способы выбирать тебе, можешь использовать старые, можешь… Придумать что-нибудь ещё.       Главное, чтобы они работали, да?       На этот вопрос Фанет отвечать не стал. Наверное, посчитал его риторическим.       Ну хоть в жесткие рамки не загоняют, и на том спасибо. Когда на всё один ответ — шип на голову — играть в Бога как-то вообще не хочется. Совсем.       Так, раз со мной всё ещё разговаривает местный самый главный Боженька, наверное, надо у него что-нибудь спросить. Желательно так, чтобы ответил? Что мне хочется узнать?..       Вопрос был хорошим, я даже подвисла, медленно перелетая в следующий зал. Крылья мягко звенели, и я нашла их звук очень умиротворяющим.       Почему Фанет не может вернуться? Если бы он здесь всем заправлял, как раньше, может, проблем было бы меньше? Не знаю, конечно, но вопрос, почему вернуться не может, очень актуален. Так почему все-таки? Ау? Меня слышно?       Молчание было мне ответом.       Сеанс что, уже окончен? Я даже недолго вопрос придумывала, эй! Это нечестно! НЕ-ЧЕСТ-НО!       Игнор. Ну и ладно. Ну и не очень-то и хотелось.       Я конечно пофыркала, но обидненько было. Я уж было обрадовалась, что со мной поговорят нормально, ан-нет. С другой стороны, излишнее божественное внимание тоже не есть хорошо, наверное. Да и не нравится мне, когда кто-то имеет постоянный доступ к моим мыслям. Надеюсь, его слышу ушами и смотрю глазами метафора в каком-то смысле. Тип, посмотреть конечно может, но только когда что-то важное происходит. Или вообще не может и просто для устрашения сказал, чтоб от обязанностей не отлынивала.       Наконец, я долетела до зала — летела я, надо сказать, со скоростью улиточки, видно, сказывалось нежелание видеть Асмодеус. Если б ветер не донёс, что с Альбедо и Нигредо все нормально, я бы, конечно, так не оттягивала, но он донёс. Странное это было ощущение. Словно кто-то на ухо шепчет то, что ты очень хочешь узнать.       С контролем этого «хочу знать», несомненно, придётся ещё разобраться, но у меня, благо, есть мастер в этом под рукой. Главное, чтобы снова человеком обернулся.       В том зале, павильоне, или как правильно всё-таки называются комнаты этого дворца… в общем, в том месте, где находились Альбедо, Нигредо и Асмодеус, царило упадническое настроение. Асмодеус залезла в какую-то колбу, иначе это не назвать, и обитала там в состоянии не то сна, не то комы, бултыхалась в какой-то жиже, в которой я опознала энергию. Жидкая энергия, до чего техника дошла… кхм. Магия. Раны на её животе больше не было.       — Может, стоило её добить? — смотря на колбу, пробормотал себе под нос Нигредо.       — Не думаю, что это хорошая идея.       Наверное, появляться с вопросом «чего у вас такие кислые лица» — плохая идея, да? Похоронили меня уже мысленно, наверное. Учитывая, что Асмодеус в несознанке, им и сказать-то некому было, что у них появился новый боженька. Богиня. М-м-м.. .Не нравится мне, как это звучит.       Перезвон крыльев, ожидаемо, привлёк их внимание, так что я не успела придумать ничего уместного, ну или на крайний случай пафосного, чтобы сказать: Альбедо отвернулся от колбы, на которую смотрел, увидел меня, сделал было шаг вперёд, но передумал и замер.       — Руби?       — В каком-то смысле, — я неловко развела руки в стороны и покрутилась вокруг своей оси. Смотрелось, наверное, занятно, учитывая, что я всё ещё летала, пусть и едва-едва над полом. — Как видишь, я теперь немного… Божество… Селестии. Так что новое имя я тоже получила. Но Руби мне больше нравится. Сознание, опять же, вроде бы моё, так что… Наверное, можно назвать это удачей?       Альбедо сорвался с места и заключил меня в порывистые объятия. Я почувствовала как Венти метнулся в сторону, уворачиваясь от его рук, за волосы неприятно потянуло. Если б не вырез, предложила б ему в лифчике спрятаться… впрочем, лифчика в этом костюме нет, мда. И ведь, несмотря на мои мысленные периодические возмущения, длиной юбки вот, или этим, элементы одежды никак не менялись.       Погладив Альбедо по голове, я обратила внимание на Нигредо. Тот смотрел то на меня, то на меч в своей руке. Не-е-е, я ему эту тыкалку ни за что не оставлю. А то спать спокойно не смогу.       — Отвечая на твоё заявление про оставлю меч себе, вынуждена сообщить, что он вернётся туда, где лежал прошлые столетия, — сочла нужным сообщить я.       — Вот и вся благодарность за убийство этого козла… — раздражённо фыркнул тот. — Ты точно в себе? Можем ли мы тебе вообще верить?       Я пожала плечами. Не уверена, что я сама могу себе верить, но допустим.       — Какое имя ты получила? — Альбедо неохотно разжал руки. — Что вообще произошло?       — Небесный судья Энлиль к вашим услугам, — я сделала шутливый полупоклон и, наконец, приземлилась на ноги. Летать это, конечно, хорошо, но к перезвону крыльев ещё привыкнуть надо. — А произошло, ну, как я поняла… Барбатос поделился божественностью, но этого всё равно не хватило, чтобы сдержать выброс, так что в итоге нас… распылило?.. Наверное. Ну, тела я некоторое время не чувствовала. Потом со мной поговорил Фанет… Это, если что, вроде как местный создатель мира, а потом я пришла в себя уже… вот так, — я неловко указала на всю себя. — Вроде как… всё. Потом я полетела сюда.       Не торопилась, правда, как-то не подумала, что меня должны были оплакивать.       — Я же всё ещё твоя сестра, да? — на всякий случай уточнила я.       — Сомневаюсь, что нас обманывают, — постановил Альбедо.       — Думаешь, божественной сущности не нужны лишние межличностные связи?       — Их бессмысленно поддерживать, учитывая разницу в положении, — кивнул Альбедо. — С другой стороны, если только ради того чтобы избежать одиночества… Но выражаться так же странно, как Руби, немногим удаётся.       Вот спасибо.       Я скривила обиженную моську.       — Да и внешность, если исключить наряд и окрасившиеся концы волос, совсем не изменилась, — Альбедо внимательно оглядел меня и даже для верности обошёл по кругу. — Интересно, почему ты выглядишь так?       Я икнула.       — Потому что фей из детского мультика перед смертью вспоминала, наверное.       Ну или Фанет решил через меня расу фей возродить, кто знает, какие у них на самом деле были крылья? Может, полупрозрачные с блестками.       Элементаль возмущённо ткнул меня куда-то между лопаток, похоже, недовольный моей неуверенностью. Да ладно-ладно, я смирюсь с тем, что моё подсознание видит меня крылатой тёткой в короткой мини юбке. Хотела же я в детстве быть феей. Стало вот. Радоваться надо, но чувство какое-то странное после произошедшего… Я даже затрудняюсь его определить, в таком смятении нахожусь.       Альбедо нахмурился, но не стал никак комментировать моё высказывание.       — Давно она так? — я кивнула в сторону Асмодеус. Отлично бы смотрелась в лаборатории Орочимару.       — Не слишком. Здесь сложно следить за временем, часы барахлят, — Альбедо вынул часы из кармана и продемонстрировал мне дрожащие на одном месте стрелки. — Слишком высокий энергетический фон. По ощущениям прошло не больше получаса.       Долго же меня… пересобирали.       — Мне интересно… а почему она вас выпустила?       — Потому что трусиха, — фыркнул Нигредо, под моим пристальным взглядом возвращая меч на стойку рядом с колбой. Очень странная идея ставить оружейную стойку для оружия, которое способно убить бога, рядом с резервуаром, где бога лечат… Я хотела было высказаться на эту тему, но, едва встав в свой, кхм, разъём, меч буквально растаял, и стал походить скорее на рычаг или на украшение какое, а энергии в резервуаре прибавилось как будто — цвета она стала ещё более насыщенно-золотого.       — Трусиха?       — Она до дрожи боялась нашего милейшего создателя. Настолько, что даже решила подстраховаться и понадеялась на нашу помощь. На мою, вернее. Уж не знаю, откуда она узнала про мои к нему претензии, но очень виртуозно пыталась сыграть на моих чувствах и использовать, — Нигредо скрестил руки на груди. — Даже потратила силы на то, чтобы показать нам душещипательную историю одного козла и трёх дур.       — Нигредо, — устало вздохнул Альбедо.       — Прошу прощения, обсчитался, четырёх дур.       Альбедо закатил глаза.       Ты еще не слышал мои мысли без фильтра приличной речи… Точно рот с мылом бы помыл. Ну или мозг, если бы смог.       — И что показывала? — решила прийти новоявленному убийце богов на помощь.       — Если в двух словах…       Когда-то Тейват был открытым миром, в котором жили феи и люди, куда приходили путешественники из иных миров. Селестия существовала уже тогда, она была создана людьми, что достигли «просветления» и продвинулись в своём развитии дальше прочих. Они были так умны и самоотверженны, что получили одобрения Фанета — истинного создателя этого мира. Он нарёк их тенями, и позволил наблюдать за миром от своего имени.       Помимо острова, сегодня известного как Селестия, было отстроено три небесных дворца, где правили три девы, ныне оставшиеся в легендах как луны. В глазах людей девы, олицетворявшие собой три Луны, что горели некогда над Тейватом, сменяли друг друга на небосводе: Ария, Соната, Канон. Люди начали ассоциировать их с прошлым, настоящим, и будущим. Божественное благословение в итоге и даровало им эти силы. Каждая «правила» по десятилетию, мир жил в гармонии, соответственно циклам оборота лун вокруг Тейвата.       Мало кто знал, что тех, кто получил право зваться тенью Фанета, на самом деле было пятеро. Если три сестры всегда были на виду, то эти двое находились в тени. Четвёртой была Асмодеус, что получила титул Хранителя Небесного порядка. Пятым был Берит, что олицетворял собой Солнце. Четверо из них были из расы тех, кого ныне называли «феи». Одна же… была путешественницей из другого мира, оставшейся жить в Тейвате.       Эти пятеро были теми, кто создал Селестию, теми, кто «вознеслись» в числе первых. Никто из них на самом деле не был Богами, но и Людьми считаться они уже не могли, поскольку превзошли всех прочих в своём развитии. Постепенно в Селестию «возносились» и другие люди, сумевшие достичь тех же высот. Селестия, парящая в центре мира, стала считаться оплотом Богов, местом, к которому все стремились. Три Лунных Дворца — тем, где живут изначальные Боги.       Имя Фанета постепенно уходило в забвение, и, как всякий Бог, он слабел. Поняв, что мир более не нуждается в нём, он заснул.       Люди продолжали развиваться, с позволения новых Богов, и согласно своим желаниям. Берит был среди тех, кто желал достичь иных миров, выйти за пределы ограничений, наложенных этим миром. Ему стало мало сил, дарованных создателем — он нашёл новый источник энергии за пределами мира. Огромный, необъятный, невероятно разрушительный… И решил изучить его.       Исследования были его жизнью, те артефакты, что ныне назывались Сердцами Богов, были созданы им. Амбиции не позволяли Бериту прислушаться к чужим увещеваниям. Он долго скрывал изменения, затронувшие его душу — он перестал чувствовать боль и, в конце концов, лишился всяких эмоций. Ничто не волновало его, кроме идеи, и он… отлично умел притворяться. Луны до последнего не замечали, как сильно он изменился. Асмодеус же… Будучи женщиной из другого мира, не имела на них влияния, предпочитала оставаться в тени, и, соответственно, не имела достаточно верующих. По сравнению с четырьмя своими товарищами, так и не обрела достаточно сил, чтобы противостоять хотя бы одному из них.       Исследования Берита были тем, что и привлекло внимание силы, которой он же дал имя Хонкай. Так настал Судный день, и случилась та самая катастрофа, оставшаяся в легендах как смерть Лун. Древние цивилизации были разрушены, люди, ставшие жителями Селестии, гибли, противостоя новой неведомой силе, три сестры рассорились, не сумев прийти к общему решению по поводу дальнейших действий и способу защиты мира, ведь все они любили Берита.       Из-за этого мир едва не погиб. Берит, как оказалось позже, заразившийся энергией Хонкая, бесследно исчез в тот день.       Три сестры решили пожертвовать собой, что разбудило Фанета, Асмодеус, используя энергию их жертвы, а также жизни всех тех, кто был готов присоединиться к ним, с его помощью создала купол, который замкнулся на её жизни. Купол, ставший «защитой», что оградил Тейват от проникновений извне чужеродной энергии, став искусственным небом. С тех самых пор на небе горела лишь одна луна — жалкий отсвет трёх, продолжающих кружить вокруг Тейвата. Никто больше не мог увидеть ни их, ни звёзды.       Асмодеус осталась единственным жителем Селестии, бессменным хранителем мира, следящим за тем, чтобы человечество вновь не продвинулось в своём развитии и никогда не достигло ни Селестии, ни вселенной за пределами купола.       Так Селестия стала воплощением «Хонкая» для Тейвата, а Асмодеус — судьёй, карающим человечество. Фанет, пожертвовавший большей частью своих сил, покинул Тейват, чтобы увести за собой разрушительную энергию, оставив лишь отпечаток своего сознания, чтобы мир, некогда созданный им, продолжил существовать.       Тейват стал белым пятном, недоступным для внешних миров. Та, кто некогда была лишь Хранителем правил, превратилась в палача, что карает человечество.       С тех пор прошло несколько тысячелетий.       — И что она эти тысячелетия делала? — прищурившись, уточнила я. — Искала этого безумного учёного?       — Выслеживала, но она мало что могла сделать. Она пыталась поговорить, воззвать к его разуму, но… То, что он называл Хонкаем, извратило его сознание, хоть и не полностью, — произнёс Нигредо, всем своим видом показывая, что думает об этом «поговорить».       Короче, что-то от него осталось, слишком прокачанный к тому времени чувак уже был, но Тейвату это не помогло, н-да.       — Благодаря свои мозгам и навыкам несколько тысяч лет он благополучно удерживал своё тело в стабильном состоянии и умудрился не обратиться в монстра, хотя Хонкай обращал. Как мы поняли — монстры Бездны, и проклятие Хиличурлов, это вовсе не кара, которую назначала Асмодеус. Это последствия влияния того, что просочилось тогда в мир. И оно же просочилось во время Каэнри’ах, — добавил Альбедо.       Вот она сила мозгов.       — Получается, Дайнслейфа она не прокляла на бессмертие, как он думает, а, наоборот, замедлила его обращение, насколько смогла… — задумчиво пробормотала я.       В итоге Селестия вроде не враг людям, а вроде и враг. Всё как обычно сложно, н-да. Интересно, Царица об этой истории в курсе?       — Вроде того. Согласно тому, что показала Асмодеус, событие, которое мы знаем как войну Архонтов, началось из-за Берита. В итоге она просто… сделала, что смогла, и раздала им артефакты для усиления и защиты. Как я понял, всё, на что её хватило, это переделать их, завязав на Селестию, чтобы обезопасить тех, кто стал зваться Архонтами и считался Богами на земле. Они вроде как… выжившие в той катастрофе. В Тейвате, вроде как, естественным путём не рождалось Богов и Элементалей, и прочих созданий, вроде Двалина, с тех самых пор, как пали Луны.       — Получается… Это было шесть тысяч лет назад? — предположила я, решив взять за точку отсчёта самого старого местного Бога.       — С хронологией всё сложно. Потоки мира настолько искажены, что Асмодей не смогла ответить мне, когда я спросил, сколько времени прошло с первой катастрофы, — Альбедо тяжело вздохнул. — Мне всё это не нравится. Куда лучше было, пока я просто занимался своими исследованиями в Мондштадте в поисках истины…       — Да брось, ещё сожалеть о том времени, что ты потратил на выполнение задания от этого козла, — снова фыркнул Нигредо. Ещё немного, и ты так в лошадь превратишься, дорогуша, чуть было не пошутила я.       — Теперь мы хотя бы узнали, что в этом мире происходит.       — Жопа, — подвела итог услышанному я.       Альбедо не удержался от закатывания глаз.       — Короче, эта последняя выжившая из самых крутых Богов дамочка, не могла сама справиться с главой гарема, в котором состояла, поэтому воспользовалась мной, — развёл руки в стороны Нигредо. — Мы рассчитывали на то, что он посчитает меня букашкой, и подпустит поближе. Собственно, так и вышло. Правду говорил Гео Архонт — самый губительный для многих порок — недооценивать окружающих. Я, конечно, был только рад, что он издох, и не против его потыкать колюще-режущим, но как-то, знаешь, большего ожидал. Какое уж почтение к Богам после такого.       И правда. Особенно когда Боги — нифига не Боги, по факту-то.       — Ну а дальше ты знаешь, — решил, судя по всему, закончить рассказ Нигредо. — Неуважаемый создатель постранствовал, прибился к Каэнри’ах, и окончательно поехал кукушкой. И расковырял купол вместе с местными активистами. Наплодил всякой дряни. Меня, например.       — Я тебя точно выпорю, — пригрозил Альбедо. — Он имел в виду тех существ, что периодически появляются на территории всего Тейвата. Мы называем их «Волки разрыва»..Они продолжают рвать ткань купола, и лезут, в основном, из Бездны.       — Ненадолго, — мрачно заметила я. Оставить купол целым было в моих интересах, так что собачек, волков, или кто они там, придётся выжечь. — И вообще, после попытки поговорить Асмодеус даже не попыталась его, не знаю, запереть?       — Она потеряла его след после Войны Архонтов. А потом он сбежал в Бездну.       — И почему она не могла его выследить? Он же должен на всю округу вонять тёмной энергией.       — Может, и выследила. Но струсила, — пожал плечами Нигредо. — Помрёт она, исчезнет купол, если я ничего не путаю. Так что она… типа не может собой рисковать, но в итоге всё равно, вон, плавает теперь. Чуть не умерла ведь. Ну и по битве было видно, что хоть много лет и прошло, ровней она ему не стала. Удивительно, что он её не убил сразу.       Всех злодеев убивает желание поглумиться над противником. Этот ведь также помер. Н-да.       Короче, в чём мораль — люди как обычно дорвались до неизведанного, изведали, дорвались до сил и возомнили себя богами, не успокоились на этом и стали копать дальше, привлекли внимание Хонкая и мир пошёл по пизде. Именно из-за той катастрофы «цивилизация фей», из которых и вышли те четверо первооткрывателей, была уничтожена, а оставшиеся феи потеряли свой гуманоидный облик и ныне представляют из себя сгустки энергии.       А единственная из пятерки старших Богов сошедшая тащит на себе бремя сохранности мира. Ха-ха. Ну, теперь нас таких две лохушки. Ну хоть Голд помер.       Я снова посмотрела на Асмодеус, плавающую в своей колбочке с энергией, и подавила в себе желание по ней постучать, как по аквариуму. Так ли мне надо, чтобы она прямо сейчас проснулась, или пусть, сидит в своей колбе на Селестии, лечится и безмолвствует дальше, как до возвращения шипа делала, а я пока делами займусь, которыми мне велели заняться? Без постороннего элемента, с которым надо будет, небось, ругаться. А то ещё херанёт мне шип на Сумеру, я даже разобраться не успею, что там не так.       — Надо восстановить купол над Селестией, чтобы никто к ней не залез, и заняться делами, — посмотрев на Богиню в несознанке ещё немного, решила я. — Пусть лечится.       — И под руку не лезет? — хмыкнул Нигредо. — Хочешь поиграть в тирана?       — В тирана не очень, в судью поиграть точно придётся.       — И ты знаешь, как восстановить купол над островом? — полюбопытствовал Альбедо. — Не думаю, что разумно оставлять её тут одну. Фатуи, вроде, против Селестии. Хотя остров сейчас близко к Мондштадту, и довольно низко, Снежная недалеко. Мало ли тех, кому захочется попробовать сюда забраться. Внезапное перемещение острова вряд ли ускользнёт от их внимания, как и… то, что здесь случилось. Я о том столбе света, сначала чёрного, потом белого.       Звучит логично. Что ж.       — Полетаю по замку, скорее всего, узнаю. Оно… волнами накатывает, — я неохотно передёрнула плечами. Чувствую себя компом, у которого доступ к интернету то появляется, то исчезает.