Luter

Молодая женщина в ярко-красном платье, что струилось по полу, добавляя хозяйке элегантности и оттеняя её ярко-рыжие волосы, спешно поднималась по лестнице на встречу, о которой никогда не могла бы и подумать. Её сердце учащённо билось, но это был единственный признак, выдававший её волнение. На лице была маска уверенности, а осанка, выработанная за последние пять лет, была безупречна. Ей часто приходилось выходить с мужем в свет и она всегда была под пристальным вниманием. Но она выбрала эту жизни сама. Выбрала такого мужчину, рядом с которым невозможно оставаться в тени. Но Джинни Поттер никогда этого и не желала. Она ярко горела, освещая своим светом всех окружающих её людей. Её внутренний стержень и стальной характер помогли справиться с послевоенными травмами не только внутри себя, но и вытащить из пучины тьмы тогда ещё своего парня. Но сейчас. Сейчас она шла на встречу с человеком, о равнодушие которого, разбивались сотни жизней. Она знала, что он не жалел неугодных. Знала, что после войны он не испытывал раскаяния. Драко Малфой остался для неё загадкой, решать которую она не сильно спешила. Торопливый цокот каблуков заставил мужичину обернуться, а на лице, сама собой появилась хитрая ухмылка. Драко всегда уважал Уизлетту. Из всего рыжего семейства она казалась ему самой адекватной и разумной. Он знал, что за напускной беззаботностью сидит настоящая акула, которая готова убить за своих близких. И он уважал эти качества. - Юная миссис Поттер, - растягивая гласные, с особым наслаждением практически пропел Малфой, жестом приглашая девушку присесть за только что сотворённый им столик, по обе стороны которого располагались стулья. - Я тоже рада видеть тебя, хорёк, - растягивая ярко-алые губы в кровожадной улыбке, ответила Джинни, занимая место напротив блондина. - Чем я обязан твоей компании, Уизлетта? - Так и продолжим соревноваться в остроумии или побудем немного взрослыми и адекватными людьми? - первая вышла на мирную тропу девушка, желая как можно скорее перейти к сути разговора, прекращая словесные баталии. - Как пожелаешь. Что именно ты хотела обсудить со мной так сильно, что тебе пришлось прибегнуть к шантажу? - поднимая левую бровь, проговорил Драко, буквально пронизывая девушку напротив ледяным взглядом. Но на ней это не работало. Она никогда не боялась его взгляда, всегда умела парировала оскорбления, а её фирменные сглазы…явно добавляли в копилку Джиневры очки уважения. - Я хотела поговорить о Гермионе, - спокойно ответила девушка, оценивая реакцию мужчины напротив. А оценивать было что. Из блондина словно разом выбили весь воздух, заставляя его кожу сравняться цветом со штукатуркой на потолке. Серые глаза, до этого уверенно взирающие на собеседницу, вперились в стену за её спиной, а кадык несколько раз значительно дернулся. Он потерял самообладание буквально на несколько секунд, но их хватило, чтобы подтвердить все домысли Джинни, что она строила в течение пяти лет. - Сомневаюсь, что я тот человек, с кем тебе стоит говорить о Грейнджер. Советую тебе проверить зрение, ведь за твоим столом, я уверен, сидит не только она, но и твой драгоценный супруг, кто с гораздо большей охотой поддержит эту тему, - выходя из оцепенения, перешёл сразу в наступление Драко, не желая показывать кому-либо ещё свою единственную слабость. - Малфой, я, бесспорно, не так умна, как Гермиона, но поверь, достаточно наблюдательна, чтобы сложить несколько фактов в единую цепочку и сделать логичный вывод. - И ты, конечно, хочешь поделиться своими наблюдениями именно со мной, Джиневра? Я повторюсь, прости мне это, но я уверен, Поттер будет куда более благодарным слушателем. - Так хочешь, чтобы не только я, но и Гарри с Роном узнали о твоей многолетней любви к Гермионе, а, Малфой? - складывая руки на груди, впервые за разговор искренне улыбнулась рыжеволосая, глядя, как блондин бледнеет ещё сильнее, буквально становясь одного цвета с его волосами. - С чего такие громкие заявления, миссис Поттер? - оскалился мужчина, не понимая, чем выдал себя и как много ещё окружающих в курсе. - О, Малфой, не забывай, что в отличие от Рона и Гарри, я училась вместе с вами. Гермиона рассказывала, что ты изменился. Я прекрасно помню все твои взгляды на неё. Однажды я вообще видела тебя выходящим из её комнаты, а когда вошла внутрь, увидела мирно спящую Гермиону, которая была заботливо укутана в одеяло. Я тоже за неё переживала в тот день, но мне никогда не удавалось её успокоить так, как это делал ты. Кроме того, как ты думаешь, у кого Блейз узнавал о результатах Гермионы на ЖАБА? Это были незначительные мелочи, но ты до сих пор не женился. Даже любовницы у тебя нет, уж поверь, в определённых кругах твоя кандидатура очень популярна. И твоя реакция сегодня лишь заставила меня убедиться в моих многолетних предположениях, - с видом ученицы, что только что получила «Превосходно» от Снейпа, будучи студенткой Гриффиндора, договорила Джинни, оценивая произведённый эффект. - И как много народу уже в курсе твоих догадок? - признавая своё поражение, страдальчески спросил Малофой, уже предвкушая ту тонну грязи, что выльется на него. Ну, конечно. Пожиратель смерти влюблённый в Золотую девочку. Людям будет достаточно только этого предложения, чтобы большая часть бизнеса рухнула, вместе с его спокойной жизнью. - Только ты один, Малфой. И эти слова были словно звонкая пощёчина, отрезвляющая мужчину и заставляющая его мозг снова работать. Уизлетта никому не рассказала. Она много лет хранит его тайну, не смотря на его былые заслуги. Она не сказала даже собственному мужу, оставляя эту маленькую каплю света только для него одного. Она не сказал никому даже несмотря на то, что её брат вот уже пять лет в отношениях с Гермионой. И это заставило его насторожиться ещё больше. - И чего ты хочешь от меня за своё молчание, Джиневра? Ты оказалась слишком проницательной, чтобы отрицать очевидное, но я никогда даже не надеялся на что-то. Грейнджер никогда даже не догадывалась. Я всегда преподносил это так, словно заглаживаю свою вину за все мои деяния. - Миона ушла слишком глубоко в себя, чтобы заметить, что ты заглаживаешь вину только перед ней, - хмыкнула Джинни, понимая, что они подошли к сути разговора, - Мне нужна твоя помощь, Драко Малфой. - Я даже не сомневался, что ваше молчание мне дорого обойдётся, миссис Поттер. Называй свою цену, - только и ответил блондин, радуясь такому исходу событий. Возможно, у них даже получится разойтись мирно и без особой шумихи, но ожидать от этой особы можно чего угодно. - Ты такой слизеринец, Малфой, - фыркнула девушка, но после внезапно опустила взгляд на стол, и, видимо от волнения, начала выводить какие-то хаотичные узоры на его поверхности, - Не пойми меня неправильно, но Гермиона моя единственная подруга. Ей было сложнее, чем нам всем после войны. Я надеялась… - тихо, почти на грани слуха начала говорить Джинни, слегка запинаясь и не поднимая взгляда, - Надеялась, что ей просто нужно немного больше времени. Когда мы доучивались в Хогвартсе, то действительно стали очень близки, но потом, - шумно выдохнула рыжеволосая, - Потом она перестала приходить на встречи. Отвечать на письма. Отказалась от работы, что удивило меня, ведь в тот последний год она говорила, что хочет помогать людям после войны. Что хочет быть полезной обществу, чтобы загладить ту вину, что чувствует перед погибшими. А потом она и вовсе пропала. Перестала посещать воскресные обеды в Норе, хотя всегда их просто обожала. Мы с Гарри пытались выяснить в чём дело у Рона, но он сказал, что всё в порядке и она просто не хочет приходить. И сегодня вечером она пришла и… это не та Гермиона, которую я знала. Это совершенно другой человек и я думаю, - на секунду запнулась девушка, но после шумно выдохнула и подняла на Драко уверенный взгляд, - Я думаю, что это дело рук Рональда. Он всегда был жутким собственником и ревнивцем. В начале наших с Гарри отношений он не разговаривал с нами обоими около полугода. Потому что не хотел признавать наш союз, - как бы оправдываясь за своё предположение поведала Джинни, - И он всегда хотел жену, что будет похожа на маму, но Гермиона никогда не была такой. Я не знаю, что он должен был сделать, чтобы запереть её в четырёх стенах, но это очевидно сломало её. Малфой слушал историю о гриффиндорке, задержав дыхание. Волны ярости накатывали на него с каждым словом, произнесённым Джиневрой, а идея убить Уизли прямо сейчас, на глазах у всех, казалась такой заманчивой, что отказаться от неё было выше его сил. - Я не знаю, чего именно прошу у тебя. Но ты всегда мог её успокоить и может, она послушает тебя… Я не знаю, Малфой, сделай что- нибудь, но, пожалуйста, верни мне мою Гермиону, ту, которой она была раньше. Ту, которую когда-то покорила тебя. - Скажи Нотту и Забини, чтобы они прямо сейчас трансгрессировали в Нотт-холл. Я выполню твою просьбу, Джинни, но сейчас мне нужно уйти, чтобы у твоего брата остался хоть один шанс выжить этим вечером, - холодно выплюнул Малфой, после чего с громким скрипом отодвинул стул и поднялся на ноги, стремительно удаляясь в сторону камина. Но в самом конце коридора, перед поворотом он остановился и обернулся. Красивая рыжеволосая женщина смотрела ему в след с нескрываемой тоской, не говоря ни слова. В её глазах была целая буря эмоций, но особенно ярко на их фоне выделялось сожаление. Она жалела, что потеряла подругу. Жалела, что её брат сломался настолько, что стал тем, кем стал. Но больше всего она жалела, что единственный человек, что мог помочь Гермионе - убийца, Пожиратель Смерти и самый бессердечный из всех знакомых ей людей - Драко Малфой, которому даже не нужно было говорить, чтобы делать больно. Она знала, что это их с Гарри вина, и ей было так искренне жаль, что она не заметила всего этого раньше. Возможно… Возможно, если бы тогда, на седьмом курсе, она придала большее значение своим наблюдениям и чувствам блондина, который буквально боготворил её подругу, сейчас она была бы счастлива и любима. Возможно, всё было бы совсем по-другому. - Я сделаю всё, чтобы она была счастлива, Джиневра, не сомневайся. Любыми способами я добьюсь того, о чём ты меня попросила, будь уверенна, - кинул на прощание Драко, и это было самое искренне, что она когда-либо слышала в своей жизни. Брошенная полушёпотом клятва ещё долго звенела в её ушах так, словно это был самый громкий и яростный крик.

***

- Мерлин и Моргана, Блейз, скажи, что у меня галлюцинации и он не поджёг яблоню матушки! - истерично заговорил Теодор, как только увидел полыхающее дерево и почувствовал убийственную волну энергии, исходящей от дома, где находился Драко. Они аппарировали прямо к границе антитрансгрессировочного поля сразу после того, как Джиневра кратко обрисовала последнюю фразу и общее настроение Малфоя. - Радуйся, что горит только яблоня, Тео. И молись, чтобы твой дом остался цел, а не повторил судьбу того особняка в горах, - ответил Блейз, с опаской делая шаг в сторону парадной двери. - Микки! - крикнул Тео, и рядом с ним тут же появилась маленькая эльфийка, с милым белым бантиком на голове и в того же цвета платьице, на котором был вышит фамильный герб Ноттов. - Хозяин? - пропищала эльфийка, забавно прижимая уши к голове во время неглубокого поклона. - Драко внутри? - Да, хозяин. Лорд Малфой прибыл около пятнадцати минут назад. - И что он делает? - вклинился в беседу Забини, с опаской поглядывая на поместье, которое постепенно, но настойчиво окружал плотный купол из серо-чёрного тумана. - Лорд Малфой изволит сидеть в главной гостиной и смотреть на огонь в камине. - Хорошо, Микки. Скажи матушке, чтобы она переночевала у миссис Забини. И потушите, ради Мерлина, это дерево! - отдал указания Нотт, а после глухого хлопка аппарации, сделал глубокий вдох, а после шагнул к поместью. - Я говорил, что это плохая затея. Клянусь Мерлином, я по пальцам одной руки могу пересчитать, сколько раз Драко был в такой ярости. Ты просто посмотри! - громко воскликнул Блейз, обводя рукой пространство вокруг, - Он даже не может контролировать свою чёртову тёмную магию. - Малфой не использовал тёмномагические заклятия со времён войны, - задумчиво протянул Тео, рассматривая цвет купола, сквозь который они уже прошли, с каждым шагом ощущая витающее в воздухе напряжение всё острее. - Я знал, что так будет. С того самого момента, как впервые увидел его после применения этой грёбанной магии, знал! Такого уровня заклинания никогда не проходят бесследно. - От нашего знания ничего бы не изменилось, Блейз. Он в любом случае все делает так, как считает нужным, - сказал Теодор, с лёгкой опаской открывая дверь, ведущую в особняк. Двое мужчин в гробовой тишине проходили по широкому холлу, что вёл к главной гостиной. На широком диване изумрудного цвета, что располагался прямо посередине комнаты перед камином, со стаканом виски в руке, сидел блондин. Его взгляд был направлен на огонь, а выражение лица было нечитаемо. И только глаза, цвет которых потемнел на несколько тонов, отражали бушующую бурю, что одолевала его изнутри. - Очевидно, разговор с юной миссис Поттер был не о прелестях замужества, - стараясь поддерживать игривый тон и заинтересованное выражение лица, громко сказал Блейз, широкими шагами преодолевая расстояние до кресла, что стояло по правую руку Драко, и усаживаясь в него с видом наглого кота. - В саду горит яблоня матушки, Малфой, когда она узнает, всем нам прямая дорога в Ад, - поддержал затею друга Теодор, стараясь не выдать своего напряжения. Им было нужно успокоить Драко. Сделать что-то, что в первую очередь убережёт его от поспешных решений, о которых потом он будет сожалеть. Хотя, однажды, в порыве особой искренности, юный Лорд признался, что никогда не сожалеет о своих поступках. Он принимает решения лишь с оглядкой на то, чтобы она не огорчилась слишком сильно, если ей доведётся узнать. В комнате повисло напряжённое молчание, которое затянулось на добрых пять минут. Единственным звуком во всём особняке был треск поленьев, что уже давно должны были догореть, но, очевидно, поддерживаемые желанием Малфоя, лишь разгорались с каждой секундой всё ярче. - Я убью его. А после Поттера, - с напускным спокойствием отозвался блондин, непринуждённо покручивая стакан в руке, а после залпом опрокинул в себя всю оставшуюся в нём жидкость, даже не моргнув. Его тон, выражение лица, скованность действие и искренняя, неподдельная ярость не оставляли сомнений в серьёзности данного высказывания. И это заставила Блейза сделать шумный выдох. - Это был бы очень опрометчивый поступок, Драко. Ты же знаешь, что мы просто не сможем замять внезапную смерть любимчика всей Британии, - протянул Теодор, пытаясь воззвать к разуму блондина. Он знал, ещё сфо времён войны, что если Малфой озвучивает своё решение вслух, то оно является окончательным. Когда Драко впервые, ещё на шестом году обучения, заявил, что убьёт Брэндона Фрейзера, который вступил в схватку с Гермионой во время нападения Пожирателей на замок и абсолютно незначительно ранил её в руку, друзья только посмеялись. Но когда через неделю мистер Нотт вернулся с очередного собрания Пожирателей, он рассказал, что Драко убил Фрейзера за измену Тёмному Лорду. Прямо на собрании блондин заявил, что во время битвы за Хогвартс Фрейзер мог схватить Поттера, но не сделал этого, позволив ему уйти и Волан-де-Морт поверил ему. Он приказал тогда ещё совсем юному мальчишке убить. Убить на глазах матери. Убить, чтобы доказать свою преданность. Убить, чтобы проверить его. И он прошёл проверку. Голос Драко не дрогнул, когда он произносил одно из трёх непростительных. - Ох, Тео, неужели ты думаешь, что Азкабан действительно способен напугать меня? - зловеще ухмыльнувшись, ответил Малфой, даже не переводя взгляд на друзей. - Нет, не способен. Но подумай о том, что станет с Грейнджер, если она лишится единственного друга. Да и Уизлетта явно не простит тебе смерть мужа, а она, насколько нам известно, когда-то была очень близкой подругой нашей золотой девочки. Ты не можешь поступить так с ней, - уверенно сказал Блейз, но Мерлин и Моргана, в этот момент он был готов сжаться в комочек и зарыдать как девчонка под пронзительным взглядом Малфоя, который буквально уничтожал его. - Твой ёбанный Поттер вместе с Уизлеттой оставили её одну. Абсолютно, блять, одну с этим недоумком. Они такие ахренительные друзья, что это мелкая рыжая ведьма буквально умоляла спасти их Гермиону от её собственного брата! На кой чёрт ей нужна подруга, которая не может повлиять на своего родного, блять, брата, а Блейз? - буквально прорычал Малфой, сжимая бокал в своей руке с такой силой, что стекло, не выдержав давления, разлетелось на мелкие кусочки, впиваясь прямо в его руку. Алые дорожки, стекающие вниз, капали на светлый ковёр, пропитывая его насквозь, но, казалось, Драко даже не замечал этого. Его руки сжимались в кулаки всё сильнее, заставляя стекло проникать всё глубже, и это мимолётное, фоновое ощущение боли, помогало ему сдерживаться и не провалиться в бездну неконтролируемой ярости. - Ты должен успокоиться, Драко, - начал было Блейз, но старинная ваза, что находилась прямо за его спиной, влекомая магическим влиянием поднялась в воздух и с громким звоном рухнула на пол, разлетаясь на тысячи мелких осколков. Магия, что уже трещала в воздухе, становясь неконтролируемыми электрическими всполохами, бесконтрольно вспыхивала по всему периметру особняка. До этого серые глаза Малфоя полностью сменили цвет, становясь угольно-чёрными и как только он разжал истекающую кровью ладонь громкий звук битого стекла послышался со всех сторон. - Малфой, чёрт побери, это мой дом! - воскликнул Тео, вскакивая на ноги, и как только взгляд блондина устремился на него, он мгновенно пожалел об этом, - Драко, пожалуйста, я понятия не имею как, но тебе надо прийти в норму. Если ты сейчас будешь предпринимать какие то действия, она - Нотт выделил последние слово - никогда не простит тебя. Прошу, давай мы все остынем и подумаем головой, а не яростью, - в примирительном жесте поднимая руки сказал Тео. И Драко уже открыл рот, чтобы сказать что-то, за что позже ему пришлось бы извиняться, как вдруг в комнате прозвучал громкий хлопок аппарации.