Между всегда и сейчас

23 сентября 1986 года - Плыви к нам, camarade! – Оливер активно помахал Фабьяну. - Давай, chéri! – крикнул Элиот. Дюбуа с разбегу плюхнулся в бассейн и поплыл к друзьям. - После обеда я вас покЬину, - сообщил он, достигнув стены с гидромассажными устройствами. - Не понимаю, откуда у тебя тут взялись приятели? – Оливер прищурился. - За два года много воды утЬекло, - философски произнёс Фабьян. – Но вы с Эли́вом вне конкурЬенции! - Нам ждать тебя сегодня? – спросил Элиот. - Да, я вЬернусь часам к десяти. Могу я взЬять твою машину, mon ami? - Разумеется! Оливер выключил гидромассаж, подтянулся на руках и сел на бортик. - Непривычно видеть в этом саду новый бассейн, - сказал он. - Если честно, мне тоже… - Пьяветти-младший грустно улыбнулся. - ПрЬедлагаю искупаться перед сном, с подсвЬеткой! – Дюбуа лёг на спину и блаженно закрыл глаза. - Хорошая идея! Поддержу Фаби! – Оливер с нежностью посмотрел на любовника. - А что насчёт коктейлей? - Ты мнЬе льстишь, – Дюбуа рассмеялся, окунулся в воду с головой и вынырнул. - Тебе надо чаще применять свои знания на практике. Твои «Маргарита» и «Пина Колада» были бесподобны, - Элиот не сдержал улыбку. - Я что-то пропустил? – Оливер перевёл взгляд на друга. - Фаби брал персональные мастер-классы у одного из лучших барменов Парижа. - Серьёзно? - Просто безобЬидное хобби, - Фабьян засмущался. – Хотя, если учЬесть мою природную склонность к врЬедным привычкам… - Я бы с удовольствием попробовал твои коктейли, - заверил Оливер. – Мы с Элиотом можем заехать в магазин за алкоголем и прочими ингредиентами. - ЗачЬем? Закажу доставку. - Мне в любом случае нужно в город за сигаретами. - Оставь нам список, chéri! Мы всё купим, - вставил Пьяветти-младший. - ДоговорЬились. К бассейну приблизился профессор Перлман. - Ну? Как вам отдыхается, мальчики? – с лукавой улыбкой полюбопытствовал он. - Шикарный бассейн! – констатировал Оливер. - Это заслуга Фаби, - мужчина пригладил густую бороду. - Даже так? - Он убедил нас в необходимости данного гидротехнического сооружения. - Я прЬеследовал свой – шкурный, интерЬес, - Дюбуа откинул мокрые волосы со лба. – В течение послЬедних двух лет я часто наведывался в эти края и навЬещал родителей Эли́ва. Перлман-старший снял очки и потёр переносицу. - Мы с Анеллой очень довольны результатом, - признался он. - Я фактически всё лето из бассейна не вылезаю, - Элиот зачерпнул ладонями воду, сполоснул лицо. - Прошу прощения, но я пришёл похитить у вас Оливера, - профессор с улыбкой посмотрел на своего ассистента. – У меня к тебе разговор. На полчаса максимум. - Я в Вашем распоряжении, док, - с готовностью откликнулся молодой человек, поднявшись с бортика. - БудЬем ждать тебя тут, Ив! – заверил Фабьян. Как только мужчины двинули в сторону дома, Дюбуа подплыл к Элиоту. - У нас есть время посплЬетничать, - деловито сказал он и вылез из воды. Пьяветти-младший забрался на бортик, потом встал, шагнул к одному из лежаков под зонтом от солнца. Ребята открыли по банке «Pepsi-cola» и сели на топчаны друг напротив друга. - Как ты, Эли́в? - До сих пор не могу поверить в происходящее… - слабая улыбка тронула губы Элиота. - Что-то ты не очЬень-то рад… - мрачно заметил Фабьян. - Потому что это не мой Оливер… Я всё ещё не абстрагировался от прошлого… - Прошлое – в прошлом, а ты живёшь здЬесь и сейчас. И то, что мой друг Ив не канул в Лету, а явЬился пред твои очи – лучшее, что могло случЬиться с вами двумя, учитывая обстоятЬельства. - Понимаю, chéri, но… - То есть ты не хочЬешь быть с И́вом? – Дюбуа нахмурился. - Сомневаюсь, что есть выбор… - Выбор есть всЬегда… Но скажу честно - для меня будЬет страшным ударом, если ты разобьёшь моему другу сЬердце… Тем более сейчас, когда он так влюблён и счастлЬив… - Пока что я воспринимаю его, как иллюзию. Но я нуждаюсь в этом мучительно сладком обмане. - Ив - не обман, не бесплотный прЬизрак. Он живой, настоящий. И он любЬит тебя. - Он любит не меня, а Элио… - юноша горько усмехнулся. - Я уже второй раз наступил на одни и те же грабли… - Но вы с Эли́ разные по характЬеру, я не кривлю душой. И пусть сейчас Ив видЬит в тебе Эли́, он вскоре разглядит твою сущность, и именно её будет боготворить. - Не пытайся убедить меня в его чувствах, - Пьяветти-младший вздохнул. – Я так устал от своего одиночества и апатии, что согласен быть даже с дьяволом в облике Оливера… - Звучит невЬесело… - Фабьян глотнул лимонада из банки. - Всё хорошо, правда, – заверил Элиот друга. – Просто мне надо привыкнуть… Дюбуа взял со столика сигареты, зажигалку. - Я замЬетил, что Ив без цепочки, - он закурил, жадно затянулся. – Как всЬё прошло? - Мне удалось снять её, пока он спал. - Порвал и подбросЬил в постель? - Да. И, кстати, Ив не обратил внимания, что я без цепочки. Или обратил, но не заострил внимания. - И к лучшЬему – меньше оправданий. Тебе же, навЬерняка, пришлось отдуваться за пЬерстень и мишку Тедди. Про букЬет я вообще молчу. - Цветы насторожили бы любого. - Хорошо, что ты успел прЬедупредить меня, что букет, якобы, подарЬил я. - Вчера утром в спальне их было два… Тот, который Оливер прислал четыре дня назад, я отнёс в гостиную… - Слишком рЬезкий аромат? - Нет. Просто последние дни я много времени провожу за роялем… Вот и ношу вазы туда-сюда… - С двумя букЬетами было бы трудно выкрутЬиться, - Фабьян выпустил изо рта густую струю дыма. – А что насчЬёт перстня и Тедди? - Соврал, что медведя купил в Вероне, а перстень – из другого мира. - МожЬет, тебе лучше не носить его? – Дюбуа кивнул на кольцо, поблескивающее на безымянном пальце юноши. - Не могу убрать его на полку, - Элиот задумчиво уставился на верхушки деревьев сада, помолчал. – Мой Оливер уже в курсе? - Я позвонЬил ему из Линате. - И как он отреагировал? - А сам как думаешь? – Фабьян пронзительно посмотрел в глаза друга. - Я понимаю, он привык, что я почти пять месяцев был один… жил только нашим прошлым и даже не помышлял о других мужчинах... а теперь появился Ив… - ОливЭр в ужасе, что больше не увЬидит тебя… В его жизни осталось только две радостЬи – посылать тебе цвЬеты и любоваться тобой издали пару раз в недЬелю, когда ты обедаешь в кафе… - Передай ему, что я буду в «Tramonto» завтра, в два часа. - Прости, но как ты объяснЬишь свою отлучку И́ву? - Я уже всё ему объяснил - сказал, что посещаю психолога, и завтра у меня очередной сеанс. - Ладно, - Дюбуа сник. – Сообщу ОливЭру… - Мы в ближайшее время улетим в Америку. Ив два года не был дома, ему надо повидаться с друзьями, навестить отца. И он не теряет надежды снова работать преподавателем в университете, – Элиот выдержал паузу. – Это я к тому, что не знаю, когда вернусь в Италию и снова выберусь в «Tramonto»… - Тут в прЬинципе сложно загадывать. - Ещё не факт, что мы с И́вом уживёмся. Моя депрессия слишком затянулась. Я не уверен, что быстро справлюсь с ней. - Ив стЬерпит всё, - Фабьян затушил окурок и глотнул газировки из банки. - Ты звонил в агентство? – Элиот сосредоточенно посмотрел на друга. - В этом нет необходЬимости – ОливЭр сам взялся за дело. Он отлЬичный организатор. Не удЬивлюсь, если окажется, что он уже и немца нашёл, и о медЬицинском заключении позаботЬился. У твоего дедушки после обЬеда по распорядку дня тихий час, так что у нас с ОливЭром будет врЬемя обсудить детали. Если уже сегодня опрЬеделимся с лже-Раухом, то жди звонка после ужина. ЖелатЬельно, чтобы Ив был с тобой во время телЬефонного разговора и слышал, что ты говорЬишь по-немецки. - Ты всегда мыслишь здраво, chéri. - Устроим безупречную встречу со «светилом медицины». - А вдруг Ив захочет лично поблагодарить моего деда за потраченные на лечение деньги? – с тревогой спросил Элиот. - Тут и перЬеживать не о чем – скажем, что сеньор Пьяветти слЬишком стар и слаб и не принимает посЬетителей, но И́в может выразЬить свою благодарность в письме, которое обязатЬельно зачитают адресату. Главное, не проболтайся И́ву, что я общаюсь с Пьяветти-старшим. - Постараюсь быть осторожным. - Как вы объяснЬили прислуге появление И́ва? - Сказали, что он приехал ночью. Ты же знаешь, что мои родичи вообще не распространялись о том, что Оливер пропал, придерживались версии, что он улетел в Америку два года назад. - В общЬем, если наткнётесь с И́вом на знакомых, говорЬите то же самое – он приехал погостить. - Мне кажется, он даже от своих американских друзей утаит, что находился «в коме». - И это будЬет разумно, потому что Ив не похож на человека, вышедшего из комы. Был пЬериод в моей ранней юности, когда меня очень увлЬекала тема клинической смерти, комы и летаргЬического сна. Я прочёл достаточно много специальной литЬературы об этих состояниях. Ив не тянет на посткоматознЬика. - Вот именно, - Элиот вздохнул. – У меня хоть и поверхностные знания о состоянии комы, но даже я вижу, что Ив пышет здоровьем, и разум его ясен. - К сожалЬению, у нас нет других вариантов толкования событий. ТепЬерь наша первоочерЬедная задача – отметать подозрЬения И́ва, если таковые будут зарождаться в его мозгу. - Пока что я не заметил странностей в его поведении. Он не задаёт каверзных вопросов, не пытается разузнать подробности. - Но, скорее всего, он насядЬет на лже-Рауха. Так что будь готов «перЬеводить». - Я могу сослаться на свой недостаточно высокий уровень владения немецким. В конце концов, даже среди носителей языка мало кто разбирается в научных и медицинских терминах. - СогласЬен, - Фабьян заправил прядь волос за ухо. – А вообще, Ив – человек настроения. Когда ему хорошо, он не грузЬится, не ковыряется в фактах, чтобы докопаться до сутЬи. Тут всё в твоих руках. И судЬя по тому, как он на тебя смотрЬит, ты успешно справлЬяешься с ситуацией. - Но я не прикладываю к этому усилий. - Я замЬетил. Но Ив не сводЬит с тебя глаз. Он словно околдованный. - Тебе, правда, так показалось? – Элиот смущённо улыбнулся. - Какой мнЬе смысл врать? - Хотелось бы приписать лавры себе, но сейчас Ив видит во мне только Элио… - Неважно, кого он видЬит, важно то, что он чувствует, - Фабьян покосился на дом. – Ты не в курсе, зачЬем твой прадед позвал И́ва? - Хочет предложить ему работу, на случай, если в Колумбийском университете не срастётся. - И что за работа? - Научно-исследовательская. Оливер мог бы перебраться в Италию и заниматься любимым делом. - Насколько я знаю, у него нет необходЬимости добывать себе пропЬитание – твой дед и ОливЭр позаботились о будущем И́ва ещё много лет назад. Опять же портсЬигар стоит целое состояние. Я бы на мЬесте И́ва переехал в Европу. - Меня совсем не прельщает жизнь в Нью-Йорке, я бы лучше остался в этих краях. Здесь я родился и вырос… Столько воспоминаний… И к новым родичам я прикипел всей душой… - То есть, опять поступать в унивЬерситет ты не собираешься. - Я отучился там два курса, но кому я это докажу? А терять ещё два года, чтобы тупо повторить пройденный материал, мне не хочется. Тебя же не смущает, что ты без высшего образования. - Пока нет, но, возможно, позже мЬеня вдохновят перспективы стать дипломЬированным искусствоведом. - Как мой дядя Фаби из другой реальности… - Элиот печально вздохнул. - Не время прЬедаваться меланхолии, mon cher, - Дюбуа взял со столика наручные часы и взглянул на циферблат. – Скоро уже Ив вернётся. Ты не прЬедставляешь, как я счастлив, что он прыгнул в будущее, а не провалЬился в далёкое прошлое… Пьяветти-младший слабо улыбнулся и потупил взгляд. - Но я не завЬидую ОливЭру… У него сейчас в душе ад… - И это одна из причин, по которой я не хочу покидать здешние края… Оливер поддерживал меня в течение пяти месяцев… Я получал от него цветы, посещал «Tramonto». Я чувствовал его любовь и знал, что он чувствует мою… А теперь, получается, я его бросаю… - Ты можешь аккуратно намЬекнуть И́ву, что не хочЬешь уезжать в Америку надолго. Сделай упор на то, что почтЬи два года был на войне, долго не видЬелся с родителями, что ты слЬишком истосковался по дому, по живопЬисным полям и рощам Ломбардии, по мЬестам, с которыми столько свЬязано… И́ва, ведь, по большому счёту, ничЬего не держит в Нью-Йорке кроме работы. С невЬестой он порвал, с отцом встрЬечается редко. Если в универсЬитете для него не найдётся должности, то чего там вообще ловЬить? - Главное, чтобы Ив пришёл к такому же выводу, – Элиот посмотрел на дом и помахал рукой вышедшему в сад Оливеру. - Мы успЬели обо всём перЬеговорить, - Дюбуа заговорщицки подмигнул своему визави́. Молодой человек приблизился к ребятам, сел на топчан рядом с Элиотом и обнял его за плечо. - Не купались без меня? – спросил он. - Давно не видЬелись. Море разговоров, – Фабьян прищурился. - О чём беседовали с отцом? - Пьяветти-младший положил ладонь на колено Оливера. - Он агитирует меня переехать в Сирмионе - доктору Розану нужен научный сотрудник в его команду. - Заманчивое прЬедложение! – Дюбуа тряхнул головой. - И что ты ответил? – несмело поинтересовался Элиот. - Я обещал подумать, - Оливер с нежностью взглянул на любовника. – Если в университете для меня не подыщут вакансию, то мне без разницы, где заниматься историческими исследованиями и собирать материал для моей новой книги. - Mon Dieu! Ты планЬируешь написать ещё одну кнЬигу? – Фабьян присвистнул. - Две, в идеале. - Было бы здорово купить дом на озере Гарда и жить там… вместе… - Элиот вскинул глаза на Оливера. - Я всем сердцем привязался к этим местам, - молодой человек накрыл ладонью ладонь юноши. – Загадывать пока не стану. Давай, сперва слетаем в Нью-Йорк и там уже определимся с планами на будущее. - Хорошо. - А я скрЬещу пальцы и буду молиться, чтобы вы перЬеехали в Италию! Из Парижа до Милана всЬего полтора часа лёту! Хоть каждые выходные можно видЬеться! – эмоционально вставил Дюбуа. - Фаби, ты – мой лучший друг, - Оливер перевёл взгляд на Дюбуа. - И полтора часа лёта – одна из веских причин для переселения в Ломбардию. - Спасибо, что не отказываешься наотрез, - Элиот очаровательно улыбнулся. - Тут есть, о чём серьёзно подумать, учитывая события последних двух лет, - молодой человек поднялся с лежака. – Кто со мной купаться? - Пора нам окунуться. ЗасидЬелись уже, - Фабьян встал. - Выставлю таймер на волны и присоединюсь к вам, - Элиот взял банку «Pepsi-cola» и сделал глоток. - ЖдЬём в бассейне! Дюбуа с разбегу бросился в воду, следом за ним нырнул Оливер.

***

Элиот едва успел закрыть за собой дверь спальни, а Оливер уже схватил его за руку, настойчиво потянул, и, завалив на кровать, приник ко рту жадными губами. Руки Оливера заскользили по бедрам юноши. - Постой… - Элиот прервал затянувшийся поцелуй. – Дай мне дух перевести… Оливер провёл кончиками пальцев по подрагивающим губам любовника. - Со мной творится что-то странное… - взор молодого человека затуманился желанием. – Возможно, это последствия длительного воздержания, но… я безумно тебя хочу… - он наклонился и снова поцеловал Элиота, глубоко протолкнув язык в рот. Юноша тихо застонал и, прижавшись к Оливеру, обвил его руками. - Война сильно изменила тебя… - Неужели разница так очевидна? – спросил Элиот. - Да… - Думаю, дело не во мне, а в тебе. Твои физические ощущения обострились после комы. - Не знаю, что именно обострилось, но… я словно заново влюбляюсь в тебя… - Оливер невесомо коснулся губами губ Элиота, со стоном выдохнул и начал жарко целовать приоткрытый рот. - Боже… Оливер… Я сейчас кончу от одних только поцелуев… - юноша отстранился. - Это было бы до обидного просто… - молодой человек стянул с любовника плавки, затем снял шорты с себя. Ладонь скользнула в промежность, и пальцы закружили возле плотно сжатого входа, дразняще надавливая на чувствительную кожу. Элиот повёл бёдрами, пытаясь насадиться на палец. - Ну же… Протолкни его в меня… - Мальчик мой… - Пожалуйста… - ресницы юноши затрепетали. Оливер проник пальцем в тело и накрыл ртом подрагивающие губы любовника. Элиот выгнулся, застонал, его ладонь обвила вздыбленный член Оливера. Молодой человек поднял голову. - У тебя пошла кровь… - взволнованно сказал он. – Лежи, я принесу мокрое полотенце, - он поспешно встал и направился в ванную комнату. Элиот провёл пальцами под носом, растерянно посмотрел на следы крови и запрокинул голову. Из ванной послышался шум воды, потом торопливые шаги. - Сбегаю за льдом на кухню, - Оливер приложил влажное полотенце к носу юноши. - Не надо. Посиди со мной. - Это моя вина? Я что-то не так сделал? - Всё хорошо, - Элиот с нежностью погладил предплечье Оливера. - Просто запоздалая реакция на стресс. Удивительно, что кровь не пошла ночью, когда я тебя увидел… Она должна была не просто закапать из носа, а хлынуть ручьём, брызнуть фонтаном, если ориентироваться на глубину моего шока… - Значит, ты не верил, что я выкарабкаюсь? - Я уже ни во что не верил… Последние пять месяцев я находился в беспросветной депрессии… Но я не мог свести счёты с жизнью, потому что мой поступок стал бы ужасным потрясением для… - …родителей и Фаби… Элиот убрал полотенце с лица. - Вроде остановилась, - он шмыгнул носом и попытался приподняться. - Не шевелись пока. Полежи спокойно, - Оливер взял полотенце из ладони юноши, вытер следы крови над его губой. – Как ты себя чувствуешь? - Я в порядке. Оливер внимательно посмотрел на левую руку Элиота. - Где твой перстень? – он сосредоточенно сдвинул брови. - Снял. - Когда ты успел? - Пока поднимались по лестнице… - юноша покраснел. Молодой человек не сдержал улыбку. - То есть, ты предполагал, что мы займёмся любовью? – он навис над Элиотом. - Ты так плотоядно смотришь на меня весь день, что вывод напросился сам… - Мне придётся попридержать коней до ночи, - Оливер наклонился и медленно облизал губы юноши. – Сейчас тебе лучше отдохнуть. - Возьми меня… - Элиот… - Хочу чувствовать тебя внутри… Оливер мягко поцеловал любовника, потом властно раздвинул его ноги и лёг сверху. - Ты сведёшь меня с ума… - тихо сказал он.

***

Солнце заливало светом улицы Крема. Воздух над раскалёнными крышами дрожал от зноя. Город обезлюдел. Редкие прохожие время от времени выныривали из домов и спешили по своим делам, стараясь прятаться в тени. Ветер слабо трепал ткань зонтов над столиками пустых кафе, еле заметно шевелил кроны деревьев и цветы в горшочках, которыми пестрили окна фасадов зданий. На краю небольшой площади в салоне бежевой «Ferrari» с затемнёнными стёклами сидел старик и неотрывно наблюдал в бинокль за молодым парнем, расположившимся за столиком на террасе кафе. Юноша периодически подносил к губам бокал с вином и задумчиво смотрел перед собой или чуть выше – на фасад здания напротив. Вся его поза выражала отрешённость и скованность. Одинокий посетитель кафе иногда поправлял рукой волосы, тёр виски. Меланхоличность придавала чертам его одухотворённого лица неповторимое очарование. Старик время от времени опускал бинокль и, не сводя глаз с парня, тёр затёкшие запястья. Он словно боялся что-то пропустить, он жадно ловил каждое движение юноши. Неожиданно молодой человек вынул из рюкзака блокнот и ручку и начал писать. Чиркая по бумаге, он потягивал вино из бокала и постоянно вытирал глаза, будто смахивал слёзы. К террасе кафе приблизились две девушки, заняли столик. Официант оперативно принял заказ у посетительниц и вскоре вернулся с бокалами пива. Минут двадцать картина не менялась, потом парень вырвал листок из блокнота, сложил его, встал и подсел к девушкам. Он провёл в их компании чуть больше пары минут и снова вернулся на своё место. Одна из синьорин поднялась и не спеша побрела через площадь к машине. Старик положил бинокль на сиденье, промокнул платком вспотевший лоб и, не мигая, уставился на приближающуюся брюнетку. Когда она остановилась возле автомобиля, он опустил стекло и вопросительно посмотрел на нарушительницу спокойствия. - Mi hanno chiesto di portarvi questo, signore, (*) - приветливо сказала девушка и протянула старику записку. - Grazie. Улыбнувшись, синьорина направилась обратно в кафе. ________________________________ (*) - Mi hanno chiesto di portarvi questo, signore, (ит.) – Меня просили передать Вам это, господин, - приветливо сказала девушка. - Grazie.(ит.) – Спасибо. ___________________________________________________ Старик дрожащими руками достал из сумки футляр, вынул очки, потом развернул лист бумаги и начал читать: «Я не писал тебе всё это время, но сегодня решил отойти от правил, которые сам же для себя установил. Ты уже в курсе последних новостей… Казалось бы, что может быть лучше – теперь я не одинок, но… если мне и стало легче, то ненамного… Прошу, больше не присылай мне цветов, я не смогу объяснить И́ву, от кого они. Все сорок семь твоих букетов я сфотографировал на полароид, который специально для этого купил. Я буду хранить эти снимки, как и фотографии с нашей помолвки, как и Тедди, и подаренные тобой запонки, и открытки, которые я неизменно находил среди стеблей роз… И твой перстень я буду носить… Я хочу, чтобы ты знал – только мысли о тебе удерживали меня от самоубийства. Почти пять долгих месяцев я жил такими вот посещениями кафе… Я находил странное, болезненное удовольствие в том, что ты на меня смотришь… Я чувствовал твой взгляд... чувствовал твою любовь… Вы с моим дедом уже пятьдесят семь лет вместе. Я тоже хочу прожить долгую и счастливую жизнь, но для этого мне нужно попрощаться с прошлым… попрощаться с тобой… только… как это сделать? Я не готов отречься от воспоминаний, от всего, что связывает нас… Я не могу тебя отпустить… Я словно застрял между двумя реальностями, между двумя Оливерами… Не знаю, когда я вернусь в «Tramonto», и увидишь ли ты меня вновь, но здесь остаётся моё сердце. И я не перестану любить тебя. Твой Элиот Только твой

Zwieschen immer und jetzt»

Старик вытер заплаканное лицо платком, покрыл поцелуями лист бумаги, сложил его и сунул в нагрудный карман. Когда он поднял глаза, столик, за которым сидел молодой человек, был пуст. Солнце заливало светом улицы Крема. Воздух над раскалёнными крышами дрожал от зноя...