Премьер-министр Империи и главный адъютант "бывших Палачей"

      —...Как часто на страницах летописей минувших дней руками летописцев давно сгинувших империй выводились чернилами подобные слова! — наконец снова заговорил второй человек в Империи не открывая глаз. Его тон был весьма пространным и в нём не чувствовалось иронии. — Мы стали настолько сильны, что для нас больше не существует никаких угроз. Никакие варвары больше не способны представлять для нас опасность. — Премьер-министр издал странный смешок.       — Помню, в прошлом старой земли была империя, огромная, могущественная, многие века бывшая центром культуры и цивилизации. Империя, над которой, не считая мелких островов к востоку от неё, первым восходило солнце. Правители этой империи считали себя хозяевами всего цивилизованного мира и не имели ни малейших сомнений, что их могучая и передовая армия, верно преданная императору, сможет сокрушить любых грязных варваров, способных покуситься на величие их государства, — начал свой рассказ Лелуш.       Гилберт слишком мало знал о далёком прошлом колыбели человечества, а слышать об этом от второго человека в Империи было тем более интересно.       — Однажды великий правитель этой, могущественнейшей в известном тогда мире, империи отверг предложения послов из далёких земель. С юга, на своих грубых, лишённых и капли присущей цивилизованному человеку элегантности кораблях приплыли варвары. Прибывших с юга дикарей было в десятки раз меньше чем могучих воинов империи. Однако, спустя всего лишь два года войны, в которой империя не выиграла ни одного сражения, император Солнца и всего цивилизованного мира был вынужден согласиться на мирные переговоры. Он выполнил все требования захватчиков, отдав им всё серебро, один из больших островов и неслыханные торговые привилегии. Но и это не спасло империю от второй войны уже с целым союзом варварских государств, окончательно поставившем её на колени. Драконы обитали слишком далеко, чтобы взор подданных императора мог оценить их могущество, но когда они пришли — величие древнейшей империи оказалось похоронено под их грязными лапами, — подытожил свой рассказ премьер-министр.       — Но ведь в эпоху разума и технологического прогресса их плоды дают цивилизованным людям неоспоримое превосходство над любыми дикими варварами, — высказал своё замечание Гилберт.       В ответ Лелуш усмехнулся.       — А кто сказал что плоды технологического и интеллектуального прогресса всегда должны быть на стороне тех, кто считает себя самым великими и цивилизованными? Варвары прибыли на больших паровых кораблях с пушками, которые по своим боевым качествам превосходили любое оружие империи. В далёких землях уже восходила новая звезда, претендовавшая на господства если не над всей колыбелью человечества, то, как минимум, над большей её частью. И свет этой новой звезды засиял для империи во всём своём великолепии лишь с громогласными залпами варварской корабельной артиллерии. — закончил свой рассказ премьер-министр.       Бугенвиллеи рассказ второго человека в Империи показался весьма странным, если не сказать — абсурдным. Как какие-то варвары вдали от цивилизации могли создать оружие и технику, превосходящую изделия великого государства?       — Воистину, история древней земли хранит в себе множество кажущихся невероятными событий, — осторожно заметил главный адъютант. — Но всё же я не очень понимаю, почему вы вспомнили об этом. Он ненадолго задумался после чего продолжил. — Вы считаете, что где-то на окраине галактике в данный момент может восходить такая «звезда»? — неуверенно спросил он.       — Это лишь одна из множества угроз, с которыми нам в будущем, возможно, предстоит столкнуться, — констатировал Лелуш, пребывая в раздумьях, стоит ли ему продолжать этот разговор. — Границы нашего познания проходят далеко от пределов начертанных нами астрономических карт, — заметил он после непродолжительной паузы.       — Мне всё ещё сложно угнаться за вашим ходом мыслей, — отметил Гилберт. — Вы думаете, нам может быть неизвестно нечто невероятно важное? Что одним своим появлением может привести к страшным последствиям для человечества?       Второй человек в Империи улыбнулся. — Должен признаться, порой я и вправду формулирую свои мысли не слишком доходчиво. — сказал Лелуш. — Что вам известно о нематериальном пространстве? — озвучил он свой вопрос.       Гилберт задумался, понимая, что премьер-министр ждёт от него не банального ответа, но… ничего оригинальнее общеизвестных фактов в голову не приходило.       — Это параллельный мир, другое измерение, переполненное энергией, природа которой сильно отличается от существующей в нашем мире, — ответил наконец главный адъютант, подозревая, что такой ответ вряд ли понравится собеседнику.       — Мыслители древней земли, думаю, назвали бы это измерение «великой дорогой» — по крайней мере, именно в таком качестве человечество использует его ныне, — рассудил второй человек в Империи, похоже оставшийся вполне удовлетворённым лаконичным ответом своего собеседника. — Однако, как же наивно было бы предполагать что это параллельное измерение существует лишь для одной абсурдно незначительной во вселенском масштабе цели — комфортного перемещения по галактике особо амбициозных рас! — заметил Лелуш с усмешкой. — Тем более, что в таком случае природа вряд ли стала бы создавать столь докучающие всем бороздящим нематериальное пространство кораблям эфирные бури, — ироническим тоном добавил он.       — Простите, но я всё ещё плохо понимаю что вы хотите сказать, — промолвил Бугенвиллея. — Не думаю, что кто-то из здравомыслящих всерьёз мог бы подумать, будто нечто во вселенной существует исключительно ради блага населяющих её существ, — заметил он. — Как минимум, подобная точка зрения весьма противоречит общепринятой, — добавил главный адъютант после короткой паузы.       Лицо премьер-министра отразило лёгкую печаль. — Друг мой, мне кажется вам стоит проще относиться к некоторым сугубо абстрактным предположениям. Порой они, при всей своей абсурдности, всё же дают некоторую пищу для ума, — сказал второй человек в Империи.       — Прошу прощения, — ответил Гилберт. — Я обязательно последую вашему совету, — добавил он мгновение спустя.       Рука Лелуша невольно потянулась к лицу, но он всё же остановил её, вместо этого протянув ладонь к стоящей на столе бутылке. Для того, чтобы налить себе ещё вина премьер-министр не счёл необходимым открыть глаза. Нагибаясь, он второй рукой удерживал свой, всё ещё лежащий на подлокотниках кресла, посох. Взяв свой бокал второй человек в Империи сделал несколько глотков.       Главный адъютант не без удивления наблюдал за ловкостью этого явно уже не молодого человека. У Бугенвиллеи в который раз сложилось впечатление, что зрение было для премьер-министра пусть и полезным, но далеко не жизненно важным органом чувств.