Премьер-министр Империи и главный адъютант "бывших Палачей"

      — Зеленокожие добрались до их столичного мира раньше нас. Вся планета светилось от многочисленных очагов гигантских пожарищ, учинённых ковровыми орбитальными бомбардировками. В свете этих пожарищ на планете шли ожесточённые бои двух грубых и жестоких разновидностей чужаков, — красиво обрисовал картину Гилберт. — Было довольно странно наблюдать за тем, как одна раса чужаков полностью истребляет другую. Тем временем, как мы уничтожали флот той стороны, которая делала за нас нашу работу,— добавил он.       — Пироманьяки Гэруппа Хэггила… Как оказалось позже, в ходе своего похода он сжёг дотла почти половину империи Карлоксов, превратив их миры в безжизненные пепельные пустоши. При этом, он настолько пренебрегал их столичным миром, что отправил на его сожжение одного из своих военачальников, — продолжил за собеседника премьер-министр. — Раса огромных, невероятно хищных, но при этом технологически развитых чужаков была наполовину стёрта с лица земли ордой космических дикарей, и если бы не действия вашей экспедиции, скорее всего вторую половину постигла бы та же участь, — заметил Лелуш.       «Вашей экспедиции»… И снова второй человек в Империи обращался к своему собеседнику так, словно он был официальным главнокомандующим в той операции.       — Но благодаря вашим усилиям хотя бы половина этой чужеродной расы удостоилась, явно незаслуженной ими, чести быть истреблённой представителями человеческой расы, — с далеко не очевидным для Бугенвиллии сарказмом добавил премьер-министр. — К сожалению, обитателей столичного мира эта честь миновала.       — Прощу прощения, но на самом деле нам всё же пришлось выделять подразделения «бывших палачей» и «специальных ударных войск» для зачистки подводных сооружений Карлоксов, которые зеленокожие толи не заметили, толи не успели захватить, — признался главный адъютант.       — В любом случае, я сомневаюсь что даже без нашей помощи зеленокожие позволили бы этой расе продолжить существовать, — констатировал второй человек в Империи.       — Признаться, я всё ещё не до конца понимаю ваш ход мыслей, — произнёс Гилберт.        Лелуш опустошил оставшуюся половину своего бокала.       — Какими бы ужасными не казались встреченные нами инопланетные расы, почти все они лишь с огромным с трудом могут устоять перед натиском зеленокожих. И ни одна из них, в отличии от человечества, не способна нанести этой поразившей галактику зелёной чуме ощутимый ответный удар, — пояснил он.       — Но тогда не являются ли они теми самыми чудовищами? — спросил Бугенвиллея.       Премьер-министр покачал головой.       — Вспомните, что случилось самым Гэруппом Хэггилом… — Промолвил второй человек в Империи. — Не желая тратить своё время на родной мир Карлоксов, он отправился искать боя с армиями человечества. Но нарвался на имперскую эскадру пополнения и лично повстречался с вашим магистром преображения, — в голос Лелуша вернулась весёлая интонация.       В описании премьер-министра то невероятное по своей ожесточённости сражение, закончившееся отступлением явно не способной выдержать натиск чужаков эскадры, представлялось в совершенно гипертрофированном свете. Однако, в словах Лелуша был абсолютно отстранённый от эмоций смысл. Смерть вождя привела к тому, что его военачальники сошлись в жесточайшей схватке за лидерство. Небольшая стычка авангарда чужаков и имперской логистической флотилии неожиданно стала ключевым, можно даже сказать — генеральным сражением, тогда ещё даже формально не начавшейся компании против зеленокожих пироманьяков.       — Если я правильно вас понимаю, вы хотите сказать, что в галактике больше не осталось чудовищ достаточно могущественных чтобы они могли представлять угрозу человечеству? - вопросил Гилберт. Ему показалось, что теперь-то он окончательно понял ход мыслей собеседника.       Лелуш положил свой посох на ручки кресла, одной рукой закинул свою явно подверженную параличу ногу поверх здоровой и откинулся на кресле. Левая рука привычно осталась на посохе, правую же он приложил к подбородку и задумчиво наклонил голову. Всё это второй человек в Империи делал совершенно неспешно, не открывая глаз, и сохраняя абсолютное молчание.       Бугенвиллея на мгновение задумался о том, при каких обстоятельствах премьер-министр получил данную травму и почему отказался от использования протеза. С тем объёмом власти и ресурсов, которые были сосредоточены в руках этого человека, ему совершенно не представляло ни малейшего труда заказать специализированный, полностью подстроенный под его физиологию протез. И, тем не менее, второй человек в Империи продолжал, словно старый попрошайка из трущоб, ходить с парализованной ногой, опираясь на длинную, пусть и богато украшенную, деревянную палку.       Раньше Гилберт думал, что посох является для Лелуша чем-то вроде почётного атрибута, символа сосредоточенной в его руках невероятной власти. Теперь он понял, что для человека с одной частично парализованной ногой, это был предмет попросту необходимый для передвижения.       Рассуждая об этом, главный адъютант подумал о том, что у привычки премьер-министра держать глаза закрытыми так, словно он был слепым, также может быть своя особая причина. "Возможно, у Его Высочества какие-то проблемы со зрением?" Взгляд второго человека в Империи, когда он всё же снисходил до того, чтобы полностью разомкнуть свои очи, был прямым, ясным, и внимательным, совершенно непохожим на взгляд даже частично слепого человека. Бугенвиллея предполагал, что глаза премьер-министа могут быть подвержены усталости из за того объёма печатного и цифрового текста, который ему ежедневно приходится читать.