***
Она вышла из класса. Рукава ее рубашки были закатаны, а сумка бременем болталась на плече. Она достала апельсин, и всеми правдами и неправдами улизнула от однокурсников. Ее раздражали пустые разговоры, Джин хотелось скрыться от всех и побыть наедине со своими мыслями, что казалось ей порой невозможным. Она брела по арочному коридору, по тому же знакомому маршруту. Воспоминания о случившемся на лестнице снова встали перед ее глазами. Страстный танец удовольствия и боли. Джин помотала головой, словно это поможет вытряхнуть навязчивую картинку, которая отголосками жгущего тепла расплывалась по низу живота. Джин откусывала по дольке от цитруса, сок стекал по ее рукам, оставаясь липкими каплями на ладонях. Она повернула за угол. -Маньяк всегда возвращается на место преступления, - саркастично отметила она, и начала подниматься вверх по мраморным ступеням. -Значит ты моя жертва? - он сидел подавшись вперед, его локти стояли на коленях, а голова лежала на предплечьях. -Не дождешься, я сама кого хочешь завалю, - она хлопнула его по плечу, проходя мимо него. -Че ж ты тогда мне не врезала? - он перехватил ее руку, останавливая Джин, и съел оставшиеся две дольки апельсина. -Все впереди, - она заметила, что с ним что-то не так, - Не обязательно брать все, что вздумается. Ты мог попросить. -Можно я уже съел? - пробубнел он, жуя. Медленно моргая и чуть покачиваясь, он облизнул ладонь Джин от апельсинового сока. -Ты что пьян? По какому поводу днем, в учебный день, в таком состоянии? -Мне было невыносимо думать, что я сломал тебе жизнь, - он потянул ее к себе, обнимая за ноги. -И решил, что алкоголь поможет? - она, погладила его, обратной стороной ладони, мягко скользя по белоснежным прядям волос пальцами. -Ну, мне немного помог. -Очень рада за тебя, мудила. -Я же говорил, что мудак, а ты спорила, - он уперся лицом в нее и бормотал прижимаясь к теплому торсу гриффиндорки, - Прости меня, Джин. Я хотел близости, и подумал, что ты тоже, но видимо, ошибся. -Драко, все не так просто. Нельзя одним слезливым "прости" исправить все, что нахуевертил. -Ты назвала меня по имени? -Тебя же так зовут? -Я думал после вчерашнего ты меня видеть не захочешь, а ты говоришь со мной, как с близким человеком. Джинни закатила глаза, помотав головой. -Мы и так стали чрезмерно близки, - тихо сказала она, чуть отстранившись. -Тогда не уходи, - он поцеловал ее руки, не отпуская ее из объятий. -Пойдем, тебе надо протрезветь. -Я столько потратил, чтобы напиться, я не хочу трезветь. -Драко, это Хогвартс, а не Малфой Мэнор. Тут нельзя сидеть на ступенях пьяным. Пойдем, я тебя провожу. -Ты уже меня провожаешь до постели? - он ухмыльнулся, завалившись на бок, опираясь на локоть. -Ты сейчас договоришься и тебя будет провожать Филч. -Фу, он не в моем вкусе. А вот ты... очень даже.***
Джин валялась среди изумрудных подушек, накиданных на полу слизеринской спальни. Угольки слабо тлели в камине, тихонько потрескивая. Она потянулась, сладко зевая безо всякого стеснения, поднимая руки вверх. События изматывающего дня не отменяли кучу домашней работы. Она сидела до глубокой ночи за конспектами, и все равно не закончила, но сил больше не было. Ужасно хотелось спать. Малфой мерно сопел развалившись на своей кровати позади гриффиндорки. Она взмахнула палочкой, ее бумаги, чернила и книги собрались в стопку. Джин подошла к кровати парня, удостовериться, что с ним все в порядке. Она достала из своей сумки склянку с оранжевой жидкостью и вложила ему в ладонь с запиской "Выпей меня". Джин улизнула через тайный проход, стараясь не наткнуться ни на кого в коридоре. Ночью Хогвартс был особенно великолепен. Она любила блуждать по его закоулкам, любоваться на статуи и открывать тайные ходы этого древнего замка. Наконец, дойдя до своей спальни, она устало плюхнулась на кровать. Рядом с лицом лежал утренний конверт, который она вскрыла: Рыжик, Прости, что не писал, но ты же у меня умничка и все сама понимаешь. Мне доложили, что ты теперь капитан сборной Гриффиндора? Почему не похвасталась? Отправляю тебе небольшой презент, надеюсь, он тебя порадует. Гарри. Затуманенный уставший мозг срастил все события, расставив всё по местам. Вина придушила Джинни. Ей словно не хватало воздуха. Она схватила лежавший пергамент, оторвав от него кусок, и принялась строчить. Правда просочилась на бумагу, она писала обо всем, что случилось: она призналась в странном влечении к Малфою, которое истязало ее, о том, что ей понравилось то, что он с ней делал, и самое отвратительное, о том, что ей хотелось еще. Джин со злостью смяла пергамент, перемазав руки чернилами. В комнате висела звенящая тишина. Она попыталась глубоко вздохнуть, но к горлу подступила тошнота. "Экскуро", - она взмахнула палочкой и чернила исчезли. Она выдохнула и достала из чемодана свой старенький плеер, включив музыку погромче, чтобы утихла боль. Пусть это будет просто наваждение. Оно скоро пройдет.