Незавершённый проект

Томура скрыл ухмылку, надев Отца, и сунув руки в карманы, перешагнул порог в помещение, пропахшее сигаретами, алкоголем и потом. Тамаки сидела на его месте, как обычно закинув нога на ногу, мило улыбаясь и посмеиваясь от разговора с Компрессом, который незримо шевелил губами под маской и показывал какие-то фокусы, выкручивая бокалы полные коктейлей, как настоящий бармен. — Спинни-сан, тут неправильное комбо! — периодически бросала через плечо она советы Ящеру. — Тому-чан, приветик! — весело крикнула в его сторону Тамаки, взмахивая рукой. Томура присел напротив неё, увернувшись от ловких пальчиков, уже потянувшихся снять с него Отца. И улыбнулся лишь шире, когда Тамаки надула губы. Теперь её истина была абсолютно обнажена перед ним: он узнал всё, или почти всё, но по-крайней мере известная ему часть, побуждала ликование зашкаливать где-то глубоко внутри и объясняла очень многие вещи. — Ты всё ещё не подошла к Курогири? — спросил он, чтобы присвоить её внимание себе: Компресс уже заигрался. Пора ему вступать в игру. — Не-а... — лениво протянула она, подняв уголки губ в хитрой улыбке так, что сощурились глаза. Томура почувствовал, как лицу стало прохладно, и закатил глаза на её глумливое хихиканье в бледную ладонь Отца. А девушка продолжила: — Может ты у него спросишь, чего он там хотел? Предчувствие у мне что-то не ахти... Томура закусил изнутри щеку, чтобы не ухмыльнуться ещё раз. Резко вытянув руку, он сдернул ладонь с её лица, спрятав в карман, от дальнейшей кражи. — Ага-ага, так прям взял и побе.. Тамаки оборвала его, неожиданно резко обхватив челюсти по бокам так, что Томура был вынужден держать рот приоткрытым. Лёгкое непонимание одолевало его, пока Тамаки смотрела в его рот так внимательно, как, наверное, никогда не смотрела в книгу. Его глаза нервно бегали с её напряжённого лица, к той точке, когда зрачки уже просто не могли опуститься ниже, и обратно, чтобы всё-таки тоже увидеть, что же там так заинтересовало Тамаки. Пока в наполненном слюной рту не появился слабый привкус железа. Когда информация прошла первичную обработку, зрачки Тамаки сузились; Томура смотрел на это будто в замедленной съёмке: как шестерёнки в её мозгу крутились и как медленно, но в то же время быстро, она разомкнула губы, чтобы сделать глубокий вдох и начать кричать: — Курогири-сан!! Курогири-са...ммгх Томура крепко прижал ладонь к её рту, подперев ей голову второй рукой, чтобы улучшить фиксацию и больше даже звука не проскользнуло наружу. Он махнул головой, чтобы её пальцы легко слетели с щёк и строго взглянул в эти полные азарта глаза исподлобья. — Так, — приглушённо начал он, собираясь дальше жевать каждое слово, чтобы их смысл как можно скорее записался в эту странную кассету. — Сейчас я отпускаю руку и, не издавая ни единого звука, ты выходишь за мной в коридор. Тамаки проследила за его взглядом, метнувшемся в сторону внимательно смотрящих на них Спиннера и Мистера Компресса, для убедительности сделала глубокие вдох и выдох и, когда он медленно убрал ладони, (настолько медленно и осторожно, что Тамаки показалось, сделай она сейчас роковой вдох, они настолько стремительно и сильно сжали бы её голову снова, что мозги точно полезли бы наружу), и быстро покинула за ним бар. Как только они оказались на достаточном расстоянии от лишних ушей, Тамаки не стала медлить, осыпав Шигараки вопросами, как свежий горяченький тортик посыпкой: — Как давно??? — Не смей... — И ты ничего мне не сказал??! — ...рассказывать... — А почему я даже не почувствовала, когда мы целова- Томура толкнул её к стене, в один шаг оказавшись достаточно близко, чтобы прибить её руки к доскам и яростно вцепиться зубами в мягкие розовые губы, и кусать до тех пор, пока их цвет не стал красным. Почувствовав теплую кровь во рту, Шигараки ослабил напор и хватку, и Тамаки смогла сцепить пальцы на его шее, подавшись вперёд, чтобы просунуть язык глубже, и чтобы всем нутром почувствовать присутствие металлического шарика во рту. Она стукнулась о стену, туманным взглядом смотря на Шигараки. — Теперь почувствовала? — обнажая полуалые зубы в ухмылке, что так сочеталось с цветом его глаз, сипло спросил он. Тамаки собрала пальцами кровь с губ и облизнулась, ощущая этот вкус во рту и чувствуя, как от этого начинает тошнить. Она провела ногтём по его лицу, нарисовав кривую красную дорожку от глаза к уголку губ. Томура открыл рот, впуская её пальцы. Тамаки закусила содранный с нижней губы слой, став чаще дышать, когда нащупала на чужом языке шарик, когда Шигараки стал громче хрипеть и слюна с кровью начали стекать из его рта, капая с подбородка куда-то вниз. Она вынула мокрые пальцы, вернув их в свой рот, и задержав на минуту внутри. — Теперь да. Томуре стало тяжело дышать. Он не сразу понял, что это не в коридоре было так душно, а только ему было так жарко. Чёрт возьми, он долго терпел. Шигараки резко приблизился, обхватив руками её тело и сильно прижав к себе. Она закинула ноги ему на бедра, прижимаясь в ответ. Он жадно зацепился за ободранные губы, под слабое хмыкание Тамаки и собственное, мало осознавая, чего именно он хочет сейчас больше: отиметь её так, как никогда, отыгравшись за всё своё томительное ожидание или...нет, всё-таки первое. Тамаки переместила их в спальню Шигараки и, упав в мягкую кровать, почувствовала сильную волну возбуждения, окатившую её тело с дрожащих ног до помутнённой головы. Томура вдавливал её в матрас, яростно отвечая на её подразнивающие попытки поцелуя, и пытаясь содрать с Тамаки и себя одежду, как можно скорее. Она помогала ему как могла, но не упускала возможности дразнить, выгибаясь и касаясь ровно тех мест, которые сейчас так требовали этих прикосновений, когда Томура отвлекался, нащупывая края одежды. Шигараки зверел, накидываясь с новой порцией экстаза. — Только попробуй! Ты знаешь сколько...а-амх...с-сейчас стоит приличное бельё!? — прорычала она, извиваясь под ним, когда Шигараки плюнул на то, чтобы просто снять бюстгальтер и решил его разложить. Он закатил глаза и прильнул к чужим губам, вдавливая её голову в подушки, чтобы вновь компенсировать время утраченное на возню с этой тупой застёжкой. Её ответный стон глухо утонул в их сомкнутых губах. Она зарыла пальцы в его волосы, а другими вцепилась в плечо, рисуя кривую дорожку из пяти царапин. Это было как всегда мокро, жарко, но в этот раз настолько возбуждало, что Шигараки был готов остановиться на этом и получить достойный кайф от одних поцелуев. Чёрт возьми, Тамаки умела целоваться. И, чёрт побери, он знал почему... Томура приподнялся, остановив так увлекавший процесс, когда понял, что её глухих стонов ему не достаточно и он хочет слышать всё. Тамаки разочарованно промычала, потянувшись за продолжением и Томура не смог отказать, вновь чувствуя, как с его подбородка тянется беззвучная струна слюны. Наконец, избавив её от так мешавшей верхней одежды, Шигараки приподнялся, скользя голодным взглядом по этому вкусному телу. Его рука мяла грудь, играясь с сосками, в то время как язык вырвался из оков чужого рта и размазывал новые мостики слюны по тонкой нетронутой шее, вызывая у Тамаки ужасно смешанные чувства, от цеплявшегося за кожу металлического шарика, и только новые и новые стоны. (Томура приложил всевозможные усилия, чтобы не оставлять засосов). Тамаки прижала ладонь ко рту, заглушая этим рвавшийся наружу блаженный крик. Томура опустился ниже, беспорядочно покрывая её подтянутое тело поцелуями и чуть царапая пирсингом. Он до образования синяков прикусывал и оттягивал кожу живота, с удовольствием отыгрываясь за те видные места, метки на которых могли их сдать. Он оторвал сосредоточенный взгляд от кожи и, заглядывая в эти туманные зрачки, развёл её колени ещё дальше друг от друга, скользя языком по внутренней стороне ляшек. Тамаки запрокинула голову, прикусывая собственные пальцы и застонав в костяшки, когда Томура отодвинул эти мокрые кружевные ниточки, которые нельзя назвать полноценным бельём, и уткнулся носом в гениталии. В прошлый раз всё произошло так быстро, теперь Томура растянет удовольствие. — О Боже.. Т-Томура... Томура лишь активней стал толкать пальцы внутрь и задевать языком чувствительное место, иногда несильно прикусывая. От вида того, как спина Тамаки выгибалась, ноги дрожали, а руки судорожно стягивали белые пряди на его голове, Шигараки был готов кончить не снимая джинс. — Чёрт возьми, д-да...! "Минус жизнь" — про себя отметил он. У Тамаки слабо получилось заглушить ладонями сладкий для ушей Томуры, протяжный звук. Она содрогнулась в его руках, достигнув долгожданного наслаждения. Томура задержался ещё ненадолго внизу, старательно слизывая смазку и глаза Тамаки покрылись очередной туманной пленкой, от холодных прикосновений шарика. Шигараки поднялся выше, облизывая губы перед тем, как поймать очередной её стон в мокрый поцелуй. Он почувствовал её ноги на своей пояснице и сжал ладонями упругие ягодицы, приближая их к требующему, но так и не получившему внимания месту. Тамаки вновь выгнула спину, цепляясь ногтями за выпирающие лопатки. Она расслабилась в его объятиях, каждой мышцей обнаженного тела, чувствуя слабое послевкусие минувшего наслаждения. Томура уткнулся носом в чужую шею, предварительно смочив место поцелуем и вдохнул еле уловимый цветочный аромат. Он натянул на неё край одеяла, прикрыв постыдства. Боже, какая галантность. — Нам пора идти. — сипло сказал он, обжигая нежную кожу дыханием, что вызвало у Тамаки табун приятных мурашек. — А как же ты? — спросила она, напрягая для этого голос. — Будешь должна мне. — подмигнул он, Тамаки игриво растянула губы в улыбке. Томура поднялся, переползая через ноги девушки к краю кровати. Тамаки не упустила возможности, проведя кончиками пальцев ноги по изгибу его ключицы, к сожалению, так и оставшейся под одеждой. Томура перехватил её ступню, сбросив с себя, и недовольно рыкнув. Тамаки рассмеялась и полезла снова. — Ну, хватит... Всё, перестань! Тамаки изобразила обиду, надув щёки, но вышло неправдоподобно, когда её губы всё ещё улыбались. Она подняла руки, жамкая пальчиками в воздухе и как бы зазывая Томуру в объятия. Шигараки цокнул, закатив глаза, но вернув взгляд к этим светящимся в бликах солнца зрачкам, не смог устоять, и потянулся к рукам. ... [Тому-чан, спаси меня] Томура поставил игру на стоп, покачиваясь в кресле. [Что такое?] [Я или усну, или умру от скуки...] Шигараки усмехнулся, вспомнив обеспокоенные глаза Курогири, когда он наконец нашел Тамаки. [Неужели беседа с сенсеем настолько утомляет?] [Сейчас спущусь] [Подыграй мне] Он немного подумал и добавил: [И не смей сейчас считать мне жизни] Шигараки бросил телефон на стол, когда Тамаки ответила скобочкой и поспешил вниз. Перед закрытой дверью в бар, он притормозил, вдохнув и долбанув по ней ногой. — Какого хрена ты здесь сидишь!? — проорал он, врываясь в помещение. — Я там, блядь, за нас двоих отдуваться должен что ли!? — Н-но я...сенсей и я...мы.. — Закрой рот! Руки в ноги и за мной! Томура оценил актерскую игру Тамаки, но подавил в себе улыбку. Он, немного грубее, чем хотел, схватил её за руку и поволок за собой, игнорируя оклики сенсея с динамиков телевизора. — Спасибо.. — необычно тихо сказала она, когда они вышли в коридор, из-за чего Томура напрягся и развернулся. — Что-то не так? — спросил он, заглядывая в её лицо. Тамаки сильно обеспокоила его, подняв на Томуру потухшие глаза. Она закусила губу — Томура сдержался, чтобы не сделать так же — робко приблизилась, зацепила пальчиками низ его толстовки, нагнулась и нырнула внутрь. Томура округлил глаза, чувствуя, как её одежда трётся о его нагое, нагретое толстовкой тело, а холодные руки сильно сжимаются за спиной. Он зарылся носом ей в волосы на макушке, лишь сильнее обжигая щеки румянцем. — Что такое? Тамаки покачала головой, вытирая горячий лоб о его кожу. — Нет... — прошептала она, опираясь подбородком о чужую грудь, чтобы задержать взгляд на его лице, таком же смущённом, как её. — Нет, всё хорошо... Она растянула губы в улыбке, переместившись из его объятий. — Итак, минус жизнь за... — Мы ведь договорились! — А я считаю за время у Якудза! — хихикнула она. Шигараки закатил глаза и спрятал руки в карманы. — Значит, с вычетом всех сквернословий, 39... — А у тебя 40. Тамаки высунула язык, ойкнув, когда Томура толкнул её плечом, обгоняя. Она хихикнула, поравнявшись с ним и переплетая их с Томурой пальцы. ... Тамаки сунула руки в карманы кожанки, стараясь игнорировать просто раздевающие её на ходу взгляды мужчин. Бедра, обтянутые короткой юбкой, неприлично виляли, а недоходящий до пояса топик приковывал ещё более пошлые взгляды. Её шаг уверенно чеканили каблуки по ровному асфальту, хоть она и шла по кривой дорожке. Этот путь по наклонной был ей будто родным, но всегда казался спуском в Преисподнюю, когда при каждом шаге твои ноги всё сильнее поглощает грязь, когда в чёрном, звёздном небе парят демоны, шепча на ухо все непристойности, когда только то, кем ты являешься где-то глубоко внутри, покажет на каком кругу ты будешь: девятом или первом. Но зачем быть королем, когда ты можешь стать Богом? Тамаки прошла все круги Ада и возглавила эту веселую компанию, вернувшись на свой уровень. Но она была не такой. Её душа дрожала не в силах постоять за себя, искала защиту и преклонялась перед всеми, но тело непослушно подчиняло, затмивая собой мир. Страхи съедали здесь все эмоции, но Тамаки умела вытаскивать свою удачу из полной задницы и использовать её на максимум. Сердце сжималось, когда Тамаки врала — здесь оно становилось размером с горошину. Её статус был не настолько крут, чтобы она могла выплёвывать правду в лицо и гордиться этим, поэтому здесь она всегда юлила и крутилась как могла, до того момента, когда густая ложь не вытекла из этой разбитой бутылки. Она вошла в помещение, (всё такое же темное, провонявшее парфюмом и похотью место), выпятив грудь, нарочно, чтобы не сжаться от окативших её взглядов в комок. Прошагала до барной стойки, села на стул, сделала заказ и, как только её стакан поставили на стол, вцепилась в трубочку зубами, почти не втягивая сам коктейль. — Привет, Шия-сан... — еле слышно шепнула она, и голос окончательно растворился в музыке, но парень узнал её и приветливо кивнул, вернувшись к своим делам. Она не хотела возвращается, но Томура позвал её сюда. Чёрт возьми, он издевался над ней. Теперь Тамаки съедал страх и догадки о происходящем. — Эй! Эй, детка! Тамаки никогда не поворачивала голову на такие обращения, хотя бы потому что знала во что потом можно влипнуть. Но здесь случай не закончился на такой банальной ноте и Тамаки в нос ударил резкий запах одеколона и алкоголя. Она подняла голову, чуть отпрянув от искаженного в пьяном угаре лица перед собой. — Малышка, потанцуем? Тамаки не сомневалась, что на этот вопрос ей оставили лишь один вариант ответа. Она незаметно выдохнула, успокоив сердцебиение, (ладно, не успокоив, ну хотя бы попытавшись), и собралась действовать по четко отработанному за годы плану. Когда на плечо парня тяжело легли чьи-то четыре пальца и оттолкнули его в сторону — Тамаки почти расплакалась узнав Томуру. — Проваливай. — рыкнул он. Тамаки закусила губу: здесь этим никогда ничего не заканчивалось, и парень быстро доказал её мысли, подойдя с наездами к Томуре. Шигараки не стал разбазаривать силу, которая ему здесь ещё очевидно пригодится, и приложил к несчастному все пальцы. Тамаки пожалела, что не заткнула уши, когда раздался этот слабый предсмертный хрип, неприятно резавший уши, будто скрип половиц иль двери. — Скучала по мне? — ухмыляясь спросил Шигараки, присев напротив Тамаки. Вопрос звучал так, будто они не виделись много лет, а не всего лишь несколько часов... — Да. — всё-таки сипло отозвалась она, сглатывая скопившийся в горле ком. Хорошо, что здесь никого не заботит чья-то смерть. — Томура, я... — Молчи. — Томура залпом допил коктейль Тамаки, слез со стула, взял её за руку и потянул за собой. Тамаки, спотыкаясь, почти бежала за ним сквозь толпу. Томура дошёл до одной из зон, закрытой от танцпола лишь окружностью диванчиков, и остановился, пустив Тамаки вперёд. Тамаки закусила губу и опустила глаза, бегло очертив шест и платформу с светящийся цифрой девять взглядом. Томура дотронулся губами до её загривка, Тамаки почувствовала разрез его улыбки. — Станцуешь для меня, Томи-тян?