It's different

      Джунхёку было скучно. Он, конечно, устал, как всегда уставал во время камбэков, но в этот самый момент, пока он лежал в их гримёрке после выступления и ждал, чтобы все остальные тоже закончили выступать, ему было невероятно скучно. Его хёны, казалось, справлялись с этим лучше. Сонджун дремал — умный выбор, но Джунхёк не был хорош в умных выборах. Минджэ играл во что-то на своём телефоне, а его голова лежала на коленях у Хвиджуна. Хвиджун смотрел видео через телефон, второй рукой мягко гладя Минджэ по волосам. Сынмин сбоку от них тоже смотрел что-то у себя в телефоне.       Джунхёк вздохнул. Он тоже хотел смотреть видео или во что-то играть, но в его крови до сих пор было слишком много адреналина после их выступления, и он знал, что даже если попытается, не сможет сконцентрироваться, и это закончится ничем. Ему нужно было делать что-то, двигаться, разговаривать, смеяться — да что угодно! И потому в его голову пришла идея. Улыбаясь себе под нос, он подошёл к дивану, где сидели его хёны, и рухнул на них. Это заставило всех проскулить, так как вес Джунхёка сдвинул их с их мест. Но Минджэ и Хвиджун совершенно проигнорировали его даже после того, как вернулись в привычное положение, только Сынмин бросил на него взгляд. Джунхёк лишь улыбнулся.       Когда Сынмин снова уткнулся в видео, тряхнув головой, Джунхёк надулся. Они могли хотя бы внимание на него обратить…       — Хён, — он положил голову на плечо Сынмина.       — М? — отвечает, так и не отведя взгляда от телефона.       — Хё-ё-ён, — Джунхёк зовёт снова       — Чего тебе, Джун?       — Хён!       Сынмин ставит видео на паузу и хмуро смотрит на него.       — Что?       Джунхёк улыбается.       — Ничего.       — Ты… — Сынмин усмехается. — Ай, чёрт с тобой.       Он вернулся к своему видео только на минуту, потому что после Джунхёк начал снова.       — Хён, — в ответ его проигнорировали. — Хё-ё-ён, — проигнорировали и надулись, пока его звали в третий раз, тряся за плечо. Однако, что удивительно, заговорил Хвиджун.       — Сонджун-хён! Займи своего ребёнка чем-нибудь, а?       Джунхёк замер, чувствуя, как шире распахиваются его глаза, и посмотрел на ухмыляющегося Хвиджуна.       — Чего?.. Хён, не говори так!       Сейчас разумным выбором было бы посмеяться тоже, показывая, что слова Хвиджуна совершенно не беспокоят, но Джунхёк всё ещё не фанат умных выборов, и потому отреагировал совершенно непроизвольно. И теперь не только Хвиджуну было забавно наблюдать за ним, но и Сынмину с Минджэ тоже. Джунхёк почувствовал, как его щёки краснеют.       — Говорить как? — спросил Минджэ. — И почему ты краснеешь?       — Я не краснею, — врёт Джунхёк. — И не говорите… это не так… Сонджун-хён не мой отец.       Как только Джунхёк договорил, он пожалел об этом. Проблема была в том, что Джунхёк действительно видел в Сонджуне образ отца. Он всегда заботился о нём как старший, помогал с домашней работой, успокаивал в моменты грусти и попросту присматривал. Поэтому Джунхёк и не думал, что его пристыдят за то, что он видит в Сонджуне образ родителя. Но это не значило, что остальные должны были думать так же.       — Что… — Сынмин начинает говорить, подняв бровь, но прежде, чем он заканчивает, Сонджун подходит, сонно протирая глаза, и плюхается на диван рядом с Минджэ.       — Ты звал?       Джунхёк открыл рот, чтобы ответить и отмахнуться от него, но Хвиджун оказался быстрее.       — Джунхёк назвал тебя отцом.       — Что? Хён! — Щёки Джунхёка тут же покраснели, пока он кричал на Хвиджуна. — Я такого не говорил, прекрати врать!       Хвиджун, Минджэ и Сынмин смеялись, очевидно, находя ситуацию очень занимательной.       — Но ты правда сказал это, Джун-и, — сказал Минджэ, пока Джунхёк чувствовал, что вот-вот заплачет.       — Я не говорил такого. Я…       Его перебил наконец проснувшийся Сонджун, которого всё это тоже заставляло смеяться.       — О, Джун-и, ты видишь во мне образ отца?       На этом Джунхёк закусил губу, потому что да, он, кажется, видел. Возможно, он видел Сонджуна не как отца, но определённо как человека, который заботится о нём. И он действительно ценит эти отношения, пока Сонджуну от этого смешно. Джунхёк давно уже не ребёнок, чтобы вот так просто плакать, потому он стиснул зубы и поднялся.       — Пойду воды попью.       Они должны были заметить перемену в его настроении, но он не остался послушать, что они могли бы сказать. Когда он вернулся, дав себе немного успокоиться, всё снова стихло. Никто ни о чём не спрашивал, но Джунхёку было тяжелее, чем раньше, и он, мысленно ругаясь на самого себя, уходит в угол, чтобы побыть одному.

***

      — Джунхёк?       Он закрывает глаза и вздыхает, ибо знал, что рано или поздно настанет этот момент. Он совершенно игнорировал своих хёнов весь оставшийся день после их перебранки в гримёрной, даже по пути домой, и он знал, что ему придётся поговорить с кем-то из них о том, что случилось. И лишь бы это был не Сонджун.       — Чего, хён?       — Можем поговорить? — выбора всё равно не было, потому что Сонджун уже улыбался Джунхёку, садясь к нему на кровать. — Джун, ты в порядке?       Нет, он не был в порядке. Он был расстроен и разочарован, но сильнее всего — зол сам на себя за такие переживания из-за глупости. Его не особенно расстроило то, что его поддразнили, — его расстроило то, что Сонджун был на их стороне. Но он не мог сказать об этом, потому лишь пожал плечами.       — Я в норме, хён.       — Окей, — Сонджун фыркает, — давай притворимся, что ты сейчас мне не соврал. Послушай, мне правда жаль. Я знаю, что я тебя расстроил, но… Пожалуйста, поговори со мной и скажи мне, что именно я сделал не так. Я терпеть не могу видеть тебя расстроенным, Джун, и если ты не расскажешь мне, что тебя так огорчило, я могу сделать это снова, даже не зная об этом.       Джунхёк потёр лицо, пытаясь придумать, как выбраться из всего этого дерьма.       — Хён, забудь. Ты не сделал ничего плохого, это просто я сглупил, окей?       Джунхёк надеялся, что этого будет достаточно, чтобы от него отстали, хотя и знал, что хрен там плавал. Сонджун поймал его за щёки, заставляя посмотреть на него.       — Я надеюсь, ты понимаешь, что я не отстану от тебя, пока ты не расскажешь мне, что не так.       Джунхёк резко отдёрнул голову.       — Ты не мой отец, хён, и я не обязан тебе ничего объяснять.       И снова Джунхёк жалеет о том, что только что сказал.       — Чего?.. Тебя расстроило это? Что парни сказали, ты назвал меня отцом?       — Я не называл тебя отцом, — щёки Джунхёка снова начали краснеть, а его глаза буквально умоляли Сонджуна остановиться, но он остался проигнорированным.       — Я знаю, что ты не называл меня так. Они просто пошутили, как мы всегда шутим над всем остальным. Почему тебя так это зацепило?       — Да потому что это не шутка! — Джунхёк стонет. — Ты всегда заботишься обо мне, хён, и я… Давай просто забудем об этом, ладно?       Сонджун смотрел на него хмуро, но постепенно в его глазах начало отражаться понимание. Джунхёку захотелось спрятаться.       — Так ты расстроился потому, что правда видишь во мне отца, и… ох, а я посмеялся над этим.       — Да нет, всё не так, — Джунхёк тряхнул головой, чувствуя, что щёки краснеют ещё сильнее. — Ты как… как старший брат, но тебя я чувствую не так, как остальных, и я… Мне правда жаль, хён.       — Хэй, Джун, я ведь тоже отношусь к этому иначе, — Сонджун садится ближе и снова ловит лицо Джунхёка, в этот раз намного более осторожно. — Я не забочусь о других так, как о тебе, и ты для меня как младший брат, которого у меня никогда не было. Другие, конечно, тоже мои младшие, но… да, как ты и сказал — по-другому.       Джунхёк искал в глазах Сонджуна знак, что он шутит или, быть может, сказал это только для того, чтобы он не чувствовал себя полностью униженным. Но глаза Сонджуна были совершенно честными, и Джунхёк заметил — что бы он ни чувствовал по поводу их отношений, Сонджун чувствовал то же самое. Он снова отстранился, на этот раз более осторожно, и посмотрел вниз, играя пальцами.       — Ты же… не просто так это говоришь, да?       — Конечно, нет, Джун, — Сонджун берёт его за руку. — Ты когда-нибудь видел, чтобы я заставлял Минджэ или Хвиджуна делать домашку? Чтобы я говорил Сынмину нормально есть? Я делаю это только для тебя, и если я буду по-особенному заботиться о тебе, естественно, ты будешь по-особенному относиться ко мне, Джун. И в этом нет ничего неправильного. Наши взаимоотношения хороши такими, какие они есть.       Джунхёк закусил губы, а после импульсивно кинулся к Сонджуну, обнимая его. Это были короткие объятия, потому Джунхёк был слишком смущён — он только что признался, что думает о Сонджуне как о некой родительской фигуре и что считает Сонджуна своей семьей. И хотя Сонджун также признался, что тоже считает его своей семьей, всё это было слишком сентиментально, а Джунхёк ненавидел сентиментальные вещи. Поэтому он быстро обнял Сонджуна и отстранился, покраснев, в ответ на что Сонджун усмехнулся.       — Мне просто интересно, когда ты преодолеешь эту эмо-подростковую фазу «я стесняюсь своих родителей».       Джунхёк проскулил.       — Хён, ты ведь не на самом деле мой отец.       — Может быть, и нет, но ты всё ещё смущаешься, когда обнимаешь меня, — Сонджун рассмеялся снова, звуча довольно счастливо, и сердце Джунхёка согрелось. Он показал язык в ответ на чужую улыбку и почувствовал, как начинает улыбаться тоже. — Хочешь посмотреть какой-нибудь фильм?       — Конечно, — просияв.

***

      Они не рассказали остальным об этом разговоре. Минджэ, Хвиджун и Сынмин извинились за то, что дразнили Джунхёка, а он извинился за то, что был тем ещё врединой.       Отношения Джунхёка и Сонджуна были их отношениями, и они никому ничего не должны объяснять.