***
12 часов назад. Военный штаб города Арим.
- Наконец-то можно валить домой… - Эд потянулся, быстро шагая по коридору штаба небольшого западного города. Свою наискучнейшую миссию в этом маленьком городишке он выполнил, и со спокойной совестью мог отправляться куда подальше отсюда. - Да, действительно, - поддакнул брату Ал. В его голосе слышалась улыбка. Ребята уже спустились с лестницы и направлялись к желанному выходу из душного здания, как услышали какой-то странный звук неподалеку, за углом. Природное любопытство Эда не дало ему пройти мимо и он, тихо поманив за собой брата, завернул за угол. Там оказался еще один короткий коридор и незаметный поворот, кажется, в сторону служебного выхода. Эд почти крадучись преодолел расстояние до заветного поворота и, слегка высунувшись из-за угла лицезрел не очень приятную картину: военный, лет 45, судя по погонам полковник, прижал к стенке совсем еще молодую девушку лет 22, видимо, только-только выпустившуюся из Военной академии. Девочка была очень даже симпатичной – русые волосы, заплетенные в косу до середины спины, глаза интересного зеленоватого оттенка и даже, кажется, веснушки на щечках. Вот, видимо, и полковника зацепила красота девочки. Он навис над ней как хищник над жертвой, вжимая бедную девушку в стену. Глаза молодой военной метались, отчаянно ища выход, которого не было, а ее старший офицер скалился еще больше. - Я могу повысить тебя, сделать для тебя, все, что хочешь, - говорил полковник. - Только отдайся мне, - он провел рукой по щеке девушки, и та зажмурилась. - С-сэр… У Вас же семья… Жена и двое детей… - выдавила из себя девушка. Офицер лишь фыркнул. - Не бойся, они ничего не узнают, - прошептал он ей на ухо. - П-пожалуйста, отойдите от меня, сэр, а то я закричу, - заикаясь, сказала девочка. Полковник хмыкнул и похотливо улыбнулся. - Эта проблема легко решается, - сказал он и закрыл девушке рот рукой. Ее глаза расширились от страха, и послышалось мычание, на которое офицер только победно рассмеялся. С Эда было довольно. Он увидел достаточно. - Руки убрал от нее! – завопил маленький алхимик, выпрыгивая из-за угла. Полковник опешил и отпустил девушку, а в следующую секунду, его лицо встретилось со стальным кулаком Эда. Офицер завопил нечеловеческим голосом, хлынула кровь, причем не понятно откуда – изо рта или из носа, но Эдвард ясно услышал хруст, значит, что-то он похотливому уроду точно сломал. Девушка смотрела на разворачивающуюся сцену дикими глазами, переводя взгляд с алхимика на раненное начальство. - Будешь знать, как к девушкам приставать, - победно ухмыльнулся Эд и улыбнулся испуганной девушке. Но та, вопреки ожиданиям Эдварда, бросилась к полковнику и, вытащив откуда-то носовой платок, попыталась вытереть кровь с лица начальства, попутно рассматривая его травмы. Это сильно задело и сбило с толку юного алхимика. - Вы что наделали?! – крикнула на Эдварда девушка. От такой черной неблагодарности Эд остолбенел. - Тебя спас вообще-то! – закричал в ответ алхимик. Девушка махнула на него рукой и снова сосредоточила все свое внимание на полковнике. Эд, в свою очередь, только фыркнул и, развернувшись, зашагал прочь от места происшествия.***
В здание Штаба Эд зашел, совершенно ничего не опасаясь. Дожевывая пирожок, купленный еще на станции, он приветливо улыбался каким-то незнакомым, проходящим мимо него людям, почему-то говорящим ему «Здравствуйте» и «Добрый день». Дойдя до заветной двери на третьем этаже, мальчишка вытер немного жирные от пирожка руки о плащ и подмигнул Алу. Альфонс веселого настроя брата не разделял и немного с опаской косился на дверь. Широко распахнув ее (хотя бы не с ноги, и то хорошо), Эдвард громко поприветствовал всех находящихся в кабинете. Получив в ответ такие же веселые ответы, Эд воодушевился еще больше и задал интересующий его вопрос: - Полковник у себя? – спросил он. - Нет, Эдвард. Он отошел по делам, - ответила мальчику лейтенант Хоукай. В ее голосе были напряженные нотки, которые, впрочем, Эд проигнорировал и лишь театрально закатил глаза. - Вот когда он нужен, его никогда нет, - наигранно разочарованно сказал он. Мальчик чинно прошествовал к небольшому кожаному диванчику в центре кабинета и плюхнулся на него, закинув ногу на ногу. Он бы с радостью просто оставил отчет на столе и спокойно ушел бы, но не в этом случае. Парень все-таки понимал, что Мустанг будет в ярости, и если он просто уйдет, ничего не объяснив, то подольет масла в огонь. Эд запрокинул голову и уставился на брата. - А ты чего стоишь, Ал? – спросил он. – Садись, это, похоже, надолго, - Эдвард похлопал по месту рядом с собой. Ал немного помялся, явно чувствуя себя как-то неуверенно, но, через несколько секунд раздумий, все же сел. Это будут долгие минуты ожидания.***
Минут через 15 дверь с силой открыли, чуть не сорвав ее с петель. Вся команда, Эд и Ал удивленно повернулись на столь агрессивный звук и увидели полковника. Странно, Мустанг никогда так не делал, а когда Эдвард заходил или уходил, хлопая дверью, то всегда получал от полковника обещание, что, в следующий раз за такое обращение с несчастной дверью, он лично открутит Эду голову. Маленький алхимик хмыкнул про себя. Вот ведь лицемер, его ругает, а сам вот дверь чуть с петель не сорвал! Эдвард обвел взглядом команду и пылу у него поубавилось. Все, кто были в кабинете, сжались в комочки и уткнули носы в бумаги, с которыми должны работать. Кажется, если бы могли, они слились бы с мебелью. Даже старший лейтенант Хоукай, которой Эд так восхищался, выглядела напряженной и отошла ближе к шкафу, подальше от траектории ходьбы полковника. Эдвард сглотнул. Плохо. Пока мальчишка думал и наблюдал за остальными членами команды, он пропустил главного врага. Эдвард почувствовал, как его правое ухо будто зажимают в стальные клещи и беспощадно тянут вверх. - Эй, эй, Вы чего творите? – спросил Эд, невольно поднимаясь с дивана, чтобы хоть чуть-чуть облегчить боль в ухе. Нет ответа. Зато теперь его ухо, а, соответственно, и остального Эда, потянули в сторону кабинета полковника. - Ой, ой, блин, отпустите, полковник, я и сам идти могу! – сказал Эдвард. В его голосе были нотки мольбы. - Лейтенант Хоукай, - послышался откуда-то сверху голос Мустанга. Эд не мог поднять голову, чтобы увидеть выражение лица полковника, но голос его звучал просто убийственно. – Проследите, чтобы нас не беспокоили. - Да, сэр, - услышал Эд, напряженный голос Хоукай. Потом его буквально зашвырнули в кабинет, как показалось мальчику, все же оторвав его ухо, и тяжелая деревянная дверь захлопнулась, оставляя его один на один с разъяренным полковником. Эдвард поднялся на ноги, держась за горевшее огнем, пульсирующее красное ухо, и хмуро, но с примесью страха в больших золотых глазах, посмотрел на Мустанга. Полковник был в ярости. В черных узких глазах плескался холодный гнев, губы были поджаты в одну тонкую линию, а челюсти плотно сжаты. Таким Эд еще ни разу не видел полковника и теперь, он был готов признать, что ему страшно. - Полковник, что… - начал Эдвард, но договорить ему не дала звонкая пощечина. Эд несколько секунд стоял в изумлении, а затем начал тереть ушибленную щеку, опустив глаза в пол. - Ты откроешь свой рот только когда я тебе позволю, - холодно сказал Мустанг, а затем, схватив его за подбородок резко поднял лицо Эда вверх. – В глаза мне смотри, когда я с тобой разговариваю! – этот раз уже не был таким холодным и сдержанным. Эдвард боялся, что может случиться, если Мустанг потеряет контроль над собой. Полковник выпустил лицо Эда из своих рук и быстрым шагом направился к своему столу. Сев в свое любимое кожаное кресло, он упер локти в стол и поманил Эдварда к себе. Мальчишке не хотелось подходить ближе, но он понимал, что если останется стоять на месте, то точно получит, поэтому приблизился к столу Мустанга на, более или менее, безопасное расстояние. Полковник глубоко вдохнул и выдохнул. Когда он начал говорить, его голос звучал уже спокойнее: - Ты понимаешь, что натворил? – спросил Мустанг. Эд сначала немного растерялся под испепеляющим взглядом начальства, но потом взял себя в руки и ответил: - Если Вы о том ублюдке, то он заслужил это! Брови Мустанга сошлись на переносице. - Цыц! Не тебе решать, кто что заслужил. Вершить такой самосуд просто неприемлемо! - Но он приставал к молодой девушке! Зажал ее прямо в углу и… - его прервал полковник. - У тебя есть свидетели? – спросил он. Эд немного воодушевился. - Конечно есть. Ал был там со мной. - А кто-нибудь кроме гигантских живых доспехов, которые не имеют никакого отношения к армии и коими лучше не светить на военном трибунале. Которые, к тому же, на миссии прибывали незаконно? – саркастично спросил Мустанг. Мальчик закусил губу. - Тогда нету, - неохотно признал маленький алхимик. - Нету, - передразнил Эда полковник, а потом добавил уже задумчиво. – Нету… В этом и проблема… - А зачем Вам вообще свидетели? – искренне удивленно спросил Эдвард. - Затем, что пара лишних глазок, могли бы снять с тебя обвинение в нападении на старшего по званию. Ну, вернее, не снять, а смягчить, - исправился Мустанг. - За расквашенное лицо того офицера тебе все равно отвечать придётся. - А как же сама девушка? Разве она не может? Полковник лишь глубоко вздохнул. - При допросе о случившемся, она сказала, что какой-то мальчонка лет 10, вообще непонятно откуда взявшийся в здании Военного штаба, налетел на ее начальника во время их разговора о ее повышении, и нанес ему тяжкие телесные повреждения, а затем скрылся, не оказав помощи ее тяжелораненому начальству и никак не объяснив свои действия. - Вот ведь змеюка неблагодарная, - прошипел себе под нос Эд, переваривая сказанное. - Я ее спас, а она на меня клевещет! - Хочешь жить – умей вертеться, Стальной, - сказал полковник. Эдвард непонимающе нахмурился. - Вы это о чем? - Да не о чем, - махнул рукой Мустанг, а потом снова свел брови. – А зачем надо было бить металлической рукой? Чтобы после удара от человека вообще ничего не осталось? Или чтобы я лишних шишек за тебя получил? - Не так уж сильно я и ударил! – пытался защититься Эд. - Не так уж сильно? – переспросил Мустанг саркастически. – Да ты ему челюсть сломал, идиотина малолетняя! Ты можешь хоть раз в жизни сначала подумать, а потом уже кулаками махать?! - Я всегда все продумываю! – выстрелил в ответ Эдвард. - Ты на меня голос не повышай, - в голосе полковника послышалась настоящая угроза, и Эд непроизвольно закусил губу. – Ты не в том положении, чтобы спорить со мной. Если честно, Эд сейчас вообще не мог понять в каком он положении. Все плохо или очень плохо? Судя по поведению его начальника, скорее второе… - В общем, влип ты, Стальной, по уши, - Мустанг вырвал мальчика из мыслей. – Этот полковник много ласковых слов на твой счет наговорил, а нападение в самых ярких красках расписал, а раз свидетелей у нас нет, то факт домогательства, который мог бы смягчить твое положение, мы никак доказать не можем, – полковник откинулся на спинку кресла и на несколько секунд прикрыл глаза, помассировав переносицу. – Пока ты под домашним арестом, Стальной, - сказал он, снова открывая глаза. Эд непонимающе сдвинул светлые брови. Мустанг, увидев это, страдальчески застонал и пояснил юному подчиненному: - Это значит, что до конца следствия, тебе нельзя покидать место жительства. Мальчик нахмурился еще сильнее. - То есть, из квартиры выходить нельзя? – спросил он. - Нельзя, - покачал головой Мустанг. – Это пока следствие не установило виновен ты или нет, а если виновен, то, как тебя наказать, - полковник решил объяснить Эдварду все. - А разве не Вы решаете, как меня наказывать? – удивленно спросил мальчик. Мустанг был его непосредственным начальством, так что он и должен наказывать, так ведь? Однако полковник лишь печально вздохнул. - Если бы я решал, то тебя бы четвертовали, и дело с концом, но в таких серьезных делах последнее слово не за мной, а за самим фюрером. Он курирует все серьезные дела Государственных алхимиков. Эд нахмурился еще сильнее. Он не хотел, чтобы его судьбой занимался фюрер. Как бы странно это ни звучало, но уж лучше Мустанг. - Я так не хочу, - как-то само вырвалось у мальчика. - Не хочет он, - горько усмехнулся полковник, - Надо было думать, прежде чем на вышестоящего офицера набрасываться. Теперь твою хотелку никто не спрашивает, - Эдвард открыл рот, чтобы возразить, но Мустанг не дал ему. - Все, рот закрыл и свободен. Иди отсюда и не высовывайся из своей гостиницы, пока я тебя не вызову, ты меня понял? – снова появилась эта холодная суровость. Эд кивнул и быстрым шагом зашагал к двери, желая побыстрее покинуть страшный кабинет. Кажется, Ал был прав, и Эд попал. Военный трибунал? Решение фюрера? Нет, нет, нет. Явно не этого хотел мальчик и уж точно не рассчитывал, что его, как он думал, благородный поступок, выйдет ему боком. Снова начали болеть ухо и щека.***
Лиза постучала в дверь. Как обычно, три громких стука. Но ответа «войдите» она не получила. Впрочем, это девушку не остановило. Он ее не прогонит. Спокойно открыв дверь, она вошла в кабинет Мустанга. Увидев его, сердце Хоукай сжалось. Рой сидел, уперев локти в стол и уронив голову на ладони, рядом стояла открытая бутылка виски и стакан. Уже пустой. Он же обещал ей не пить на работе… - Простите за вторжение, сэр, - аккуратно начала Лиза. Она выждала небольшую паузу, ожидая, что Рой что-то ответит или, хотя бы, поднимет на нее голову, но ничего не произошло, и она продолжила, – Возможно, это не мое дело, но я бы хотела знать, что произошло между Вами и Эдвардом? Все хорошо? – такие вопросы выходили за рамки ее служебного положения, но она была уверена, что Рой ей ответит. Прошло несколько невыносимо долгих секунд, прежде чем полковник начал говорить: - Сколько раз я просил тебя не «выкать», когда мы одни? – он не отнял ладоней от лица, из-за чего было трудно услышать, что он сказал, но Лиза, конечно же, поняла. Она тихо вздохнула и, подойдя к полковнику почти вплотную, коснулась его рук, открывая усталое лицо. - Что случилось, Рой? – мягко спросила она, заглядывая в узкие черные глаза. Мустанг глубоко вздохнул. - Поступок Эда дойдет до верхов, и тогда фюрер будет решать, что с ним делать. Есть четыре варианта: лишить его лицензии, посадить, отдать под чужое командование или мобилизовать в качестве живого оружия. Первые два варианта отметаем сразу – лишаться такого ценного актива просто не рационально. Третий вариант возможен, хоть и маловероятен, поскольку непосредственно к делу не относится и «прокатит» только в том случае, если кто-то нашепчет Брэдли на ушко обо мне пару ласковых, а вот четвертый… Рою не нужно было продолжать, все и так уже было понятно. - Они отправят его на фронт, - почему-то шепотом сказала Хоукай, прикрывая рот ладонью. Рой вяло кивнул. - Это самый логичный и рациональный вариант. Какая-нибудь горячая точка, где пригодится Государственный алхимик, всегда найдется. - И что делать? – как-то само вырвалось у девушки. Полковник устало посмотрел на нее, а затем снова уронил голову на руки. - Я не знаю, - тихо и как-то убито ответил Рой. – Если бы эта девушка дала правдивые показания и призналась, что до нее действительно домогались, то еще можно было что-то сделать, но она… - Она не дура и понимает, что в таком случае потеряет работу и честное имя, - закончила за Мустанга Лиза. Рой снова кивнул. Все было понятно, а вот, что делать, было непонятно. - Я поклялся себе защищать его, любой ценой сделать так, чтобы он никогда не увидел ужасы войны, но он всегда лезет на рожон и, в глубине души, я всегда знал, что этот день настанет, - грустно сказал он. – Маленькая свободолюбивая креветка, с повышенным чувством справедливости, — это было, на удивление точное описание Эда, сказанное с удивительной нежностью в голосе. Улыбка тронула губы Лизы. - Знаешь, я знаю еще одного такого идиота, - сказала она и многозначительно посмотрела на Роя. - Понятия не имею, о чем ты, - ответил он, демонстративно отворачиваясь. Улыбка девушки стала грустной. На самом деле, этот идиот-идеалист, которого она знала, ведь тоже понял, что мир не так прост, только побывав на войне, и увидев жестокость и расчётливость людей. Но ни она, ни Рой не хотели, чтобы Эд узнал, что такое жизнь таким бесчеловечным образом. - Какой же из меня начальник, если я не могу уберечь одного-единственного подчиненного? – горько спросил Рой. – А опекун из меня еще хуже… - эти слова были произнесены совсем шепотом, но Лиза услышала и ее сердце сжалось. Рой предпочитал не вспоминать и игнорировать тот факт, что по закону он является еще и опекуном Эда, так насколько же все плохо, что он вспомнил о своих, практически отцовских, обязанностях? Хотя, девушка могла с уверенностью сказать, что Рой про них и не забывал, и всегда заботился об Эдварде. Рой, не глядя потянулся к бутылке с жидкостью янтарного цвета на столе, но его руку нежно, но крепко перехватили, а бутылка, будто сама собой, отъехала на самый край стола, оказываясь вне зоны его досягаемости. Он вздохнул, и расслабил руку, позволяя безвольно опустить ее на лакированную поверхность стола. Вдруг Рой почувствовал, как Лиза обвивает своими руками его голову, притягивая к себе. Ее пальчики играли с прядями его черных непослушных волос, а сам Рой слушал ровное биение ее сердца,успокаивающее своим ритмом дикую болезненную пульсацию в его усталой голове. - Все будет хорошо, вот увидишь, - она тепло улыбнулась ему, и уголки его губ тоже слегка приподнялись вверх. – Ты найдешь решение. Выйдешь из этой ситуации, как выходил из еще более худших. А я помогу тебе. Всегда буду помогать. Рой не ответил Лизе, лишь рвано вздохнул, заключая ее в объятия, впитывая ее тепло. Здесь, в этом маленьком мирке, действительно все было хорошо и спокойно. Вот если бы и снаружи, в реальности, было так же…