Клянусь, что больше не буду вас беспокоить!

      Вайолетт позвали на выход как раз когда она собиралась было попросить вторую чашечку чая. Она покинула комнату вместе с Марин, оставив уборку на других слуг.       Ее родители и сестра уже сидели в карете, дожидаясь прихода Вайолетт.       - Что ж, Марин, мне пора.       - Прошу прощения, что не могу сопровождать вас, но... будьте осторожны.       - Да, спасибо.       Она повернулась спиной к Марин, в чьих глазах читалось сильно желание пойти с ней, и поднялась в удушающий транспорт. Без сомнений, дышать было бы намного легче, если бы напротив сидел какой-нибудь незнакомец, а не ее кровный отец.       Будь это возможно, она бы поехала с Марин. Так она хотя бы облегчила себе душу.       В сердце Вайолетт была тяжесть, но атмосфера внутри кареты была легкой и непринужденной благодаря Мэриджун, искренне наслаждавшейся поездкой.       - А-а, я так взбудоражена...       - Хи-хи, я тоже в предвкушении.       Они, радостно друг другу улыбавшиеся, были очень похожи. С учетом того, как сильно Вайолетт была похожа на отца, имеем двух родителей, что прекрасно ладят, старшую сестру, похожую на своего отца, и младшую сестру, похожую на сво мать. Они были по-настоящему прекрасной беззаботной семьей, точнее, большей ее частью.       Возможно, дело в молодости Эльфы, но теперь, когда Мэриджун оделась по-взрослому, они больше походили на двух сестер, чем на мать и дочь.       Вайолетт грезила о том, чтобы отец точно так же, как сейчас, искренне радостно улыбался и ей. Она так и не смогла воплотить свое желание в жизнь, и все же в каком-то смысле была довольна. Возможно, все потому, что теперь смотрела на мир иначе.       "Но мое желание исполнила не я..."       Она не раз ощущала подобное, но никогда не желала признавать. Даже удивительно, что сейчас она могла так спокойно смотреть на их счастье.       Вайолетт бы никогда не подумала, что будет способна испытывать столь противоречивые чувства к кому-то, кому... желала исчезнуть, и потому не хотела что-либо для нее делать, но в одном она была уверена.       Она надеялась, что никто не причинит вреда Мэриджун.       Это - все, о чем она могла думать, видя, как ее младшая сестра в нетерпении высматривает дворец из окна кареты.

***

      Погода была хорошей, и чаепитие, устроенное под чистым голубым небом, протекало в мире и спокойствии. Ветерок ласкал щеки, оставляя прическу нетронутой; ткань платья не была дышащей, отчего было жарковато.       Масштабы празднества были столь велики, под стать величию организатора, что несмотря на больше число собравшихся столпотворения не наблюдалось. Что бы об этом ни думали, кровь в этой стране была и остается одной из важнейших ценностей.       Взрослые всецело посвятили себя приветствиям и светским беседам - одной из своих обязанностей, - в то время как детям было совершенно нечего делать в силу своей малой общительности. Все, что они могли - лишь улыбаться и смеяться, стоя рядом со своими родителями.       - Ха-а...       Вайолетт наконец смогла отделиться от родителей и перевести дух.       Она была напряжена сильнее, чем во время разговора наедине с отцом, возможно потому, что это чаепитие с самого начала должно было представить новых членов семьи Вахан: жену и дочь.       Как бы то ни было, здесь были главы других дворянских семей. Непохоже, чтобы их волновал тот факт, что новая жена вошла в семью, едва умерла первая, а младшая сестра младше всего на один год. Пожалуй, некоторые из них и сами имели наложниц, и даже если и нет, вели себя сдержанно в силу уже имевшегося опыта в любовных интригах.       В качестве родителя отец был ужасен, однако как глава семьи он был исключительно хорош.       В сравнении с возвращением Олда Роа Вахана, новообретенные жена и дочь и близко не стоят по важности. У ее отца хватило навыков, чтобы восстановить пошатнувшееся положение семьи Вахан.       "Ну, я и так знала, что волноваться не стоит..."       Именно это безразличие позволило отцу жениться без особых проблем. Она сильно сомневалась, что одержимая отцом мать не представляла угрозы его работе.       И в этот раз тоже: благодаря безразличию к мнению дворян отец смог привести в семью свою возлюбленную.       В каком-то смысле, всего этого он смог достичь лишь потому, что не заботился о мнении окружающих.       - Вай-чан, вот ты где.       - ... Юлан.       Блуждавшее в лабиринте собственных мыслей сознание Вайолетт вернулось к реальности. Она так часто занимала себя посторонними мыслями, что уход в собственный мир вошел в привычку. В дурную привычку слишком много думать о бессмысленных вещах.       Подняв взгляд, который Вайолетт уперла в землю, избегая чужих глаз, она увидела белый воротник, подвязанный галстуком*, а еще выше - ярко сверкавшие золотые глаза.       Был лишь один человек, достаточно высокий, чтобы Вайолетт на своих высоких каблуках, глядя прямо перед собой, могла увидеть лишь его воротник.       Костюм, изысканный, как и на самой Вайолетт, подчеркивал хорошее телосложение своего обладателя и спокойный нрав.       - Я искал тебя. Вай-чан, ты мастер находить уединенные места, не так ли?       - Но ты-то меня легко нашел.       - Просто у меня талант к твоим поискам.       Он радостно улыбался, держа в одной руке бокал с напитком, во второй - тарелку с десертного столика. Как и всегда, все было в соответствии со вкусами Вайолетт.       Он не только смог легко ее отыскать, но и прекрасно знал предпочтения Вайолетт.       - Вот, выглядит вкусно, не так ли?       - ... Спасибо.       На предложенной ей тарелочке сверкали красивые разноцветные сладости. Они были достаточно маленькими, чтобы Вайолетт не пришлось пачкать руки и беспокоиться о фигуре, но для самого Юлана этого было мало.       Она взяла прохладную шоколадную конфету в виде ровного гладкого шарика. Девушка отправила ее в рот прежде, чем шоколад растаял от тепла ее пальцев.       - Сладко...       - Не переживай, я не принес ничего горького.       - А ты есть не будешь?       - Я же для тебя их принес, Вай-чан, так как я могу?       В отличие от сладкоежки Вайолетт Юлан от сладкого был не в восторге. Можно даже сказать, ненавидел. Он не испытывает неприязни к сладкому аромату, но терпеть не может, когда сладость разливается по всему рту. Он и горькое-то не всегда любит из-за сладковатого послевкусия.       Если судить лишь по внешности, Юлана вполне можно принять за сладкоежку. На деле же его очарованию больше подошло наслаждаться горьковатым вкусом.       Чего не скажешь о Вайолетт, что в действительности хмурилась от малейшей горечи, из-за чего даже не могла насладиться традиционным café au lait (кафе-о-ле или же кофе с молоком).       Я раз за разом повторяла ему, что вечно от проблем бежать нельзя, нужно преодолеть это, но ничего не помогало. В прошлом он отчаянно скрывал сво маленькую слабость, но сейчас, похоже, не видит в этом смысла.       Если подумать, Юлан всегда был таким.       - Боже... принес бы и для себя тоже. Такое серьезное мероприятие же.       - То же касается и тебя, Вай-чан, разве нет? Не принеси я тебе поесть, ты бы и крошки в рот не взяла.       - У буфета слишком людно.       - Так и подумал, потому сам тебе принес.       Она с самого начала не была любительницей людных мест, а сегодня к этому добавилось еще и нежелание столкнуться с рядом личностей.       Пускай в итоге ее и заточили в темницу, изначально Вайолетт была весьма талантливой юной леди. Ее харизма отличалась от таковой у Мэриджун: легко привлекая всеобщее внимание, Вайолетт мола заставить людей вокруг себя следовать ее идеалам. Для кого-то, кто хочет жить в тишине и покое, это досадная неприятность, но с этим уже ничего не поделать.       Так что единственным правильным выходом будет с самого начала держаться ото всех подальше.       - ... пойду возьму.       - Э?       На празднике для леди нет большего счастья и чести, чем предложенная тарелочка со сладостями.       Вайолетт сделала шаг в сторону залитого солнечным светом центра чаепития, которого так тщательно избегала, и обернулась.       - Жаль будет, если поем я одна. Пойду за твоей порцией.       У нее не так мало проблем, чтобы заботиться о такой мелочи, но Юлан из тех, кто не сдвинется с места, пока не скажешь ему. Она знала Юлана ничуть не хуже, чем тот знал Вайолетт.       Он понял, что Вайолетт его избегает, но так же понимал, что ему духу не хватит навязаться против ее воли. Как и то, что если бы вызвался сам, Вайолетт бы мягко отказалась.       - ... А... спасибо.       - Интересно, что на главном столе.       - Честно говоря, даже не взглянул. Я ходил лишь к десертам.       Для такого большого мероприятия наверняка приготовили множество блюд. Найдется даже то, что угодит человеку без особых предпочтений, вроде Юлана, кроме, разве что, полного отсутствия сахара.       Не сказать, чтобы ей нравилось гулять по месту проведения чаепития, но и стоять в сторонке тоже не хотелось. Раз она решила наслаждаться своей недолгой свободой, стоит хоть немного получить удовольствие от этого празднества.       Но это было опрометчиво.       В прошлый раз, когда она была во дворце, она повела себя крайне лупо. Она позволила эмоциям одержать верх над здравым рассудком. Вайолетт было стыдно за свое прошлое поведение, потому она и решила быть неприметной серой мышкой.       И раз она помнила все, что натворила, то был шанс кое-что изменить.       Зная, как дважды два четыре, насколько глупыми были ее поступки, она решила не допустить того же и впредь. Она считала, что пока не будет поступать так, как раньше, ничего плохого не случится.       Вполне рациональное умозаключение. Осторожность ни к чему, если не собираешься делать что-то опасное. Такое решение не лишено смысла.       Если Вайолетт поступает правильно, то обвинять ее никто не будет.       Единственное, что Вайолетт недооценила - свое собственное влияние.       - Почему бы тебе не подумать о своем положении?! О, как мне жаль леди Вайолетт..!       Она даже не предполагала, что кто-то будет действовать от ее имени.