Клянусь, что больше не буду вас беспокоить!

      Светлые волосы, собранные в конский хвост, яркие золотые глаза. Атмосфера вокруг него казалась столь божественной, что просто стоя рядом можно было забыть как дышать.       Никто из них не был рад нежданному появлению принца; вид девушек, желавших сбежать как можно дальше, напомнил Вайолетт прошлую себя. Все сочувствовали им, и сама Вайолетт, пожалуй, тоже в какой-то мере испытывала к ним жалость. Но что они могли сказать, прекрасно понимая, в каком положении сейчас находились?       Вайолетт было несложно понять их чувства.       Как та, кто когда-то точно так же унижал Мэриджун. Как та, кто был влюблен в принца Клаудию. Пускай любовь, которую она когда-то испытывала, не была чистой.       - Я спросил, что все это значит. Каков ваш ответ?       - Это... М-мы...       Несложно догадаться, зачем она подняла руку. Без сомнений, она замахнулась для пощечины, но в силу своей непомерной жажды справедливости, а может и жестокости, Клаудия желал услышать все из уст самого виновника, а не судить по тому, что увидел своими глазами.       Однако для преступника публичная казнь намного хуже. Они не могут сохранять спокойствие, рассказывая, что именно сделали.       Признание собственных грехов наносит сердцу страшную рану, подобную той, что Вайолетт получила, сидя в тюремной камере.       - А-а... Ну...       Леди издавали лишь невнятные звуки. Они часто дышали, будто задыхались; Вайолетт не могла не сочувствовать им.       Вид того, как они, столь высокомерно оскорблявшие Мэриджун, теперь тряслись от страха, вызвал в Вайолетт прямо противоположное чувство... пожалуй, это впору назвать жалостью.       - Довольно, прошу вас.       - Ах, сестра..!       - Леди Вайолетт..?       Глаза Мэриджун и девушек округлились от удивления, но Клаудия и бровью не повел, словно только того и ждал. Но взгляд его ожесточился. В нем горело не столько отвращение, сколько разочарование. Пожалуй, взгляд Клаудии можно назвать полным... да, подозрение - подходящее слово.       - Вайолетт... Что вы задумали?       - Понимаю, что у меня нет прав вмешиваться. И все же полагаю, что они уже осознали свою ошибку... потому незачем и дальше на них давить.       То, что они делали, конечно же неправильно. Она не была уверена, что он поймет... все-таки это сложный вопрос. Не имеет значения, хорошая наложница, или же плохая: люди продолжат относиться к ним с презрением.       Однако это проблема, которую они должны разрешить между собой, и Вайолетт не имела к этому никакого отношения.       И все же очевидно, что девушки осознали происходящее, и лучше перестать на них давить, чтобы избежать неприятностей. Если переборщить, то их презрение к Мэриджун лишь усилится, что станет причиной еще более серьезным издевательствам. И причиной снова станет Вайолетт.       Она не желала встревать в столь неприятные конфликты. Что, если окружающие решат, что это она дергает за ниточки из-за кулис?       - ... Все-таки это вы подстроили.       - А...       Что значит "все-таки"? Прежде, чем она успела что-то сказать, прикованный к леди взгляд впился в Вайолетт.       - Не желая пачкать свои руки, вы манипулировали своими почитательницами и преследовали члена своей семьи... у вас совсем нет стыда?       Его лицо исказилось в отвращении, но даже так оно оставалось прекрасным.       И после этих слов Вайолетт поняла, что ее предположение воплотилось в жизнь наихудшим сценарием. Она не знала, как именно Клаудия к этому пришел, но он сделал вывод, что зачинщицей этого переполоха была Вайолетт. Возможно потому, что она слишком долго добиралась до леди из-за мешавшейся бки.       Что ж, это правда, что сейчас все было против Вайолетт. Дворянки действовали от имени Вайолетт, Мэриджун спас принц Клаудия, а сама Вайолетт выступила в защиту тех, кто обижал ее сестру.       "Сама себя загнала в угол..."       Она мысленно проанализировала свой необдуманный поступок. Продумай она все чуточку лучше, и все было бы в порядке, но в итоге она сама нажила себе проблем, забыв о тонкой рани между храбростью и безрассудством. В прошлом Вайолетт не страдала подобной привычкой.       Ей хотелось схватиться за голову от собственных действий.       Нужно было хотя бы притвориться, что она на стороне Мэриджун.       - Э-это... все не так, моя сестра не способна на такой ужасный поступок..!       Вайолетт была так погружена в мысли о том, как избежать худшего расклада, что даже не сразу обратила внимание на голос Мэриджун.       Не то, чтобы Вайолетт ждала от сестры защиты от принца, но... все было в пределах ее ожиданий.       Когда-то... Вайолетт действительно ей навредила. И все же Мэриджун была милосердна к той, кто напрямую ее оскорблял, и точно так же защищала ее перед принцем, прямо как сейчас.       - Понимаю ваше желание защитить сестру но она...       Обращенный к Мэриджун взгляд Клаудии преисполнен волнения. Пускай это была их первая встреча, пускай она говорила с принцем, то, что она смола набраться храбрости ради защиты своей сестры делало ее в его глазах чистым невинным ангелом.       Однако, как бы странно это ни казалось, в силу ее невинности о Вайолетт впечатление складывалось полностью противоположное.       Отчаянные возгласы оскорбленной, едва ли не плачущей Мэриджун делали ее лишь прекраснее в глазах людей, но Вайолетт, которую она защищала, лишь больше погружалась в возложенную на нее принцем грязь.       Без сомнений, чем больше Мэриджун говорила, тем сильнее укреплялось мнение Клаудии о Вайолетт и презрение к ней за то, что та причинила вред своей сестре.       У Вайолетт, ставшей причиной их спора, не осталось и шанса вмешаться, дабы не усложнить все еще сильнее.       Она даже представить себе не желала, что будет, если об этом узнает отец. Он будет раз за разом во всех подробностях рассказывать о том, как сильно она ранила Мэриджун. В прошлом она все отрицала и отстаивала свою невиновность, но сейчас Вайолетт желала свести возможные семейные конфликты к минимуму. Ну пути Вайолетт в мирную жизнь монахини не должно возникнуть и малейшего препятствия.       - Сестра хороший человек... Уверена, у нее была причина.       Причины нет. У Вайолетт нет ни причины поступать так, ни причины вмешиваться в ее проблемы.       Знай она, что все этим обернется, так и осталась бы стоять в стороне, не создавая недопониманий. Как говорят, "выкопала себе могилу". Возможно, все же немного не та ситуация, но ей было все равно.       Нужно было положить конец этому фарсу.       Словно прочитав ее мысли, спины Вайолетт вдруг коснулось нежданное тепло.       - Вай-чан, все хорошо?