i wanna be your sin

— Но, мам…— девушка не успевает закончить предложение, когда голос по ту сторону трубки замолкает и связь обрубается.       Только что Анна выслушала длинную тираду о том, какая она неблагодарная дочь, как сильно она должна своим родителям и насколько они недовольны ею. И все это лишь из-за того, что она получила тройку за самостоятельную по алгебре.       Девушка сползла вниз по стене, закрывая лицо руками и шумно выдыхая. Слёзы застыли в глазах, а в голове смешались все мысли. Шум в ушах перекрывал все внешние звуки, сердце билось так часто, что дышать получалось через раз.       За что родители так жестоко обращаются с ней? Зачем они вообще заводили ребёнка? И что за синдром отличника был у ее матери? Вопросы бились в голове, но ответа на них она не могла найти.       Уже семнадцать лет девушка терпела все выходки родителей в ее сторону, выслушала все обвинения в свой адрес, несколько раз сбегала из дома в поисках так сильно желаемой свободы, но каждый раз возвращалась обратно, потому что эта самая свобода крыла ее слишком сильно.       Она боялась. Боялась сделать что-то не так, чтобы не подорвать репутацию родителей. Боялась очередных наказаний, которые яркими фиолетовыми отметинами красовались на ее руках и бёдрах. Боялась жить так, как ей хотелось.       А сейчас, когда уже вторая неделя свободной жизни подходила к концу, она снова почувствовала контроль над собой. Забытый, страшный сон, казалось бы. Но родители, видимо, никогда не оставят ее в покое.       Анна кое-как поднялась на ноги и достала из ящика косметичку. Закусив губу, она достала оттуда маленькое серебристое лезвие. Совсем новое, ни разу не использованное. Она покрутила его в руках, осматривая, и поднесла к левому запястью, где уже были несколько темных шрамов.       Девушка надеялась, что в этом доме ей не придётся заниматься этим, не нужно будет глушить моральную боль физической. Но другого выхода сейчас она не видела.       Тоненькая струя крови потекла вниз по запястью, и Анна зашипела, тут же прекращая действия. Она испуганно смотрела на лезвие в правой руке и на порез. В ужасе откинула острый предмет куда-то в сторону, пятясь назад.       То, что раньше приносило облегчение, пугало теперь больше, чем та самая боль. — Эн, ты свободна?— в комнату ворвалась Виктория, держа в руках ноутбук.       Анна сглотнула, оборачиваясь на басистку. Она даже не пыталась скрыть текущую по руке кровь, лишь хлопала ресницами, глядя на вошедшую. — Твою мать,— Вик быстро отложила ноутбук на стол и подбежала к девушке.       Она начала яростно что-то расспрашивать, но все вопросы тонули в шуме, что стоял в ушах. Эн лишь судорожно мотала головой из стороны в сторону, надеясь, что это страшный сон, а она скоро проснётся и все встанет на свои места.       Паника начинала накрывать с головой, голос Виктории отдалялся ещё сильнее. Она лишь чувствовала ее ладонь в своей и глубоко вдыхала так сильно необходимый сейчас воздух.       Басистка быстро забинтовала порез и теперь сидела рядом с подругой, пытаясь хоть как-то до неё достучаться. Виктория не понаслышке знала, что такое паническая атака и как с ней нужно бороться, поэтому попытки говорить с Анной прекратила сразу же, как только увидела ее пустой взгляд куда-то в пол. Она лишь гладила своей ладонью ее, внимательно следя за поведением младшей.       Когда воздуха, наконец, стало хватать, Анна оглянулась по сторонам. Она увидела обеспокоенный взгляд басистки, и слёзы из ее глаз тут же полились наружу. Девушка упала в объятия Виктории, которая крепко прижала ее к себе. — Малыш, все будет хорошо, мы справимся,— шептала старшая, гладя русоволосую по голове. — Мне страшно, Вик,— со всхлипами ответила Эн, крепче хватаясь за хрупкое тело девушки.       Ещё несколько минут они просидели в тишине, пока вновь не раздался голос Анны: — Мои родители, они…— Мартен запнулась, отрываясь от подруги, вновь опуская глаза,— Они контролируют каждый мой шаг. Я хочу чувствовать свободу, но даже сейчас, когда я живу с вами, они следят за мной. Моя мать позвонила мне и снова вылила на меня всю грязь, высказалась о том, какая я ужасная дочь и как я их всегда подвожу. — Это не так, Эн,— Вик осторожно забрала прядь выпавших волосы девушке за ухо. — Я мечтаю съехать от них навсегда и больше никогда не возвращаться в родительский дом,— она шумно выдохнула, поглаживая бинт, что плотно стягивал запястье.— Прости, что тебе приходится меня выслушивать. — О чем ты?— Виктория с удивлением посмотрела на подругу, двигаясь ближе к ней,— Слушай, Эн, я знаю, что такое желание свободы. И меня тоже ломало, как тебя. Я буду рядом с тобой, что бы ни случилось. Мы все будем. Потому что ты для нас стала дорога. Ты потрясающий человек, и здесь не нужно никаких объяснений.       Она по-сестрински поцеловала ее в макушку, потрепала по волосам и поднялась с кровати. — Приходи сегодня в студию, мы будем корректировать звук и репетировать другие песни,— басистка улыбнулась младшей и покинула комнату.       Анна буквально рухнула на кровать, как только послышался хлопок двери. Так тяжело ей не было уже давно.

***

— Хорошая работа, коллеги,— Томас усмехнулся, протягивая стеклянную бутылку пива, что за ним повторили и остальные.       Компания сидела все в той же студии, где ранее записывалась песня, теперь уже полностью готовая. “I wanna be your slave” точно должна была разорвать все чарты, а с завтрашнего дня уже начиналась ее ротация на радио.       Группа друзей не могла нарадоваться своему успеху. Они громко шутили, смеясь, бесконечно звенели бутылками и все ещё не верили в то, что происходящее – абсолютная правда. — Что с рукой?— Давид осторожно взял запястье Анны, оглядывая чуть окровавленный бинт. — Порезалась случайно на кухне,— она пожала плечами и как-то вымученно улыбнулась парню.       Он нахмурился, глядя на девушку. Было видно, что Дамиано ей не верит. Эн тут же отвела взгляд в сторону, пробегаясь им по Виктории, что понимающе смотрела на них двоих. — Мы пойдём спать,— Давид взял руку девушки в свою, поднял ее с дивана и повёл в сторону выхода.       Она озадаченно посмотрела на парня, а затем на всех остальных. Вик шумно выдохнула, а Томас и Итан переглянулись.       Дамиано завёл девушку в свою комнату, резко закрыл дверь и прижал ее к стене. — А теперь скажи мне честно: что ты сделала с рукой?       Взгляд Анны начал метаться по лицу учителя, на котором не было видно ни одной положительной эмоции. Она не знала, что ему сказать и как отвертеться от ответа, поэтому лишь сильнее вжалась в стену.       Давид все понял. Он прикрыл глаза, отходя чуть назад, давая девушке больше личного пространства. Поднял взгляд в потолок, зарываясь пальцами в волосы. — Пообещай, что своими проблемами ты будешь делиться со мной. Мы решим их вместе и тебе не нужно будет замещать моральную боль физической,— он осторожно положил свои руки ей на плечи и посмотрел в глаза.       Анна лишь растерянно закивала головой, видя в янтарях напротив страх и сожаление. — Скажи это вслух,— голос парня стал ниже. — Я обещаю тебе,— тихо сказала она, смотря ему в глаза.       Он притянул ее в свои объятия, беспорядочно целуя в макушку и в виски. Анна с наслаждением вдохнула его запах и прикрыла глаза, крепче прижимая парня к себе. — Я люблю тебя, Эн, и я всегда рядом, для тебя и с тобой,— он взял ее лицо в свои ладони и осторожно поцеловал в щеку.