***
В то время, когда гномы плыли навстречу к мечте, Аро пробиралась через тёмные заросли Лихолесья. Дворец лесного короля она покинула ещё на рассвете. Воздух в этой части леса оказался свежее и не таким комом попадал в легкие. Девушка давно свернула с эльфийской тропы, надеясь лишь на собственную интуицию. Новый эльфийский костюм, выданный ей одной из служанок Трандуила, отлично сидел на страннице, сохранял тепло тела. Волосы Аро заплела в тугую косу, на горьком опыте познавшая о насильно выдранных клочьях. На счастье девушки, ей не попался еще ни один паук. Видимо, до этой части Лихолесья они добраться не успели: стволы и листья не покрывала мерзопакостная паутина. Аро надеялась как можно быстрее добраться до Дол Гулдура. При себе она держала выданный кинжал, так как от лука, стрел и меча пришлось отказаться. Оказалось стыдно признаться даже самой себе, что за столько лет она не научилась владеть практически ничем. Раньше подобное не трогало: превратился в оборотня — убил всех. Перепрыгнула камень. Усмехнулась, вспомнив, как Торин слепо решил, что она прекрасный воин. «Интересно, как бы ты отреагировал сейчас, гном, — думала она, — если бы я вступила с тобой в бой, непременно проиграла бы. Да уж, куда мне до Короля-под-Горой! — девушка вновь улыбнулась краешками губ. — Интересно, жив ли дракон? И если да, то справишься ли ты с ним? Торин, Торин, — бравой в мыслях Аро хотелось сейчас поговорить с предводителем. — Почему Азог отправил меня? Почему я должна страдать, рваться за тобой? Не нравится мне печься о ком-то! Где же Гендальф, когда он так нужен?!» Аро остановилась, смотря на небо. Лихолесье поредело. До крепости осталось совсем немного. За два дня пути припасы, выданные эльфами, истощились. Это не волновало. На обратный путь Аро не надеялась. Она сидела около маленького костерка, который дался ей с большим трудом, грелась. Давящую тишину скрашивало шуршание листвы. Лес приобретал всё более приветливую атмосферу. Орков она не боялась. До них уже наверняка долетело известие, что гномы отправились к Одинокой горе. В некой степени это играло на руку, ведь основные силы недругов будут направлены прямиком туда. Сейчас в Дол Гулдуре наверняка орков поубавилось, значит, есть время, чтобы добраться туда и нанести удар. Слишком глупо, этого никто не отрицал. Но острое желание хоть раз сделать что-нибудь полезное для гномов делалось неоспоримым. Мысли Аро путались, связывались в клубок. Что ждёт её в конце пути? Выживет ли она? Сможет ли избавиться от всего темного, что таится в глубинах души? Она не знала. И каждый раз непробиваемое размышление сводилось к одному. К Торину. «Могу ли я надеется на прощение, гном? — Аро кинула в костёр ветку, нахмурилась. — Тогда у озера я сказала, что о умолять не стану. А теперь?..» В её жизни были мужчины. Была свободная, праздная жизнь. Но всё враз оказалось ничтожным по сравнению с тем, что подарил поход. Раньше постоянно приходилось менять место жительства, чтобы люди не начали замечать неладное. Ведь Аро не старела. Возможно, за этот год она как-то да изменилась, ведь проклятие оборотня пало. Она не наблюдала смысла в жизни, когда же началась служба у Азога и подавно потеряла всякую веру в лучшее. И вот появился он: гордый, властный, гневный, надёжный для каждого, кто верит в него, кто идёт за ним. И именно на него пришлось открыть охоту. «Интересное мышление всё же у судьбы». Аро не до конца хотелось быть с собой откровенной. Ведь появлялась через раз гнусная мысль, что, займи она в сердце короля определенное место, напрягаться не пришлось бы. Как же сильно ударила ошибка! Сама попала в свои же сети. Сама же поцеловала его в Ривенделле! «Нет, гном, не простишь, — иронично ухмыльнулась. — Зачем же я тебе и тем более мои извинения? Король-под-Горой! Хорошо, что наш путь оборвался! Пусть лучше сразу! Пусть лучше так!» Свернувшись калачиком на холодной земле, с головой зарывшись в плащ, Аро закрыла глаза. Тепло огня склоняло ко сну. Хрупкая ночь и лишь какая-то темная дымка, скрывающая звезды. Луна выглядывала из-за туч, свечением касаясь тёмных волнистых волос. Ветер проносился над пустошью, напевая отчуждённую песню, напоминая о былых временах и беде, что обрушилась на эти места. Костер горел ярким пламенем, притягивая взор. Отряд молчал. Каждый думал о собственном. Каждый понимал, что уже завтра они должны будут найти потайную дверь, за которой их, возможно, ждёт хитрый змей. Торин сидел поодаль, покуривая трубку. Трудно сказать, что занимало его мысли. Рядом с ним на почерневшее дерево опустился Балин. Мудрый гном заметил многое. — Завтра придётся изрядно потрудиться, чтобы отыскать дверь до заката, — непосредственно начало старичок. — Да, — хрипло отозвался Дубощит, бросив короткий взгляд на старого друга. — А дальше дело за хоббитом. Бильбо мирно посапывал в стороне, у огня. — Не думаю, что нужно посылать туда Бильбо, — Балин не мог не использовать попытку вразумить гнома. — Ведь если Смауг жив… — Мы взяли его именно для этого, Балин, — вздохнув, отозвался Торин. — Это его задача, ради этого он здесь. Старик не стал произносить родившиеся мысли. Торин призрачно улыбнулся, уставился вдаль. На пустошь пала тень. Величественная Одинокая гора внушила трепет, выступив из черноты. Снежная шапка сверкнула в колючей вышине. — Торин, что произошло у Трандуила? Дубощит невольно вздрогнул от вопроса, и враз кулаки на его коленях сжались. Балин изменения подметил. — Аро, — сквозь зубы выдавил гном. — Она сказала Трандуилу, куда мы направляемся. — И поэтому решила покинуть нас прежде, чем ты её выгонишь сам, — гном неожиданно усмехнулся, и усмешка потонула в седовласой бороде. — Умно. Я поступил бы так же. — И правильно сделала! — прошипел Торин, рассердившись. — Я бы прикончил её на месте! — Сомневаюсь, — Балин повеселел больше. — Девушка по-своему действует на тебя. Я не думаю, что ты смог бы причинить ей вред. Торин бросил на старого друга прожигающий взгляд. Балина это не задело. — Эх, Торин, кому как не мне знать твою натуру. Кулаки сами собой разжались, гном почувствовал непонятное облегчение. Балин единственный знает подход к нему. — Знаешь, а в этом нет ничего удивительного, — вновь начал говорить гном. Торин через силу спросил: — В чём? — В том, что она нравится тебе. Королю захотелось возразить. Спокойствие снаружи никак не сочеталось огнем, что бушевал внутри. — Девочка весьма своевольна, — вслух продолжал гном. — Женщина. Беспокойная женщина, характерная. Красивая, хотя мне, как гному, — тут Балин снова ухмыльнулся, — человеческие женщины не по вкусу. Вроде открытая, но не лишенная тайны и странностей. Это-то и притягивает тебя в ней. Торин, посерьезнев, отвернулся. — Торин, ей нужен тот, кто сможет усмирить в ней пыл. Я не сомневаюсь в том, что Аро на свободе. Трандуилу она ни к чему, он её не знает. Что-то мне подсказывает, что девочка ещё вернётся. Торин странно шевельнулся, снова в нём поднялись возмущения. Балин тотчас договорил, поднимая на миг ладонь: — Вернётся, вернётся. Против ты или нет. Торин наклонил голову, глядя исподлобья. Сердце болезненно кольнуло. Уходя, Балин положил руку ему на плечо и тихо произнес: — Если твои чувства сильны к ней, друг мой, ты будешь прощать её столько раз, сколько потребуется. Балин вернулся к остальным. Торин намеренно поднял голову к небу. Что-то волчье виднелось ему в лунных пятнах, что-то дикое, необузданное, ярое. — Ну что ж, Аро. Значит, встретимся.Глава 29.
1 февраля 2014 г. в 07:12
Фоновая: Amethystium Nightfall
Приближалась осень. Ветер холодел, проносясь мимо, и поднимался вверх. Первые снежинки медленным караваном опускались на землю, укрывая её белым ковром. Солнце, по-осеннему холодное, бросало на город блеклые лучи. В стоячих водах Долгого озера плавали льдинки. Озёрный город, который получил своё название из-за того, что действительно стоял на воде, наполняли радостные песни. На главной площади трубили в горн, бургомистр произносил торжественную речь. Гномы один за другим садились в лодку, которая должна была доставить их прямо к подножию Одинокой горы.
— Ты останешься.
Торин резким движением остановил младшего наследника Дурина. Темноволосый лучник непонимающе посмотрел на дядю, после чего в его глазах на секунду зажглось волнение, но улыбка, больше похожая на просьбу, чем на обычную радость, выдала парня с головой.
— О чём ты? — с наигранной безмятежностью спросил Кили. — Я иду с Вами!
Дубощит положил руку на плечо молодому гному, внимательно посмотрев ему в глаза. Трудно говорить об этом. Он переживал за младшего племянника. Рана, нанесенная отравленной стрелой, доставляла ему боль, Кили хромал. В душе взыгрывали волнение и тоска, но на лице была лишь свойственная Торину хладнокровность.
— Кили, послушай, тебе нужно набраться сил. Догонишь нас, когда поправишься.
Парень обреченно вздохнул, облокотился о перила лестницы. Он не ожидал, что дядя заставит его остаться, но и противиться его словам не мог. Никто из отряда не думал, что сплав по реке в бочках окажется с последствиями. Орки застигли их внезапно, и если бы не эльфы, мало ли чем могла закончиться эта бойня.
— Торин.
Фили с болью и сочувствием смотрел на брата. Дубощит повернулся к старшему племяннику, сделав глубокий вдох. Не хотелось срываться сейчас.
— Мы выросли на рассказах о горе, — серьезно заявил блондин. — На твоих рассказах! Ты не можешь отнять у него мечту!
— Фили, мы не можем подвергать опасности весь поход из-за одного гнома, — ответил Торин.
Гном бросил на дядю укоризненный взгляд, рванулся к брату. Остановить Фили не удалось. Как и Оина.
— В добрый путь! С богатствами для всех!
Бургомистр и его советник, стоявшие на маленьком балкончике, захлопали в ладоши, и через секунду хлопками разразился весь город. Тут, расталкивая толпу, на помост выбежал запыхавшийся Бофур. Шапка гнома съехала набок, сам он озирался по сторонам. Увидев, что лодка с отрядом слишком далеко, весельчак горестно вздохнул. Наткнулся взглядом на Фили, Кили и Оина. Лицо гнома озарила улыбка:
— Вы тоже опоздали?
В ту же секунду раздался взволнованный крик Фили. Гном быстро вскочил на ступеньку, которая отделяла его от брата, и схватил того за плечи, давая ему облокотиться о себя.
— Нужно уводить его, — посерьезнел Бофур.
— Но куда? — охрипшим голосом поинтересовался Оин.
— Обратно к Барду.