Проклятия Арадриаль

      Глухой стон сорвался с пересохших губ. Каждое движение головой отдавалось тупой ноющей болью в затылке. Ноги и руки онемели, что говорило о том, что в таком положении Аро находилась бесчисленное количество времени. Застонала, когда пошевелила задубевшими кистями рук, в запястья что-то впивалось. Аро скривилась от боли. Раненая нога дала о себе знать и отдалась жгучей болью во всем теле. Вокруг стояла мёртвая тишина. Несколько раз крепко зажмурившись, наконец, пришла в себя. Так вот почему так холодно! Вместо теплого эльфийского костюма на ней какая-то старая рваная тряпка! Панический страх сковал полуобнаженное тельце, заставляя Аро задёргать руками. Цепи насмешливо позвякали, но, видит Эру, разорвать их ей не под силу.       Вокруг валялись камни, один из таких булыжников неприятно впивался в поясницу. Смочив сухие губы, Аро предприняла попытку подняться. От безвыходности своего положения хотелось выть в голос.       «И не из таких передряг выбиралась!»        Аро смутно помнила, что произошло. Орки схватили её, притащили на какую-то площадку. К тому моменту реальность перестала воспринимать девушкой реальность. Она переставала слышать голоса орков, что-либо различать и просто следовала за ними. Азога увидела украдкой и уже тогда заметила торжествующее выражение изувеченного лица, не скрытый голод, желание отыграть жёсткую партию мщения. Воспоминания прошлись ледяной волной по телу. Тогда её кто-то ударил по голове. Так глупо и так внезапно. И вот она здесь, в цепях.       «Ладно, стрела была не отравленной, — усмехнулась девушка, — вот она плата за все мои грешки».       Подняла голову вверх. Тучи закрывали солнце, ненавистно нависая над Дол Гулдуром. Создавалось впечатление позднего вечера, но шестое чувство твердило обратное — сейчас где-то средина дня. Мокнуть под дождём Аро не хотелось, особенно не имея возможности прикрыть наготу.       Ей было страшно. В какие-то мгновения захватывал такой ужас, что хотелось кричать, вопить и рвать на себе волосы. Между подобными приступами она сидела, смотря в одну точку, прислушиваясь ко всему. Головная боль становилась невыносимой, веки тяжелели, после чего следовало кратковременное забытье без сновидений.       «Уж лучше темница Трандуила, — жалобно подумала Аро в мгновения странного облегчения. — Там хотя бы кормили».       И тут — к счастью или к сожалению — раздались шаги, жуткое сопение. Аро открыла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Показался мелкий орк, притащивший её к Осквернителю. Кривой ятаган свисал до земли, тащась за хозяином, позвякивая. В одной руке он нёс какую-то грязную посудину. Мерзко улыбнувшись, обнажая кривые, желтые и наполовину обломанные зубы, он нагнулся к Аро. Она сморщилась от запаха немытого тела, от орочьего дыхания. Мерзавец сунул тарелку к женскому лицу. Девушка вжала голову в плечи. Орк заулыбался, пророкотал:       — Тебя приказано поить, иначе подохнешь, как крыса.       — Передай своему Хозяину, пусть он придёт сам, если не трус! — прохрипела девушка.       Орк схватил чёрные волосы, наматывая их на руку, буквально всунул ей край посудины в рот. Холодная жидкость обожгла горло, Аро закашляла, пытаясь отстраниться. Шевельнув здоровой ногой, оттолкнула от себя уродца. Вскочив на ноги и выругавшись на своём языке, орк поплелся обратно. Аро смотрела ему вслед, понимая, что дела её из рук вон плохи.       Так прошло ещё два долгих дня.       Аро становилось хуже. Орк приходил каждый день, каждый раз только с водой. Аро с жадностью утоляла жажду. Казалось, Азог собирается изощрился морить её голодом.       Но такая пытка не для него, нет. Если он что-то задумал, то обязательно доведет начатое до конца.       За все время, проведённое Аро в Дол Гулдуре, ни разу не выглянуло солнце, ночью не светили звезды и лишь холодный ветер, который волком завывал за стенами, напоминал о том, что всё-таки улица улице, а не помещение, куда не попадает свет. В голове всплывали обрывки прошлого. Раньше Осквернитель держал её в одной единственной полуразваленной комнате. Там проходили «дрессировки», снова голод, доводивший до такой степени, что Аро сама была готова бросаться на кого угодно. И даже тогда, когда в ней время от времени вспыхивало дикое, еле контролируемое желание сбежать, держала всего лишь цепь. Сейчас он, видимо, боялся оставлять её так, раз сковал полностью.       Попыталась поменять положение. Не получилось. Руки онемели так, практически не чувствовались пальцы. Боль в раненой ноге была адской, будто к коже приложили докрасна раскаленный кинжал: вспыхивала быстро, утихала мучительно долго. Шея затекла, бессонные ночи прибавили головной боли вперемешку с ноющим гудением в затылке.       В глазах потемнело. Жалобное урчание в животе заставило Аро закусить губу.       «Прошу, Эру, дай мне умереть. Я устала бороться… Устала».       Глаза медленно закрывались, через несколько минут исчез звук ветра…       — Неужели волка загнали в угол?       Арадриаль вздрогнула. Будто вновь окунулась в транс. Невесомость, холод и леденящий голос — всё это было знакомо. Тело обмякло тряпичной куклой. Боль исчезла. В глубине души Аро благодарила Смерть за кратковременное облегчение.       — Нравится быть чьей-то игрушкой?       — А тебе нравится вечно насмехаться надо мной?       Аро глубоко вздохнула, с отвращением чувствуя, как воздух, пропитавшийся гнилью, словно склизкий поток проникает в лёгкие. С трудом подавила рвотный позыв, судорожно сглотнула.       — Я Смерть! — зло отозвалась тишина, пронизывая барабанные перепонки. — Я распоряжаюсь жизнями эльфов, гномов, орков и людей!       Девушку будто окатило ледяной водой. На шее Аро почувствовала что-то острое, стальное. Оно молниеносно дёрнулось, и по шее, стекая вниз, побежала маленькая алая струйка. Стиснув зубы, девушка гордо подняла голову. Практически невесомое прикосновение — и кровь размазана по горлу…       — И твоей жизнью я тоже распоряжаюсь!       Поднялось желание закричать в голос. Захотелось убежать, расплакаться, словно маленький ребенок! Но она уже не маленькая. Нет отца, что может помочь и дать совет, нет семьи, нет друзей, которые стали практически родными.       — Оставь меня… — прошептала Аро, чувствуя, как по щекам побежали предательские слезы. Сломалась. — Оставь меня или забери себе, я устала…       — Я с удовольствием выполню твоё желание, — прошептали над ухом, ледяные пальцы сжали онемевшую ладонь. — Но позже. Тебе предстоит кое-что сделать, я не могу забрать тебя раньше срока…       — Срока? — горько усмехнулась девушка.       В горле стоял ком. Как же больно. Душа разрывалась на куски наперегонки с сердцем.       — Срок, — повторила тишина, — он у каждого свой. Твоё время не пришло, и я не вправе забрать тебя сейчас.       — Видимо, даже ты обязана подчиняться своим же законам, — с сарказмом молвила Аро.       — Я никому не подчиняюсь! — зловеще прошептал голос над другим ухом и вторую руку сжали мёртвой хваткой. — Я сама себе хозяйка!       Аро постаралась задышать ровно, контролируя эмоции, собирающиеся захлестнуть с головой.       — Верни мне вторую половину, — стараясь скрыть дрожь в голосе, медленно произнесла девушка. — Верни мне её… Я никто без неё!       В давящей тишине раздается смех. Зловещий. Она знала, что у неё попросят. Она всегда знает, что нужно пленникам.       — Ты получишь ее в ночь полного сияния луны! Но знай, Арадриаль, тебе придется мне отплатить! Хорошенько отплатить!       Аро распахнула глаза. Била крупная дрожь, дыхание сбивалось, переходя в хрип.       Через некоторое время Аро успокоилась, пришла в себя. Мысли летали, ни на одной из них она не могла сосредоточиться. Не могла полностью понять, была она в том мире или нет. Только все та же текущая по шее струйка крови напоминала о разговоре Жизни и Смерти. В цепях: http://s5.goodfon.ru/image/144168-4000×2667.jpg