. . .
— Каччан! — удивленно воскликнул парень. Кот запрыгнул на кровать и устроился в ногах Мидории. Он свернулся клубком, отвернувшись при этом к стене. Глубоким дыханием он наводил на человека сон, и тот задремал вслед за котом. В доме стало тихо. Пахло шампунем и спокойствием. На следующее утро Изуку нашел уже два свежих бутончика на своем крыльце. Теперь он не был уверен, что это просто ветер. В голову прокралась мысль о тайном поклоннике. — Каччан, я ушел, — нервно поглядывая на задний двор, бросил Деку и закрыл дверь. Кот издал жалобный писк.. . .
Каждое новое утро Изуку находил все больше и больше ароматных цветов.. . .
По возвращении домой парень не сказал ни слова. У него не осталось сил на то, чтобы даже раз провести ладонью по спине своего любимого кота. Герой медленно волочил тяжелые ноги. Подошвы тяжелых ботинок оставляли за собой грязные полосы. Следы дополняли спадающие с волос коричневые капли и пятна крови. Дом наполнил запах гари. Деку молча, редко дыша через рот, добрался до ванной. Он упал туда, не снимая одежды, и включил кран. Ночную тишину, как нож, разрезал быстротечный водный поток. Ванна наполнялась горячей водой, что моментально окрашивалась в темный, почти черный цвет. Пахло грязными дождевыми лужами и кровью. Изуку не спеша снимал с себя костюм. К звукам в комнате прибавились плескание и приглушенное шипение. На пол с характерным мокрым шлепком приземлился тканевый ком. В дверь начали скрестись. Изуку открыл клапан; вся мутная жидкость, что до этого окружала его, бордовыми дорожками стекла в слив. Теперь вода текла из душевого смесителя. Она дождем смывала не отмывшуюся с тела героя грязь, кровь, очищала стенки ванной. К скрежету за дверью прибавилось мяуканье, перерастающее в крик. Изуку снова повернул ручку, и вода перенаправилась в кран. Ванная снова начала наполняться. Мидория чуть ли не с головой окунулся в теплую чистую жидкость. Черным кнутом он открыл дверь. В комнату тут же вошел чистенький пушистый кот. Он запрыгнул на бортик ванной, но тут же слез, поняв, что тот слишком скользкий для него. Изуку молчал. Каччан громко замяукал, когда заметил, что его хозяин игнорирует его, и стал лапой стараться вытащить того из воды. Когтями он пытался зацепиться за влажную руку и спасти парня от возможной смерти. — Каччан… — тихим голосом проговорил Изуку. — Что ты делаешь? — Каччан не прекращал своих попыток помочь хозяину. — Каччан, ты хочешь меня утопить? — Хоть это и была шутка, иронией от слабого Изуку не веяло. Кот то ли злобно, то ли плача мяукал. Изуку выпрямился. — Каччан, чего ты хочешь? Парень протянул руку, и кот сразу же повис на ней. Изуку удивленно распахнул глаза. Он неторопливо вылез на воздух и укутался в чистое махровое полотенце. Кот, будучи опущенным на пол, обхватил лапами человеческую ногу. Мидория на это никак не отреагировал. Так они дошли до спальни. Изуку завернулся в одеяло с головой, а Каччан лег рядом и стал щекой тереться о покрытое веснушками лицо. — Каччан, — парень слабо улыбнулся и посмотрел на своего друга, — спасибо. Изуку впустил кота к себе под одеяло и крепко обнял его, уткнувшись носом в шерсть. Ночную тишину нарушали громкое мурчание и тихие всхлипы, перерастающие в громкие частые вздохи, крики и слова, твердящие о несправедливости, об обиде, о страхе, о желании остановить планету, повернуть время вспять, вернуть то, что уже невозможно воротить назад. Оживить то, что уже навеки обречено гнить в земле. Дрожащие пальцы сжимали мятые простыни. Подушка насквозь пропиталась слезами. Некогда сухая кошачья шерсть стала влажной и лохматой. Каччан не выбирался из-под слишком уж крепких объятий, не прижимал к голове уши в попытке оградиться от оглушающего срывающегося голоса. Он продолжал мурчать и отдавать свое тепло хозяину. Комнату пропитал запах чистоты, влаги и отчаяния.. . .
Деку окружала разрушенная улица. Вокруг полыхало неугасимое пламя. Ад, в привычном представлении, преобразился до сводящей с ума жути и охватил этот участок города. Пахло пылью, гарью, дымом и ядовитой пластмассой; нос щекотал запах пережаренного мяса. Приходилось подавлять рвотный рефлекс. На смутную голову давили крики людей, грохот от падающих зданий. В наушнике периодически был слышен плач про-героев. Все время поступали новые приказы. Визжала сирена скорой помощи. Десятки людей выносили сотни трупов и раненых. Все прямо как тогда. Деку бежал что есть мочи в места, где еще могут быть люди. Живые, тяжело раненые или уже мертвые. Те, кому до безумия страшно, те, кто уже не сможет ничего почувствовать. Он вытаскивал людей из завалов, из окон и выводил из улиц, потому что напуганные гражданские не могли даже сдвинуться с места. Их парализовала кровь и смерть, что они видели перед собой. Деку улыбался. Он с ровной спиной представал перед потерявшими надежду людьми и с уверенным голосом и смехом заявлял, что он здесь, что он спасет их. Деку передал старушку подоспевшему пожарному и остановился. Перед ним были завалы. Трехэтажный бетонный дом сгорел дотла и разрушился до самого основания. Под ногами герой почувствовал тряску. Новая волна. Землетрясение усиливается. Изуку смотрел на разрушенный дом. Перед глазами всплывали картинки из прошлого. Мрачные воспоминания, что разбивают сердце и ломают ноги, заставляя осесть на землю. В ушах зазвенел знакомый голос. Изуку почувствовал, как по его испачканным в золе щекам текут обжигающие слезы. «— Каччан! — Я сейчас вернусь! В том доме кто-то есть! Как бы Деку не прислушивался, он не мог различить чьего-либо голоса. Тот дом, куда сейчас направлялся дорогой ему человек, казался ему вовсе пустым. Пустым, тихим, мертвым и смертельно опасным. Изуку побежал вслед за парнем, кричал ему вслед, чтобы тот немедленно возвращался назад. Но Бакуго уже был внутри. В наушнике послышался его голос: «Он где-то здесь, я его слышу. Ребенок. Аг–» И голос затих. Произошел новый подземный толчок. Деку рванулся к дому, где был его Кацуки, его единственный свет на этой мрачной улице, но он не успел. Дом зашелся трещинами и рухнул. Все два этажа, что возвышались над взрывным героем, рухнули вниз. Прямо на него. Никакого взрыва, никакого крика — только звон падающего бетона. Как бы Изуку не рвал глотку, как бы не кричал в микрофон и не звал своего парня, ответа не было. Он прожигал слезливыми глазами то, что когда-то было домом. Оттуда не вышел ни Динамит, ни тот, за кем он погнался, чтобы спасти. Никого. Ничего. Резко стало тихо. Всех тех голосов и молитв, что все это время звучали фоном этой ужасной трагедии, будто бы не стало. Мидория подошел к руинам. Он хотел найти хотя бы что-то, но ничего, кроме камней. Даже руки, чтобы в последний раз коснуться, проводить в страшный иной мир, не было. Изуку не помнил, как закончилась эта катастрофа в Ямато, продолжал ли он выводить людей из зоны опасности или так и остался сидеть перед каменной могилой, как оказался в больнице. Он не помнил ничего, кроме всепоглощающей пустоты и слов Каччана: «Я сейчас вернусь!». . .
Утро Мидории началось с головной боли. Он держал ладонь на лбу и жмурился от солнечного света, проникшего в комнату через распахнутые шторы. Сухое горло вынуждало встать с кровати и пойти на кухню. Пришлось повиноваться. Когда Изуку, похрамывая, зашел в гостиную, что выходила на задний двор, ему открылся невероятно красивый вид. Терраса была выложена плотным ковром из нежных розовых бутонов роз и пионов. Открытая дверь пропускала яркий аромат свежесорванных растений. Парень сильно удивился щедрости тайного поклонника. Кто же мог пробраться к нему на территорию и устроить такой сюрприз? Мидория присел на корточки и стал разглядывать цветы, когда увидел, как через забор перепрыгивает кот и уверенно подходит к крыльцу. В зубах он нес очередной бутончик. — Каччан? — воскликнул Мидория и тут же немного закашлялся. Кот лишь положил пион к ногам хозяина и стал тереться о шрамы на его ладони. — Так это ты мой тайный поклонник? Изуку снова засиял, как растаявшая, но еще способная гореть свеча. Его по-детски милый хриплый смешок разогнал ту хмурость, что налегла на дом ночью. Каччан замурлыкал. — Это очень мило, — Изуку обеими руками поглаживал кота, отчего тот жмурился и поддавался ласкам. Парень с котом на руках направился на кухню. Он выпил воды, позавтракал и проглотил несколько разноцветных таблеток. Каччан все это время сидел на плече и терся щекой о щеку кучерявого. Но вдруг его опустили на кровать. Кот заметил, как его хозяин стал одеваться в рабочую офисную одежду, и подал голос. Деку обернулся на зов. Он нежным тоном стал расспрашивать любимца, о чем тот хочет сказать. В ответ он получал разного рода мяуканья. «Прости, я не понимаю тебя» — слова, которые так не любил Каччан. Кот убежал из комнаты, а когда вернулся, Деку уже брал в руки портфель и направлялся к выходу. Каччан встал на задние лапы, а передними цеплялся за штанину. Человек остановился. В зубах кот держал один из бутонов, которыми он усыпал террасу. Изуку принял в руки подарок, погладил по голове своего уже не тайного поклонника и продолжил свой путь. Однако ему снова не давали уйти. Неожиданно для себя он почувствовал на своей ноге странную ношу. Он опустил взгляд и увидел, как Каччан вцепился в ботинок, как ребенок в любимую игрушку, что у него хотят отобрать, поджал уши и грозно завилял хвостом. До ушей героя донеслось недовольное, хотя скорее отчаянное мяуканье. Подобное с Каччаном происходило впервые. — Я не могу взять тебя с собой, Каччан. Но кот продолжал прижиматься к хозяину. — И я не могу остаться. У меня работы столько, что и всем отделом за день не справиться. Чего только стоит, — тут парень запнулся. Глаза моментально потускнели, — вчерашняя катастрофа. Бумажную работу никто не отменял, даже для героя. «Будто ты никому не можешь поручить сделать эту бумажную волокиту за тебя, идиота кусок. Всем помогаешь, всех спасаешь, а тебе кто поможет? — думал Каччан. — Останься со мной. Почему ты все время уходишь?!» У Изуку сердце разрывалось от горьких криков дорогого ему друга, но он ничего не мог поделать, кроме как оставить кота и быстро улизнуть на «полете». Каччан не успел его догнать. Он сел под дверью на засохшие темные следы и тихо мяукнул, прежде чем стянуть с шкафа перчатку Изуку и уснуть с ней в цветах на крыльце.