***
Прошло два года. Однажды солнечным летним днем Драко сидел на берегу озера и задумчиво смотрел, как две яркие стрекозы, перебирая прозрачными цветными крылышками, играют в догонялки над серебрящейся в ярком свете водой. Его мысли блуждали где-то далеко. Был обычный выходной день, спешить было некуда. Малфой оторвался от созерцания водной глади и перевел свой взгляд на Гермиону. Девушка сидела под раскидистой рябиной на большом пледе в красно-зеленую клетку и читала книгу. Солнечные лучики золотили пушистые косы волшебницы, стараясь проскользнуть под длинные ресницы, чтобы поймать свое отражение в шоколадно-карих глазах. Гермиона оторвалась от книги и, перехватив взгляд Малфоя, улыбнулась. На душе у Драко моментально потеплело, и разлился какой-то волшебный свет. Молодой человек улыбнулся в ответ и прикрыл глаза. С Гермионой ему всегда было так удивительно хорошо, так по-домашнему уютно. Он и сам не понимал, как так вышло, что их отношения, которые были такими враждебными в школе и во время войны вдруг оказались такими дружески теплыми в поселке «Кристальный берег». Это было также непостижимо и непонятно, как и его близкая дружба с Поттером, но Драко всеми силами поддерживал и укреплял эту тонкую связь между ними, не замечая, как с каждым днем все больше и больше привязывается к девушке. Малфою нравилась Гермиона. Нравились ее мягкие и нежные черты, которые были так не похожи на классическую скульптурную красоту Астории. Нравилось ее хрупкое очарование и живой ум. Он восхищался ее увлеченностью своим делом и безмерной добротой по отношению ко всем без исключения. И, конечно же, она была удивительно чутким и внимательным другом. Мысли Драко как опавшие листья закружились вокруг Гермионы, рисуя перед молодым человеком нестройные картины из прошлого. После войны девушка сразу же полетела в Австралию, чтобы вернуть родителям память и снова обрести свою семью. Но вместо отца и матери она нашла лишь две свежие могилы. Ее родителей убили - случайная пуля в уличной перестрелке двух бандитских группировок. Казалось, что сама судьба жестоко посмеялась над волшебницей – Гермиона уберегла своих близких от смертельного заклятия Пожирателей Смерти, но подставила под пулю, выпущенную из маггловского пистолета. Мир тогда рухнул прямо на глазах Гермионы, земля ушла у нее из-под ног, лишив девушку единственной опоры в жизни. Именно тогда она впервые начала задумываться о том, чтобы оставить магический мир, который не принес ей ничего, кроме горя, слез, страданий и потерь. Тем не менее, вдоволь наплакавшись на дорогих могилах, Гермиона вернулась в Лондон и поступила в Магический Университет на отделение магических искусств. С Рональдом Уизли ее отношения тоже складывались довольно трудно. Вкусивший славы и признания, Рон возомнил себя центром вселенной, вокруг которого должна крутиться вся жизнь Гермионы. Аврорская служба сделала его жестоким и вспыльчивым, проявляя ревнивый и, что уж скрывать, достаточно завистливый характер во всей красе. Он часто устраивал Гермионе скандалы из-за любой мелочи, если, например, она засиживалась за рефератом, а не стояла у плиты за приготовлением обеда из пяти блюд. Ссоры были громкими и бесконечно долгими. Рон хлопал дверью, уходил из дома и с упоением жаловался матери, а Молли лишь подливала масла в огонь, присылая Гермионе слезливый патронус: «Деточка моя, ты снова оставила голодным моего сына. Запомни, деточка моя, для женщины главное муж и дети. А не какая-то учеба». Гермиона тихо плакала в подушку и снова и снова задумывалась, о том, чтобы оставить магический мир. Жить вместе с Роном становилось все невыносимее. Однажды вечером Уизли заявился домой в пьяном виде с помадой на шее и снова стал предъявлять претензии по поводу недостаточно горячего чая. Гермиона что-то ответила. Рон рассвирепел. Скандал был грандиозный с битьем посуды и мерзкими оскорблениями. В конце концов, озверевший Рон ударил Гермиону. Это была точка. Девушка тогда ушла из дома с мыслью никогда не видеть больше Уизли и не возвращаться в магический мир. Гарри нашел ее каким-то непостижимым образом в небольшом парке в маггловской части Лондона и со свойственной ему чуткостью и пониманием, а также неиссякаемой энергией принялся за спасение несчастной подруги. Он убедил девушку не оставлять волшебный мир, а, полностью разорвав все старые связи, уехать туда, где никто не станет ее искать, начать новую жизнь с новыми людьми. Так уже через неделю Гермиона оказалась в поселке «Кристальный берег». Драко закурил и снова посмотрел на Гермиону. Девушка уже отложила книгу и что-то с увлечением рассказывала сидевшим вокруг нее детям. Малфой улыбнулся глядя на эту уже ставшую для него привычной картину, и улегся на мягкую траву, закинув руки за голову. Он часто проводил свои выходные с Гермионой и ее кружком. Малфой чувствовал себя свободно, ему было легко и тепло. Его общение с девушкой, когда-то начавшееся с простого любопытства, вызванного рассказами Гордона, постепенно переросло в трепетную и хрупко-нежную дружбу. Они оба и не заметили, как их встречи становились все чаще, прогулки все продолжительнее, разговоры все содержательнее, а молчание все многозначительнее. Драко смотрел в синее небо – где-то там за пушистыми облаками остались веселые искорки в глазах Тео и его задорная улыбка, где-то там зажигались серебряные звезды в колдовских зеленых очах Астории. Малфой зажмурился на несколько секунд и резко сел. Он не желал погружаться в черные омуты горечи и тоски, не желал снова собирать по осколкам свое сердце. Прошлое прошло, нужно жить настоящим и думать о будущем. Драко достал сигареты и пошарил по траве в поисках своей волшебной палочки. Рука наткнулась на большую коробку с пастельными мелками, рядом с которыми лежала папка с чистыми листами бумаги. Малфой выбросил незажженную сигарету и, усевшись поудобнее на большом камне, стал торопливо переносить на бумагу милый и нежный образ. Драко не брал кисти и карандаши с дошкольных времен, но сейчас руки сами вспомнили все давние уроки его преподавателя, магического художника. Движения Малфоя были четкими и уверенными и через короткое время розовые лучи заходящего солнца осветили длинные светлые волосы, чудесные ясные глаза, фарфоровую бледность нежной кожи и классическую правильность красоты Астории Гринграсс. Драко так увлекся портретом, что не замечал ничего вокруг. Ни того, что день уже клонился к вечеру, ни неслышных осторожных шагов Гермионы за своей спиной. - Красивая! – Тихий чуть хрипловатый голос девушки заставил Малфоя вздрогнуть от неожиданности. Драко обернулся, Гермиона мягко и загадочно улыбалась и внимательно смотрела на него своими лучистыми глазами-омутами. Молодой человек легко поднялся на ноги и, указывая глазами на оставшийся лежать на траве портрет, проговорил. - Это Астория, младшая сестра Дафны Гринграсс, - Драко тяжело вздохнул и добавил, - ты права, она действительно очень красивая. Гермиона проследила за его взглядом и кивнула. - Она пишет тебе? Драко болезненно поморщился и нахмурился. - Нет, - Малфой горько усмехнулся, - кому как не тебе знать, что я не получаю писем. Гермиона закусила губу и отвернулась. Действительно по какому-то странному и необъяснимому явлению все письма для авиабазы и для работающих там пилотов продолжали приходить на адрес школы. - Драко, а почему тебе красивая девушка не пишет? – Голос Гермионы слегка дрогнул. - Наверное, потому, что нет у меня девушки, - выдохнул Малфой в задумчивости глядя поверх головы Гермионы на серебристую гладь озера. - Нет? – Эхом откликнулась Гермиона. - Нет! Они замолчали. Драко ждал, что она спросит что-нибудь еще, но Гермиона лишь задумчиво вертела в руках сорванную травинку. Нежный румянец смущения разливался по ее лицу. Девушка не решалась задавать ему вопросы. Молчание становилось все тягостнее, они словно стояли посреди холодной реки покрытой тончайшим льдом и вот-вот рисковали провалиться в черную воду. Драко осторожно взял ее за руку и мягко коснулся губами тонких пальцев. - Гермиона, - хрипло и неуверенно начал Малфой и кашлянул, чтобы прочистить горло, - мы знаем друг друга тысячу лет, но никогда не говорили о чем-то … личном. Вернее я никогда не рассказывал тебе… Думаю, что пришло время… Нам следует объясниться. Голос Драко дрожал. Он чувствовал себя канатоходцем, который может в любую минуту сорваться в черную пропасть и утащить с собой Гермиону. Но Малфой как никогда был уверен, что если он не пройдет по этой шаткой дороге, то упустит в своей жизни что-то очень важное и дорогое. То, без чего он не сможет дальше жить. Драко снова коснулся губами ее пальцев и тяжело вздохнул – быть может, это последний раз, когда они стоят так близко и ему позволено прикасаться и говорить с ней, последний раз, когда она так внимательно слушает и так мягко смотрит на него. Вспомнилась Астория с ее пронзительным высокомерным взглядом и холодным голосом, требующим от него доказательств. Драко снова повернулся лицом к озеру. Он нервно закурил и, глядя на воду, которая постепенно меняла свой цвет от розового до темно-малинового, негромко начал говорить. - Мне давно следовало рассказать тебе об этом, Гермиона, но я не хотел… Не мог разрушить то… Те отношения… Ту дружбу…, - Драко с трудом подбирал слова. Наконец, он прикрыл глаза, как будто решаясь прыгнуть в глубокий омут, и уверенно шагнул в эту пропасть, - Ты наверняка знаешь из переписки с Поттером, что я служил в его отряде пилотом-испытателем, но Гарри – отличный друг и он вряд ли написал тебе, как и почему я оказался на авиабазе «Кристальный берег». Я расскажу тебе об этом сам. Только выслушай меня до конца, Гермиона. Малфой рассказал ей все, ничего не скрывая, о гибели Тео, о заступничестве Поттера, о предательстве Забини и…. об Астории. Слова падали на землю, словно камешки в воду. Гермиона сидела на том самом камне, где часом ранее Драко рисовал портрет Астории, и понимая, как тяжело дается ему этот рассказ, слушала молча и внимательно. Когда Драко закончил свое повествование, то молодые люди некоторое время молчали. «Ну, вот и все. Кончено. Сейчас она просто молча встанет и уйдет. Навсегда. И я снова останусь один. Навсегда…» - Если хочешь… На аэродроме есть омут памяти… - Голос Драко прерывался. Он из последних сил старался удержать эту тонкую нить. Не потерять эту дружбу. Эту девушку. - Не нужно, - Гермиона неслышно оказалась у него за спиной и мягко обняла за плечи, - я тебе верю! Драко резко развернулся. Гермиона внимательно и мягко смотрела прямо ему в глаза. В ее взгляде не было ни недоверия, ни осуждения или презрения. Воздух застрял где-то в горле тугим комком и Драко буквально задохнулся. «- Дуэль – не доказательство! - И тебе нужны доказательства? - Всем нужны. – Резкий и требовательный голос Астории. …. - Я тебе верю! – Тихий и мягкий голос Гермионы.» Драко порывисто обнял девушку, прижимая ее к себе, как самое драгоценное сокровище в мире и зарылся лицом в непослушные пушистые косы. Некоторое время они так и стояли. Молча. Обнявшись. Начинало темнеть, и пора было возвращаться домой. Дети уже давно убежали в поселок, оставив их одних на берегу озера. Драко нехотя разомкнул такие нужные объятия, с неохотой отвлекаясь от тонкого запаха ее духов, от ее нежного тепла. - Тебе пора домой, - тихо проговорил Драко, - становится холодно. Я провожу тебя. Гермиона молча кивнула, и просто взяв его за руку пошла по тропинке, ведущей через луга к поселку. Драко накинул свою куртку на плечи девушки и, подхватив корзину, в которую кружковцы как обычно собрали пледы, книги и всякие рисовальные принадлежности, поспешил следом за Гермионой. Никто из них так и не вспомнил о портрете Астории, который так и остался лежать у большого камня на мокрой от росы траве. Молодые люди все также молча рука об руку дошли до школы. На пороге они стали прощаться. Малфою пора было заступать на дежурство. - До свидания, Гермиона, до скорой встречи! – Драко коснулся губами нежных губ девушки, надеясь, что не получит пощечину за эту маленькую дерзость. - До свидания, - Гермиона смутилась и в который раз за этот вечер нежно и светло улыбнулась Малфою. Драко быстро сбежал по ступеням крыльца и направился по дорожке к низенькой кованой калитке. - Драко, - остановил его на полпути звонкий в вечерней тишине голос Гермионы. Малфой обернулся. Глаза девушки блестели озорным лукавством. - А хочешь, я напишу тебе письмо? Драко как-то неопределенно пожал плечами и усмехнулся. - Напиши! Гермиона кивнула и скрылась за дверями школы, а Малфой быстро направился прочь, торопясь на авиабазу. Через два дня маленькая растрепанная школьная сова принесла ему конверт, подписанный аккуратным почерком Гермионы. Письмо. Так между ними завязалась переписка. Наивно-трогательная. С нежными и почтительными письмами, которые незаметно становились все длиннее.***
Пролетело, пробежало, пронеслось еще три года. Дождливым серым вечером Драко сидел в своей маленькой квартирке на авиабазе и писал очередное прошение в Министерство о повторном рассмотрении своего дела. Он подавал подобные раппорты раз в три месяца и неизменно получал отказ. Драко уже давно бы забросил это бесполезное занятие, но Гермиона каждый раз убеждала его не опускать руки. Гермиона. Его ангел-хранитель. Его нежный и преданный друг. Его самый строгий критик. Их отношения такие простые и одновременно такие сложные, балансирующие на грани, длились уже так долго. Между ними было все – была эта трогательная и нежная дружба, были романтические свидания и долгие прогулки, были бесконечные разговоры и очень длинные и нежные письма, которые они продолжали писать друг другу, несмотря на то, что виделись практически каждый день. Случалась между ними и ревность, и полные страстной неги ночи. Она так искренне и горячо любила его. А он? Он никак не мог решиться растопить лед, заковавший его сердце. Он был увлечен ею, боготворил ее, не мог без нее дышать. Она была для него всем, была его жизнью. Но… Драко достал из кармана маленькое изящное колечко из белого золота, украшенное нежно-голубым бриллиантом и повертел его в пальцах. В неверном свете свечи камень сверкнул яркой звездочкой. «Как глаза Гермионы», - подумалось Драко. Гермиона… Сколько еще он будет мучить ее и себя? Сколько еще он будет лелеять эту боль прошлого, и бояться отказа? К черту все! Завтра же он пригласит на свидание самую лучшую девушку на свете и сделает ей предложение! Он попросит ее руки, и будь что будет! Негромкий стук в дверь оторвал его от размышлений. Малфой нахмурился. Он никого не ждал, да и было уже очень поздно. К тому же дождь, погода нелетная. Драко убрал в карман кольцо и открыл дверь. На пороге стояла Гермиона. Промокшая. Замерзшая, но с сияющими глазами и лукавой улыбкой на губах. Дождевая вода ручьями стекала с ее длинных волос и на полу около ее туфель уже образовалась небольшая лужица. Драко обомлел. Неужели какая-то беда? - Гермиона?! ТЫ?! Как ты здесь оказалась? Сюда же нельзя аппарировать, кто тебя привез? - Никто, - весело произнесла Гермиона, смахивая с волос воду, - я пешком пришла. - Пешком?! Пятнадцать миль под проливным дождем?! – В груди у Драко похолодело. – Что случилось? Да ты проходи скорее! Малфой приобнял девушку за плечи, настойчиво увлекая ее в комнату. Гермиона сделала несколько шагов, оставляя за собой мокрую дорожку следов. - Ой, извини, - девушка смутилась. - Тебе надо переодеться, - Драко достал чистый комплект своей рабочей формы и подал Гермионе, - вот, возьми, а то ты заболеешь. Я пока согрею тебе чай. Девушка хотела что-то сказать, но Малфой жестом остановил ее. - Все разговоры потом, моя радость. Переодевайся! Драко взял чайник и вышел из комнаты. На небольшой кухоньке он включил электрическую плитку и закурил, ожидая, когда вода начнет кипеть. Хладнокровие постепенно возвращалось к молодому человеку. Вид у Гермионы был скорее хитрый, нежели встревоженный, значит, ничего серьезно-ужасного, скорее всего, не произошло. Ну а со всем остальным они справятся! Драко докурил и поставил на небольшой поднос чайный сервиз, добавил вазочку с печеньем и прихватил с плиты закипевший чайник. Войдя в комнату, Малфой от души расхохотался – Гермиона, одетая в его футболку и летный комбинезон, стояла у стола и была похожа на маленького взъерошенного воробья. - Какой из тебя чудесный пилот получился! Гермиона нахохлилась, а Драко поставил чайные приборы на стол и мягко привлек девушку к себе спиной. Волшебница откинулась головой ему на плечо, а Малфой слегка сжал ее плечи и прошептал ей на ушко: - Ты похожа на маленького колючего ежика. Драко нежно погладил Гермиону по торчащим в разные стороны мокрым кудряшкам. Девушка фыркнула. - Ты даже фыркаешь, как ежик, - улыбнулся Малфой ей в макушку, - я очень рад тебя видеть. Молодой человек развернул девушку к себе лицом и вопросительно посмотрел в ее глаза. - Так что же все-таки произошло? Гермиона выпуталась из его объятий и затараторила: - Ничего не произошло. Помнишь, когда-то ты говорил мне, что тебе некому писать? Так вот это неправда! Тебе пришло письмо, - Гермиона быстро достала из кармана мокрого плаща большой конверт с красной печатью и протянула его Малфою, - вот. И ничуточки не промокло. - И из-за этой ерунды ты бежала под дождем в такую даль? – Драко забрал конверт и снова обнял Гермиону, - какая же ты, в сущности, еще девчонка! Девушка снова фыркнула и отодвинулась от молодого человека. - Ой, Малфой, я же, как лучше хотела. Ведь это плохо, когда человеку никто писем не пишет, а человек ждет, надеется. - Кто ждет? – Малфой нахмурился. - Ты ждешь, Драко, ты. Уж передо мной то не выпендривайся! Не стоит! Малфой улыбнулся и легонько поцеловал девушку в висок. Как же хорошо она его изучила! - Да ты читай скорее! Неужели не интересно! Это от Гарри! Драко глянул на конверт – действительно письмо от Поттера. Это было необычным – как правило, Малфой получал от Гарри лишь короткие записки, вложенные в официальные предписания. Молодой человек лукаво улыбнулся. - А разве можно в чужие письма заглядывать? Гермиона смутилась и покраснела. - Я только обратный адрес подсмотрела. Извини. Драко снова улыбнулся. - Ладно, не такой уж это большой и секрет. Он разорвал конверт и, развернув небольшой пергамент, действительно исписанный размашистым почерком Поттера, начал читать. «…встретил в Министерстве бывшую твою любовь – Асторию. Она замужем за Блейзом, так что теперь ее величают Леди Забини. Они живут в старом поместье Гринграссов в Уилтшире. Астория – юрист в семейной компании. Сынишка у них…» Боль, гнев и обида холодным скальпелем ударили по венам Драко. Он смертельно побледнел и в ярости скомкал злополучное письмо. Отбросив бумагу в дальний угол, Малфой оперся руками о стол и сделал несколько глубоких судорожных вдохов. - Все правильно, - тихо прошептал Драко, - все, как и должно быть! Гермиона с тревогой смотрела, как он мечется по комнате, как бледнеет его лицо, как лихорадочно блестят его глаза и в них разливается темной лужей боль и тоска. - Что там? – Тихо спросила девушка, сгорая от беспокойства. – Дурные вести? - Да. Нет. Ничего. – Малфой подошел к небольшому умывальнику, набрал полные ладони холодной воды и несколько раз ополоснул лицо. – Астория… она… - Драко больше не мог выносить эту боль – она стала женой Забини. Малфой снова судорожно заметался по комнате, сжимая кулаки. Гермиона следила за его передвижениями, и волна горького разочарования вот-вот грозила накрыть девушку с головой. Внезапно Драко резко остановился и, бросившись перед Гермионой на колени быстро, как будто боясь передумать, прохрипел: - Выходи за меня замуж, Гермиона! Девушка отшатнулась, как будто он ее ударил, и в ужасе уставилась на Драко. - Нет, - выкрикнула волшебница в любую минуту готовая сорваться в истерику. Она медленно отступала к дверям, выставив перед собой руки, как будто защищаясь от Драко. Слезы ручьями текли по ее щекам. - Так нельзя… Зачем ты… Я думала, что мы с тобой друзья, думала, что небезразлична тебе… - Она запиналась и никак не могла сложить слова в более или менее осмысленную фразу. – Зачем ты смеешься надо мной? Драко осторожно взял ее за руки и хрипло прошептал. - Я серьезно, Гермиона. Девушка резко вырвала свои руки из его ладоней и выскочила за дверь. В ночь. В дождь. В темноту. Драко опустился на пол и сжал голову руками. Кретин! Идиот! Клинический идиот! Как же он мог! Как посмел! Ведь он действительно дорожил ею! Ближе и роднее ее никого не было в его жизни! А он… Драко не мог подобрать слов для своего поступка. Он же действительно хотел жениться на ней и, разумеется, чистая и нежная Гермиона была достойна самого изысканного предложения руки и сердца в самой романтической обстановке, а не так, как будто это делается назло и в отместку другой девушке. Драко стукнул кулаком по доскам пола, разбивая в кровь костяшки пальцев. Решив, что на самобичевание у него еще будет время, Малфой решительно поднялся на ноги. Надо немедленно найти и вернуть Гермиону. Внутренне понадеявшись, что девушка еще не успела уйти далеко от авиабазы, Драко быстро вышел на улицу. Гермиона сидела на низеньком деревянном крыльце и буквально заливалась слезами. Дождь лил стеной, дул холодный и промозглый ветер. Гермиона не знала, куда ей идти. До поселка было далеко, да и дорога, пролегающая сквозь вересковые болота, небезопасна. Девушка судорожно всхлипывала и размазывала по лицу горючие слезы. Как он мог? Как посмел? Мерлин, она же так любила его, а он… Гермиона уже и вспомнить не могла, как и когда это началось. Когда она впервые посмотрела на него как на … мужчину. Какой он был красивый, мужественный сильный и… потерянно-одинокий. Как замирало и дрожало ее сердечко, когда он просто брал ее за руку. Мысли набегали одна на другую, путались в голове… Как она, считающая себя человеком очень наблюдательным и никогда не ошибающимся, смогла так увлечься глупыми мечтами и надеждами. Книжная дура! Почему решила, что чувство, которое так согревало ее душу должно обязательно соединить два сердца воедино, а не … погубить, утопить, разорвать в клочья. Гермиона снова буквально захлебнулась в новом приступе рыданий. Внезапно высокая темная фигура заслонила от девушки пелену дождя, и горячее дыхание обожгло ледяные руки волшебницы. - Пойдем в дом, моя хорошая, - голос Драко был тихим и удивительно нежным, - на улице холодно, ты простудишься. Из-за такого кретина как я не стоит бегать под дождем. Я этого не достоин, Гермиона. - Я не хочу, я не могу, я устала. У меня все болит, - захлебывалась слезами Гермиона. - Красавица моя, - Малфой легко, как пушинку, поднял девушку на руки и понес в дом, - тебе нужно отдохнуть, успокоиться. Хочешь, я сварю тебе какао? Гермиона обвила руками его шею и уткнулась носом куда-то в плечо. - Я хочу убить тебя, Малфой! Драко беззлобно рассмеялся. - Ты сможешь это сделать. Только для начала тебе нужно согреться. Полчаса спустя Гермиона сидела на диване укутанная в пушистый клетчатый плед и пила из большой кружки горячее ароматное какао. Драко устроился рядом и, легонько обнимая дрожащие плечи девушки, осторожно гладил ее мокрые кудри. - Ты сейчас такой домашний. Такой … родной, - Гермиона немного запнулась на слове, - это так … непривычно. Драко нежно коснулся губами виска Гермионы. - Прости меня, сокровище мое, - ласково прошептал молодой человек, - я не хотел ни посмеяться над тобой, ни тем более обидеть. Терзаемый демонами мучает своих близких, сам того не понимая. Гермиона повернулась к нему лицом и пристально посмотрела в такие любимые глаза. - Так не может дальше продолжаться, Драко, - тихо и очень серьезно проговорила девушка. - Я не могу больше. Ты должен принять решение. - Я давно принял это решение, Гермиона, – Драко прижал к себе девушку, - решил все окончательно. Малфой достал из кармана заветное колечко и протянул его волшебнице. - Еще несколько месяцев назад я заказал ювелиру-гоблину это кольцо и собирался просить твоей руки, но все как то не складывалось. Мне хотелось чего-то необычного и торжественного для тебя. А вышло все … Драко немного помолчал, а затем тяжело вздохнул. - Вышло, как вышло. Гермиона ждала, что он скажет дальше, но Малфой лишь молча обнимал ее. Наконец, девушка тихо спросила. - Драко, в том письме было что-то еще? Молодой человек молча кивнул, и через силу сглатывая вздохи проговорил. - Поттер добился пересмотра моего дела. Завтра вечером первое заседание расширенной комиссии Министерства. Гарри требует, чтобы я приехал в Лондон. Гермиона сдавленно ахнула и прикрыла рот рукой, а Малфой приподнял двумя пальцами ее подбородок и, утопая в бездонных глазах-омутах девушки, хрипло прошептал. - Я не могу даже предположить, каким будет исход этих разбирательств. Возможно Азкабан. Но…, - Драко сглотнул и на мгновение прикрыл глаза. Каждое слово давалось ему с величайшим трудом, - это все мое прошлое, от которого мне никуда не деться. А ты… ты – мое настоящее! Я не знаю, что такого примечательного я сотворил в жизни, что Мерлин послал в мою судьбу тебя. Ты самая удивительная девушка на свете. Абсолютно непохожая на других, и я был бы полным кретином и клиническим идиотом, если бы не попытался… Не попросил тебя разделить со мной будущее. Разделить со мной жизнь. Гермиона закусила губу и смахнула слезинки, выступившие в уголках ее глаз. Малфой испытующе смотрел ей прямо в глаза, с тревогой ожидая ее ответа. Он был до невозможности серьезен, однако взгляд молодого человека был мягким. Гермиона нежно погладила его по щеке. - Ты действительно кретин, Драко Малфой, если считаешь, что я могу сейчас оставить тебя. Я люблю тебя, и готова разделить с тобой и радости и печали. Это самое идиотское предложение, которое когда-либо ты смог бы придумать, но я принимаю его. Я буду твоей женой. Драко взял обручальное кольцо со столика, куда его положила Гермиона, и протянул руку. Девушка вложила тонкие пальчики в его ладонь. Малфой нежно поцеловал ее запястье и, наконец, надел заветное колечко ей на безымянный палец левой руки, а затем снова благоговейно поцеловал каждый пальчик. - Это колечко ювелир наделил моей родовой магией, Гермиона. Ты скоро почувствуешь это. Магия рода Малфоев будет охранять тебя до тех пор, пока место этого колечка не займет обручальное кольцо. Это древняя традиция семьи Малфоев - во время венчания жених снимает с пальца невесты кольцо, подаренное на помолвку, и надевает на его место венчальное кольцо, наделенное более сильными родовыми чарами, тем самым как бы принимая жену в свой род. Гермиона вытянула руку – в неверном пламени свечи голубой бриллиант сверкнул яркой искрой и стал казаться серебристо серым. Таким же, как и глаза Драко. Гермиона снова пристально посмотрела в глаза молодого человека. - Значит вместе? Что бы ни случилось? – Прошептала девушка. - Навсегда! – Выдохнул Малфой и потянулся к губам невесты. В их мир ворвалась колдовская ночь. С запахами вереска и дождя. С чувственным вкусом душистой земляники на дрожащих от поцелуев губах. С прикосновениями огнем горящими на коже. Провоцирующая и возбуждающая. До слез. До головокружения. С разлитой вокруг сладкой негой. Малфой задыхался от страсти и нежности. Он упивался ее ласками, сцеловывал томные вздохи и стоны и пил по капле ее неровное дыхание. - Ты невероятная, Гермиона! От тебя невозможно оторваться! - Драко весь дрожал от пульсировавшего в нем горячего желания. А Гермиона таяла как шоколад в его умелых руках, поддавалась невероятной магии его поцелуев и возносилась все выше в заоблачные дали, уплывала прочь от реальности. Каждая частичка ее тела ожила и запела от касания его губ и рук. Дикая необузданная потребность отдаваться, принадлежать друг другу каждой клеточкой, каждым вздохом и стоном все больше оглушала и ослепляла их обоих. Их ощущения балансировали на грани между наслаждением и болью, когда их тела, наконец, соединились и стали двигаться в умопомрачительно медленном, древнем как мир танце любви, танце жизни. Звезды все больше увлекали их за собой, кружили в мистическом хороводе пока, наконец, не рассыпались вокруг миллиардами сверкающих кристаллов. Лихорадочный шепот, тихий как шелест ветра, слетал с губ, как молитва. Драко постепенно снижал накал страсти, успокаивая их дрожащие тела. Он крепко прижимал к себе девушку, нежно поглаживая по обнаженной спине и перебирая рассыпавшиеся по плечам непослушные кудри. Наконец, Гермиона замерла у него в руках. Драко ласково поцеловал ее в висок, и закрыл глаза. Сладкий сон невесомым покрывалом окутывал утомленных любовников, уводя за собой в мир грез и видений. Последней связной мыслью Гермионы промелькнувшей на границе сна и яви было то, что Драко так и не нашел в себе силы сказать ей о любви.