Противоположны

Почему он здесь? Эмальф смотрел на ангела с недоверием, подглядывал из-за двери. Нет, это точно не солнцезащитные очки искажали свет; единственный цвет на нём ярче серого — жёлтый нимб. Он видел Сад своими глазами. Противореча названию, он был вовсе не Серым — цветным. Эмальф нигде не встречался с таким разнообразием красок раньше; в родном мире только алый да чёрный. Небо через каждые пару часов меняло оттенок, и он с интересом наблюдал за тем, как оно становится тёмно-синим, чёрным, в мириад белых крапинок, а потом светлеет и переливается всеми цветами радуги. Большую часть дня оно голубое, а потом, когда заходит солнце, рыжеет, розовеет… И так по кругу. И он всё не понимал — почему в таком разноцветном, пёстром, как детская книжка, мире, главный из ангелов выглядит… так? Будто бы он вовсе не оттуда. Даже его глаза, то бишь, один-единственный, который Эмальф заметил случайно, серы. Он не видел такого цвета в природе Сада. Не видел нигде, кроме родного мира Пламени, его привычных тюремных стен. Демон никак не мог понять. Ангел — тоже. Что не так с этим демоном? Он отличался от остальных. Они все — одинаковы. В одинаковой одежде, одинаковых костюмах, их волосы — одинаково бордовые, глаза — одинаково скрыты солнцезащитными очками. Но с ним… что-то не то. Иначе как объяснить то, что он приходил лишь следить за ним? Лишь подсматривал, наблюдал из тени, иногда — даже что-то говорил, возможно, ему, но, конечно, Водас не мог услышать из-за заглушающей всё остальное боли. Один раз он увидел, в чём причина: в тот момент, когда демон пришёл полюбоваться на него снова, что-то произошло. То ли он споткнулся обо что-то, то ли… Бог его знает — Водас не мог, только слышал. И в то мгновение, когда он едва приоткрыл глаз, попытавшись выяснить причину шума, он заметил, как демон поправляет очки. Заметил, совсем немного, а может, это его больной разум додумал образ из тех расплывчатых пятен, что он видел. Глаза демона были невероятно доброго золотого цвета. Эмальф обернулся — показалось, или ангел шелохнулся? Нет, он вновь обессилено висел на стене, закованный и измученный. Лицо демона не выражало ненависти или облегчения, радости или насмешки. Скорее… грусть, непривычную для его яркого, вспыльчивого образа. Он отвернулся и вышел из камеры, поджав губы. Что-то было не так. И, почему-то, даже после того, как дьявол, за которым Эмальф следовал, сколько помнил себя, был повержен, оставшись в родном мире, он чересчур много думал. Его не столь интересовало, почему такими обесцвеченными были богиня и дьявол в том мире — только ангел. И иногда, между размышлениями о той девушке, в которую он был влюблён, Йосафайер, проскальзывали мысли об ангеле. Имени его он не знал, да и узнаешь тут, в такой-то суете… И Водас помнил его, чему и сам иногда удивлялся. Образ, который создало его воображение из будто бы размазанных по холсту красок, плотно отпечатался в мозгу, и сколько бы Водас не пытался избавиться от него — тщетно. Суждено ли им встретиться снова? Ответ очевиден, ведь противоположности притягиваются.

***

Крепко сжатый меч в руке. Любое движение предсказуемо, один неправильный шаг — и можно лишиться жизни. Но Эмальф не двинулся, лишь стоял прямо перед Водасом, глядя ему в лицо, для чего приходилось немного поднять взгляд. Казалось, никто из них даже не дышал, ангел — готовый атаковать и сосредоточенный на иноземце, демон — в ожидании. Одно движение. Лезвие рассекло воздух. И замерло возле шеи поднявшего руки демона за секунду.       — Я безоружен и нападать не собираюсь, — лишь произнёс он абсолютно спокойно, что было ему не свойственно. Он бы сказал скорее «Аккуратнее с этой штукой, чувак,» — в любой другой ситуации, но не в этой.       — Тогда что тебе нужно? Пришёл мстить за своего дьявола? — поинтересовался Водас в ответ.       — Я похож на того, кто способен на месть? — хмыкнул Эмальф, зная, что если не будет осторожен со словами — рука ангела не дрогнет, но почему-то рискнул. Лезвие медленно от шеи отошло и поднялось выше, на уровень носа. Демон вновь замер и затаил дыхание. Ошибся? В любом случае, зато перед смертью он мог взглянуть на всё того же серого ангела, не свойственного цветному миру. Ангел поддел лезвием мостик очков и снял их. Всё те же золотые глаза, не свойственные демону.       — Не похож. Рука с мечом опустилась вниз, меч вернулся в ножны, а очки — к владельцу.       — Сильно не расслабляйся.       — И не планировал.       — Водас.       — Эмальф.