***
Рука, а точнее ладонь — как стрелки компаса или часов. Печать крутила стрелки туда, сюда, туда-сюда. Фиолетовая печать прокручивала числа, даты и где он. Два круга вокруг крутились в разные стороны, сменяя символы. Парень стоял на вершине, смотря на солнце, наблюдая прекрасный утренний подъём. Такую интенсивность красок восход имеет вследствие того, что днём земная поверхность прогревается, влажность уменьшается, скорость воздушных потоков увеличивается, а пыль поднимается в воздух. Разница в цветовой гамме между восходом и закатом Солнца во многом зависит от местности, где находится человек и наблюдает за этими удивительными явлениями природы. Но столь холодный воздух давал красок утренних морозов; запах мокрой коры деревьев ярко бил запахом елей и сосен в нос в этих горах. Особенно прекрасно на этом фоне выглядит природа на рассвете, можно сравнить ночь и утро, тогда наглядно видно и можно по достоинству оценить восход. Когда сумерки расступаются и уже виднеется зарево, но солнце ещё не появилось, возникает ощущение предвосхищения. Что переполняло героя. Он не мог поверить, что поступает так, но он снова прокрутил свою руку, что указывала вперёд, а не назад. — Это судьба, наказание. Что я отведу на себя, — грустно и тихо произнес он, Ллойд был рад, что на его слова успешно промолчали надоедливые голоса мертвецов. Похоже, он сошел с ума, вот только то, что их видела Мистаке, даёт понять, что он ещё трезво мыслит. Блондин прикрыл глаза. Вдруг он резко открывает свои веки, делает глубокий выдох от внезапного движения внутри; из-за звука топора, что уже слышен, можно догадаться, кто-то встал колоть дрова. Всё вокруг начинает просыпаться. Первыми солнце встречают своим щебетанием птицы. Они уже проснулись и для них это сигнал к новому дню, который они встречают с песней и радостью. Из дымовых проходов пошёл дым. Маленькие домики открывали свои гедзо, дети стали выбегать. Смотреть на это высока, словно изгнание. Да и то вокруг один зимний лес вершин. Все остальное пространство, куда хватает взгляда, занимают громадные горы, их склоны и вершины. Выше их только небо. Мальчишка подошёл к дороге, решил до глубины идти по ней, как никак, но эта тропа ведет к лагерю археологов, что был уничтожен несчастным случаем из-за чёртовой карты. Ближе к дороге горы. Это не острые пики, а округлые, как будто овальные. Они густо поросли лесом. И даже слишком, что хвоя лежала и на тропе. Издалека может показаться, что это толстые спины огромных мохнатых мифических животных, что для ниндзя уже не миф, а реальная правда о существовании драконов. А шкуры у них зелёного цвета, иглы давали ему иллюзию чешуи. Но чешуйки на спинах «драконов» — это столетние ели и сосны высотой в десятки метров. Да и к тому же он отпустил драконов с монастыря, дав им свободу. Монтгомери не долго думая, вступил на тропу. — Интересно, что же будет, когда твоя горе команда ниндзя, узнают о твоём исчезновении? Насколько известно, они сегодня должны были приехать. А что скажет твоя мать? — провоцируя, говорила она в его голове, желая разозлить вот только ради забавы или чего-то другого? Младший просто проигнорировал. Понимая, что, вероятно, её что-то просто возмущает, да и наверное, потому что он не взял провизию, только фляжку и то полупустую. Тихо. Звонкий орлиный крик вывел его с транса. И заставил идти по хрустящему снегу под ногами, похоже, тропу никто не возжелал убирать. Но тихо и медленно, ломая снег и ветки под ногами, подросток стал идти. Вот идёт он, а тут. На его пути. А подальше цепью вздымаются настоящие высотные пики. Эти вершины образуют странные исполинские фигуры. Осенью они покрываются белым снегом, который сходит только в конце весны. Но летом, видимо, из-за такой высоты он не желал уходить. Самые высокие горы — хранители ледников, залежей кристально чистой замерзшей воды. Вот почему некоторые вершины вообще никогда не снимают своих белых шапок из снега и льда. Отсюда ледники кажутся просто белыми шапочками, но если подняться в горы, станет ясно, что они тянутся на много километров. Если отколоть «кусочек» от ледника, он будет весить тысячи тонн. Гармадон младший вступил на замершую ступень. Он прикрыл глаза. Вдох Глаза его словно умерли Будто уже ничего не завораживает Мёртв «Глаза — зеркало души. Я слышал это не один раз. Но никогда бы не подумал, что испытаю сам. Госпожа судьба, сколько же ты приносишь сюрпризов в нашу яркую или серую жизнь. Не думал, что стану в один миг как друзья. Вот только я дурёха. » — с горечью вспоминал он. И это правда. Глаза отражают состояние человека. В них можно разглядеть тоску, боль, радость, сожаление. Когда человек хочет скрыть свои эмоции, он опускает взгляд в пол, стараясь не входить в зрительный контакт. Самый точный визуальный способ определения лжи основан на движении нашего взгляда. «Взгляд — сильная вещь. Наверняка вам встречались люди, которые прожигали вас глазами. Меня прожигали каждый день, что я всегда сомневался, на своем ли я месте. Одним только взглядом можно показать множество эмоций, даже не сказав ни слова. Снова моя же шкура дала это понять. Каждый день в зеркале, именно в своих глазах я пытаюсь себя обмануть. Я обожаю изображать шута. » — чуть не страдая, размышлял он. Моменты мутили разум, воспоминания, глаза. «Пустые же глаза говорят о том, что человек не выражает никаких эмоций. Это означает, что ему ничего не интересно. Выражает полную нейтральность к происходящему. К примеру, я помню, Джей хвастался своим рекордом в игре или в игровом шутере; тут память подводит, как я не играл, не строил шута. Мои глаза не блестели. На что мистер хвастун произнес: „Я вижу что тебе не интересно! Ты вероятно завидуешь.” Было бы чему. » — перед глазами момент, тот самый, когда он один. Стоишь у стенки, смотря и считая каждого муравья в песке, на фоне в ушах слышал яркий детский смех, крики, визги, но не его, он вспомнил свой безразличный взгляд, а позже чужой шёпот за спиной, тогда он только прибыл, он отчётливо помнит тот день. Он не знал, что одиночество даёт ему такое «лекарство» ввиду его же страданий под названием воспоминания. Ведь если человек заинтересован, в его глазах появляется блеск. Но не я, этот человек. Что мне нет места во зле и нет места у солнца. По сути свою грязноту я оправдал. Навредил и спас. Во время спасения уничтожаю и ломаю, во время уничтожения чего-то предотвращаю чью-то беду. — Чего тебя потянуло на воспоминания?— голос мастера ветра становился всё дальше. Мастер энергии несмотря на отдаленные крики, что уходили дальше и дальше, шёл, углубляясь в себя всё глубже и глубже. Выдох Ллойд быстро открыл глаза, режущая боль в ладони, словно щелчок из его транса, сменило одиночество колкой болью. Он мигом упал задницей на снег. Стянул зубами свою черную перчатку. И кинул по случайности в воздух, а ветер, словно враг, поднял перчатку и унес, но было не до неё. Печать на руке стала вертеться, в точь как механизм. Стрелки часов у него на руке. И резкий запах в носу.Кровь
Глаза пацана мигом задрожали, сердце закололо. А в глазах стало темнеть. Он всегда боялся видеть кровь, поэтому каждый раз при её виде закрывал глаза. Почему сейчас он не может резко отвернуться и закрыть глаза? Страх происходящего. Снова этот сладкий голос духа, не до него сейчас от слова совсем. Потомок о́ни стиснул зубы, чуть не ломая их. Взглянув на руку. На ней было уже много его крови. Ало-фиолетовая жидкость стекала с руки, капая на снег. А проклятая печать провернула круг. Стрелки рвали кожу до костей. Ллойд мигом левой рукой коснулся груди. Что-то сильно колет. И снова песни духа. — Хватит! — истерически стал орать блондин, — Мы за одно! — крикнул он, крича от преисподней боли, — Наш договор о воле! — он куснул губу, закрыв глаза. Ноздрями своего замёрзшего носа вбирая в себя мороз. Газ стал накапливается. Уже держать его невозможно. Снова резкий крик. Ллойд закрывает глаза под сладкие слова духа. Снова чей-то смех. В глазах занавес мрака. А усталость в ногах. Словно он идёт. В темноте перед его глазами стоит Харуми — принцесса Нефрита. Вот только физически она принцесса, прежние глаза и облик стали омертвелые. Те глаза, что были, когда она стала молчаливой, бунтарки, что уничтожила много судьб, заставив Облачное Королевство едва вернув контроль, тот самый пугающий ему взгляд теперь пустой, как у фарфоровой куклы, что была почти на каждом шагу во Дворце Тайн. Вот только в лицо хлынул ветер. Ллойд видел себя от третьего лица, ну как себя. Морро. Он наблюдал, как тот убивал его команду. Он помнил, что кричал и рвался внутри себя, но скованные руки не его. Пугающее зрелище. Ты, но другой, убиваешь у себя же на глазах своими, но такими чужими, руками. Снова оно Оно неживое, оно Конаки-дидзи. Демон волк. Что обманул его. — Ох! Извини за двойную игру, внук Первого Мастера Кружитцу, внук о, Великого Создателя, Владыки Миров, порождения баланса великих начал, — проговорил волк, окутывая всё мраком, поглощая тьму наследника, словно забирает свет, плоть, кровь. Блондин, обладающий зелёными глазами, окоченел от ужаса. Он снова из-за своей наивности вляпался, а его психика сейчас не выдержит давление; он не мог шевелиться, застыл, словно статуя, видя снова боль, от чего по его румяным щекам от холода стали течь больные, горячие, горькие слезы, не выводя блондина на истерику, а скорее на крик души, что слышен на всю. Вот только очнулся он у пещеры. Кости. Скелеты. Черепа. Выходя из транса, он повернулся спиной к пещере, в которую зайдет, как увидел в ней свет. Он решил встретить встающее солнце, чтобы дать себе уверенности, несмотря на боль и слезы, шагу назад нельзя. Утренний лес по-настоящему прекрасен. В полумраке оранжевого пламени он кажется окутанным какой-то чарующей тайной, которую так и хочется разгадать. Но путь идёт лишь в мглу. Он развернулся, приподнял ногу и сделал шаг. После чего печать с руки пропала. На ладони теперь огромный слепок, позже шрам, а пока кровь падает на снег. Он понял, что Конаки-дидзи ушёл. Оставив у разбитого чайника. Он начал идти в глубь маленькими шагами, так должна была же у него остаться малая крупица надежды, та надежда, что даст отгадку. Идя медленно. Наивно и глупо. Оставляя след своих башмаков и алой фиолетовой крови на снеге и земле. Идя в глубь, он испугался сырости в ней. Нет, умирать от слишком сильной глупости ему рано. Особенно от заражения крови. В раненой руке он зажёг свой вечный зелёный огонь, специально обжигая свои руки до красна. Он прикусил губу изнутри. Но долго не выдержал, упав на землю от тяжести и боли в руках. Зубами он снял и выкинул вторую перчатку, как она загорелась и вспыхнула на нём. Он сделал глубокий вдох и выдох. После сел в позу медитаций, сложил руки и разжёг в них огонь, обжигал руки, но очищая разум, что наполнен болью, эта боль стала терпимой.***
Солнце окончательно встало. Осветило деревню. А в небе стал слышаться гул чего-то большего размера, и тут с облаков вниз стал спускаться красный корабль ниндзя. Они вышли на корпус корабля. Их судно опустилось на землю, и они вышли с вахты. Им навстречу шла взволнованная Мисако и сенсей. Ниндзя бурно отрягировали на встречу, прокричав: «Мастер Ву!». Они очень долго не виделись, им было интересно, что же заинтересовало их учителя. А ещё больше в их голове было вопросов «где Ллойд?», «почему Мисако взволнована?». Радость встречи мигом умолкла. Они стояли в тишине. Ниндзя переглянулись. — И где же он, мастер? — задала вопрос, Ния разводя руками.***
Монтгомери лежал лицом в снегу. Голова была повернута влево, сам он лежал на животе. Мороз и снег прямо били по костям, сознание Ллойда и хранителей спало. Просто снились сны, словно наркотик, словно снотворное. Во снах они видели, будто достигли своих целей. Каждый видел свою мечту. Снова чьи-то дальние голоса, непривычных в его голове, а совсем новых снаружи. Крики стали ближе. Чьи-то руки, взяли его под плечи, судя по всему их две. Как с обоих сторон его понесли. — Я не видел тут людей давно, как он нас нашёл? — задал вопрос неизвестный другой личности. — Сам не знаю, — последовал мгновенно ответ.«Кто мы все? Мы похожи?» — резко произнесло сознание троих.
***
Их судьба одна, то же поле, та же середина, та же поза, то же одиночество, тот же детский звонкий смех. — О нет, снова я, — пронеслось в головах всей троицы. В её руках та же сломанная, обожженая кукла, что подарила мать. В его руках ничего, пусто, также как и в сердце. Сзади монастырь, у которого летучий змей, задорный смех детей, что завидуют ему. Руки его словно обожжены, та же толстовка, что он создал, чтобы его боялись. Какая нелепость, смех стал ярче, руки мальчика словили яркий зелёный мяч. — Ненавижу, презираю, я ненавижу свою слабость!— они втроём подняли голову, в глазах были слёзы, все вещи улетели в неизвестном направлении, а Морро отпустил змея. — Ненавижу! — все взялись за голову и стали истерически орать. — ЖИВО! ЗАКРОЙТЕ РТЫ! ЗАКРОЙТЕ! ЗАКРОЙТЕ! — крик был истеричным, больным, ненавистным к себе. Но безликие просто повернулись, и смех стал шепотом.***
Ллойд очнулся уже не в пещере. А в каком-то поселении, что не видел ранее. Глаза слипались, в них блекло от резкого света в глазах. Цепи закованы на шее, руках и ногах. Лицо было помятое, а выражение непонятным. Рот слегка открыт, стекала лёгкая слюна и немного прикушена губа. Глаза смотрели вниз, в никуда. Не блеска. Голова опущена. Медленные шаги, каждый был медленный, тяжёлый, громкий для ушей. Грозный. — Приветствую тебя, чужак. — Кто вы? — Хочу задать встречный вопрос.***
Они не могли держаться уравновешенными. Тело дрожало. Руки и ноги леденели, холодный пот. Ярко расширенные зрачки. — В каком смысле, Мисако? — Ву склонил голову, а мать наследника ели держалась. Она часто поправляла очки и при объяснении, что избранный «исчез» её голос дрожал. Вопрос задал Смит дрожащим голосом. Джей чуть не падал на свою инь. — Он, — вздох, — Только оставил, — она перетянула очки выше и шмыгнула, — Записку, которая не понятна, понятно только что-то про завтрак. — Завтрак? — все взглянули на Зейна, — Если он приготовил завтрак, он вернётся, думаю. — Не давно был инцидент, на которой Ллойд побежал за зверем. — Что уже сделал Ллойд? Или куда он вляпалась, наша малая проблема негодования? — слегка с раздражением и волнением проговорил Коул. Он переживал за малого, но был зол на друга за безответственность. Солнце спряталось за тучи, первый снег стал срываться вниз. — Я думаю, не стоит стоять на морозе, лучше об этом поговорить в доме, — произнес сенсей ниндзя, облокотившись на палку, закинув одну руку за спину, он с опущенной головой стал идти в дом, а за ним его бывшие ученики.***
— Я заблудился. — По тебе не видно, то как ты одет, вооружён, — произнёс мужской голос, Ллойд не поднимал головы и ничего не видел. — Так уж и быть, отпущу тебя, но с одним условием: я пошлю с тобой одного жителя-воина на одно дельце. Укради из замка о́ни теней ту вещь, которую может человек. А именно меч, тебя не должно касаться какой тебе покажут, принеси, и ты свободен. — Хорошо, арх-ах, — он тёр руки друг о друга, так как кандалы начали натирать . Младшего грубо толкнули назад и развернули, перед ним стоял человек, ну можно так сказать, в маске, изображающую о́ни. Это лицо маски было очень жуткое. — Моё имя Тсукико, — произнес воин не понятным голосом, — Тсукико И́р, дитя луны. Я сам хотел разыскать человека, но подвернулся ты. — В смысле? — Ллойд хотел посмотреть в сторону главы этой деревни, но ему не позволяли. — Мы крадем людей. Но каждый погибает, но ты воин. Шанс есть, принеси или умри, — Гармадон младший стал нервно смеяться и хотел сбежать, он вздохнул, вдруг это то самое место. Как других мест по подобным описаниям он не знает. — Странно это всё, — Ллойд прищурился, голос уж слишком знаком, но как только он поднял голову, её опустили, и ничего не увидел. — Это что за приколы? Мы знакомы?! — возмутился блондин. — Нет. Младший натянул улыбку. — Вот теперь я всё понял, пап, я узнаю твоё «нет» везде, — он поднял голову и оказался прав, перед ним стоял Лорд Гармадон, — Вот куда ты ушел. Неплохо ты тут обжился. Почему я с тобой не свалил? Лорд после этого возмутился, выражение лица мигом искривилось.***
Вся команда после объявления вышла из дома. — Разделимся, так будет быстрее, мы должны найти его. Взгляд. Взгляд его родного отца. Как же... Как он... Нет, вечность ждал. Этот год. Весь год. Один вопрос перерос в кучу. А сейчас. Взгляд блондина опешил. Да, он спрятал это за маской радости. Но глаза. Они дрожали. От удивления. От страха. От боли моральной и физической. От количества вопросов болели виски, голова трещала и кололась от количества. Молчать о том, что сейчас страх, его страх возьмёт вверх. — Морро? Харуми?! Где вы? Вы мне нужны! Что делать?! — Ты же только что шутил, — холодно проговорил отец, смотря на сына сверху вниз. Словно маленький беззащитный ребёнок оказался на глазах — глазах убийцы. Монтгомери резко поднял голову, ошарашенно смотря на красный взгляд отца. Яблоки словно больше не держаться за орбиты и вены. Словно выпадут. Младший Гармадон не мог шевелиться, он сильно нервно дышал, от чего его родитель видел его страх через дрожь. Дыхание участилось, но набравшись сил, он взглянул на лорда исподлобья, — ... так то, — увидев каплю уверенности в глазах, он проговорил, — Вот мне. Чисто интересно... — и снова резкий взгляд на своего ребенка, а после, чтобы дать ему успокоиться, он повернулся спиной, — Как же ты нашел это место? А в нëм и меня, тут явно случайность, уж слишком хорошо... я знаю своего. Сына. А ведь и правда, он не старался найти злодея, он даже не думал искать его после ухода. А тут сама судьба, милость, ночной кошмар наяву, его отец — сам Лорд Гармадон. — Я думал, ты оценишь мою шутку. — Шутка не смешная. — Та не уже ли? Тогда встань с колен и посмотри уверенно мне в глаза. А то стоишь бледный, дрожишь, весь потный и холодный, покрылся мурашками. Будто смерть увидел, — ниндзя пытался перебить четырëхрукого, но тот не позволил, — Нет, я не собираюсь тебя убивать, мне в этом нет смысла. Особенно когда ты слаб. За то это так смешно. Сам зеленый ниндзя пришел случайно в плен к злодею. Наследник Создателя Ниндзяго встряхнул головой от шока. — И это тоже шутка, ну, по крайней мере, последние два предложения. Как ты сюда попал, твои друзья не будут волноваться? — Твои шутки не смешные, — еле как проговорил сын злодея, глотая каждую букву, не поднимая головы; глаза слезились не по своей воле, губа дрожала, от чего путник просто перекусил её до крови, а потом ухмыльнулся. Из внутривенной части рта в зоне губ полилась алая темно-фиолетовая струйка свежей крови, привлекая внимание лорда. — Зато мне с них смешно, ты, видимо, не ценитель юмора, и да, кусать так губы не стоит, а про кражу я серьезно. Я будто уже не знаю, что ты там был. — Чего? — нервно просмеялся мальчишка, — Это тоже шутка? Как я не понимаю, о чëм ты... — собеседник слегка приподнял бровь, язвительная улыбка мигом ушла с лица, он подошёл к нему в плотную. Став ходить вокруг чада. — О чём? — тихо на ухо проговорил Гармадон, от чего светловолосый просто упал на оба колена из поклона, руками схватившись за живот; от стресса стало выкручивать живот. Они слегка присел на корточки прям перед вторым ухом, взял ладонью за подбородок голову своего якобы врага и развернул к себе, внук первого мастера Кружитцу сжал веки, не жилая открывать глаза. Сердце стучало так от страха, что казалось, что выскочит. Через силу открывая глаза и отпуская зубами губу, он взглянул на Мастера Разрушения свежим взглядом, словно сейчас заплачет. — Ты чего? Действительно не понимаешь? — он присел на одно колено, — тот замок, а точнее особняк о́ни теней, с которого ты сбегал с двумя мертвыми душами и телепортировался в лавку к Мистаке. Прежде чем ты удивишься, скажу так: я знаю, что происходит в твоей голове. Когда я уходил, я понимал, с кем ты говоришь, сынок. Не думал, что отец возжелает говорить со своей кривой тенью. — Тогда почему ты ушел?! Раз ты все знал... — ошарашенно проговорив первое предложение, уже на втором снова страх стал брать свое, становясь с каждой буквой тише шёпота. — При мне твой дед не набрался бы смелости, духа бы не хватило крутить интриги за моей спиной, а вот за Ву, на которого он всегда ложил большие надежды и огромный вагон времени, и тот, кто не поспорит с его волей, конечно, можно. И да, вопрос, кто из твоих врагов тебе достался? — не зная, что ответить, Ллойд упал без сознания слишком неожиданно, опять от него всë скрыли, опять за него всë решили. — Как же ты глуп и слаб, будто я позволю твоему деду крутить что-то за моей спиной. — Что ты там говоришь? — словно в слух проговорил сын, но никто не слышал его, он закрыл глаза. От пережитого стресса опять клонило в сон. — Ах, точно. Твои эмоции... — холодно проговорил отец избранного, подходя к нему вблизь, а позже просто ногой пнул руку, убедившись, что тот не почувствовал боли, понял, что его детище потеряло сознание от шока, как предсказуемо, — Уложите его где-нибудь. Стража покорно подняла того под руки и куда-то унесла. — Проснëшься, поговорим подробнее, раз мои шутки ужасные, Ллойд, — с обидой проговорил мысленно сын первого мастера Кружитцу, явно обращаясь к избранному. От услышанного в голове блондин встряхнул сонно голову.***
Круг камней, внутри сиял огонь. Слегка трещали дрова, а пламя отскакивало от дров, и малые огни отлетали искрами на землю и тухли. Снег слегка подтаивал вокруг, образуя грязь и сырость, а в далеке от света поблёскивал между деревьев. Около огней дрожало и как будто замирало, упираясь в темноту, круглое красноватое отражение. Пламя, вспыхивая, изредка забрасывало за черту того круга быстрые отблески. Тонкий язык света лизнëт голые сучья лозняка и разом исчезнет; острые длинные тени, врываясь на мгновенье, в свою очередь добегали до самых огоньков: мрак боролся со светом. Иногда, когда пламя горело слабее и кружок света суживался, из надвинувшейся тьмы внезапно выставлялась лошадиная голова. Гнедая, с извилистой проточиной или вся белая, внимательно и тупо смотрела на нас, проворно жуя длинную траву и снова опускаясь, тотчас скрывалась. Ниндзя сидели вокруг огня, поджав колени. — Ллойда нигде нет! — отчаяно проворчала Ния. — Ния, я желаю сейчас сидеть без комментариев. — Мисако, тебя не волнует, что у тебя пропал сын? — Ния, Кай прав, сейчас комментарии излишни, я и сама волнуюсь... Но... — мать тяжело вздохнула. Мастер Молнии тяжело вздохнул, держа маршмеллоу над огнем, палка слегка обгорела от языков пламени, а мягкая масса так и не хотела становится хрустящей, и в итоге упала в огонёк под громкое: "Эй!". Все взглянули на Джея. Он нервно усмехнулся и просмеялся. — Маршмэллоу упал... — через неловкий смех проговорил Уокер, достав из пачки новую подушечку массы и насадив обратно, проговорил, пока возвращался к огню: — Как обычно, от него сплошные проблемы. Ничего не сказал в закат, когда он повзрослеет и перестанет геройствовать. Бесит, что Ллойд взял пример с Кая, такое ощущение, Кай, да-да, не смотри на меня так, я обращаюсь к тебе, — увидев, что Мастер Огня на него смотрит и сверлит взглядом, он продолжил ещё более бурно, в своей обычной манере при всех высказывать свое мнение, — Ты не смог смириться с тем, что ты не избранный, так всё! Ты сделал из Ллойда свою копию! — Кто бы говорил, безответственность — это твоя манера, мастер болтовни! — Ах! Это я! — рыжий откинул палку с вкусняшкой в костер. — Да, это ты! — Раз Ллойда тут нет, нет смысла притворяться, что всё нормально, как твой эгоизм меня порядком достал! — Кто кого, Джей.... Мастер огня и молнии замахнулись руками, как медведи, и сжали руки друг друга в воздухе. Как резко Мастер Воды опешив, встала между ними двумя, а потом крикнула: — Прекратите!.. — Смит было больно это видеть, что на них вообще нашло, как только они вступили в этот лес. Сначала их маленький ниндзя, а теперь и эти оба. — Если вы оба не прекратите, я вас обоих в лёд зарою! — И для своей угрозы она из казана, в котором кипела вода, мигом воспользовалась стихией, держа горячие воду в подвижном состоянии, чтобы та не замёрзла, лишь так угроза была реальной. Ситуация была напряжённая. Ведь тут дело было даже не в пропавшем Ллойде. А скорее ссора, даже не из-за этого. — Всё, сестрёнка, мы все поняли... — старший стал отходить от младшей, выставив руки вперёд, типо «я безоружен», но даже когда стал отходить и Уокер, ниндзя воды ждала, пока всё устаканится. Уже было почти все. Как резко. — Это тебе за то, что ты эгоист и лицемер! — прокричал веснушчатый. И резким взмахом пустил разряд молнии прям в владельца огненной стихии. Ответ не заставил себя долго ждать и резкое пламя кинулось в палатку синего ниндзя. Как резко Ву перестал медитировать и достал свой посох, встав осуждать своих учеников, — Я вас такому не обучал и не учил! Ваши междоусобицы лишь мешают вам, это место само по себе пропитано негативом! Больше чем Тëмный остров, на котором мы когда-то были, я такой тьмы не ощущал со времени сражений с Оверлордом. Мы с вами в капкане! Ваши ссоры, как я понял из медитаций, подпитывают это место. Так что.... — Извините, мастер... — оба парня поклонились своему учителю и вздохнули, а позже поклонились друг другу. Они услышали шелест листьев, что странно. Какие листья? Услышав позже девчачий смех... — Ния? — удивительно в голос произнесли два соперника в лице ниндзя. Но в ответ звуки цоканья. — Эм... Парни... — сказала Ния, выходя из палатки. Все изумлённо посмотрели на друг друга, и снова тот звук, все вздрогнули, Мисако затушила огонь. А сенсей встал, потирая бороду. — Цок... Цок...* — Ребята... Я не один это слышу?! — волнительно проговорил Коул, который, кажется, начал замерзать. Да, резко... Даже неожиданно, стало холодно, также как от облаков Они. Даже холоднее. Что пробирало каждого до костей. — Цок-цок....* Из соседних веток и хвойных покровов вылезла наполовину прекрасная девушка. — Вам помочь? Тут опасно... Как вы тут оказались? — Зейн стал выполнять свою работу защитника, тихо, не спеша, спокойно подходил к незнакомке. Она выглядела очень красиво. Лёгкие скулы лица, нежная и белая кожа. Черные большие глаза и пышные ресницы. Выглядела она словно попала из прошлого в настоящее. Все были заворожены её красотой, пока жена Гармадона не прокричала; её ударила это внешность и одеяние прямо в память. — Зейн, назад! — прокричала она. — Чего бы это? — задумчиво проговорил ниндроид,смотря на мать Ллойда, что стояла впереди ниндзя и учителя. — Она и есть,.... — она не успела договорить, как... — Цок... цок... — проклацала она своей челюстью, что не нормально отвисала вниз. Джульен резко развернулся. И снова она процокала и вылезла полностью. Её руки и шея неестественно удлинились, когда они показалось полностью, было видно, что ниже талии у неё ничего, а её след пропитан кровью. А где-то вывалился кишечник. Её чёрные волосы, как смола стали парить в разные стороны, словно часть тела. Во рту появились огромные клыки, огромные бивни во рту, словно скалы. — Не шевелитесь... — шёпотом проговорил Мастер Земли. — Поздно, Коул... — тихо произнесла женщина. Как резко это нечто кинулось на белого ниндзя.***
Конаки-дидзи стоял в темноте. — Владыка. Резко произнес он, смотря в одну точку, ничего не наблюдая. Исключительно прямо, падая что-то на подобии колен, дух лишь аккуратно подставил свои уродливые нечестивые руки, как размер тьмы, к которой он обратился, развернувшись. — Так. Это и есть потомок того Солнца, что своим светом сжёг наш Лес, чтобы Луна не встала за горизонт?.. — сладко проговорило что-то из темноты. Сладко, неистово тошно и приторно. Видя свой так званый подарок на день своей кончины. Он подошёл ближе. И сразу увидел кроме Монтгомери ещё и Айстер со Стормом, и удивился, смотря на это новшество. Ему нужен был мальчишка. А не эти презенты. — Кто это? — проговорил барон тени, провернув свою псевдоголову взглядом в сторону своего верного слуги, что прекрасно выполнил свою работу. Та же нечисть не поднимая своей мертвой морды, глядела в пол и ответно молвил: — Харуми Айстер и Морро Сторм. Первый мастер Кружитцу, похоже, просмотрел снова всё наперёд и привязал их к нему, как к проводнику. Эту технику может сломать лишь сам хозяин и проводник. — Архг...— проворчала тень, снова берясь за свою трость, не показывая лица. Смотря на тяжёлые вздохи и выдохи избранного, а позже на неспокойное поведение его, так сказать, проводников, лица кривились час от часу. Смотря на эту картину, заговорщик лишь хмыкнул, а потом, поджав клыки, пнул тростью между телом Харуми и Ллойда, убедившись в наличии цепи и услышав звон невидимых цепей и линий, понял, почему помощник наложил проклятие его сна иллюзий, они видят то, что хотят и в перемешку с ужасом, просмотря всю свою жизнь. Вся боль и связь уходит через эти сны, а это проклятие на прямую связано с их связью из прошлого. Наблюдая их лица, он увидел, что лишь у внука Солнца и Луны видны нити. — Ты точно верно наложил печать? — Да, мир... — дух мерцнул глазами, — Мальчишка... — он сделал паузу, и из кожи верхней губы выпал клык, разливая что-то чёрное и липкое, — Слишком наивен, он не слушал своих проводником. — Ну вот, Монтгомери, твой внук поставил финальную точку своей ошибкой, вот... И все... Скоро я отсюда выберусь, как обычно ты владыка мира, что их породил, оступился, скинув свою заботу на наследников, им страдать, пока ты смотришь на это, вероятно, пья что-то сладкое в одном из миров, правильно, что ты облегчил мне задачу... Конаки-дидзи, расскажи мне об этих двух, мне мало известно о них. — Они злодеи, — данное выражение заставило смеяться, но не громко, господина теней, он лишь ухмыльнулся, сдержа свой смешок. А потом кивнул, давая намёк на подробное объяснение, вернув своё внимание к блондину.***
Нечто удлинило свою шею. И вот. Мастер Льда в ловушке, он сжимал и мял металл. — Зейн! — на помощь к другу кинулся огонёк. На бегу доставая меч, взяв его из ножны, а позже подкинув, разделил на две катаны. Резко словив, с разбега сделал двойное лезвие, прыгнув на чудовище. Вогнав лезвие прямо в голову нечисти. Выйдя из транса ссоры, сестра мигом рванула помочь брату, а ниндзя Молнии мигом рванул за ней. — Ния! Подожди! — крикнул он, видя, что планируемую воду на него с Каем решили израсходовать на напавшего на них существо. Резкими движениями руки соперницы уже были в полумёрзлой воде, смекнув, оруженосец нунчак мигом воспользовался своей стихией, разрядом вырубив тварюгу, та мигом с воплем, отпустила друга. Мигом освободившийся Джульен заморозил эту мерзость.***
— Морро Сторм, бывший ученик младшего сына первого мастера Кружитцу, властитель ветра, именно владелец той стихии, что не принадлежит драконам, порабратитель избранного, что его руками дошел до грабницы усохшего Создателя... Призвал того, кто отклонил его от судьбы, наставив на уничтожение ниндзяго... Был утянут своей госпожой... — тень Они взглянул на бывшего призрака. — Где я? — он снова в теле ребёнка, держа змей в руках и идя игры других учеников сенсея. И вот на его глазах появляется не старец, а молодой учитель. Он протёр руками лицо, не выпуская игрушку из рук, он оглядел тоже серое кимано. — Это всё было моим воображением? Я сплю? Он всегда был мертв духом... Слаб и горд, другие для него значения не имели. Лишь его цель... — Раз это все было сном и моим воображением... То тогда Ллойда никогда не было! Это мой шанс стать зелёным ниндзя! — проговорил про себя Морро, подходя к мастеру, — Когда тренировка? — Морро, они уже кончились, почему бы тебе не поиграть с Баншей или другими ребятами? — Они моя помеха, — злостно изскривившись, проговорил ученик ветра выпрямляясь, становясь больше, поднимая голову ввысь. Столько восхвалений от него, столько от городов и о самом себе... Гордыня и погубила... — Сегодня посмотрим, что скажет оружие... — Стоп... — но это уже было... Он отшатнулся назад.***
Монтгомери очнулся на мягкой постели. Он тихо проскулил. Ему не верилось, он нашел отца. Где-то он за это был благодарен Конаки-дидзё. Но всё же переживание блондина было велико. Как его дедушка дал ему задание, он надеется на него, а Ллойд потерял своих сопровождающих. Это било по психике, ведь он не справился. Наследник первого мастера Кружитцу приподнялся на локтях и заметил отца. Который что-то писал. — Пап? — произнёс шёпотом зелёный ниндзя. Лорд также писал, не отвлекаясь. — Очнулся? Что же на тебя нашло, если сознание теряешь, — холодно проговорил тёмный лорд. — Просто я, — заикнулся, у него не было слов происходящему, — Я... я... — От нехватки воздуха ниндзя тяжело дышал, шок лишь кипятил его, — Просто... — Ты не желал меня отыскать? Его словно облило холодной водой. Он стал махать руками впереди и кричать, что: — Нет. Я желал тебя найти! Правда! Просто время не нужное! — Значит, ты здесь, пока тебе не станет скучно? — Нет. Гармадон, наконец, отвернулся от стола и положил ручку.***
— Харуми Айстер, нефритовая принцесса всея Ниндзяго, в семнадцать лет стала кронпринцессой, молчаливая, Квайдван, маска ненависти, черный маг, злой гений, предводитель преступного синдиката, покорила Ниндзяго и правила около двух месяцев, что является самым большим результатом... Принцесса очнулась на своей перине в Нефритовом дворце, она проснулась в холодном поту. Словно пережила кошмар. Белокурая мигом стала рассматривать, где она. — Что? Где я?