Хищник

Париж, сам по себе, город достаточно терпкий и холодный, в каких-то моментах даже отталкивающий будто — настолько он идеален в своем гордом одиночестве. Каждый город определенно имеет свой запах, свою уникальную атмосферу, не сравнимую ни с чем, лишь изредка мелькающей в воспоминаниях его гостей, бросивших мимолетный взгляд на монетку в два евро или на висящую на стене фотографию, подписанную толстым черным маркером: «Лето 2019». И может эти люди в фоторамке уже давно покинули жизнь обладателя этого снимка, но в голове непроизвольно обязательно всплывет образ того самого места, подарившего «то самое», что до сих пор сердце нещадно гложет, и даже в груди отчего-то щемит иногда, словно что-то до ужаса сокровенное задевая.   Воспоминания — вещь отвратительно болезненная, но в то же время, безусловно, светлая. Каждому, пожалуй, знакома, так называемая «теплая грусть», когда ты случайно натыкаешься глазами на какую-то вещь, связанную с прошлым. В такие моменты ничего не остается, кроме как усмехнуться скоротечности человеческой жизни, вновь пропуская сквозь себя те чувства, возможно давно забытые, настолько, что ты позабыл вовсе, что можешь испытывать подобное.   После ухода Сандро я вновь почувствовала себя маленькой девочкой, совершенно не знающей, что нужно делать дальше. Хотя, по факту так оно и было. Дамиано, смотреть в глаза которому сейчас я не могла буквально физически, рассказал, что на совете приняли решение, следуя которому до выяснения всех обстоятельств, кулон останется при мне, что по Инферису очень быстро распространяются слухи об Ангеле Смерти, в легенде о котором как раз фигурирует подобный амулет и, что хранители растеряны. Последний факт пугал меня больше всего, потому что, если существа, некоторым из которых несколько тысяч лет, не знают, что делать, то, что вообще говорить обо мне? Очевидно, все были озадачены. Про мятежников упомянули вскользь, словно эта тема была какая-то запретная. К слову, те книги, которые Мефистофель спас от пожара, оказались написаны на языке древних, из-за чего прочесть их крайне проблематично, но надежда на то, что в них могут находиться какие-то подсказки, отлично стимулировала хранителей быстрее заниматься их переводом.   Состояние Стефана беспокоило меня не меньше. Улучшений не было, в связи с чем надежда на его выздоровление, увы, канула в лету, а я лишь продолжала чувствовать прожигающее чувство вины, ведь именно меня он прикрыл собой. На самом деле, ужасно странно осознавать, что совершенно чужой, по сути, для тебя человек, может так поступить, абсолютно не задумываясь. Определенно он очень хороший, а факт того, что я могла дать надежду на какое-то чисто гипотетическое будущее, которое у него, очевидно, вырисовывалось в голове лишь от юности, также гложило меня не хило.   Но, как бы ужасно это не звучало, сейчас больше всего меня волновало то, что вообще у нас с Дамиано происходило, если это вообще можно назвать «чем-то». Сейчас он вел себя уже привычно отстраненно, так, словно меня даже не было вовсе, однако флешбеки вчерашней ночи транслировали в моей памяти совершенно другие картины. Я бы даже сказала, противоположные. И если до недавнего времени я в принципе не особо задумывалась о жизни котоподобного вне всех этих событий, то сейчас этот вопрос меня действительно озадачил. Что произошло между ним и его отцом? Как погибла его мать? Как со всем этим связан Аполло?   И почему он мне видится?   — Малыш, ты чего загрузилась опять? — манерно произнес Арон, руку мне на плечо укладывая, тем самым чуть приобнимая так тепло, что даже легче стало немного. Я сидела за столом рядом с красивым демоном, элегантно попивающим свой кофе с оттопыренным мизинцем, Герман расположился напротив, задумчиво смотря куда-то вдаль, а Виктория с Дамиано предпочли остаться на своих двоих. Пожав плечами, я чуть робко подняла глаза, случайно с котоподобным взглядами встретившись, но, на удивление, он не спешил поменять объект фокусировки и чуть глаза сощурил, смотря отчасти будто бы даже ехидно.   — Арон, какие глупые вопросы! — спросила задорно вампирша, пока Дамиано ловко достал пачку сигарет, вновь очередную прикуривая. Манерный демон фыркнул наигранно недовольно, свободной рукой в ее сторону махнув, как бы говоря «ой, да ну тебя».   — Я ничего не понимаю вообще! — протянула я тихо, переводя взгляд на отчего-то усмехнувшегося товарища, смотрящего на меня озорно.   — Зай, ты не одна… — он потянулся ко мне, чтобы по плечу ободряюще постучать, но Арон, чья рука все еще продолжала на мне лежать, демонстративно откинул руку Джери, говоря что-то там про свою территорию. И может я бы выкупила эту шутку, если бы не смертельная усталость от всего того, что на мои плечи тяжелым грузом свалилось, чуть ли пополам на их разломав.   — Да вспомни слова Сандро! Ща все это закончится, потом будет Грузия, шашлык-машлык… Ты, Герман, Сандро… Я! — улыбаясь во все тридцать два, Арон довольно откинулся на спинку дивана, на что Дамиано ухмыльнулся, глаза закатив. — Он всегда такой сладуля???   — Мой хороший, он по девушкам! — откинувшись на него еще больше и голову на его плечо положив, проговорила я с улыбкой, искренне удивляясь, какое интересное чувство юмора у купидона.   — Сладкая моя, я могу быть такой педовочкой, что твоя женственность в сторонке нервно курит, понятно? — по-доброму иронично ответил Арон, саркастичную моську состроив, самодовольно хехекнув.   — Это, кстати, правда, — начала тепло Виктория, — Мулен руж отдыхает.   — Ага-а, — протянул демон, бровями поиграв, отчего-то в сторону котоподобного ехидно посмотрев. — Не многие, не многие смогли устоять, котенок… — Дамиано вдруг манерно глаза закатил, посмотрев после на своего старого друга с толикой насмешки в глазах.   Если честно, меня очень удивляли взаимоотношения в нашей вынужденной компании, потому что я бы никогда бы не подумала, что смогу с кем-то так сблизиться за такой короткий срок. Несомненно, трудности объединяют, но, при всем при этом, мне словно было немного грустно от того, что все близится к концу. Потому что я всей душой успела прикипеть к Арону с его коронными фразочками и образом самой настоящей парижской богемы, к Виктории, чей огонь в глазах буквально заставлял меня чувствовать себя живой и не опускать руку окончательно и к Дамиано, образ которого не просто мне в душу запал, но и прочно там обосновался, то и дело напоминая о себе какой-то мелочью незначительной, разрядом тока проходящей словно через всю нервную систему.   Пока я отвлеклась, все вновь начали что-то обсуждать достаточно бурно, пока я влюбленными глазами смотрела на каждого из них, будто бы заранее скучая. Дамиано элегантно стряхнул пепел в пепельницу, чуть головой мотнув, откидывая волосы от лица и тепло до ужаса на Викторию смотря, которая рассказывала о чем-то очень воодушевленно. И хоть внешне она не была похожа на типичную итальянку, ее замашки выдавали ее происхождение, потому что настолько красиво и эмоционально жестикулировать могут лишь представители этой нации. Арона бы я отнесла к французам или немцам, потому что, хоть он сам по себе и открытый всему новому, с отменным чувством юмора и, немаловажно, стилем, в нем чувствовался только зарождающейся присущий этим нациям снобизм, придающий ему особый шарм.   Герман, с которым так долго вместе мы не были со школы, переписывался с отцом, периодически вникая в диалог. И я просто не могла удержаться, тотчас же доставая телефон и фотографируя под шумок всю нашу компанию, однако про звук я, к сожалению, забыла, поэтому уже через секунду на меня уставились четыре пары достаточно удивленных глаз, Дамиано даже левую бровь чуть приподнял.   — …ты нас… сфотографировала? — тихо прошептала Виктория, чуть ошарашенно с Ароном переглядываясь. Не зная, как реагировать, я коротко кивнула, шумно сглатывая, все еще держа телефон в руках. Неловко… — Покажи! — вдруг воскликнула она, быстро подходя ближе, радостно улыбаясь.   — Ты бы хоть предупредила, — чуть шутливо добавил Герман, улыбнувшись от того, что взглядом с Викторией встретился. Надо будет его еще подробней расспросить, а то отчего-то мне кажется, что я все это знаю меньше всех.   — Молись, чтобы я там хорошо получился! — наигранно деловито воскликнул Арон, ногу на ногу закидывая, после чего добавил. — Да шучу я, хватит взглядом жрать, я не вкусный! — ответил он Вик, после чего та легонько толкнула его в плечо, нагибаясь около Геры ко мне. Вдруг она обернулась на Дамиано, который все еще стоял на том же месте, докуривая.   — Не хочешь подойти? — в ее голоса слышались нотки приказного тона, как бы кричащие о том, что это вопрос не более, чем риторический. Но Дамиано лишь отрицательно мотнул головой, чуть улыбнувшись уголком рта, на что девушка, судя по характерному выдоху, нахмурилась.   — Я позже посмотрю, не рычи, — еще с секунд десять она посверлила его взглядом, после чего, как ни в чем не бывало вернулась на прежнее место, смотря на повернутый в ее сторону экран телефона. Фотография получилась действительно милая: на первом плане был Герман, все еще задумчиво смотрящий в сторону улицы, сбоку фотографии Арон уверенно пил кофе через трубочку, да так изящно, будто бы намеренно позировал, Виктория широко улыбалась, пока ее руки застыли в воздухе, добавляя ее бурному рассказу эмоции, а Дамиано… А Дамиано словно чуть устало откинулся на перегородку, делая очередную затяжку и смотря на свою подругу с еле-заметным огоньком в глазах. Он правда выглядел очень уставшим.   ***   Через двадцать минут было принято решение пойти домой, потому что, если уж честно, устал не только Дамиано, устали все, даже Арон, который обычно выступал в роли главное зажигалочки, заметно сдавал позиции. Остановившись у мусорного бака у входа в заведение, Герман вдруг прикурил последнюю сигарету в своей пачке, смачно затягиваясь. И тут я поняла, что тоже хочу.   — Гер, гер, — опершись головой о его плечо произнесла я чересчур сладко даже для самой себе, после чего он покосился на мне подозрительно.   — Чего тебе, солнце? — чуть прищурившись проговорил он, пока Арон активно поправлял свою прическу, то и дело спрашивая у Вик не лохматый ли он, а котоподобный, видимо, ждал Викторию, потому что они договорились отъехать припарковать автомобиль вместе.   — Хочу мальбуху… с кнопками! — воодушевленно воскликнула я, после чего Арон тотчас же замер, а мой товарищ вопросительно распахнул глаза. — Погнали в табачку, хочу не могу!   — Чего? — будто все еще ушам не веря, переспросил Герман, на что я заулыбалась еще сильней.   — Ты. Я. Табачка. Мальборо. Понял? — манерный демон вновь отчего-то еле-слышно подавился, пока Виктория начала заметно подслушивать, очень уж заинтересованно.   — Я, конечно, схожу с тобой, но может ты все-таки купишь себе нормальные сигареты? — слово «нормальные» он выделил уж больно пренебрежительно, а желания конфликтовать сейчас совершенно не было, поэтому я просто продолжила.   — Нет, я хочу именно мальборо, — на миг я замолчала, заметив, как глаза Германа еще больше наполняются напониманием. — У меня сейчас прям настроение такое: мы в девятом классе выходим ночью после репетиции нового года со старшеклассниками, с которыми я тебя, между прочим, продружила, на улице так сказочно, все деревья в снегу и так светло, а Пол предлагает мне первый раз покурить…   — Мальборо с кнопкой, — улыбнувшись, произнес со мной одновременно Герман, очевидно смягчившись окончательно. Он на миг задумался о чем-то, как вдруг я почувствовала, как кто-то схватил меня за руку, резко разворачивая.   — Ты так соблазнительно рассказываешь, что мне тоже захотелось! — задорно воскликнула Виктория, под руку меня беря, также между делом мне удалось различить тихую усмешку Дамиано. — Я с тобой схожу.   — Но… Я… — проговорил Гера чуть расстерянно, на что вампирша звонко рассмеялась.   — А раньше надо было, дружок, теперь все! — продолжала она также, уводя меня все еще подальше. Никаких комментариев от Германа не последовало, однако, когда мы уже отошли на приличное расстояние, встрепенулся Арон.   — Постойте, бичихи! — воскликнул он, решив-таки составить нам компанию, на ходу добавляя: — А ты за нами не ходи, нам нужно вопросики важные обкашлять!   ***   Потихоньку солнце начинало уходить с полуденного пика, опускаясь с каждым часом все ниже и ниже к линии горизонта. Набережная реки Сены встретила нас криками пролетающих чаек и еле-различимым кряканьем вездесущих уток. От воды исходила отчасти неприятная прохлада, отчего я непроизвольно сложила руки на груди, немного сжавшись. Вероятнее всего именно из-за этой противной погоды здесь практически не было туристов, но оно было нам лишь на руку.   Еще в магазине Арон чуть брезгливо посматривал на купленную нами пачку, после чего демонстративно затянулся своим подом, тут же получив люлей от продавщицы. Так ему и надо, в принципе. Сейчас же мы с Викторией не задумываясь сели на скамейку у стены, после чего быстро распаковали пачку и взяли по сигарете.   — Боже мой, ну вы серьезно будете курить эту шелуху? — с одной стороны надменно, а с другой искренне не понимающе воскликнул Арон, вновь затягиваясь, пока Виктория боролась с ветром в попытке таки прикурить.   — Арон, цыц! — зажимая сигарету в зубах, буркнула она, нещадно проводя пальцем крышечке, однако огонь почему-то отказывался зажигаться.   — Ты-то сам в курсе, что входит в состав электронных сигарет? — иронично спросила я, на что он руки на груди сложил демонстративно недовольно.   — Ха! Малыш, честно говоря, мне это даже не интересно, я за вас, сладеньких волнуюсь! — наконец Виктория смогла совладать с огнем, делая первую затяжку, передавая зажигалку мне.   — Ну какой ты заботливый, Арон! — натянув улыбку, проговорила она. — Аж прибить хочется! — в этот момент планеты сошлись воедино, и мне практически сразу удалось поджечь сигарету. — Ты ведьма…   — Стараюсь, — выдохнув, я почувствовала, как никотин быстрыми импульсами пробегает по моему телу, вслед даря расслабление, которое сейчас мне было нужно как никогда. — Вик… — робко произнесла я, соображая, расскажут ли мне все или нет.   — Да? — чуть удивленно ответила она, переглянувшись с Арой.   — Расскажите мне, почему у Дамиано такие отношения с отцом… были?