Our love will be forever

Месяц спустя

Наступил вечер субботы. Уже завтра Юнги надо ехать на площадку, где и будет происходить концерт. Натали за этот месяц писала им раз 100, напоминая о выступлении. И все это время парень сидел в своем кабинете, пытаясь придумать что-то новое и захватывающее. Почти каждую ночь можно было услышать тихое бренчание на гитаре, но Юнги ни разу не продемонстрировал свою игру Намджуну или своим мальчикам. В такие моменты менеджер надеялся на благоразумие своего друга, и что он правда что-то придумывает, а не просто так играется. И сегодня следует отдохнуть по-взрослому. Для этого Юн позвал своих парней, ну, а Намджуна решил не прогонять. В какой-то момент он захотел устроить дикую групповушку, но эти мысли быстро исчезли из его глупой головы. Все зашли в квартиру и не с пустыми руками. У Чимина была бутылка хорошего вина (но, скорее всего, для себя), а Хосок принес букет ромашек для своего милого.  — Вот, я с цветочками, а ты только о алкоголе и думаешь. Не стыдно?  — Да отстань. Я же не для себя, — Чимин отвернулся, чтобы не выдавать своих эмоций.  — Вечно вы спорите. Не надоело еще? Я уже давно понял, что Чими любит выпить всегда и везде, и совсем не против такого его поведения. А за цветы спасибо, Хоси. Юнги взял ромашки и поцеловал парня в щеку в знак благодарности. Они прошли в гостиную, где их ждал Намджун с накрытым столом. Юн сразу занял местечко на мягком ковре, а двое альф сели напротив друг друга в кресла. На столике была пицца, бутылка виски, уже начатая, и шампанское. Последнее пил Юнги, но очень медленно и аккуратно, чтобы не напиться слишком быстро.  — Сахарок, ты, говорят, из кабинета вообще не выходил. Зачем так изматывать себя?  — Понимаешь, я хочу сделать кое-что грандиозное, но не уверен, что это будет на этом выступлении. Через месяц же Натали обещала еще один концерт, но уже на главной площади. Те же певцы, только в разы масштабнее.  — Это очень круто. Глядишь, устроишь тур по всему миру.  — Может быть. Они распивали спиртное, болтали обо всем и ни о чем и просто наслаждались домашней атмосферой. За прошедший месяц Юнги ни разу не виделся со своими альфами по нормальному, лишь изредка они заглядывали на чашечку кофе и перекидывались пару фразами, но после уходили. Сам же парнишка редко к ним выходил — уж слишком был занят работой. Все было бы иначе, сядь он работать намного раньше, а вместо этого только развлекался с новоиспеченными парнями. Неожиданно для себя Юнги заметил, что не пьянеет. Вернее, да, он хорошо себя чувствует от выпитого количества шампанского, но сейчас его мысли вполне трезвы, и не хочется вытворять всякую дичь.  — Джун, где ты отрыл такое золото. Я себя очень хорошо чувствую.  — Ха, это из бара хёна. Там много что можно найти.  — Что я говорил тебе про все это? Скоро тебе придется платить за алкоголь.  — Но это же для твоего милого Юнчика. Ты же не хочешь, чтобы он тут стрипуху танцевал?  — О боже. Ты и так делал?  — Хах, если он напьется, то ведет себя как во время течки. Чимин лежал уже на диване, спихнув Намджуна на пол к Юнги, и запрокинул голову назад. Казалось, что он был под кайфом, хотя ничего не принимал, только качественное вино. Его взгляд был направлен на омегу, который все это время смущался от неловкого разговора с парнями.  — Ты такой красивый, — прошептал Чимин и закрыл глаза в блаженстве.  — Понятно. Младшеньким не наливать. Отдавай бокал. Хосок протянул руку, но тот никак не хотел отдавать свою прелесть, кусаясь, как кот. Тогда ему пришлось прибегнуть к грязному трюку, а именно, защекотать парня до смерти. Му-ха-ха. Правда, не совсем до смерти, но бокальчик Хосок получил в итоге, а Чимин скрутился в клубочек и отвернулся к спинке дивана. Теперь уж он точно был похож на маленького котенка, у которого отобрали любимую игрушку.  — Ну-ну, успокойся, виноградинка моя. Хосок ласково провел рукой по шее парня, от чего тот резко встал и схватил руку негодяя. Он злобно посмотрел на него и процедил сквозь зубы:  — Не трогай шею, ублюдок.  — Как заговорил сразу. Ладно. Хорошо. Успокойся. Они сели по своим местам, но с лица Хосока не сходила коварная ухмылка, будто он сделал что-то противозаконное. Юнги решил занять парней разговором, видя какая обстановка сейчас между ними. Поначалу он говорил все, что только приходило ему на ум, но в какой-то момент он вспомнил одну интересную вещь и решил ею поделиться.  — Знаете, я уже давно думал об этом. Насчет феромонов. Что, если они определяются от наших предпочтений в еде? У меня мята с пряным кофе. Это как раз то, что я очень сильно люблю, — Юнги лежал на спине и смотрел на люстру сквозь пальцы.  — Интересное наблюдение. У Хосока черника с шоколадом. Верно, ведь?  — А может тогда наоборот? Когда проявляется наша сущность, то появляется дикое желание съесть что-то определенное. Помню, как после гона побежал в ближайший магазин за пачкой черники и дома ел ее в прикуску с очень горьким шоколадом. Хотя до этого просто не переносил шоколад.  — Эта теория мне нравится больше. Теперь же не усну от этих мыслей. Все разом замолчали, обдумывая услышанное и вспоминая свое первое знакомство с феромонами. Юнги, так скажем, пробил всех на ностальгию, но это было и неплохо. Иногда полезно вспомнить свое прошлое, каким бы оно не было. После долгой паузы разговор продолжился, но уже на более легкие темы, чтобы не загружать пьяные головы умными вещами. Альфы остались на ночь, а легли они в комнате Юнги в обнимочку. Парень волновался насчет предстоящего концерта, а утро началось с новых переживаний. Сперва он проснулся позднее, чем планировал, хотя это не особо сказалось на запасе времени. Намджун уже уехал на площадку, обсуждать технические вопросы с Натали, поэтому поддержки и «будильника» у него не было сейчас. Но стоило ему спуститься вниз, как он увидел в коридоре уже одетых Хосока и Чимина.  — Куда собрались?  — Я не смогу прийти к тебе. Чон Су написал, что у него возникли проблемы с нашим партнером и надо срочно все исправить. Отложить не получится. Извини, пожалуйста, — Хосок скрестил руки и умоляюще посмотрел на своего любимого.  — Хорошо, можешь не извиняться, я все понимаю. А ты вот…с тобой мы и раньше договорились. Ладно, идите. Люблю вас.  — Удачи тебе. Юнги поцеловал каждого на прощание и закрыл за ними дверь, тяжело выдохнув. Они с Чимином еще раньше обсуждали этот вопрос с концертом — как выяснилось, у него страх перед огромной толпой людей, но он обещал смотреть прямой эфир, — а Хосок говорил, что точно пойдет. Впервые у Юнги возникала неуверенность перед выступлением, хотя раньше такого не было. Его грела одна лишь мысль, что на него будет смотреть из толпы человек, который пришел исключительно ради него. А сейчас это пропало. Прошло немного времени, прежде чем Юнги отошел от двери и успокоился. Сейчас он должен думать только о своей карьере, и что его ждет впереди. После быстрого перекуса он пошел одеваться. Особо наряжаться не стоило, ведь в гримерке из него сделают настоящего красавца. Уже заранее Юнги решил, что поедет на концерт на своем любимом мотоцикле черного цвета. Он ездил на нем очень редко, но как только садился, то по всему телу проходился разряд блаженства, и хотелось объездить весь мир на этом байке, не слезая. Также, этот малыш приносил удачу — Юнги еще ни разу не опоздал на нем. Может, это удачей и назвать нельзя, но парень его очень любил за это. И в этот раз он также приехал в назначенное время. Пару раз его узнали молоденькие фанатки, но тот быстро скрылся за дверью. Знакомые лица сразу нашлись, но им не было дела до молодого парня, пока сами разбирались с техникой. После всех приготовлений начали заниматься артистами, а между тем зал постепенно наполнялся людьми. Юнги оделся в приготовленную одежду, и стилисты его немного накрасили. У него было как такового сценического образа, хотя он старался соответствовать подобию альфы. Первой на сцену вышла Натали с небольшой речью, как организатор сие торжества. Самих артистов было не очень много, но каждый выступал не с одной песней, чего фанаты с нетерпением так ждали. Юнги выступал одним из первых, и, если утром он безумно переживал, то сейчас все сомнения испарились, и он был готов выйти на сцену.  — Удачи тебе, Юн. Ты справишься, — сказал Намджун перед самым выходом своего друга и похлопал того по плечу. Стоя перед такой толпой, парень совсем не боялся. Он посмотрел прямо в камеру и подмигнул в надежде, что Чимин действительно смотрит эфир, а после запел. Ему нравилось это сладкое чувство удовольствия, когда он находился в свете прожекторов, перед столькими людьми. Он будто возносился до облаков в такие моменты, не видя абсолютно никого и ничего. Это очень сложно объяснить, но именно так Юнги чувствовал себя на сцене, исполняя песни больше не для других, а для себя. Сойдя со сцены под громкие аплодисменты, Юнги сразу же пошел в гримерку, где просто сел перед зеркалом и взглянул на свое отражение. Он хотел перевести дух. После такого разноса не мешало бы отдохнуть хотя бы 10 минут, а после уехать домой. Лучше, конечно, дождаться конца выступления, но его мысли были далеки от этого места. На выходе парня встретила Натали, которая ходила из стороны в сторону.  — Милый, у тебя все хорошо? Ты так быстро соскочил со сцены, что я не успела поговорить с тобой. Мне понравилось то, как ты исполнял песни. Через месяц все в силе, ведь?  — Натали, не переживайте Вы так. Мы же уже договорились обо всем.  — Вот хорошо. Ты собираешься уехать?  — Да, извините. Если я еще нужен, то…  — Нет-нет, можешь ехать. Намджуна позвать? Я его недавно видела в коридоре, — женщина стала оглядываться по сторонам.  — Не надо. Передайте только, чтобы не задерживался. До встречи. Натали кивнула и побежала, насколько это было возможно на таких шпильках, по коридору в другую сторону. А Юн натянул кепку пониже и пошёл на парковку. Ему нравилось уходить раньше положенного, хотя его часто ругали за это. Он сел на мотоцикл, завёл его и вырулил осторожно на дорогу. Уже на светофоре Юнги позвонил радостный Чимин, которому тот заранее написал, что решил уйти пораньше.  — Привет, Юн. Как все прошло?  — Все отлично. Ты где?  — У Хосока. Он освободился раньше, чем планировал, поэтому можешь езжать в его офис.  — Привет, сахарок, — прозвучал бархатистый голос Хосока.  — И тебе. Очень рад, что ты освободился раньше. Юнги притих, выезжая на главную дорогу и следя за машинами, пока Чимин что-то лепетал о классном выступлении любимого. Неожиданно для всех троих раздался протяжный гудок фуры.  — Юн, что происходит?! Тишина. Слышны взволнованные голоса людей, кто-то кричит, чтоб вызвали скорую, а в наушнике у парня уже во всю разносятся всхлипы Чимина.  — Ответь хоть что-то…  — Я люблю…вас… И связь прерывается.