«Нам каждое падение вниз в итоге взлет пророчит,
Мир учит нас не отступать даже на грани беды. Даже когда во всем винят тебя, но крайний не ты. Жизнь это вечный выбор между двух неверных ответов, И смысла нет до смерти рьяно тратить нервы на это.
Из клетки собственных сомнений выход только один – Следовать сердцу, что, как сумасшедшее, долбит в груди. Мы здесь за тем, чтобы использовать нам данные шансы. Упасть не стыдно, стыдно потом встать не решаться»
(St1m – Взлетай)
Панцзы не был уверен, но вокруг пятерки расхитителей царило знакомое запустение. А еще кругом была вода. Много воды, которая доставала мужчинам чуть ли не до пояса. Извилистый тоннель с четкими изгибами под прямым углом и множеством ответвлений отчетливо напоминал тот, что стал одним из препятствий на пути железной троицы в гробнице Наньхай-вана. Но, главное, они остались в живых после головокружительного погружения в темные воды подземной реки. Тот небольшой островок, где оказались незваные гости лабиринта, остался позади, однако ничего похожего на выход к подножию горы Фэнду поблизости не наблюдалось. Только плещущаяся о стены вода. Сменив Хо Даофу, подрывник крякнул, закидывая так и не пришедшего в сознание Ли Цзялэ на свою многострадальную спину. Бывший работник одиннадцатого склады выглядел откровенно паршиво, хотя и уступал в этом изрядно потрепанным в новом приключении У Се и Ван Юэбаню. И если Панцзы все еще мог видеть и уверенно двигаться вперед без посторонней помощи, то окончательно ослепший наследник семьи У едва ли был способен на подобный подвиг, доверчиво следуя за идущим впереди Цилином. - Кажется, впереди что-то есть, - натужно прокряхтел душа и пузо Железного Треугольника после того, как их небольшая экспедиционная группа свернула в очередной лихо уходящий в сторону проход. - Это и есть омут забвения? – презрительно фыркнул Хо Даофу, с хорошо читающейся в каждом жесте, в каждом взгляде неприязнью к промозглому мрачному месту. - Айя, а чего ты ждал, Мяньбаоши? Радуйся, что все воспоминания при тебе! - На самом деле, омут забвения крадет вовсе не воспоминания душ, а их страсти и желания, - оборачиваясь к спорщикам, пояснил У Се. - У Се, хочешь сказать, что ты и… он… Босс У хмыкнул на чересчур очевидную заминку, ощущая, как пространство вокруг доктора колеблется от раздражения и активной жестикуляции в сторону безмолвного Чжана. - … теперь не подвержены своим страстям? - Это не так, - голос Цилина разнесся по тоннелю, переплетаясь с чуть истеричными смешками, доносящимися со стороны Панцзы. - Айя, Мяньбаоши, не строй из себя невинную деву. Уверен, военный врач был успешен среди тех, с кем делил походную палатку. - Панцзы! Ты!.. - Избавь меня от подробностей, - покачал головой подрывник, ловя на себе мимолетный взгляд темных глаз, направленный только вперед, в неизвестность, таящую в себе всевозможные опасности для их крохотного отряда из пяти человек. - Лестница? Хо Даофу изогнул бровь, выказывая свое изумление – светящаяся неровным мистическим сиянием высокая каменная лестница с причудливыми резными ступенями поднималась из воды куда-то вверх, где царил кромешный мрак, клубящийся над головами расхитителей. - Что это значит? - Мы достигли подножия Фэнду. - Сяогэ, ты серьезно? На пробу подтолкнув первую ступень, скрытую в толще воды, носком ботинка, Панцзы с нескрываемой иронией уставился на невозмутимо смотрящего вперед друга. - Мы внутри горы, - расщедрился на пояснение Чжан, чуткими пальцами выслушивая пульс стоявшего в полушаге У Се – быстрое биение сердца самого дорогого человека неожиданно успокаивало. - Это нелепо! - Путь к вершине Фэнду не описан ни в одном из известных трактатов, - возразил У Се, верно угадывая источник возмущения и заставляя Хо Даофу нервно отпрянуть, встретившись глазами с пустым взглядом босса У, безошибочно направленным прямо на него. - И что дальше? - Ничего, - пожал плечами в ответ потомственный расхититель, отворачиваясь от собеседника. – Просто пойдем дальше. Тогда и узнаем, куда нас занесло. - У Се, ты вообще слышал об инстинкте самосохранения? – нахмурился Хо Даофу. - Айя! У Тяньчжэня этот инстинкт атрофирован с самого рождения, - несдержанно хохотнул Панцзы, от души хлопнув недовольно пыхтящего доктора по спине. – Но выбора-то у нас все равно нет, - вновь став серьезным, по-деловому заявил он, вызвав со стороны давнего знакомого вполне различимый скрежет зубов. Тихий стон, воздушным потоком прокатившийся по плечу подрывника, проникая за истрепанный ворот куртки, привлек внимание спорщиков к Ли Цзялэ, чье лицо исказилось. Трепещущие веки с явным трудом приподнялись всего на несколько мгновений, открывая болезненно мутные глаза, прежде чем вновь сомкнуться. - Ли Цзялэ? Что с ним? Обеспокоенность в голосе У Се пробиралась под кожу Чжана, вызывая сонмы мурашек, неприятным потоком хлынувших вдоль позвоночника. - Сяогэ? - Все в порядке, - вряд ли его голос звучал достаточно убедительно. По крайней мере не тогда, когда бледное лицо Ли Цзялэ покрылось испариной, а тяжелое дыхание отдавалось в ушах. – Хо Даофу осматривает его. - Он жив... - И это все? - … пока. - Что ты имеешь в виду, Мяньбаоши? - Что-то убивает его. Медленно. - И ты называешь себя доктором?! – возмущенно цокнул языком Панцзы, удобнее перехватывая бывшего работника одиннадцатого склада. - Если у тебя есть идеи получше, то я с удовольствием послушаю хотя бы одну из них. - Надо добраться до вершины горы. Сяогэ кивнул, принимая сказанное У Се, как сигнал к действию. Резко заострившиеся черты лица, плотно сжатые губы и вмиг заледеневший взгляд означали лишь одно – место наивного, медлительного и неуклюжего наследника пятой семьи прочно занял босс У, готовый на все ради достижения поставленной цели. Переглянувшись с подрывником, Цилин сильнее сжал пальцы на теплом запястье своего сокровища, делая первый шаг. Лестница под ногами людей задрожала, заполняя пространство вокруг низким давящим гулом. - Что за?!.. Едва успев перескочить на ступень выше, Панцзы с трудом удержал равновесие, оглядываясь назад – те несколько каменных выступов, что остались позади, обратились в пыль, осыпаясь в бурлящую, пенистую воду, вздымающуюся все выше, словно некая сила старалась достать беглецов, намереваясь сбросить их обратно в разверзнувшуюся бездну. То, что он, по сути, остался без своей ноши, Ван тоже осознал далеко не сразу. Только ощутив в своей ладони знакомые мозолистые пальцы испуганно вслушивающегося в пространство У Се, подрывник с недоумением посмотрел на закинувшего на свою спину Ли Цзялэ друга. - Бежим, - резко обрывая так и не обрушившийся на него шквал возражений, коротко бросил Цилин, подталкивая вверх застывшего Хо Даофу. Приглядывать за двумя оболтусами, решившими вдруг заняться расхищением древних гробниц, один из которых по-прежнему был без сознания, а другой казался слишком ошарашенным происходящим, и так виделось трудновыполнимой задачей, поэтому присмотреть за своим дорогим человеком Чжан мог доверить только надежному Панцзы. Не заставив себя просить дважды, Юэбань рванул следом за Сяогэ, втайне молясь, чтобы лестница оказалась не столь бесконечной, как представлялось им изначально. Не выпуская из своих цепких грубых пальцев пальцы У Се, он со вей возможной ловкостью перепрыгивал со ступени на ступень, поддерживая неожиданно проворно переставляющего ноги босса У. Складывалось впечатление, что тот видит, однако пустой взгляд, направленный в никуда, но точно не под ноги, говорил об обратном. От интенсивности пробегающих перед глазами вспышек виски сжимала пульсирующая боль, от которой немело лицо. И только возможность безошибочно угадывать, куда следует наступать, чтобы не свалиться в алкающую жертв тьму, клубящуюся повсюду, до чего только мог достигнуть внутренний взор У Се, и не утянуть за собой остальных, помогала светлому уму Железного Треугольника продолжать двигаться, не поддаваясь стучащему на периферии сознания навязчивому желанию лечь на холодный камень, свернувшись калачиком в ожидании чуда. Очередная особо яркая вспышка на мгновение ослепила, застилая своим мерцающим светом разум. Последующий за ней грохот, отдавался во всем теле зудящей вибрацией, заставляющей отчаянно дрожать каждый нерв. Ощущение парения длилось недолго, сопровождаясь причитаниями Панцзы и криками Хо Даофу. Липкая тьма окутывала, забиваясь в судорожно трепыхающиеся легкие. Мотнув головой, У Се попытался сконцентрироваться на привычном узоре, переплетении света и тьмы, окружавших Цилина, но смог различить лишь слабое желтовато-оранжевое свечение со сверкающими голубыми отблесками. - Панцзы? – голос хрипел, прерываясь. Не дождавшись ответа, расхититель попытался нащупать руку подрывника, натыкаясь пальцами на шершавую поверхность. Мир сделал кувырок, стоило оторвать гудящую голову от каменной поверхности. Как он оказался в месте, окруженном пеленой тусклого белесого света, явно уступающего в многовековой схватке казавшейся слишком осязаемой тьме, У Се не знал. Все его чувства и мысли устремились в разные стороны, отчаянно вбирая в себя все больше неясных образов, от которых звенела каждая клеточка тела. - Сяогэ? – отчаянье, повисшее в безмолвном воздухе, билось где-то в районе желудка, скручиваясь тугим узлом. – Панцзы?! Ответом послужило усилившееся сияние. У Се невесело усмехнулся – удачно завершившийся поиск ничуть не отличался от его обычной неуклюжести. Буквально споткнувшись о голубоватое мерцание, искрящееся у самой земли – по крайне мере, он искренне верил, что это именно земля – босс У умудрился обнаружить кого-то, определенно живого. Осторожно двигаясь на вновь затухающий свет, светлый ум Железного Треугольника молился о том, чтобы это был кто-нибудь из команды. Снова споткнувшись – на этот раз о грузное раскинувшееся под его ногами тело – У Се опустился на корточки, наугад протягивая руку. Знакомые непослушные пряди, по утрам напоминающие воронье гнездо, скользнули по обнаженной коже, вызывая дрожь. В том, что перед ним Панцзы, сомнений не возникало. Глубоко вздохнув, потомственный расхититель прошелся пальцами по небритой щеке, с нарастающей паникой ощущая липкие теплые струйки, стекающие за шиворот очередной забавной футболки с детскими рисунками. - Панцзы? Вторая рука, отправившаяся в путешествие по телу в поисках возможных травм, остановилась на часто вздымающейся груди, улавливая быстрое неровное биение сердца. - Панцзы?! Захлестнувшая сознание паника ядовитой змеей обвилась вокруг горла, лишая У Се кислорода – они и раньше редко выходили из гробниц невредимыми, но хотя бы могли оказать друг другу помощь. Сейчас же босс У чувствовал себя абсолютно беспомощным, не видя травм Панцзы, лишь ощущая, как кровь стекает по его лицу вниз, тяжелыми каплями падая на бездушный камень, пропитывая одежду и склеивая веселые завитки волос, украшенные серебром. - Панцзы… С трудом подавив рвущийся наружу совершенно детский всхлип, У Се усилием воли взял себя в руки, заставляя бьющийся в оковах паники разум работать с привычной расчетливостью. Рваная рана, обнаружившаяся до опасного близко к виску, сильно кровоточила, пульсируя по вывернутым наружу краям. Подрывник не пошевелился даже когда У Се вылил на нее больше половины флакона какой-то мерзко пахнущей химикатами дезинфицирующей дряни. Пальцы откровенно не слушались, но босс У с маниакальным упорством заставлял себя совершать монотонные движения, на ощупь накладывая повязку из раздражающе запутавшегося неровно оборванными нитями марлевого бинта и практически целой пачки салфеток. Кое-как затянув узел где-то в районе затылка Юэбаня, светлый ум Железного Треугольника судорожно выдохнул – только чуть ослабив контроль над самим собой, он понял, что до этого дышал едва ли через раз, опасаясь возобновления приступа паники. Металлический звук брякнувшей обок фляги крышки разрезал пространство, смешиваясь с хриплым дыханием подрывника. На ощупь напоив того чистой водой, втайне молясь не оплошать в этом деле и не утопить лучшего друга в паре глотков освежающей жидкости, У Се устало опустился на холодный камень, подкладывая под безвольно откинувшуюся назад голову Вана свернутую запасную куртку. Место, где они оказались вдвоем, напоминало каменный мешок – довольно небольшую камеру, окруженную насквозь промерзшей отполированной горной породой. Для верности отстучав сообщение пропавшим в недрах лабиринта Сяогэ и Хо Даофу несколько раз, босс У вернулся к источнику желтовато-оранжевых всполохов. Паника отступила, позволяя болезненной апатии захватить все пребывавшие в хаосе эмоции. Неожиданный штиль, воцарившийся в растрепанной треволнениями душе, вызывал пагубное, удушливое желание закурить, чтобы после пробуждения Панцзы смог как следует отчитать его за подобное пренебрежение к своему здоровью. Тряхнув головой, У Се прикрыл глаза, окунаясь в странный мир, сотканный из света и тьмы, где единственным источником тепла оставался безучастно лежащий на камнях подрывник. Воцарившаяся тишина угнетала, наваливаясь неподъемным грузом. Связь, столько раз выручавшая железную троицу в самых опасных ситуациях, задушено молчала. Ни одна из привычных непрерывно колеблющихся, словно на ветру, туго натянутых струн не отзывалась, погружая босса У все глубже в пучину отчаяния. Будто погребальному комплексу шэ было мало его слепоты и тяжело раненого Панцзы – темные силы, притаившиеся в недрах древней гробницы, решили уничтожить все, что удерживало У Се на плаву, забирая и безжалостно разрушая. Ни слепота, ни собственные травмы не шли ни в какое сравнение с тем первобытным ужасом от понимания конца – расхититель готов был заложить собственную душу ради спасения самых дорогих и любимых людей. Вот только в отличие от мертвого города, темные силы, обосновавшиеся в погребальном комплексе, не спешили предлагать сделку, обязав поставить на кон саму жизнь, лишь глумились над бьющимся в агонии смертным разумом. - Панцзы… Сяогэ… Мысли текли лениво и медленно, напоминая сладкую вязкую патоку, ставшую опасной ловушкой для неосторожных мух, решивших полакомиться десертом. Одновременно хотелось кричать, звать на помощь и молить всех известных богов о спасении, но онемевшие искусанные до крови губы не желали двигаться, а распухший язык, прилипший к небу, казался толстым и неповоротливым. Привычный ритм стертых о грубую каменную поверхность пальцев отдавался в ушах, успокаивая. Сладковатый аромат наполнил легкие, непроницаемым туманом застилая угасающее сознание. Рот У Се искривился в сардоническом оскале – настигнувшее его забытье стало настоящим спасением от всего…***
Сяогэ резко распахнул глаза, всматриваясь в непроглядный мрак. Самого момента падения он не помнил, но врезавшийся в память испуганный сдвоенный вскрик У Се и Панцзы эхом стучал в висках, побуждая двигаться, не смотря на нарастающую во всем теле боль. Стойко проигнорировав электрическим разрядом прошивший нервные окончания дискомфорт, Чжан выверенным движением вправил пострадавшую во время падения кисть. Омерзительный щелчок, с которым сустав встал на свое место, слился с болезненным стоном и последующим за ним шорохом. Из темноты на него смотрела пара ошеломленных глаз. - Где мы? – справившись с внезапно осипшим голосом, Хо Даофу осмотрелся, дрожащей рукой поправляя съехавшие на бок погнутые очки. - Не знаю. - И что случилось с той лестницей? - Рухнула. - Мне показалось, что она разделилась! - Возможно. Ли Цзялэ? - Он в порядке, - отчетливо поморщившись, стоило утвердиться на ногах, кивнул доктор. – Насколько это вообще возможно, - чуть помолчав, добавил он – Ли Цзялэ выглядел еще хуже, чем пару часов назад, буквально светясь фосфорической бледностью. Лицо бывшего работника одиннадцатого склада осунулось, вкупе с темными кругами вокруг глаз и посиневшими губами представляя собой исключительно печальное зрелище. Экспедиция, начинавшаяся так мирно и спокойно, внезапно стала верной дорогой на пути к смерти, и Хо Даофу начинал сомневаться в собственной адекватности – давая согласие на участие в поисках затерянной морской гробницы, он никак не рассчитывал оказаться жертвой древнего лабиринта, минимальные представления о структуре которого, похоже, имели лишь босс У и Чжан Цилин. И, пожалуй, им с Ли Цзялэ, действительно, повезло, что Чжан оказался здесь с ними. Однако этот факт нервировал гораздо сильнее, чем утешал – ослепший У Се вряд ли был способен самостоятельно позаботиться о себе, особенно в критической ситуации. И Хо Даофу оставалось надеяться только на то, что тот в относительной безопасности рядом с Панцзы до тех пор, пока Чжан Цилин не отыщет их в хитросплетениях погребального комплекса. - Надо найти выход. Недоверчиво вскинув голову, Хо Даофу с читающимся на лице непониманием уставился на воина: - Разве ты не собираешься броситься на поиски У Се и Панцзы? Вероятно, что-то в его голосе привлекло внимание Чжана, на краткий миг разрушив безупречную маску мрачного равнодушия. - Отыщем безопасное место. Цилин смерил доктора бесстрастным взглядом, коротким движением головы предлагая следовать за ним, и, не дожидаясь замершего истуканом спутника, быстрым шагом направился прочь от пропитанного собственными сожалениями места. Удовлетворенно хмыкнув себе под нос, стоило тяжелым шагам отразиться от стен длинного тоннеля, куда их забросило после обрушения лестницы, Сяогэ ускорился. Предчувствия надвигающейся беды не давало мыслить хладнокровно, а отсутствие привычных отголосков связи Железного Треугольника нервировало еще сильнее, подстрекая оставить на произвол судьбы вечно недовольного давнего знакомого нерушимого трио и едва живого наемника. Однако весьма прельщающая мысль вызывала скорее отвращение к самому себе, чем долгожданное облегчение – Чжан не мог позволить дремлющей на задворках собственного сознания тьме поступить подобным образом с теми, кто столько раз помогал У Се, пока он сам преспокойно бродил вдоль подземной реки вместе с Эрбаем, а после отсиживался в пещере, слушая болтовню Яньцзина. Короткая вспышка боли, пронзившая левый висок, вынудила сбиться с шага, замедляясь – Цилин был готов поклясться, что невидимая струна, связывающая его и Панцзы, дрогнула, указывая верное направление. Без промедления свернув в ближайших круто уходящий куда-то в сторону коридор, Сяогэ раздраженно рыкнул – Хо Даофу с бессознательным соратником на руках двигался слишком медленно, пыхтя и отдуваясь, словно тащил на себе несколько мешков с рисом, а не живого человека. Едва ли Хо Даофу успел осознать, когда и как бывший сотрудник Склада 11 перекочевал на спину Чжана, но сдержать вздох облегчения все же не смог, благодарно кивнув, прислоняясь спиной к холодному камню. - Быстрее. Кивнув еще раз, он неохотно оторвался от стены, продолжая быстро переставлять ноги – вес висящего на нем Ли Цзялэ воина, похоже, нисколько не смущал. Чжан продолжал двигаться плавно и бесшумно, легко вышагивая в нескольких чи впереди, то и дело подгоняя с трудом борющегося с навалившейся усталостью доктора. Даже будучи военным врачом, Хо Даофу уступал в силе и выносливости представителю клана Чжан, стойко принимая этот прискорбный факт. Как признавал свою несостоятельность во всем, что не касалось медицины, если речь шла о Железном Треугольнике. Никто из известных доктору расхитителей, археологов и антикваров со всеми их людьми не могли сравниться с нерушимым трио, ставшим единым целым – самой невероятной командой во всей Поднебесной. И одно то, что Чжан Цилин, вопреки всему, остался, своеобразно предлагая помощь и защиту, совершенно немыслимым образом вдохновляло на свершения: одним из таких свершений Хо Даофу небезосновательно считал свою возродившуюся из пепла буквально на глазах способность мыслить связно и двигаться вперед, не взирая на усталость и боль. Железная троица во главе с У Се всегда стремилась к невозможному, достигая недостижимых высот, и ответить им тем же – лучший из поступков Хо Даофу. Вновь изменив направление, Цилин остановился, вслушиваясь в густой сумрак, казавшийся живым в неровном желтоватом свете фонарика. Оседающая пыль распадалась уродливой иллюзией, словно кто-то невидимый забыл задернуть штору, открывая посторонним жуткую тайну, спрятанную в недрах лабиринта. Сяогэ обычно не жаловался на свое восприятие, безошибочно определяя стороны света и положение собственного тела в пространстве, но сейчас все было иначе. Он не мог с уверенностью сказать, где именно находится, и как далеко от центра древней западни. Пространство вокруг липкой паутиной опутывало людей, сбивая с толку и дезориентируя. Все, на что оставалось надеяться – слабые вибрации, создаваемые связью, слишком осязаемые, чтобы не верить в ее существование, но едва ощутимые и прерывающиеся. В способности У Се и Панцзы выживать, Чжан не сомневался, никогда. Однако выживание – последнее, что он желал для самых значимых людей в своей жизни. Если выживание означало исступленную борьбу за каждый крохотный вдох, то Цилин, определенно, не считал себя достойным подобных жертв. Если выживание для У Се и Панцзы означало бесконечную боль, лишь отчасти улавливаемую им самим, то Сяогэ никогда не смог бы смириться с этим, даже зная, насколько оба мужчины бывают упрямы, когда дело касается его возвращения. Если за выживанием последует еще большая боль, то… На самом деле, у него не было ответа. Цилин молился мирозданию, чтобы два дорогих человека жили, но вместе с тем не хотел их страданий. У него, действительно, не было ответа, чего на самом деле он жаждет. Хотя сама мысль о том, что У Се и Панцзы не дождутся, угнетала, безжалостно топя в омуте первобытного ужаса. - Чжан Цилин! Обернувшись на сосредоточено смотрящего в стену доктора, Чжан вопросительно изогнул бровь, предлагая продолжать говорить, пока у Хо Даофу оставалась такая возможность. - Кажется, я что-то слышал. Бровь на абсолютно бесстрастном лице изогнулась сильнее, буквально идя на излом. У Хо Даофу явно не доставало опыта общения с несокрушимой силой Железного Треугольника, но столь очевидный жест оказалось под силу разгадать даже ему: Чжан Цилин выглядел не просто равнодушным – до крайности сконцентрированным и окутанным коконом ледяной ярости. - Стук? – это не должно было прозвучать, как вопрос, однако дрогнувший голос практически дал петуха, обрываясь и делая короткую фразу всего из одного слова жалкой. Дав волю внутреннему зверю, способному видеть и слышать так, как никто и никогда не видел и не слышал, уступая в последнем разве что Лю Сану, Цилин уловил ритмичный звук, раздававшийся откуда-то снизу: знакомый код, его имя, придуманное У Се два десятка лет назад. Не давая себе времени на удивление – как Хо Даофу смог услышать нечто, не предназначавшееся его ушам – и раздумья, Чжан вновь посмотрел на притихшего доктора, сгружая свою ношу на пол: - Оставайтесь здесь, - не голос – рычание, заставившее надменного Хо сглотнуть, покорно опускаясь на корточки перед Ли Цзялэ. Стены лабиринта смазывались, сливаясь в единое размытое пятно. Петляя по извилистым коридорам, Цилин ощущал себя настоящим зверем, вышедшим на охоту. Только вместо жертвы он выбрал тех, кого должен был защищать. Никто и никогда не просил его об этом – он сам так решил, и теперь упорно следовал принятому решению, коря себя за все допущенные промахи. Молниеносно уклонившись от рухнувшего откуда-то сверху камня, в любой другой ситуации обязательно пробившего голову какому-нибудь нерасторопному незваному гостю, Сяогэ едва не налетел на стену, притормаживая. Там, где еще секунду назад темным провалом зиял узкий тоннель, уходящий вниз, словно из ниоткуда возникли несколько совершенно однообразных лазов, походящих на оскалившиеся пасти монстров. Моргнув пару раз, Цилин зажмурился, снова вслушиваясь в тишину – прерывистый стук стал ближе, но утратил былую четкость, то и дело сбиваясь с ритма. Распахнув глаза и с все усиливающимся удивлением, изрядно сдобренным грозящей вырваться из-под контроля яростью, обнаружив очередную смену позиций ходов лабиринта – из пяти лазов остались только три – Чжан уверенно шагнул в боковой проем, доверившись звавшей его связи. Пройдя немного вглубь коридора, он обернулся, дав волю накопившемуся раздражению – камень, куда пришелся удар кулака, пошел глубокими трещинами – и тем самым отмечая верный путь, вновь ставший единственным из возможных, будто других и вовсе никогда не существовало. Это ощущалось очередной гонкой со временем, где Сяогэ обычно оставался на стороне проигравших, что неимоверно злило. Но на этот раз время уступало, подыгрывая не только ему, но и проклятому лабиринту. Стук то приближался, то отдалялся, изменяясь все сильнее, практически до неузнаваемости – безумие, гнавшее Цилина вперед. Обрушившийся пол, распавшийся мозаикой вроде той, что он несколько раз видел в фильмах о подростках, возомнивших себя шпионами – благо, Панцзы регулярно устраивал совместные с Ли Цу и малышкой Мэй вечерние киносеансы – стал последним препятствием на пути Сяогэ. От абсурдности происходящего все тело сотрясала мелкая дрожь – в том месте, где образовался провал, виднелась та самая лестница, приведшая их маленький отряд к падению. По ней тяжело дыша и с видимым трудом переставляя ноги, поднимался У Се, одной рукой поддерживая грузом повисшего на нем подрывника, а другой скользя по краю покатого засаленного камня, идущего вдоль массивной конструкции, подобно неуклюже сделанным перилам. - Сяогэ? Цилин замер под пристальным взглядом, смотрящим сквозь него – У Се выглядел ошеломленным, недоверчиво водя пустыми глазами вверх-вниз, словно, действительно, видел нечто, неподдающееся логическому объяснению. - Сяогэ? – снова позвал расхититель, застывая на предпоследней ступеньке, и не решаясь приблизиться к ослепительно-яркому узору, соткавшему до боли знакомую фигуру, окруженную коконом силы. - У Се, - выдох дался с трудом: слабый и дрожащий, подобно затухающему на ветру пламени свечи. - Ты здесь, - губ У Се коснулась улыбка – бледная, но светящаяся неподдельной радостью. Ссадив Панцзы у стенки, босс У преодолел оставшееся до Цилина расстояние, осторожно касаясь плеча. Знакомое тепло согрело заледеневшие пальцы, медленно скользящие вниз, к мелко подрагивающему прохладному запястью. - Ты здесь, - чуть громче повторил У Се, широко улыбаясь. - У Се, что произошло? – порывисто притягивая к себе мужчину, ровным тоном поинтересовался Чжан – все страхи отступили, стоило его сокровищу выбраться из очередной передряги живым, уступая место благоговейному и столь непривычному чувству легкости. Однако тревога за неподвижно сидящего в одном чи подрывника не позволяла полностью отдаться во власть всколыхнувшимся в груди эмоциям. - Я не знаю. Не знаю, что произошло. Не знаю, что с Панцзы. - Он жив, - успокаивающе сжал руку любимого Цилин, отстраняясь от друга. Рваная рана на голове Юэбаня выглядела жутко, но за последние двадцать лет уровень навыков по оказанию первой помощи у Сяогэ значительно возрос, в основном благодаря парочке неугомонных расхитителей, а потому он с уверенностью мог сказать, что подрывнику после пробуждения грозили разве что головная боль и тошнота. Хотя консультация кого-то более опытного, определенно, не помешала бы. В первую очередь ради нервно перебирающего украшенные серебром завитки волос пуза и души Железного Треугольника У Се. – Как вы выбрались? - Мы…, - босс У замолчал, вспоминая ощущения полета и последовавший за ним удар о землю. – Кажется, мы приземлились в какую-то яму. Там не было выхода. Сначала. Но, вероятно, я просто был напуган и не сразу его заметил. И в итоге мы вышли к той самой лестнице… - Идем. Цилин поднялся, подхватывая Панцзы и закидывая безвольного друга себе на спину. Идти вот так, чувствуя тепло, исходящее от мозолистой руки, по-детски доверчиво обхватывающей его пальцы, было приятно. Долгожданное умиротворение нарушалось лишь озабоченностью о чересчур тихом подрывнике, бойкая болтовня которого давно стала важной и неотъемлемой частью любого приключения, разделенного на троих. - Сяогэ, где Хо Даофу и Ли Цзялэ? - Они в порядке. Ждут нашего возвращения в безопасном месте. - Хорошо, - кивнул У Се, с головой погружаясь в собственные мысли, ставшие необыкновенно яркими и болезненными из-за пестрящих смутных образов, нарисованных обострившимся восприятием. Одно то, что ему удалось вытащить из западни не только себя, но и бессознательного Панцзы, уже однозначно могло считаться чудом. И это не говоря о невероятном везении, благодаря которому на их пути возникла заветная лестница, выведшая к Сяогэ. И хотя все происходящее значилось маловероятным, он преодолел все препятствия, благодаря, в который раз возродившейся из пепла особой связи Железного Треугольника, ставшей путеводной нитью. Однако теперь, когда о нем и Панцзы было кому позаботиться, У Се с нарастающей где-то под кожей нервозной обеспокоенностью начинал понимать, что они лишь сильнее заплутали в лабиринте, казавшемся живым, имеющим собственный разум и стремление поиграть с долгожданными жертвами, прилетевшими в его сети, подобно бабочкам, летящим на свет, чтобы остаться без крыльев. Раздавшийся впереди грохот заставил босса У инстинктивно отпрянуть, врываясь из хоровода весьма не радужных мыслей. Хватка Цилина усилилась. - У Се! Вздрогнув от звучащего в голосе, больше похожего на звериный рык, металла, У Се судорожно вдохнул, концентрируясь на ощущении прохлады, обволакивающей его кисть. Тьма вокруг Сяогэ сгустилась, принимая обличие мифического зверя, готовящегося к прыжку и окруженного сияющей аурой. Мотнув головой, босс У попытался уловить хоть что-то кроме ужасающего грохота, бьющего по ушам. Но сумел различить лишь вдумчивое цоканье копыт, эхом отражающееся от низкого свода. - Сяогэ? - Мы в ловушке… _____________________________________________________________ Комментарий к 45 главе: Итак, еще одна глава позади. Сумбурная, но, как нам кажется, знаковая. Связь Железного Треугольника проявила себя во всей красе. И хотя теперь в команде из пяти человек целых два «мешка с картошкой» – главное, что все живы. И вновь авторский коллектив усердно корпел над главой. Надеемся, что в скором времени мы вернемся отдохнувшими, чтобы продолжить свою писательскую деятельность. До встречи в мае! ---------- С уважением к читателям, Pushok Mandarin и Mandarinoviy Pushistic ---------- С уважением к читателям, Сюньлу ---------- С уважением к читателям, Хико Сэйдзюро и Изабелль