Какой же ты ребенок..

Порой, смотря на человека из далека, кажется, что он нормальный. Но аура обманчива. Артур что-то мастерил. Воображение у брюнета может и креативное, но очень странное. Почему бы не сделать гитару из колы или построить гигантскую рогатку, чтобы запустить из неё в желейного манекена? — По моему это гениально! — Сказал Артур объясняющий что-то Диме. Тот уже перестал особо вникать в суть слов. Дима всегда знал, что он чудаковатый, но иногда он вёл себя безумно. Хотя, это была скорее фишка Томашевского. Он всегда выделялся из толпы. — А по моему ты сошел с ума. Как ты сделаешь двухметровую шоколадку? — Возьму топлёный шоколад и залью в огромную формочку, потом орендуем какую-то морозильную камеру и воуля! Огромный шоколад! — Мечтательно произнес Томашевский зачем-то вертя канцелярский ножик в руке. У них как у фокусников есть привычка всё вертеть, тасовать, перебирать. Руки должны постоянно работать. — А надо ли? Где ты найдешь такую формочку и столько топлёного шоколада? Да и арендовать морозильную камеру такое себе. Это может дорого обойтись и даже если это сработает, ты не съешь весь шоколад. Он растает. Ты представляешь, что будет если двухметровый шоколад будет таять? Бессмысленно. — Иногда Диме хотелось притянуть Артура к себе и отговорить его от всех этих бредовых идей, но Артуру нравилось мастерить и делать что-то непонятное для других. Возможно, именно поэтому ему так не везёт в отношениях? Девушки просто не понимают, что у него в голове? Ладно.. упустим эту тему для других размышлений. — Ну можно его раздавать людям.. Ладно в этом ты прав. Идея слишком бессмысленная, поэтому мы её воплотим! — Вдохновленный брюнет сжал кулачки позабыв, что в одной руке у него нож. Заметив резкое покалывание он посмотрел на свои руки. На ладони растеклась алая река. — Ой. — Капельки крови начали стремительно капать на пол, из-за чего Артур немного растерялся не зная куда деть руку. — Дай сюда. — Супер герой Дмитрий как всегда был готов уберечь от любых бед. Достав из неоткуда салфетку он стал вытирать кровь с руки Томашевского. На глаза попался один небольшой порез на пальце. Он был не очень приметный, но кровь шла оттуда неплохим потоком. Евтушенко вспомнил как детстве любил слизывать кровь с всяких порезов. Он думал, что может стать вампиром, если будет слизывать кровь, и пофиг, что он слизывал свои порезы и ранения. Дима мечтал о том, чтобы иметь хоть какие-то сверхспособности. Неосознанно, он притянул Артурину ладонь ближе к лицу и язык скользнул по пальчику. — Дим? — Окликнул Артур не понимая действия друга. Евтушенко был будто под гипнозом. Он томно посмотрел на брюнета ничего не отвечая. Вскоре, Дима перешёл на саму ладонь слизывая кровь с раны. Артур ещё сильнее удивился и попытался выдернуть ладонь, но вместо этого в его руку вцепились как в последний кусочек хлеба в пятерочке. — Что. Ты. Делаешь? — Артур попытался выглядеть спокойным, хотя, такое поведение Артура очень разволновало. Ответа не последовало. Когда на руке не осталось крови, взгляд перешёл на самого Томашевского. Тот с лицом полного непонимания и неодобрения, смотрел в ответ. Шаг вперёд. И вот они к друг другу вплотную. Артур хотел бы отступить, но поясница больно врезалась в стол. Некуда бежать. Он не мог даже его обойти. Дима положил руки на стол с двух сторон от Артура, тем самым окружая. Можно попытаться оттолкнуть, но Артур привык решать проблемы мирным путём хотя, стоит Диме сделать что-то неприемлимое как Артур ударит по самому больному. — Ты на приколе? — Томашевский ожидал, что сейчас выбегут красные от смеха пацаны с опиратором или Дима скажет, что это шутка. Когда Евтушенко начал нависать над ним и тянуться к губам, Артур оттолкнуть того и моментально отошёл от столика. Тот не собирался сдаваться. Брюнету не хватило сил далеко отбросить Диму, поэтому Артура ухватили за запястье не давая сбежать. Пару секунд и его снова зажали, но только к стенке. Равнодушный взгляд.. снова. Это не светит ничем хорошим. Томашевский был готов провалиться сквозь землю. — Прекращай, Димон — Артур вяло сопротивлялся надеясь на Димину.... Он сам не знал на, что надеялся. Просто он думал, что Евтушенко не может сделать что-то плохое ему. Дима стал снова приближаться, а брюнет отвернулся как можно дальше, но его настигли и там. Артур не мог поверить. Его губы..целуют!? Без разрешения, без каких либо предупреждений! Такое возмутило Артура до ужаса. Не сдерживаясь, он попытался вырваться , но тщетно. Его буквально вбили в стенку. Дима зажал Артура так сильно что тот и рукой пошевелить не мог. На этом моменте брюнет испугался. Он не может ничего сделать. Он был абсолютно беспомощен. Дима же нежно мял чужие губы, иногда прикусывая нижнюю губу Артура. Сказать, что тот был на седьмом небе от счастья – ничего не сказать. Такие вкусные и мягкие.. Этот сладкий вкус колы на губах. Хотя, Артуру нельзя газировку, но это было восхитительно. Он пытался быть нежен и аккуратен. Будто бы прислоненный к стене Артур может что-то сделать. Всё таки хотелось большего. Хотелось проникнуть дальше, но тот естественно не впускал в свой ротик. Пришлось отстраниться. — К-какого чёрта!? Что ты!. К! Я.. Это!.. Отпусти меня! — Артур путался в словах не зная, что первое высказать. Больше всего, Артур боялся таких ситуаций. — Почему ты меня так избегаешь? Я люблю тебя уже дохера времени. Нельзя было обратить на меня хоть какое-то внимание!? — Желаний и эмоций накопилось слишком много, чтобы держать их на замке. — О ч-чём ты? Это уже страшно, а не смешно.. ХваМФ! ММММ! — Артура заткнули. Почувствовав как в его рот проникают с большим напором, он промычал. Оо, здесь Дима не жалел. Он исследовал каждый уголок рта. Отстраняясь на секунду, он вдыхал воздух и снова возвращался к поцелую. Томашевский уже не пытался сопротивляться. Зачем? Хватка Димы была непреодолима для Артура. Может он немного ослабит её если, тот расслабиться? Так и вышло. Почувствовав, что чужое тело поддалось, он перестал его так сильно зажимать в стену. И сам поцелуй стал нежнее. Появилась слепая надежда, что Артуру понравилось, но его отстранили. Снова оттолкнули. Евтушенко был удивлен как он ещё не получил по яйцам. Артур ничего не предпринимал. Он не убежал из комнаты, не зовёт кого-то из людей, не пытается драться, но всё равно отталкивает его. Не признает. Не хочет. Частное дыхание. Артур опустив голову пытается отдышаться. Поцелуй получился достаточно длительный, хотя он делал секундные перерывы. — Ты считаешь меня идиотом, насильником сейчас, да? — Зачем? Зачем ты это сделал? — Артур отказывался понимать. Ответ лежит у него перед носом, а он не видит. Ну или не хочет верить в то, что видит. — Сколько раз я должен повторить? Нравишься ты мне.. нравишься. — Дима погрустнел понимая, что его не признают. Пока есть возможность, иллюзионист обнял брюнета за талию. Томашевский не спешил обнимать в ответ. Евтушенко решил, что стоит объясниться понятнее для Артура потому, что тот не мог никак сообразить. Хотя, Дима и так всё сказал, он приблизился к уху обжигая его дыханием. — Я люблю тебя. Это так сложно для понимания? Знаю, что ты это не оценишь, но я очень долго держал себя в руках. — Димины руки начали поглаживать спинку. Почувствовав этот полушепот на своем ухе, брюнет вздрогнул. — Ты должен это понять. В конце концов, я многого не прошу. Мне будет достаточно, хотя бы твоего присутствия. Этого не повторится. — Артур хотел бы что-то сказать, но ему банально нечего. Было бы весьма эгоистично бросить друга из-за того, что он гей, но если твой друг любит тебя.. и если твой друг буквально одержим тобой.. Было просто страшно. Артур боялся гомосексуализма из-за боязни быть изнасилованным или что-то вроде того. Откуда такой страх, очень долгая история, но, что делать? Он не мог быть уверен наверняка, что с ним ничего не случится. Но.. это же сколько страданий Томашевский принёс своему другу даже не сознавая этого? Наверное, это было правда нелегко. Он всё это копил, держал в себе. Артур просто не мог отвернуться от него. Тем более.. это ведь всё равно тот самый Димон. Он всегда был рядом, он помогал во многом, он любит Артура. Томашевский обнял Димона в ответ. Евтушенко ожидал каких-то вопрос, каких-то ответов, но слышалось только молчание. И всё таки.. — Это так.. Прости, я должен был быть внимательнее, да? — Мы оба хороши. Я обещаю, что всё будет как раньше. — Не стоит, Димон. Я знаю, что никогда мне не навредишь. Как долго ты это терпишь? — Не знаю. Можешь забыть об этом, если от этого станет легче. — Нет.. нет. Если хочешь.. можешь иногда целовать меня, но только в губы.. редко. — Было слышно, что эти слова давались тежело. Артур сам не был до конца уверен в своих словах. — Хахах, ты просто сумасшедший. — Дима не мог сдержать смешка. Даже после того как его насильно поцеловали.. Артур действительно был готов простить всё. Он так сильно ему доверяет? Он был даже готов целоваться с ним. Предложение очень заманчиво, но он не мог так нагло этим пользоваться. Может когда-нибудь он примет это предложение, но не сейчас. — "Глупый.." — Подумал про себя Евтушенко. А ведь действительно. Он так легко прощает такую дерзость. Сейчас, Дима ощущал как тело разрывается, но одновременно он чувствовал неописуемое тепло. Это как своеобразная пытка. Его всё ещё не любят. Артур не сказал это напрямую, но тут и так всё понятно. Дима может вертеть, смотреть, беречь, делать, что угодно, но он так и не вкусит запретный плод. Кажется, что вот он. В твоих руках, в твоей власти. Артур был открыт и недоступен. Как это у него получается? Эм. Да. Сдрасте. Я знаю, что тут достаточно ошибок. Кто-то не ладит с грамматикой, поэтому..да. Долгожданное продолжение. Я заметила, что пошла грусть и вот вам что-то позитивное, хотя... Нельзя назвать ситуация особо позитивной, да? Не зря же будет две концовки. Первая – будет плохая, вторая – хорошая.