Тремя днями ранее.
"Я просто хочу взять его на слабо. Посмотрим, насколько крепкий этот парень Лиен. Другие убегали, стоило мне только начать флиртовать с ними" - ухмыльнулся Чимин по дороге в Пусан к родителям.***
Парень делал это не со зла. Просто ему было по-настоящему скучно. Чимина ничто не увлекало, ничто не прельщало, у него не было даже хобби. Разве что... Его специфические эксперименты над эмоциями людей. Паку приходилось постоянно менять работу именно на почве своей любви к играм с чужой головой. Ну, и второй бедой стало осознание его ориентации. Многие профессии и серьезные должности были ему недоступны просто потому, что он гей. В основном, Чимин находил себе место в более свободной тусовке, например, барменом или официантом, но всё равно ему приходилось увольняться снова и снова. Парни и девушки не могли работать рядом с Чимином. Вечные шутки и подколы на тему гомосексуальности доводили окружающих его людей до истерики. На последнем месте работы всё окончательно вышло из-под контроля: один из барменов, с которым работал Пак, просто избил его. Разумеется, ни столько за шуточки, сколько просто за то, что тот гей. Нетерпимость жива в этом мире, и Чимин о ней знает и помнит всегда. Однако ничего не может с собой поделать, ведь именно яркие реакции людей, которые он пробуждает своим провокационным поведением, держат его в этом мире. Блондин ежечасно и ежеминутно стремится вытаскивать эмоции из окружающих, совершенно не разделяя на положительные и отрицательные. Он привык довольствоваться и тем, и другим. В этом плане он не очень разборчив. Определяющим является их реакция: чем эмоции ярче, тем увереннее сияет Чимин. Это объясняется детством. Сам Пак часто размышлял об этом у себя в комнате и сделал несколько неутешительных выводов. Во-первых, ему не хватает в жизни именно честных человеческих эмоций. Во-вторых, все его загоны берут своё начало из детства. Семья, где воспитывался парень, была очень скромной и сдержанной, но жил он у них не по своей воле. Фактически, родителями ему стали дядя с тётей. Всё это произошло по вине третьего человека. Мать родила Чимина рано и, будучи молодой и амбициозной, не захотела возиться с малышом, благополучно сбагрив его своей старшей сестре. Женщина прекрасно знала, что та всегда ставила интересы семьи превыше своих собственных и к тому времени уже вырастила четырёхлетнюю дочь. Они с мужем жили очень скромно, но приняли на себя обязанности по воспитанию малыша. Чимин с детства не был похож на свою старшую сестру. Он был авантюристом по натуре и постоянно что-то вытворял. Однако такое поведение прослеживалось лишь на людях. Дома парень запирался у себя в комнате, а за общим обедом постоянно молчал, изредка отвечая на вопросы родителей. Лиен росла бок о бок с ним и все чаще стала замечать две стороны личности брата. Будучи ребёнком, девочка не придавала этому особого значения, а делиться с родителями не стала. Пак и так получал достаточно внимания, как ей казалось. Один случай из детства Чимин запомнил очень хорошо. Как-то вечером парень встал из-за стола и попросил у родителей разрешения, чтобы ходить на подработки. - Зачем тебе деньги, сынок? - забеспокоилась мать. - Мне казалось, что мы и так в силах обеспечивать вас с сестрой всем необходимым. - Мама, отец, я хочу заняться танцами, - шёпот прозвучал как выстрел в пустоте. - Что ещё за бред? Это не мужское дело жопой вилять! - вспылил отец. - Лучше учись хорошо, потом станешь юристом и будешь помогать своей семье, как мы помогаем сейчас тебе. - Но я хочу заниматься танцами и сам смогу их оплачивать, если вы дадите разрешение на подработку, - сын был готов расплакаться. - Не выдумывай, я не дам никакого разрешения, вот когда будешь в состоянии помогать семье, тогда делай, что хочешь, - отрезал отец, не оставляя сыну выбора, но он забыл, кто были родители мальчика и какой ему достался темперамент. - Помогать семье? Моя настоящая семья меня бросила! - зарычал Чимин. - Я никому ничего не должен. - Ах, ты, неблагодарный мальчишка, - рассвирепел мужчина, - твоя мать вложила столько сил, времени и терпения в твоё воспитание, что ты до конца жизни не расплатишься! - Я понял! Я теперь всё понял! Да, лучше бы я тогда никогда не рождался, - закричал Чимин и убежал к себе в комнату, хлопнув дверью. - Ну, зачем ты так с ним, потанцевал бы и бросил, - успокаивала мужа беспокоящаяся мать. Несмотря на произошедшее, парень не сдался и всё-таки нашёл себе небольшую подработку в кафе после школы. Зарплата была неофициальной, но её хватало на оплату курсов и даже ещё немного оставалось, чтобы начать копить. Этот разговор на кухне, очень неприятный для обоих сторон, сильно врезался в память Пака и засел глубоко в виде обиды на запрет самореализации. Он ещё долго помнил эту ссору с отцом. Чимин не был бы Чимином, если бы не смог извлечь выгоду и из этой ситуации. Послушный сын решил скопить круглую сумму, чтобы швырнуть её в лицо родителю в знак "благодарности" за свою никчемную жизнь. В итоге всё для него приобрело свои краски и, чтобы не повеситься от собственной замкнутости и отсутствия самореализации, он продолжил заниматься танцами и после школы, но этого ему казалось недостаточно. Он чувствовал, что движения под музыку - это часть его души, а не хобби или дурацкое увлечение. Ему хотелось большего. Больше времени уделять танцам, но поступить в Школу искусств он не мог. Чимин начал дурковать и всячески самоутверждаться разными способами. Сначала он сменил место работы, потом цвет волос, а вскоре даже ориентацию. Лиен была невольным свидетелем "страданий" брата. Она никогда не упрекала его, а иногда и поддерживала, по мере возможности, или если он сам просил. - Уже почти год, как у тебя появился парень, сестрёнка, а ты его ни разу не показала, - сокрушался братец. - Чимин, я позвала тебя не мою личную жизнь обсудить, - отрезала девушка, - мне нужно с тобой посоветоваться. - Ох, ты. О чём же? - Пак подложил ладонь под подбородок. - Я заинтригован. - Так вот, я хочу , чтобы родители съездили на отдых, - начала она, - ты поможешь мне собрать денег для них? - Тьфу ты, я думал, что-то интересное.... - Чимин!!! - Конечно, я дам денег. Сколько? - парень полез в карман за кошельком. - Я хочу отправить их в Италию, - произнесла она. - Ух ты, кучеряво, - засмеялся Пак, - ладно, я побежал на работу. Заберу отпускные и зарплату: будет, чем с тобой поделиться. Как и обещал, Пак отдал часть денег. - Лиен, а ты можешь оформить и меня? Я хочу полететь в Италию с ними, - тихо попросил Чимин. - Конечно, ты взял отпуск? - задала вопрос сестра, и Пак кивнул. - Договорились. - Хочу немного отдохнуть от окружающих людей, - признался парень, - я слышал, что в Европе к таким, как я, относятся, как к людям. - Не грусти, Чим, всё будет хорошо, - Лиен потеребила его волосы, и они вместе принялись выбирать отель и экскурсии для тура. Пары дней впритык хватило, чтобы суетящаяся госпожа Пак убедилась, что они всё взяли. Мистер Пак был спокоен, как удав. Он спокойно сложил в чемодан свои немногочисленные вещи. Настроение Чимина в то время было подобно качелям, утром парень радовался поездке, в обед уже хотел передумать. Он снова вспоминал "тот самый" разговор на кухне и не хотел делить с отцом отдых. Потом успокоился и решил, что это неплохой способ наладить отношения с родителями. Перелет был длинным, и Чимин задремал, полный негативных мыслей о непонимании. Именно во время этой поездки Пак, наконец, хотел признаться родителям, что он гей. Уснув, он впервые во сне услышал музыку. Красивую и влекущую, в ней было всё прекрасно, кроме целостности. Парень пытался насладиться ею, но она всё время обрывалась, будто была не дописана кем-то. Он проснулся уже перед самой посадкой с каким-то странным чувством тепла. "Сон был странный, но такой приятный. Я даже немного в шоке" - Пак похлопал себя по щекам, чтобы проснуться. - Ух ты, а сверху это выглядит потрясающе, посмотри, Чимин, - мать восхищалась пейзажами с высоты, в то время, как её сын был сконцентрирован лишь на своём сне. Музыка пробуждала в его теле танец, яркий и эмоциональный. Однако он с трудом мог её напеть, от того проявлялось желание снова уснуть и забыться. В один из теплых дней мистер и миссис Пак отправились на пляж, а Чимин решил прогуляться. Он шагал медленно, аккуратно ставя свои стопы на каменные мостовые узких улиц Сорренто. Белоснежные хлопковые брюки флиртовали с ветром, то раздуваясь, то плотно обнимая стройные ноги парня. Тонкая рубашка была расстегнута до половины и обнажала красивый торс. В те дни его блондинистые немного кудрявые волосы робко выглядывали из-под соломенной шляпки. На парня оборачивались прохожие, при этом он ловил заинтересованные взгляды как женщин, так и мужчин. "Есть в этом что-то романтическое и манящее" - не успел подумать Чимин, как ощутил чужую ладонь на своей талии. Раздался крик: "Осторожно!", и мимо красивого лица блондина пронёсся скутер. - Ты в порядке? - на ломаном английском спросил красивый парень. - Да, - медленно протянул Чимин. - Испугался? - незнакомец обеспокоенно осмотрел привлекательного туриста. - Просто не понял, что случилось, - признался Пак. - У меня есть машина, может, тебя отвезти? - медленно сформулировал вопрос темноволосый парнишка. - Да, я хотел бы посмотреть скалы и залив, - улыбнулся Чимин. - Я вообще говорил про госпиталь, но если есть силы шутить, значит, ты в порядке, - засмеялся собеседник, - что ж, пойдём. - Ты, правда, покажешь мне это место? - удивился Пак. - Да, все туристы должны там побывать, - он взял Чимина за руку и поволок за собой. Взору блондина предстал потрясающий Alfa romeo 33 stradale 1967 года, красный и дерзкий. - Потрясающе! - Чимин широко открыл глаза, а незнакомец, как бы невзначай, взял его за талию снова и помог присесть в автомобиль. "Да за такую тачку, спасение и экскурсию, я, определённо, с тобой пересплю" - отметил про себя Пак. Парни катались по извилистой скалистой дороге, спускались к заливу, поднимались на вершину скалы и уже поздно вечером оказались у входа в отель, где остановился Чимин с родителями. - Зайдёшь? - кудрявый вызывающе посмотрел на водителя раритетного авто. - Зачем? - с ухмылкой спросил парень. - Мы же толком разговаривать не можем, мой английский не очень хорош. - А мой итальянский плох до безумия, но... - Чимин задумался, формулируя фразу на английском, - я бы хотел изучить твой язык. Сказав это, Пак провел указательным пальцем по подбородку итальянца и покинул автомобиль, будто утягивая того за собой. Темноволосый, недолго думая, покинул авто и отдал ключи парковщику. Незнакомец шёл следом, как послушный пёс. Периодически его взгляд опускался на раскачивающиеся бедра блондина. Чимин был наглым, манерным и безумно желанным. Не успела дверь в номер закрыться, как Пак оказался прижатым к стене грубым поцелуем, чужие руки гладили его, ласкали остервенело, но трепетно одновременно. Секс между незнакомцами был горячий и непривычный, Чимин стонал на корейском, хвалил и восхищался. Его партнёр всю эту ночь восхвалял тело блондина на итальянском. Несмотря на это, обоих поглотила страсть, и Пак не смог вспомнить, как они уснули. Утро началось довольно внезапно, быстро и очень громко. - Чимин, что за дьявол? - закричал отец, останавливаясь рядом с постелью, в которой нежились двое парней в объятиях друг друга. Гость резко открыл глаза, подорвался с кровати, схватил белье и джинсы, сорвал со стула свою рубашку и пулей вылетел из номера. - Ну вот, а я даже номер у него не взял, - запричитал Пак. - Ты что? - покраснел отец. - Пап, я гей, но я собирался рассказать вам с мамой об этом немного в другой обстановке, - развел руками блондин, - но, раз так вышло, может, оно и к лучшему? - К лучшему? Да ты хоть представляешь, в чём признаешься? - зарычал мистер Пак. - Что здесь происходит? - в номере появилась мать. - Твой сын провел ночь с парнем, - без какой-либо подготовки выпалил отец. - Я догадывалась, но молчала, чтобы тебя не расстраивать, - спокойно призналась женщина. - Это что, заговор против меня? - взвыл отец. - Это же позор. - Да ну, брось, я всё равно не твой сын, - Чимин встал и зарылся в одеяло, - поганые гены не твои, что ты паришься? - Да, ты... Ты ... - отец замахнулся на сына и залепил пощечину. - Полегчало? - Чимин даже не зажмурился и по-мужски принял негодование главы семейства Пак. - Хоть убей, я останусь геем. Это моя сущность. Если хочешь от нее отделаться - избавься от меня. - Что ты несёшь? - начал было Пак старший. - Я, конечно, консервативный человек и подобное для меня неприемлемо. Сделай одолжение... Просто давай так, чтобы я подобного больше не видел. - То есть, тебе всё равно, куда я пихаю свой член, и что иногда их пихают в меня? - задал вопрос Чимин. - Избавь от подробностей, - фыркнул отец. Семейный отдых проходил более менее ровно, несмотря на напряженное состояние отца, который по-прежнему сторонился и старался не смотреть в глаза сыну. Его напрягало признание Чимина, и он до конца не мог в это поверить. Самого же младшего Пака ждал лишь новый и новый сон. Парень каждый раз получал свежий фрагмент этой мелодии. Ему, определённо, нравился стиль, ритм и настроение. В один из последних дней блондин уснул на пляже. Ему снова снился сон, только в этот раз обстановка была иной. Пак открыл во сне глаза и почувствовал, что находится в машине, которая едет вдоль того самого обрыва. В лицо светит приятное солнышко, волосы развеваются на ветру. За рулём сидит мужчина, но не тот итальянец на одну ночь. Нет. Этот статный, спина ровная и руки уверенно держат руль. Его аура немного давит, но оставляет скорее приятные ощущения. Одно сильно огорчало: Пак не мог разглядеть его лица. Он попытался создать тень от солнца своей ладошкой и взглянуть на сидящего рядом человека, но внезапно наступила густая темнота. Чимин начал мотать головой, чтобы разглядеть хоть что-то.Ничего.
Лишь знакомая мелодия, ровная, атмосферная и... Законченная. Она была наконец-то полноценной и такой потрясающей.***
Настоящее время
И вот спустя полгода Юнги стоял и смотрел на парня, изучая розовые губы, которые так сильно мечтал поцеловать или хотя бы прикоснуться. Такими они были манящими. - Я сейчас же хочу получить свой долг, - Пак встал, медленно прошел мимо Юнги и облокотился об стену. - Лиен сейчас вернётся, что ты творишь? - рычал Юнги. - Так поторопись, времени всё меньше и меньше, - прошептал Чимин, - или ты хочешь, чтобы она узнала? - Шантажист чёртов, - Юнги хлопнул ладонью в стену около красивого лица Пака. Мин прижал парня к стене в коридоре. Положил руку на талию и сжал. Холодные узкие губы коснулись розовых и горячих. Сначала касание было лёгким, едва заметным. В ту же секунду контроль был утрачен в приятных ощущениях, и язык Юнги вошёл сразу глубоко, лишая Чимина даже возможности застонать. Младший замер до тех пор, пока не раздался звук падающего пакета и бьющейся посуды.Крик...
- Что здесь происходит? - девушка резко развернулась к выходу из квартиры. - Лиен!! - крикнули оба и рванули за ней. Юнги поймал запястье девушки. - Отпусти! - взвизгнула она. - Ты всё не так поняла, - быстро произнес Юнги, а у самого сердце зашлось в бешеном ритме, как у зайца. - Что я не так поняла? - слёзы крупными каплями потекли по красивым щекам. - Ты делаешь мне предложение, я даю тебе шанс, - она всхлипнула и снова хотела уйти. - Я поставила простое условие, что если ты понравишься родителям, то мы поженимся, - Лиен закрыла лицо руками, собираясь с мыслями, - и вот я покупаю долбаный торт, пытаясь сообщить тебе, что они не против... Что я принимаю твоё предложение... - она снова громко заплакала, но сквозь эти всхлипы можно было различить отдельные звуки, - Как ты... Блять. - Лиен, ну его, поехали домой, - Чимин обошел пару сзади и потянул сестру за собой. - А ты вообще заткнись, тварь! Ты стольким моим парням предлагал поцелуй, и каждый бежал от тебя, как от чумы, и от меня заодно, - слезы резко высохли в глазах девушки под действием гнева и ярости, которые та испытывала к брату. - Так они все были дебилы, гомофобы и слабаки, - стал защищаться Пак, пытаясь убедить Лиен, что он, фактически, спас её от этих "неправильных" парней. - А этот не слабак? Молодец? Одобряешь? - рычала она, но внезапно потухла, словно фонарик. - И как тебе его язык на вкус? - Я был уверен, что и этот сбежит, поэтому предложил, - продолжал заступаться за себя Чимин, но парень врал. После случая в ванной он безумно хотел, чтобы Юнги согласился. Мин чувствовал себя очень глупо. - Дорогая, прости, это... - И меня прости, но пошли домой, - Пак отвернулся, чтобы не показывать своей боли от того, что узнал, - к черту этого изменника. Не пойми что у него в башке. Сам сделал девушке предложение и полез сосаться с парнем. Подлец, - рявкнул Чимин. Пак попытался приобнять сестру и вывести, но она с нереальной силой оттолкнула его, да так, что брат улетел в стену. - Придурки, видеть вас не хочу, - снова разрыдалась она. Дверь за девушкой хлопнула, а парни остались стоять посреди гостиной. - Домой мне лучше не приходить сегодня, - высказался вслух брюнет и запрокинул голову к стене, касаясь затылком холодной поверхности. - Да и отсюда тебе лучше свалить, - тихо произнес Мин. Внутри Чимина всё ныло, он очень сильно захотел Юнги прямо здесь и сейчас. Щеки Пака горели, он никогда не чувствовал такого тепла, медленного и тягучего, так сладко разливающегося по телу. Чимин ощущал себя печёным яблоком, которое обмакивали в карамели. Даже от этих сравнений брюнету стало тепло и приятно. "Необъяснимое ощущение, как будто мы родственные души. Однако тогда он почувствовал бы то же самое. Да ну, бред" - Пак помотал головой. - Нахрен ты ко мне полез сосаться? - внезапно стал нападать Чимин. - Нахрен ты предложил это вообще? Так ещё и потребовал свой поцелуй именно в тот момент? - не остался в долгу Мин. - Нахрен? Да я был уверен, что ты такой же натурал и гомофоб, как и все, - фыркнул Чимин, в душе неимоверно радуясь тому, что Юнги не такой, - ждал, что ты покроешь меня матом, выставишь за дверь, и моя сестра потом будет тебя утешать всю ночь. - Ты совсем дебил так играть с людьми? - Юнги был ошарашен, был сбит с толку этим признанием, но в следующую секунду Чимин добил его окончательно. - Я всегда так делаю, - Пак отвернулся. - Придурок малолетний, - рявкнул блондин и сел на диван недалеко от Пака. - У нас всего шесть лет разница, дедан занудный, - кинул Чимин. - Я пошёл, пока. Надеюсь, мы не встретимся. - Стой... - неожиданно для самого себя, крикнул Юнги. - Чего ещё? - огрызнулся Пак, но в душе ему стало так приятно. - Ты давно покрасился в чёрный? - задал довольно неожиданный вопрос Мин. - Позавчера, а при чем тут это? - Пак реально был удивлён и вогнан в ступор подобным вопросом. - Я был кудрявым блондином, задолбался прятать тёмные корни и покрасился. Это всё? - Да... - еле слышно прошептал Юнги. - Дебил со странными вопросами. Пока, - где-то в глубине души Пак надеялся, что Юнги остановит его и снова поцелует. Хотя парень и понимал, что так бывает только в сопливых дорамах. Дверь хлопнула, оставляя Мина в бьющей по ушам тишине. "Значит, он всё- таки мой соулмейт... И что мне теперь делать?"