И донесётся её голос.

      Александра Леманн сидит на диване, грызя ноготь большого пальца и внимательно следит за тем, как Олег Волков вышагивает туда-сюда по комнате и объясняет план действий. — Напомни, пожалуйста, зачем нам вообще влезать в логово какого-то Надырова?— перебивает девушка на полуслове, за что получает недовольный взгляд с его стороны. — У него есть кое-что на Серёгу, а ещё он обещал appendi la testa di zenzero sulla piazza principale.       Губы Леманн сложились в небольшую «о». Она не поняла ни слова из последней части предложения, но это вероятно была угроза и их бурная реакция имела какие-то причины. К хождению вдоль общей комнаты присоединился сам Разумовский, продолжая рассказывать план, только уже обращая внимание на техническую часть.       Леманн и сама не заметила, когда начала ловить себя на мысли, что они в чём-то правы и почти все их действия оправданы. Она научилась рассматривать ситуации со всех сторон, именно когда начала с ними работать. По началу ей приходилось совершать вылазки с Олегом, страхуя его, потому что это было их основным условием и причиной, по которой они держали её под своим крылом, теперь же девушка прониклась, но и их решения стали менее безрассудными. — Леманн, ты на рожон не лезешь, держишься позади меня, но рядом. Никакой самодеятельности,- Олег наконец останавливается и облокачивается ладонями на кресло. Александра коротко кивает, думая, что сама не горит желанием помереть сегодня ночью.       Александра подчиняется указаниям Волкова ровно до тех пор, пока их на нужном месте не разводит по разные стороны, видимо, сама судьба. Чтобы хоть как-то обойти большую толпу наёмников и избежать смертоубийственную перестрелку, им приходится разойтись в противоположных направлениях. Они полагают, что делают всё правильно, раз Разумовский на том конце провода ещё не начал называть их кончеными идиотами и истошно орать.       А он ведь начал, только они не слышали.       Леманн забегает в первую попавшуюся комнату, видит колонну и юркает за неё, присаживаясь на корточки. Уже пару минут пытается отдышаться, но из-за дичайшего адреналина не получается.       Белёсая рука зажимает рот, за что её обладатель получает локтем в глаз. Точнее получил бы, если бы не цыкнул на девушку и не махнул рыжими волосами. Она в недоумении рассматривает его и продолжается жаться к импровизированному укрытию. — Ты куда, без жилета полез, придурок?- орёт Леманн на Разумовского, стягивая свой и небрежно надевая на испуганного Сергея. Он, конечно, хочет выглядеть уверенным, но даже тут девушка слышит, как у него стучат зубы. — В машине больше нет,- бросает он и начинает самостоятельно застёгивать боковины. — Какого черта ты тут делаешь, ты должен нас по камерам страховать,- шипит Леманн, чуть выглядывая, и замечает, что в комнату кто-то заходит. В пистолете оставалась пара патронов, но сейчас она их истратила, чтобы посидеть и отдышаться ещё несколько минут с Разумовским в относительной безопасности. — Я орал вам в микрофоны каждому уже минут двадцать, никто не отвечал. Понял, что связь не ловит или вас тут порешали. — И хренов гений решил кинуться в самый эпицентр геройствовать? Птица в задницу клюнула или остаток сознания помутился?- монотонно спрашивает девушка, перезаряжая пистолет,— Ты с оружием?- девушка получает утвердительный кивок, и Сергей, как доказательство, достаёт пистолет, который она хранила под своим матрасом. Времени для вопросов не было, дома поспрашивает у него об этом. — Тут оказывается пара заложников есть в здании,- осторожно начинает Сергей,- пока сюда бежал, видел, как Олег на какую-то девушку бронежилет пялил.       Глаза девушки округлились, сердце пропустило несколько ударов, а потом забилось так сильно, что аж в горле отдавалось. — Ты хочешь сказать, что Волков там без всякого обмундирования прыгает?- рычит она, Сергей лишь тупит взгляд. Такой резкий выброс адреналина спровоцировал появление Тряпки, и девушке это совсем не на руку,- Сучий потрох,- хрипит она.       Разумовскому понадобилась одна минута, чтобы объяснить Александре, где он видел в последний раз Олега и куда изначально лежала его дорога. Ещё около восьми минут и миллион шансов схлопотать целую обойму в задницу требуется на то, чтобы Леманн и Сергей добрались до нужного помещения, где Волков дрался уже не на жизнь, а на смерть. Александра незаметно наблюдала за ними в открытую дверь, судорожно пытаясь придумать план. Пистолетов ни у одного, ни у другого она не увидела.       Противник Олега был настолько здоровым и мощным, что он без особо труда толкает его в грудь ногой, отчего Волче валится на спину и ударяется больным плечом. В руках блеснул корпус пистолета и дуло направили прямо на Олега, а Александра перестаёт соображать. Она выскакивает из укрытия и стреляет в неприятеля.       Только она одно не учитывает. Он в ответ успевает прицелиться. Тот падает ничком, а она на колени оседает, прижимая уже слабеющую руку к животу. Ткань уже пропиталась кровью, и теперь рядом с ней растекается красное пятно. Глаза закатываются, а жить, как она только сейчас осознаёт, хочется.       Олег сам весь побитый из последних сил к ней подползает, на спину переворачивает да в глаза заглянуть пытается. — Прости, так и не научилась... быстро реагировать,— девушка морщится и чуть улыбается,— а ты ведь... так пытался научить,— в уголке её губ собирается кровь, которая тонкой струйкой начинает сбегать вниз к шее. А на неё такая усталость накатывает, будто положили в самую удобную и мягкую перину. — Нет, нет, нет....- шепчет Волче,- даже не вздумай закрывать глаза.       Его голос дрогнул, но держит он её всё так же сильно, прижимая к своей груди. — Это приказ, Леманн, хоть раз послушай меня. — Всё бу-дет хо-рошо,- дрожит она, а он не слушая её, качает головой.       Он с особым трепетом убирает ей мокрые (от пота? от крови?) волосы со лба и аккуратно касается щеки, невесомо поглаживает, размазывая багровую жидкость, впервые пугаясь вида крови. Её ресницы подрагивают, вдохи удаются совсем рваными, а выдохи вообще теряются в звуке всхлипов Разумовского.       Сергей осознал итог этой девочки сразу, как только они увидели её на своём пороге. А вот Олег искренне надеялся на то, что его сильная и невероятно упрямая девочка сможет выкарабкаться. Несмотря на то, что у них нет ни медикаментов, ни возможности вызвать скорую. Всё, что он мог сделать, это продолжать прижимать к себе тельце, которое когда-то сам себе пообещал беречь любой ценой. Груз вины и ответственности камнем давит на плечи мужчины, но он всё суетливо поглаживает её по голове и нервно шепчет какие-то слова успокоения.       Сережа зажимает уши руками и плачет, сидя около железной двери, не желая видеть всё это и вообще верить своим глазам. — Давай заведём собаку, а?- спрашивает Олег, а солёные капельки скатываются вниз, задевая его улыбку.       Девушка только может хрипеть в ответ. — Да, ты права, с ней столько мороки будет,— посмеиваясь, шепчет мужчина.       Александра всеми силами пытается держать глаза открытыми и даже находит в себе силы дотронутся дрожащими пальцами до его подбородка. — Выходи за меня?— с надеждой на выдохе произносит Волче.       Рука безвольно падает, а глаза перестают реагировать на внешние раздражители и уставляются в пустоту, сквозь Олега. Её последняя слезинка скатывается на его руку, а следом за ней градом капают его собственные. Он плачет отчаянно, рыча и обдирая горло, срывая связки и жмурясь до боли.       «Милая, какой же могла быть твоя жизнь, если бы ты не встретила нас?»,— мысль оседает на плечи мужчины, въедается на подкорку, забирается под кожу и бегает мелкими жучками по затылку.       «Ушла бы с работы? Начала бы писать картины, как твой отец? А если бы с тобой сейчас всё было хорошо, ты бы всё-таки согласилась выйти за меня? Пусть мы никогда даже не заикались о наших взаимоотношениях, но нам ведь всё было понятно по действиям? По тому, как мы оберегали друг друга, как заботились или даже как смотрели. Ты бы ответила «да»?»       Слёзы, которые Волче хранил в себе всю свою жизнь, сейчас высыхали на их щеках. Он плакал за неё, за Серёжу, у которого травма на травме, за себя, как за человека, который упустил все возможности признаться ей и защитить в конце концов.       Олег целует Александру в лоб, зажмуриваясь и прощаясь.