Неправильный

— Эм, когда мы закончим тренировку?— кажется обычный вопрос заданный тренеру, однако его неуважительный тон и крайнее презрение в голосе раздражало любого, даже самого терпеливого человека на свете. — До конца раунда осталось три минуты. Потом сразу заканчиваем. — видимо не все показывают свои эмоции. «Три минуты...слишком долго....Скучно тут. Не понимаю, зачем я вообще сюда пошел? Отомстить можно и по-другому.», — мальчик решил сесть возле тренера, размышляя о своем плане. «За что мне нужно мстить? Ну обозвал этот идиот меня, и что теперь? Пф. Выдумал себе.», — признавать не хотелось даже самому себе, но Гону было весело сегодня. В этом зале, даже с ненавистным одноклассником парень чувствовал себя как дома. Странные, местами жутковатые люди были весьма вежливы, а некоторые даже заинтересовали мальца. «Хисоке бы такие нежности не понравились» — внезапная мысль, не имеющая смысла, сказанная как будто не своим голосом, которая одним своим появлением любезно, словно после тщательной уборки разложила всё остальное по полочкам и поставила жирную точку на следующим занятии здесь. «Мне не может тут нравится, потому что не понравилось бы Хисоке. Я должен быть идеальной копией старшего брата, дабы оправдать его ожидания. И возможно тогда я стану чем-то значимым. Может быть даже не "чем-то", а "кем-то"», — погружение в свои грёзы не вело ни к чему хорошему. Благо отвратительный таймер издал до боли громкий звук. Гон слышал его только второй раз, но уже всем сердцем и душой ненавидел. Или же наоборот мечтал услышать его? — Закончили! — крик тренера казался чудесной песней птиц, в сравнении со звуком омерзительного прибора. «Наконец. Скоро уйду от сюда. Только вот что дальше? Убить его по дороге домой? Было бы неплохо, как раз район неблагополучный. Справлюсь ли сам? Я ведь даже его расписания толком не знаю. Хисоке писать не хочется, а если не ему, то кому? Этому ублюдку с его маленьким братишкой - уебаном? Нет...точно нет...» — Гон! — А, что такое? — из своих мыслей парня выдернул голос Зуши, который кричал мальчику прямо на ухо. Теплое дыхание цели осталось неприятным комком грязи на ухе. Пот стекавший по подбородку собеседника неприятными каплями скатывался прямо на плечо Гона. — Ну, так то ничего, просто мы уже построение идёт. — с этими словами Зуши положил свою огромную, влажную, нет, лучше сказать мокрую лапу прямо возле открытой и такой тонкой шее парня. — Я же просил не трогать меня. — твердо и властно ответил Гон. Парень с детства ненавидит прикосновения, особенно от чужих людей. Но все же есть одно исключение. — Пф, неженка. — эти резкие смены настроения постепенно выводили мальчика из себя. Ярость медленно поступала к горлу и вытягивала руки в хитрой, до боли знакомой и жуткой ухмылке. Ничего не ответив Гон встал в строй. «Я все таки позвоню белобрысому.» — партнёров парень себе не выбирал. К сожалению. Но иногда, когда выхода не было, приходилось пользоваться своими знакомствами. Все таки себя парень тоже не понимал. Работать с Иллуми было намного легче, чем с его недоумком-братом. Так в чем же проблема? В нем самом или всё-таки что-то привязывало Гона к Киллуа? — Тренировка окончена! Спасибо всем. — Нобунага легко улыбнулся, а через мгновение мужчину будто ветром сдуло. — Наш тренер такой крутой! — воскликнул Зуши.Он действительно любил своего тренера и восхищался им. Кажется так же Гон говорил про Хисоку когда-то. Однако последний не был таким надоедливым. — Эй! Ты меня слышишь? — к сожалению или к счастью возмущенного мальчика услышали лишь с пятого раза. Кажется. Хотя, если бы тот не был прилипучим как муха Гон никогда бы его и не услышал. — Чего тебе?! Мне нужно поговорить по телефону, так что вали в раздевалку и не пудри мне мозги! — весьма грубо, на повышенном тоне, вот вот готовым перейти на крик ответит Гон. — Пф, неженка. — видимо эта фраза была любимой у товарища. Что ж, она и была что ни на есть раздражающей. К счастью это не на долго. Дверь в раздевалку со скрипом закрылась и мальчик наконец смог остаться в одиночестве. «Если так подумать, то даже компания белобрысого намного лучше, чем терпеть вот этого выродка.» С этой мыслью парень достал из кармана толстовки свой старый телефон с трещинами по всему экрану. «Звонить или нет?» — единственный вопрос который волновал мальчика. — Эх, плевать. — с этими словами Гон поднес телефон к уху, вслушиваясь в протяжные гудки. — Алло. — сонный голос собеседника раздался в трубке. «Видимо у него нет моего номера.» — О, так ты не сдох. Дрыхнешь, сучара? — А, это ты. И тебе доброе утро, Гон. — Какое еб твою мать утро. Сейчас уже вечер. — Не важно. Ты зачем звонишь? — Спросить хотел. Как отомстить человеку? — Хахах, да убей его и не парься. Че тут думать то. — нервный смешок, который выдавал всю натуру лживого мальчика на том конце трубки. Гон с первой встречи понял, что Киллуа — другой. Для него человеческая жизнь — что-то ценное и дорогое. Чего не сказать о первом и его брате. — Это Зуши. — Что? — Я хочу отомстить Зуши и мне нужна твоя помощь. — А мне какое дело до ваших тёрок. Что произошло хоть? — Да так. Просто теперь у нас в классе два пидора. Ты и я. В ответ Гон услышал лишь молчание. Он слушал сопение собеседника около пяти минут, а потом сбросил трубку. «Не хочет помогать и не надо. Заебал уже.» Дверь в раздевалку была благополучно открыта ногой, а глаза выискивали рюкзак. В углу стоял уже полностью одетый товарищ, видимо все это время ожидавший Гона. — А ты долго. Собирайся и пойдем по домам. — буркнул мальчик себе под нос. — Нам разве в одну сторону? — с крайним удивлением задал вопрос малец, не понимая с чего такой порыв дружелюбия и вежливости. — Ну, от сюда только один автобус ходит. Так что по любому вместе. — говорить о том, что Гон живёт совсем неподалеку, в этих развалинах не хотелось. Не потому что стыдно, просто не за чем. — Меня брат заберёт. — краткий и ясный ответ, который поставил точку на диалоге. Однако, Зуши не ушел. Он смирно сидел и лишь изредка поглядывал на Гона, который судорожно искал свои любимые брюки. — Черт, черт, черт. — произнес мальчик, попутно разбрасывая вещи по всей раздевалке. — Ты что-то потерял? — глупый вопрос. По поведению парня можно точно сказать, что он ищет не просто какую-нибудь вещь, а очень дорогую и важную для него. — Не видишь что-ли? Отъебись. — Давай помогу. — на самом деле помощь бы пригодилась, но не от Зуши точно. Не сейчас, когда в голове метались мысли от : «Убей его побыстрее» до «А за что мне собственно мстить?». — Вот ещё! Весь рюкзак мой перероешь, а потом наговоришь всякого. — эмоции. Опять эти чувства испортили все. Всё-таки то, что его товарищ узнает о обиде немного, но все же рушило его грандиозный план мести. А есть ли он вообще? — Не буду я ничего говорить, с чего ты взял? — по интонации подрагивающего голоса было ясно одно — маленькая тайна всплыла из глубин океана. — Да так, забей. Проклятые и любимые одновременно брюки нашлись в углу раздевалки. Естественно хозяина интересовало как именно туда попала любимая вещь, но это было на втором плане. Разбитый экран потрепанного телефона загорелся, оповещая о сообщении. Лишь небольшое количество людей знало номер Гона, поэтому тот, немного поразмыслив понял, что это либо Киллуа, либо Хисока. Мысленно парень надеялся на второй вариант так как разговоры с коллегой не приносили никакого удовольствия. Взяв мобильник в шершавую , с небольшими мазолями на подушечках пальцев ладонь мальчик открыл сообщение. «Пф.....решился всё-таки.» Глубокие, но в то же время пустые, неповторимые, одним словом чудесные карие глаза мимолётно скользнули по короткому сообщению от до боли любимого и ненавистного человека. Шокирующий факт, принятие которого почему-то заняло лишь несколько мгновений. "Я помогу тебе." «Мог бы чего нибудь подлиннее написать. Интересно как белобрысый объяснит свою пропажу на целых пять минут.Ну похер, поможет и славно» Пропитанные солёной жидкостью, серые штаны в один момент сменились удобными брюками темно зелёного оттенка. Кажется раньше цвет был более насыщенным и глубоким, приближенным к изумрудному, однако на данный момент ткань имела более лаймовый оттенок. «Результат многочисленных стирок. Эх. Новые нужно было бы приобрести» Одежда была успешно, неопрятно, на скорую руку сложенна, вернее сказать наглым образом скомкана в темно-зеленом рюкзаке. — Идём? — нетерпеливый собеседник решил прервать много минутное молчание своим неприятным голосом. — Меня заберёт брат. Я же говорил. — разговор сопровождался резкими звуками молнии на том же изумрудном рюкзаке и невнятным бормотанием мальчика себе под нос. — Давай вместе подождем твоего брата. Я очень хочу его увидеть! — настырный, правильнее сказать нахальный собеседник все не желал отступать. Вот только Гону такое поведение было совсем не по душе. Раздражение медленно подкрадывалось к горлу, начиная душить со всех сторон. Казалось, если не выплеснуть агрессию — лопнешь. — Послушай. Мы с тобой не друзья и моего брата тебе видеть не обязательно. Так что закрой свой поганый рот и беги быстрее домой, пока ноги есть. Высказывание, которое должно было отпугнуть надоедливого, как маленькое насекомое в чудесную летнюю пору Зуши, по какой-то неизвестной причине наоборот притягивало его. Жуткие слова, совершенно необдуманные действия парня, стоящего напротив вызывали невероятный восторг и ураган приятных и пугающих чувств где-то внутри. — Да что ты. — хитро улыбнувшись, словно лис заметивший добычу, парень медленно начал подходить к объекту обожания, стараясь загнать несчастного в угол. С каждым шагом Зуши голова становилась тяжелее, а кислород медленно ускользал из помещения, как будто его там и не должно было быть. Казалось, Гон сейчас задохнётся. Не от восхищения или тем более умиления. Чувство неописуемого отторжения, неприязни и некого страха засело глубоко в скверной душе и сидело там на протяжении долгих и мучительных пяти минут, пока Зуши, прижавшись к телу мальчика смотрел в его бездонные, карие глаза - пустышки. Тела двоих были плотно прижаты друг к другу. Гон отчётливо чувствовал животное возбуждение своего собеседника. От этого тошнота и ярость медленно, но верно и в то же время мучительно накатывали волнами. В один момент руки Зуши, такие холодные, как лёд и в то же время горячие, как пламя не спеша скользили под толстовкой Гона, исследуя область пупка, проводя пальцами по идеальным кубикам пресса и вырисовывая различные узоры на теле испуганного мальчика. ----------------------------------- Единственное, чего боялся Гон — половая связь. Вполне естественный процесс, который мальчик ненавидит всей грешной душой и которому с удовольствием противился и избегал. Такие ситуации как сейчас происходили не один раз, но вот только не с одноклассником в раздевалке. Тихими вечерами одинокий, любвеобильный братец то и дело заказывал для себя весьма дорогих красавиц, дабы скоротать время и доставить удовольствие себе. Правда маленький Гон никого не заботил. Извращенца совершенно не смущал мальчик семи лет, лежащий рядом на кровати с неважным самочувствием. Мальчишка не понимал что происходит перед его глазами, а это ещё больше пугало. Красивая девушка почему то трогала тело его брата и самого Гона. В большинстве случаев старший поддерживал такое поведение, никак не аргументируя это. Видимо такое обращение оставило глубокий след на всю жизнь. Или же что-то другое? ---------------------------- Картинка перед глазами постепенно превращалась в кашу цветов, а собеседник стал теряться. Тело не слушалось, а острые ощущения холодной лапы под толстовкой пропали. Последнее чувство, за которое так усердно хватался парень — чьи-то мягкие руки под талией. Тяжёлые веки медленно поднимались и яркий пазл перед глазами постепенно собирался в одну картину. Кусочек к кусочку, медленно и мучительно будто яд расползавшийся по венам зрение приходило в норму. Голова трещала пополам, будто топором рассеченная. Дитя осознание пришло так же неожиданно, как тошнота подступившая к нагому, так жадно требующему воды и свежего воздуха горлу. Но желудок был пуст, лишь вязкая, полупрозрачная жидкость каплями стекала на пол изредка попадая на мертвую кожу губ. Взгляд несчастного мальчика устремился на нижнюю часть своего тела, как только мозг смог принять ощущение наготы. Длинные ноги, которые солнце так любезно нежило в своих детях - лучах и бережно припекало раны, были наги. Погрязшие в белой жидкости конечности, длинные, покалеченные пальцы рук, впалый живот и бледно-мертвая, тонкая кожа, обтягивающая ребра. Паника. Очередное дитя родившееся сегодня из головы мальчика. Своими длинными руками собственное детище утягивало то ли в петлю, то ли в ад. — Блять. — единственное, что смог выговорить несчастный парень. Ноги медленно согнулись в хрупких, словно фарфор коленях. Тело постепенно принимало горизонтальное положение, а отекшие конечности начинали функционировать. Полные отчаяния, пустышки-глаза выискивали одежду по всей раздевалке. Обшарив взглядом скамейки мальчик решил проверить в урне. Ватные ноги ели держали тело в состоянии равновесия, единственной поддержкой для хрупкой, фарфоровой фигурки стала измотанная стена-матушка, обросшая мхом и ещё какими-то листьями, названия которых Гон не знал. Как оказалось одежды не оказалось и в грубо говоря помойке, хотя этому малец был даже рад. «Блять, как же я устал.» Горючие слезы отчаяния полились без воли хозяина, пока тот мелкими шагами направлялся в душ. Пальцы ухватились за серую, холодную ручку и отворили дверь в ванную. Ржавая насадка для душа и мягкая трава вместо пола. Чего ещё ожидать от этого проклятого места? Холодная вода резко полилась прямо в лицо пришедшему. Отчётливый запах хлорки резал нос, но это было больше плюсом, чем недостатком. Ледяная жидкость сменялась кипятком и так далее. Этот забавный круговорот веселил мальчика.Но все веселье закончилось, когда дитя осознание обхватило порадителя ещё крепче, затягивая в пучину своих объятий. Сзади все безумно болело, от этого обычный процесс казался пыткой. «Все. Хватит.» Кран резко повернулся в право и неожиданно оторвался. — Да блять! — крик отчаяния резко сменился разливистым, истеричным смехом. Бедное существо смеялось, пока собственные руки раздирали кожу на бледной шее, а кровь медленно стекала вниз. Тяжёлое, налитое свинцом тело скатилось по старой стене, калеча лопатки. Слезы, кровь и истеричный смех смешались во едино и картинка вновь размывалась. В такое состояние Гон впадал довольно часто, однако выйти из него самому не получалось. Помогал обычно любимый всем сердцем брат, но его не было сейчас рядом. Единственное, что смог сделать парень это приложиться затылком о каменную стену, дабы потерять сознание. Последняя и наверно самая громкая мысль за сегодняшний день в голове мальчика прозвучала неожиданно. «Теперь хотя-бы есть за что мстить.»