Выбирая снова и снова

Сережа улыбается. Сейчас он делает это слишком часто, что даже немного пугает, но по-другому не может. Он безумно счастлив. У него уже было ощущение счастья в жизни, но такого — никогда. Какое-то слишком теплое — но не обжигающее, нет! — с легкой тоскливой ноткой, но с бесконечной надеждой на будущее. Это уже не просто его — личное! — счастье. Оно и личное, и общее. Семейное. Не все идеально, нет. Потому что у них остается Чумной Доктор, остается опасность и тайна их личности, но это меркнет по сравнению с тем, что они приобрели. Сережа не может не улыбаться. Особенно когда видит в зеркале заднего вида, как на руках Олега спит тихо Андрюша, уткнувшись личиком в надежное папино плечо. — Ты за дорогой вообще следишь? — усмехнулась Лера, отвлекая от созерцания тихого уюта. — Мы ведь врезаться можем. — Дорогуша, ты правда в это веришь? — ехидно интересуется Разумовский полушепотом, снисходительно взглянув на девушку. Он никогда не станет подвергать семью чрезмерному риску, Андрея так точно. Его безопасность у Сережи теперь на первом месте, как и все остальное, что связано с этим маленьким чудесным созданием. — Зачем его надо было брать с собой на тренировку? — удивляется Макарова, развернувшись назад, обращаясь к Олегу. — Совсем никому не доверяете с ним оставаться. — Только тебе и Шуре, — отвечает омега, перебирая мягкие волосы сына. — А вы оба тренировались. Так что он всегда с нами. — Он сильно устал, — заметила Лера, с улыбкой глядя на слегка хмурящегося во сне малыша. — У него режим, он привык в это время спать, — отвечает Олег, целуя малыша в макушку. — А Олежа у нас блюдет за режимом, как ястреб за добычей, — усмехается ехидно Сережа, встречаясь с недовольным взглядом в зеркале заднего вида. — Зато ребенок спокойный и послушный, — произнесла Макарова, продолжая улыбаться. — С ним как будто вообще не бывает проблем. — Бывает, в конце концов он на половину Разумовский, — фырчит забавно Олег, посмеиваясь только глазами. — Он еще и фамилию мою получит, когда мы свалим из страны, — клятвенно пообещал Сережа. — Разумовский Андрей Сергеевич. Однажды это имя будет внушать страх и уважение во всем мире. Лера и Олег почти синхронно закатили глаза. Сережа, кажется, это не заметил, но мог ожидать — знает он эту сговорчивую парочку. Работа у них продолжалась, несмотря на то, что Андрюшке уже было два года. Хоть темп их снизился немного из-за появления ребенка, но Сережа не отказывался от своих планов и идей, хотя Лера стала более самостоятельной единицей. Шура у них работал регулярно, хоть иногда и отлучался по особо дорогим заказам. Появилась хоть и рабочая, но… семья? Да, Сереже это было странно осознавать, потому как большую часть жизни их было только двое и большего не требовалось. По началу он был в панике и не мог привыкнуть к их трио, и ребенок вызвал сложности и на уровне их отношений. Но сейчас все пришло в относительную норму. Они высадили Леру, а затем направились к дому. Они чаще всего так делают, если не было миссий, но сегодня они припозднились, что Андрей заснул и даже не смог попрощаться с «тетей Лерой». Наверняка расстроится завтра, Лерку он очень любил, как и она его. А пока Андрей продолжал спать, даже когда они подъехали к дому, и Сережа перехватил его из рук Олега. С порога на них налетел визжаще-скулящий черно-белый мохнатый вихрь, сносящий с ног. — Боттичелли, цыц, — шипел на него Сережа, стараясь не наступить на счастливого хася. — Да замолчи, будь приличным псом. — Место, — рыкнул зычно Олег, и Бочи сразу замолк, садясь по правую сторону от хозяина, призывно-жалобно глядя на него, переступая с лапы на лапу. — Вот почему он меня не слушается? — обиженно насупился Сережа, небрежно сбрасывая жутко дорогую обувь, наступая на пятки. — Потому что ты совсем не строгий, — усмехнулся Олег, садясь на пуф, развязывая шнурки на ботинках, глядя на терпеливого пса. — Видел я, как ты его подкармливал со стола. — Ты ничего не докажешь! — возмутился Сережа, показывая язык омеге, удаляясь с ребенком на руках в его комнату. — Не забудь его разбудить и сводить умыться, — сказал вдогонку Олег, жестами приказывая Бочи лечь, затем встать, а после повернуться. — Ты ж моя умница. — Я знаю, любимый, — отозвался Сережа, а Волков старался не ржать в голос, трепля довольно поскуливающего пса, позволяя лизать свое лицо и руки. Не в первый раз у них такое недопонимания, но в который раз Олег не спешит расстраивать альфу, хотя у него были подозрения, что тот в курсе, кому адресуют ласковые прозвища. Олег переодевается, прикармливает заскучавшего пса — нужно будет с ним пойти погулять, как уложат ребенка, а то не даст им с Сережей спокойно ночью… ну вряд ли они всю ночь будут спать. Сережа нехотя будит Андрюшу, чтобы тот почистил зубки и переоделся в пижаму. Делает он сам это еще неловко, но старается, что не может не радовать. Альфа лишь помогает, хотя более бодрый сопротивляется чужой помощи по-Волковски хмуря бровки. Сейчас он сонный, такой милый и покорный — тоже совсем как Олег — не сопротивляется, даже позволяет отцу застегнуть пуговки на пижамке и укрыть одеялом. Но все равно ворчливо бубнит, недовольно-обиженно глядя на Сережу. — А сказку? — просит Андрей, обнимая игрушечного хася — будто ему живого и скулящего не хватает. — Конечно, — улыбается Сережа, поправляя волосы сыночку. — Но сначала тебе нужно закрыть глазки. — А папа придет? — тихо спрашивает малыш, покорно прикрывая веки. — Да, сейчас он тоже умоется, как ты, и придет, — пообещал Сережа, чуть сильнее, кутая. Олег пришел через пару минут, пока Сережа успокаивал сына. Следом за хозяином вошел и виляющий хвостом Бочи, тыкаясь мокрым носом в лицо маленького человека. Разумовский очень недовольно взглянул на Олега — он был против настолько близкого общения собаки и ребенка. Волков аккуратно постучал по бедру, присаживаясь на кровать, и Бочи перестал фырчать и ушел в ноги хозяина, распластавшись на полу черно-белым ковриком. — Ну все, все готовы к сказке на ночь? — спросил Сережа, растянувшись в кресле у кровати сына. Андрюша активно закивал, сонно зевая — наверняка не дослушает, как обычно, заснет быстрее, но все же сказка — это их общая традиция. Семейная, отдающая спокойствием, теплом, уютом и надежностью — в эти мгновения они находятся в собственном маленьком мирке, в котором есть только они, который невозможно разрушить. По крайней мере Сережа не позволит. Он убьет любого, кто даже посмотрит косо на них — на Олежу и Андрюшку, его сокровища. Ни одного взгляда, ни одного вздоха в их сторону Разумовский не допустит. — Какую сказку хочешь сегодня? — тихо спрашивает Олег. — Про злого дракона, — просит Андрей, вызывая самодовольную усмешку Сережи. — Расскажи, как милый принц-оборотень повелся на злого Дракона, а потом рыцарь пошел его спасать, — произносит Разумовский, ехидно глядя на Олега. — Ага, особенно ярко опишу фиолетового коня и фиолетовые доспехи этого рыцаря, — отзеркаливает усмешку Волков. Сейчас они могут смеяться, могут шутить над Вадом, над похищением и пытками Олега. Это дорого стоило — трудно было забыть все, что было между, что происходило тогда… Иногда даже после родов Олега могло накрыть от воспоминаний, его трясло, била истерика и рыдания, а Сережа не мог понять, как он может помочь — быть рядом, обнимать и шептать бессмысленные утешения. Сейчас они перешучиваются, выдумывая сказки для ребенка, используя персонажей их прошлой жизни, представляя реальные события или стараясь их изменить так, как они бы хотели их видеть и прожить. Так, например, в одной из них Лис и Волк никогда-никогда не расставались, всегда живя вместе в норке, созданной хитрющим Лисом, который безумно любил и оберегал хмурого, но ранимого Волчика от всех хищников вокруг. В другой истории храбрый воин, с волчьей шкурой на плечах, спасал нерадивого колдуна от злого черного мага, способного обращаться в огромного ворона. Ворон нашептывал колдуну плохие вещи, чтобы тот совершал преступления, но любовь и вера воина спасла волшебника от духа. В другой сказке они вместе боролись против противного полубога, от шагов которого раздавался гром. Он несправедливо казнил людей или сажал их в тюрьмы, но два храбрых друга воспротивились этому беспределу и подняли восстание среди заключенных, чтобы победить злого Грома. Много сказок они напридумывали вместе. Каждая вызывала интерес у Андрюши и легкий укол в сердце у взрослых. Их жизнь далеко не сказка, как бы они не хотели. Будет ли в будущем все хорошо? Они не могут быть уверенными, но оба уверены, что на куски порвутся, но сделают все, чтобы у их ребенка сказка стала реальностью, раз у них этого не получилось. — Спокойной ночи, сердце мое, — шепчет хрипло Олег, устав от долгого рассказа, целуя заснувшего сына в висок. Сережа целует его следом, а после касается мягко родных губ любимого омеги. Сережа счастлив как никогда. И сделает все, чтобы это счастье было как можно дольше — до конца их жизни.