Memento Mori

Вот и сбывается все, что пророчится. Уходит поезд в небеса – счастливый путь! Ах, как нам хочется, как всем нам хочется Не умереть, а именно уснуть. (с) Владимир Высоцкий «Баллада об уходе в рай».

Сириус Блэк не страшился полиции и общества, он не боялся ни Бога, ни черта. Слишком бесстрашный, слишком рисковый, слишком безрассудный и еще очень много «слишком». Он всегда был немного «слишком», и, наверное, именно этого притягивало к нему людей. А еще полное отсутствие страха и инстинкта самосохранения, он не боялся ничего, даже самого страха. Хотя нет, кое-чего он все-таки боялся. Он не боялся своей смерти, но жутко боялся смерти близких ему людей. Сириус Блэк пережил смерть почти каждого дорогого ему человека, теряя близких одного за другим и вместе с ними безвозвратно теряя куски сердца. Каждая смерть слишком тяжело переживалась им, да и, наверное, даже не пережилась окончательно. В его груди томились океаны боли, что до сих пор не иссякли и любили напоминать о себе время от времени болезненным пинком по итак задыхающемуся, умирающему сердцу. А сейчас Сириус Блэк умирал сам и размышлял только о том, что вот она – его Судьба, заключающаяся в смерти от рук сумасшедшей кузины. А ведь он за всю свою жизнь не сделал ничего из того, что могло бы оставить его в истории магического мира как героя или просто хорошего человека. Нет, конечно, он совершил немало подвигов, никогда не придавая им особенного значения. Он был одним из немногих тех, кто продолжал бой даже тогда, когда у них выбивали из рук палочки и, если честно, так делали только два человека: он сам и его лучший друг Джеймс Поттер. Но все хорошие поступки перечеркнула одна большая ложь, которой поверили все, ведь верить во что-то, подкрепленное доказательствами, так просто. Вот только никто не задумывался, что все произошедшее было совсем не в духе Бродяги, разве что взрыв, который он якобы совершил из чувства ярости. Но Сириус Блэк умирал предателем, безумным преступником, но зато первым, кто смог совершить побег из Азкабана. Азкабан. Он провел там тринадцать лет своей жизни, чуть меньше половины, но каждый день, каждая секунда каждого дня серебрила его иссиня-черные волосы. В голову постепенно закрадывались осознания, отдающиеся тупой болью где-то в груди на уровне изорванного в клочья сердца. Сириус Блэк провел больше времени в Азкабане, чем с Джеймсом Поттером. Сириус Блэк провел больше времени в Азкабане, чем с Марлин МакКиннон. Сириус Блэк провел больше времени в Азкабане, чем с людьми, с которыми хотел бы провести всю свою жизнь. А сейчас он так бездарно умирал, даже не думая отскочить в сторону и лишь наблюдая за безжалостной зеленой вспышкой, забирающей чужие жизни так легко и просто, будто они ничего не значат. Будто он сам, Сириус, звезда, ничего не значит. Он не хотел с этим мириться, но все равно смотрел прямо в середину летящей в него изумрудной вспышки. Время словно остановилось, все стало таким ненужным, когда убивающая стрела оказалась прямо около его сердца, но он все еще не чувствовал удара. Время продолжало растягиваться до бесконечности, а голова начала наполняться никак не связанными между собой отрывками, будто кто-то вылил в Омут Памяти абсолютно все воспоминания Сириуса Блэка, а потом насильно окунул мужчину в водоворот своей бездарно упущенной жизни. Был бы всемогущим, был бы хотя бы наполовину также силен, каким пытался казаться, исправил бы все, что только можно было исправить. Если бы мог повернуть время вспять, то сделал бы все по-другому. Все было бы по-другому, если бы только смог вернуться в прошлое. Воспоминания причиняют боль сильнее, чем Круциатус. Вот он добился прощения Ремуса спустя годы, которые провел в Азкабане. Это было сложно, ведь лучший друг, самый рассудительный друг из всей компании на самом деле поверил в то, что он мог предать своего лучшего друга и его семью, мог желать им смерти. Но Сириус Блэк не винил Ремуса Люпина, ведь он не знал о смене Хранителя Тайны, ведь он не знал, что на самом деле виноват Питер Петтигрю – мерзкий крысеныш, которого Бродяга никак не сможет простить, хотя перед смертью люди должны прощать всех. Смерть… Все еще так странно, но вот как, оказывается, вся жизнь сжимается в доли секунды и становится для тебя фильмом на реверсе (прим.автора: Реверс (от лат. reversus «обратный») – изменение хода на обратный, противоположный). Вот он первый раз взял на руки Гарри и не знает, как не причинить боль этому хрупкому существу. Такой маленький, его кулачок был не больше чайной ложки, темные волосы слиплись и пристали ко лбу, и Сириус не знал, что делал бы, если крестник вдруг решил бы заплакать, но Гарри не плакал, а лишь изучал окружающий мир широко распахнутыми младенчески голубыми глазами. Помнится, тогда они с Сохатым делали ставки, какого цвета будут глаза Гарри, и Сириус выиграл, сказав, что глаза мальчугана будут точь-в-точь цвета глаз его матери. Лили, милая Лили Эванс, Цветочек, который так долго трепал нервы Джиму, а тот трепал нервы Мародерам, прежде чем самой стать миссис Поттер. А вот и следующее воспоминание: свадьба Поттеров, где жених и невеста светились ярче Солнца, да и сам Сириус был не менее счастлив, обнимая свою любимую блондинку и ероша волосы, портя идеальную прическу, ее младшей – пусть на несколько минут, но младшей – сестре. Ох уж эти близняшки МакКиннон… Кажется, они успели вымотать километры нервов каждому жителю Хогвартса, а уж сколько нервов они вытрепали каждому Мародеру, и ему самому в частности. Но хуже всего, конечно, было Джеймсу, он знал их с самого детства, да они и росли вместе. Собственно, Сириус их тоже знал с раннего детства, так уж сложилось, что детишки аристократических семейств обязаны были знать друг друга. Так он и познакомился с большинством из тех, кто сейчас сражался за другую сторону. И, если честно, выбирая родиться ли в своей семье – семье аристократов, где все твердят «Кровь Блэков сродни королевской» или что-то вроде, он никогда не запоминал подобные девизы в отличие от младшего брата – или в семье магглов, полукровок да или тоже чистокровной, но не пафосной семье, как те же Уизли, Сириус бы никогда не выбрал свою семью. Следующее воспоминание, выпускной вечер. Каждый гребаный выпускник каждого гребаного факультета смешались в одну большую кучу, где не было различий по цветам знамени, были лишь молодые и веселые люди, которые знали друг друга. И не важно, какими были взаимоотношения, на их выпускном все было замечательно. Вереницей проносятся воспоминания из их Мародерской жизни в школе – и недели не проходило без какой-либо шалости, совершенной их компанией. Вспоминая, как их отчитывали за шалости, Сириус четко видел усмешку в глазах каждого учителя и их горькое покачивание головой: «Вашу бы энергию да в нужное русло!..» Знаете, когда жизнь проносится перед глазами, и ты вспоминаешь все, что было, даже если давно забыл что-то (память все же бережно хранит хорошие воспоминания), душу наполняет какое-то светлое и теплое чувство, похожее на ностальгию. И ты до безумия хочешь вернуться в каждое из этих воспоминаний и прожить их заново. Хотя, может так было только у него. Сириус Блэк – человек с богатым на хорошие воспоминания прошлым, но, увы, и плохих моментов было не меньше. Вереница воспоминаний крутится все быстрее, словно ты на карусели, которая все набирает обороты и даже не думает сбавлять скорость. До определенного момента. Ох, Сириус отлично помнил этот день, хотя на тот момент ему и было всего четыре года. Он опять ослушался мать и вел себя крайне безобразно. Весь разговор, к сожалению, стерся из памяти, но главные фразы остались с ним навсегда: – Я никогда не умру! – Memento Mori, Сириус Орион Блэк. Помни, что смертен. Помни, что смертен. Кажется, он совсем забыл это за все те годы, пока сражался на стороне Ордена Феникса против Пожирателей Смерти. Кажется, он совсем забыл это за все те годы, которые провел в Азкабане. Кажется, он совсем забыл это за все те годы, пока скрывался. А вот сейчас он умирал. По-настоящему умирал, стоя на пороге и чувствуя холодное дыхание смерти. Хотя, возможно, это веет холодом из арки, стоящей прямо за его спиной. Сириус Блэк моргает. Сириус Блэк внезапно оказывается перед огромным зеркалом, которое, как он помнил, стояло в доме Малфоев. Сириус Блэк видит в зеркале четырехлетнего себя и открытое окно за спиной. Сириус Блэк снова моргает. Сириус Блэк не помнит ничего из прожитой жизни. Сириус Блэк получает шанс начать все заново.