Доктор Этери

Она постучалась к Медведевой, откуда слышался смех Сони и Ани. Видимо Щербакова развлекала девчонку, как могла. Этери вошла. - Сонь, ты как? - Да никак, болит жуть. - Давай посмотрим. Вытягивай ногу. – она взглянула на опухшую конечность. – Болеть стало больше, чем сначала? - Да нет, также. – Она прощупала ногу, девочка почти постоянно ойкала. – Давай укольчик поставим обезболивающий, хорошо? Иначе я не смогу ничего сделать. - тренер подняла глаза. - А может не надо? Я потерплю. - Соня, не потерпишь. Это реально необходимость. Не бойся, я быстро. Этери отошла набрать шприц, а Женя погладила Соню по плечу и шепнула: «Не бойся, она не больно колет». Щербакова в этот момент прыснула, вспомнив свой бронхит у тренера под контролем и по уколу каждый день десять дней такое себе "не больно". - Щербакова, не смешно. Будешь смеятся - я найду наказания. Будешь бильманы крутить у меня до посинения. - Аня тут же замолчала. - Готова? – спросила тренер, протирая кожу на ноге спиртовой салфеткой. Соня кивнула и вцепилась в руку Жени. – Все, видишь? Не больно же? Ждем пять минут,пока подействует. Соня расслабилась и поняла, что нога постепенно проходит. Когда Этери второй раз прощупывала конечность, Соня молчала. - Сонь, придется лангету наложить. Но сначала я вправлю с твоего позволения вывих. - Может не надо? Это больно, наверное. - Так ты же под лекарством, ты не почуешь даже. Давай, расслабься только. – тут тренер резко повернула ее лодыжку на себя и что-то щелкнуло. - Отлично. – она перетянула ногу эластичным бинтом, а затем наложила лангету и принесла Сонечке костыль. – Аккуратно ходить, на ногу по возможности дня три не вставать. Ну, и понятно никаких физических нагрузок неделю точно. Я пойду. Она вернулась к себе, где Валиева лежала на диване. - Тебе лучше? – спросила тренер у девочки. - Неа, все также. Может все-таки таблетку дадите, Этери Георгиевна? – фигуристка с надеждой посмотрела на нее. - Камил, мне не сложно, но она тебе реально не поможет. В твоем случае дело не внутри головы, а снаружи. Давай сделаем так: сейчас иди к себе, ложись, можешь поспать. Если к вечеру не станет лучше, то придешь, будем решать, что с тобой делать. – Валиева кивнула и медленно вышла. Тем временем Этери открыла СМС, пришедшую ей на телефон. «Получила подарочек? Это только начало, девчонка должна его прыгнуть, иначе все будет хуже. Новогорск не очень далеко от нас». И тут снова постучали. Она отложила мобильный. - Заходите. В комнату вошла Саша. - Этери Георгиевна, извините, но я хотела спросить, зачем вы меня заставили тогда прыгать три с половиной? Вы прекрасно знали, что не выйдет. Кстати, я не совсем за тем пришла. У меня рука с тех пор так и не прошла, болит. - Где? – она подсела на диван к Саше и взяла руку. - Запястье. Ой, больно, вы чего? – она обиделась, когда тренер надавила на больное место. - Потерпи немножко, я посмотрю. Похоже на сильный ушиб. Саш, а вы с Аленой ссорились последнее время? – произнесла тренер, прикладывая холодный компресс к руке. - Мы с Аленкой? Да с чего вы это решили? – Саша перевела на нее взгляд. – Мы дружим, я бы никогда. Что-то случилось? - Случилось, Саш. Посиди, подержи компресс, а Алену позову и объясню ситуацию. Косторная явилась заспанная, видимо сказалось действие лекарств и усталости. - Зачем звали? – тренер лишь кивнула ей на диван, где уже сидела Трусова с больной рукой. Алена, увидев лицо тренера, очень даже испугалась. – Что-то случилось? - Ален, честно скажу, ситуация хреновая и напрямую связанная с вами. У твоего отца явно большие связи, я права? – Алена лишь кивнула, не понимая, к чему бы она это. – Позавчера ко мне подошел человек, сказал, что Саша должна прыгнуть аксель в три с половиной, иначе поплачусь не только я. – Саша схватилась за голову. – Я попробовала, ну как видишь. – Этери кивнула на руку Саши. – Видимо взрыв – это привет от твоего папочки. А сейчас я получила новую угрозу. Ален, что это? – тренер уставилась на чемпионку Европы. - Я не знаю. Я поговорю с ним. Дайте мне минуту. – она вынула телефон и показала, чтобы вели себя тише. – Ало, пап. Расскажи мне, что происходит? Я знаю, ты приложил руку к этому взрыву, да? Что значит устранить соперницу? Пап, ты понимаешь, что она могла до смерти убиться? Что я сегодня могла пострадать? Пап, я прошу тебя, больше не надо. В смысле, тебя не интересует мое мнение? Пап, я сама могу всё. Даже если не могу, это не повод калечить моих друзей, понятно? Пап… - она бросила телефон и упала на диван. – бросил трубку. Он сказал, что хочет устранить мою соперницу таким образом. – Алена тихо роняла слезы, смотря на Сашу. – Я против. Но он никогда никого не слушает. - Ален, успокойся. Я понимаю, ты не причем. Саш, давай компресс мне. Ложись на живот, укол поставим. Саша молча легла. - И? Алена выйди, а ты снимай штаны. - она подошла к ней и сделала укол. Идите уже спать, время десятый час. – она отпустила их, затем написала в общую беседу, что пойдет к 10 проверять, все ли спят. Старшие махом ей отписались, что помогут малышам, затем раздался шум воды в комнатах и душевой. Снова постучали. Она открыла. Стояла все та же Камила. - Этери Георгиевна, она щас правда расколется. Не могу больше, дайте чего-нибудь. - Заходи – она кивнула на диван, а сама задумалась. От простого падения она бы так не болела. – А она только болит? Тошнота? Рвота? Головокружение? Есть еще что-то? – она взяла ее за виски сзади и стала массировать. - Ну слабость есть какая-то… Тошнило после удара сразу, сейчас нет. - Почему не сказала сразу? Снимок в идеале нужен… Может Данила попросить, свозит тебя в больницу. Ложись на живот, руки под лоб. - она продолжала массаж. - Ай,больно, Этери Георгиевна. - Валиева вздрогнула. Тренер убрала руки. - Полежи, я позвоню, снимок сделаете. Але, Дань, Валиева головой ударилась, мне нужен снимок, можешь свозить ее в больницу. Данил появился через пять минут, уже готовый. - Дань, я договорилась. Вас ждут, там знают, что нужно именно. - Этери Георгиевна, это надолго? – Валиева тоже переоделась и стояла в коридоре. - Нет, через полчаса-час вернетесь. Дань, угрозы остаются, будьте осторожны. Он кивнул и они вышли. Этери же пошла по комнатам. Свет не горел нигде и все вроде как спали. В комнате Медведевой она поправила одеяло Щербаковой. Зайдя в комнаты Косторной и Загитовой, она убедилась, что все в порядке и стала ждать Валиеву и Данила из больницы. Вскоре они вошли в номер, Даня ушел к мальчикам, а Камила – к ней. - Ну, что там? – я взяла у нее из рук заключение травматолога. – Сотрясение головного мозга легкой степени тяжести, ушиб волосистой части головы, запрет на любые, Камила, слышишь, любые физические нагрузки на неделю. Гулять – это край, что тебе можно, поняла? – она посмотрела на нее. Та кивнула. – Иди спать, только не разбуди никого. – она кивнула и пошла в комнату. Этери погасила свет, закрыла дверь в кухню и ушла спать к себе на кровать, которая ей досталась только в одной комнате с Медведевой (да, автор все-таки не смог удержатся от намека). Ночь прошла спокойно и утром те, кто хорошо себя чувствовали, вместе с Этери Георгиевной отправились на утреннюю пробежку и заодно тренировку по ОФП. После трех кругов бегом вокруг базы выдохлись все, даже мальчики. Прыжки и все прочее были. Летали скакалки, слышался звонкий смех. Затем все отправились завтракать, Соня и Майя порывались прийти в столовую, но им не разрешили и в итоге кормили в номере. После завтрака все получили час личного времени, которым каждый распорядился, как хотел. А затем они пришли на лед. Страх оставался, но вскоре он прошел под бодрые крики тренеров. - Медведева, ты зачем вываливаешь корпус вперед на вращении? Потому и шатает. – Этери вновь ходила среди спортсменов. Трусова пришла, ей велели не усердствовать пока,работать аккуратно. Крутила прыжки Алена, Аня, а вот Усачева почему-то задержалась в раздевалке. Вот пришла, встала на лед. Но стоило ей только начать разминку, как она упала. А потом еще и ещё. Этери подкатилась к ней. - Ты чего падаешь? Все хорошо? – она кивнула. – Иди, тогда прыгать. Может, будет лучше. – девушка зашла и хотела прыгнуть двойной лутц, но упала и тут все поняли, что что-то не так. Даша не могла не прыгать двойные. - Даша, снимай коньки. – Этери указала ей на лавочку. Она сразу заподозрила, что дело не в Даше. — Это не я, Этери Георгиевна, правда. Они как будто шатаются. - Говоришь, шатаются… покажи мне лезвия, - попросила блондинка и они вместе склонились над коньками. – Смотри, их кто-то как будто едким облил чем-то, особенно на болтах. Так, руки – она содрала руки Даши с коньков. – Пока мы не знаем, что это, не трогай. Мало ли, обожжешь еще. Даже в перчатках. - Так я же уже бралась. – Даша виновато опустила глаза. - Быстро мыть. Пулей. – девушка вылетела к раковине. Этери двумя хлопками остановила тренировку. - Выходите, проверяйте коньки. – они вылетели, разулись прям тут, на лавочках. Она ахнула. Коньки были испорчены у Жени. Только на счастье она не прыгала сегодня, спина снова дала о себе знать. - Женя, руки мыть, бегом. – ее отправили вслед за Усачевой. Все вернулись на лед, Алену попросила остаться сама Этери. - Алена, это уже край. На таких коньках и убиться не долго. Поговори еще раз. Девочки тут точно не причем. Если ему край нужны твои победы – пусть придет, я с ним поговорю. Но только оставит свои выходки. – девушка кивнула и вышла в коридор. Вернулась через 5 минут и протянула Этери записку «У него проблемы. Он не хотел этого, но его заставляют это делать более серьезные люди. У нас нет выхода. Я должна выиграть свой этап Гран-При.» — Значит выиграешь. Иди, работай. – Этери вернула остальных на лед. Усачева и Медведева достали по второй паре коньков. Но буквально через двадцать минут они долетели к штабу тренеров и сняли перчатки. Тренера чуть не поседели. Руки явно были обожжены. - Переодевайтесь, идем ко мне. Остальные продолжают тренировку с Сергеем Викторовичем. Девочки, я жду вас. Уже в номере она усадила обеих на диван, подтягивая к себе аптечку. - Сейчас жжет? – обе кивнули. – Плохо. Самое плохое мы не знаем, что это такое. Оно взяло стальные лезвия, но на кислоту не похоже. Она бы вылезла быстрее на руках. Ладно, давайте пока общими противоожоговыми обойдемся. Держите. – она протянула им стерильные салфетки, смоченные какой-то жидкостью. Руки накройте и посидите. – она принялась доставать из аптечных коробочек что-то еще. Тут раздался стук. Вошла Алена. - Этери Георгиевна, вот. – она протянула ей листок. – Папа сказал, что коньки облили этим. - Ничего себе. Это где же они такую дрянь достали. Ален, останься, поможешь. А вам я потом все расскажу. – Тутберидзе перевела взгляд на малость офигевших девочек, сидевших на диване. - Давайте сюда. – она сняла салфетки с рук. – Полегче? – они кивнули. – Ален, борный спирт и тампоны подай мне. Девочки, чуть больновато будет, надо потерпеть. – она принялась протирать ладошки обеим ватой. Затем протянула руку. – Ален, хлоргексидин. – она вновь обработала руки, затем нанесла на них мазь. – Бинтовать не буду, посмотрим что дальше будет. Вроде не сильно пока прожгло. Посидите здесь, а я налью чай и мы вам расскажем, что здесь творится. Она разливала заварку из чайника по четырем стаканам, а Алена, уже заливаясь слезами, рассказала девочкам, что причина всему этому – она, вернее ее отец. - Так, пьем чай, давайте, а то Алена сейчас нам потоп устроит тут. Держите. – она протянула кружки девчонкам. – Проблемы разрешим, сейчас работают все службы, но к тренировкам в «Хрустальном» приступим не раньше, чем через неделю, а то и две. Пока будем здесь тренироваться. Ален, Камила как там? – та пожала плечами. – Нормально вроде. Тут раздался шум. - Тренировка закончилась, давайте расходится. У вас свободный вечер, можно погулять, только вы – она указала на обожжённых, оденьте перчаточки на руки, а то солнце – не лучший вариант. Прошло ещё полчаса. Она выглянула с балкона и чуть с него не выпала, увидев внизу Камилу и Косторную, которые на пару крутили на земле прыжки. - Валиева, ты совсем с ума сошла? Я кому сказала, никаких нагрузок? Алена, ты тоже хороша, прекрасно знаешь, что ей нельзя. - Этери Георгиевна, я тут не причем, она сама настояла. – прокричала Алена снизу и они дали деру по дорожке. - Только попадитесь мне – прошептала тренер и принялась собираться на тренировку по хореографии, которая начнется через двадцать пять минут. Тем временем Валиева и Косторная присели в беседке. - Алена, мы идиотки. Где у нее окна сообразить мозгов хватило, а про балкон вообще не подумали. Теперь мне капец… - Камила звонко расхохоталась, Алена за ней следом. Тут у старшей зазвонил телефон. - Да, пап. Что? Господи, до тренировки буквально 15 минут, я не уверенна, что успею. Я попробую. – она положила трубку. – Камила, дуй в номер бегом. Если там кто есть, скажи чтобы на тренировку не ходили, я потом расскажу. Пожалуйста, быстрее. – младшая кивнула и обе рванули к комплексу со всех сил, там разбежались. Алена неслась по коридорам, понимая, что ей нужно успеть. Но один неверный шаг, нога сорвалась и она покатилась почти с верхней ступеньки лестницы. Очутившись внизу она почуяла дикую боль в подвернутой ноге. Достав телефон, хотела позвонить Этери Георгиевне, но он прощально пикнул и вырубился. Тренировка через пять минут, надо успеть. До класса всего ничего. - Алена, соберись! – приказала она сама себе. При попытке встать нога отозвалась жуткой болью, но ей было плевать. Ее задача – спасти других, а на остальное плевать. Она буквально доползла до класса. Там собрались почти все и Данил Маркович был готов уже включить магнитофон, и она понимала, что этого нельзя допустить. Но не успела. - Данил Маркович, не… — это все, что успела сказать девочка, прежде чем магнитофон загорелся, в глазах потемнело и больше она не увидела ничего. Очнулась она в комнате, на своей кровати. Рядом с ней старший тренер поправляла капельницу на штативе. Только тут на заметила иглу в своей руке. - Этери Георгиевна, что произошло? – перед глазами все плыло, была слабость. Она попыталась встать, но женщина ее остановила. - А что ты помнишь? – осторожно поинтересовалась сидящая с другой стороны Алина, меняя ей компресс на ноге. - Как папа позвонил, сказал, что магнитофон испорчен и загорится, а потом рванет, с лестницы упала, потом к вам бежала, а потом… Он загорелся, и все… Дальше пустота… - Алена выдохнула. - Ну если коротко, то ты просто снесла дверь, она с петель даже слетела. – Загитова принялась было махать руками, но ее тормознули. - Загитова! Хорош краски сгущать! Она и так никакая. – произнесла Этери, одевая на руку Алены манжету тонометра. – Короче, дверь и правда сломала, но бог с ней. Ты буквально залетела, проорала три слова и грохнулась прям на пороге класса. Даня включил магнитофон, он полыхнул, всех выгнали, и он рванул уже почти в пустом классе… - она умолкла - Кто еще пострадал? – тихо спросила Алена. Все молчали. - Саша… Она просто не успела выйти до взрыва. - Она хоть жива? – едва произнесла Алена, и опять отключилась. - Алина, нашатырь. – скомандовала Тутберидзе. Та протянула ей ватку. - Алена, ну-ка давай-ка. - тренер махала ваткой перед ней Все живы, ей просто чуть обожгло шею и руку. А ты помолчи минуту, я давление померяю. – она принялась сжимать грушу прибора. - 115/70. Нормальное уже. Стоять, куда? – она придержала девушку за плечи. - Я к Сашке хочу. Ей явно хуже, чем мне. - Алена, нет. Лежи пока. Во-первых капельница стоит, во-вторых у тебя сильный ушиб правой стопы. Так что лежим, набираемся сил. – тренер вышла, оставив ее на Алину. Алена почти сразу снова уснула. Этери пришла к Жене, под присмотром которой теперь оказались и Соня, и Саша. - Как у вас тут? – произнесла тренер, подсаживаясь к Саше на кровать и щупая ее лоб. - По-моему горит она. Мерили? - Мерили, 37,5 было. – произнесла Медведева, поправляя одеяло. – Как Алена? - Пришла в себя, вроде неплохо. Она хотела сказать, что магнитофон сломан, но не успела. Соня как? И где она, кстати. - Вышла попить. А, вот и она. – Акатьева медленно вползала в комнату на костылях. - Здравствуйте. Этери Георгиевна, можно мне уже это снять, она не болит уже. - Нет, нельзя. Ты не хуже меня знаешь, что это может остаться на всю жизнь. Пока нельзя. Дня через три посмотрим. Этери вышла и задумалась. У нее уже покалечено больше половины группы. Считай, Валиева – раз, Косторная – два. У Медведевой – Трусова и Акатьева. У Загитовой – Усачева и Хромых. У Данила вроде все в норме, но кто знает. Она достала телефон и набрала Диану. - Диша, привет. Ты как? Как дела? Есть дело. – она пересказала ей ситуацию. Дочь внимательно выслушала её. - Я попробую найти телефон. Был у меня тут знакомый, он махом вычислит, кто это там с отцом Алены так шутит. Будьте осторожнее. Судя по всему, они хотят вывести из строя всех. - Ты тоже. Люблю. Этери обзвонила родителей самых младших и попросила забрать их из Новогорска. Подвергать риску маленьких детей не хотелось совсем. Разобрали всех. Потом они решили, что три комнаты для оставшихся девчонок много. Из одной сделали лазарет – все травмированные остались там, старшей поставили Женю, остальные находились под постоянным присмотром Алины. Этери следила за всеми, но больше времени конечно проводила на тренировках. Вот и сегодня на льду она была на раскатке с Хромых, которой сама разрешила вернуться к тренировкам. Диана вчера сказала, что вроде как человечек нашел этих товарищей, на пока не звонил Эдуард и отец Алены, она не могла рисковать. Тут позвонила Женя. - Этери Георгиевна, Камиле хуже. Говорит, что и встать не может с кровати, всё плывет. - Жень, пусть лежит. Допрыгалась, блин. Я скоро буду. Оставив девочек на других тренеров, она рванула к Валиевой. - Женя, что случилось? – задала она с порога вопрос к Медведевой, которая сидела возле девочки. - Да она с утра встала, говорит, голова кружится и просто упала назад. - Камила, а все почему? А потому что вы с Аленой сделали глупость совершенную. Ты таблетки сегодня пила? – она кивнула. – Хорошо, хоть тут ты ерунду не делаешь. Сейчас я сниму симптомы, но придется потерпеть. – она отошла, набирая шприц. – Руку давай. – она перетянула предплечье девочки жгутом и вколола ей лекарство. – Готова. Лежим, спим и отдыхаем. Она проверила всех остальных, особенно Сашу, которая все еще лежала под повязками. - Жень, скоро все кончится. Почти нашли. И она ушла обратно на тренировку.

***

На тренировках в Новогорске всё шло отлично. Пока новых приключений не было и Этери решила, что всё кончается и скоро они вернутся в Москву. Но случай изменился через неделю, когда всем было велено одеть платья для прокатов и пройти программы. - Девочки, а мне кажется или оно мокрое? – прошептала Хромых, беря юбку красного наряда в руки. - Да брось, наверное просто вспотела после хореографии. – бросила Трусова, ловко натягивая перчатки. - Наверное, - пожала плечами Хромых и отправилась на лед. На самом прокате все было отлично. Затем девочки решили пойти позагорать. Прошло буквально полчаса и все стали ощущать жжение. - Рано сгорать-то… Да и всем вместе. – Щербакова натянула кофту, но лучше от этого не стало. Этери была у себя, когда к ней без стука ввалились Аня, Саша, Даша, Майя, Камила и Женя с перекошенными лицами. - Вы чего? Обгорели? – пошутила она. - Этери Георгиевна, руки горят и спина. – протянула Аня. - А остальные? За компанию пришли? – изумленно подняла она бровь. - Нет, вы не поняли. У всех. – Аня издала вздох. - У всех? Раздевайтесь живо все. – она натянула на руки перчатки. Подходя к спинам девочек она ужаснулась. На спинах всех красовались ожоги чуть ли не на всю площадь. Тоже самое было с руками. - Девочки, что было сегодня нового на вас? На солнечные не похоже, скорее едкое что-то… Все задумались. И тут Майя подняла голову: - Платья! Прокатные. Мне оно показалось влажным, но я решила, что это спина мокрая просто. - Они с собой? – девочки кивнули. – Давайте сумки. – она в перчатках вынула наряды, поднесла к лицу, оглядела девочек и округлила глаза. - Это борщевик, понятно, откуда запоздалая реакция. Вернее сок его. Поздравляю, девочки, это надолго. Загорали долго? – они кивнули. – Это еще хуже. Значит так, сейчас обработаю, наложу компрессы. Но пока только полностью закрытая одежда, ясно? – они вздохнули. Топики не вышло поносить. Вышли все с перебинтованными руками и спинами через полчаса. Тут у Этери зазвонил телефон. - Да? А, поймали? Слава богу, все закончилось. Да, выдвигаемся, сегодня же. Она дала объявление на сборы вещей и уже через два часа родители прижимали к себе детей. Все уехали, осталась лишь Женя. - Тебя подвезти домой? – тренер указала на свою машину. - Только если к тебе. – хитро улыбнулась фигуристка. – К тому же, мне менять повязки на ожогах от борщевика, а я одна. - Черт с тобой, поехали. Она включила радио и фигуристка тут же вырубилась, видимо сказались переживания бессонной ночи перед этим.