intoxique

      его кофейно-карамельные волосы дурманили, заставляли терять рассудок, забываясь, пьянили ароматом какого-то излишне приторного шампуня. все это сводило аякса с ума.       невесомое касание тонких израненных пальцев на собственной шее казалось райским наслаждением, заставляя издать глухой сбитый вздох.       чжун ли превосходен во всем. его янтарные глаза, смотрящие столь проницательно, его донельзя правильные завораживающие черты лица, его вечно холодные тонкие руки, его странно-великолепный стиль, его бархатный голос, ласкающий слух, его мощно-хрупкая шея, его фарфорово-стеклянная кожа, терпящая лишь бережное отношение… он сам — произведение искусства для тартальи, та самая ценнейшая картина в музее, требующая к себе излишне трепетное отношение.       но для аякса риск — нечто столь родное, что он ни за что не забудет. лишь поэтому из раза в раз он вновь оставляет на бледном полотне чужого тела новые шрамы, придавая каждому глупо-важное значение. абсолютно все для него имеет смысл.       а чжун ли молчит, лишь иногда вздыхая чуть громче положенного.       тарталья слишком глуп, чтобы понять чужие намерения, и слишком по-детски наивен, чтобы смириться с ними. оттого моракс даже не пытается довериться, боится спугнуть, просто наблюдая за этим интересным юношей. его улыбка, эта сияющая и греющая душу улыбка… моракс видел подобную улыбку раньше. ослепляющую своим светом, разъедающую душу.       властелин камня не хочет терять снова.       а оттого старается уделять меньше внимания чужим непослушным вьющимся волосам, дрожащим от переполняющих эмоций рукам, кристально-чистым голубым глазам, спутанной ласковой речи…

черт возьми. он зависим.

они оба зависимы.