Крики затухающей мечты

Ночь подходила к концу, парни расходились уже на рассвете, когда утреннее солнце начинало подниматься на небо. Всю ночь они так и провели сидя на каменной поверхности полу обвалившейся дыры, которая когда-то могла стать окном, через которое Петрову предстоит перелезать. Всю дорогу домой Антон надеялся что мать, или ещё хуже отец не проснулись. Ведь было уже в пределах 6ти часов утра. В голове звучала какая-то из песен, которые Антон любил слушать в детстве на старом магнитофоне отца. По вечерам папа включал какие-либо песни и они с мамой начинали танцевать, кружась по всей гостиной будто в последний раз. Это все Петров вспоминал с теплотой в душе и ноткой грусти, ведь после ряда всех инцидентов родители друг друга возненавидели. "А если они разведутся?", — звучал голос ещё маленькой Оли в голове. "Я готов к этому.", — будто подсознательно ответил Петров, и продолжил идти по тёмным закоулкам улицы. Приближаясь к дому, Антон увидел тусклый свет в одном из окон. Это была кухня на первом этаже.. "Да черт бы их побрал блять, в такое раннее время не спать", — выругался про себя Антон, но всё же продолжил немного неуверенным шагом идти в сторону здания. Путь был снова один - пролезать через крышу. Деревянные выступы были немного скользкими от сырости, да и сапоги Антона не отличались первой свежестью. Ступив на первый маленький выступ, Петров понял, что предстоит ему задача не из лёгких. С большим трудом юноша дополз до края черепицы, все так же в голове продолжая вспоминать всевозможные ругательства. Окно, на удивление, открылось очень легко, парень был внутри. Положив куртку с шапкой под кровать, а сапоги поставив в дальний угол, Петров кинулся в постель и сразу примкнул головой к мягкой подушке. Клонило в сон, глаза слипались, а рассудок уже мутился. Пора бы спать.. Звон будильника, уже будто по приказу звучит шелест листьев с утра и шум вдали проезжающих машин. Атмосфера за окном угнетала начало дня ещё больше. Антон с большим трудом поднялся с мягкого полотна, протерев попутно сонные глаза и тут же надев очки. Вздохнув, Петров посмотрел в дальний угол комнаты, где все так же стояла пара чёрных и немного грязных сапог. Как бы отнести их вниз.. Родители, на удивление, проснулись очень рано..не из-за него ли? Страх тут же зародился где-то в груди. Петров знал что его ждёт, если родители узнают о его ночных похождениях. Домашний "арест", а того хуже вечный контроль. Как будет стыдно если отец на своей старой девятке будет забирать парня из школы, ведь все идут домой пешком.. "А я не все!", — воскликнул Петров в голове, прервав немного неразумные мысли, и тут же все будто замолчало.. Тогда Антон смог расслышать внизу очередной скандал родителей. Петров не мог понять из-за чего начался спор и почему продолжается по сей момент, до парня долетали лишь обрывки предложений и нецензурная брань. Мать твердила без умолку шаблонную и свою "коронную" фразу: "Что ты вообще делаешь в этом доме, наглая тварь?" Тогда, оскорбленный таким поведением жены отец замолкал, но, к сожалению, ненадолго. В этот раз все было по-другому, отец отвечал на каждую фразу женщины, иногда в довольно грубой форме, называя ее "шалавой" и "овцой", что, впрочем, было неправдой. Мать могла разозлиться, мать могла наказать, но она никогда не была такой, какой сейчас ее описывал папа. В один момент парень вспомнил про Олю, и несмотря на крики внизу, стремительно пошел в её комнату. На удивление дверь в комнату девочки была распахнута, Оля сидела спиной ко входу и пристально смотрела куда-то в окно. — Ты как?, — поинтересовался парень и сел на кровать рядом с сестрой. На вопрос последовало лишь пару всхлипов, но Антон все же решил продолжить диалог, — что происходит внизу? — Я..я не знаю, они.. Просто начали ругаться, — голос Оли сейчас был таким беззащитным, таким дрожащим, будто она была маленьким котёнком в этом огромном и жестоком мире. Вся эта интонация сопровождалась частыми всхлипами и редкими подёргиваниями. Петров приблизился к девочке и прижал ее к своей груди. Сейчас Антон понимал насколько ей тяжело, ведь сестре всего 9 лет. На протяжении уже четырех лет Оля наблюдала частые ссоры, скандалы, а бывало даже драки в семье. Антон же в свои 11 не был так шокирован этим, но вот девочка, которой было всего 5 лет от роду.. Не каждый сможет перенести такие изменения в отношениях семьи. Оля все продолжала лить горькие слезы на серую футболку Петрова, от чего на ткани появлялись маленькие пятна. Ладони девочки крепко сжимали конец одежды. — Антош, скажи, сколько это ещё будет продолжаться?, — всхлипнув, спросила сестра — Сам не знаю, Оль. Но пока все вот так. — Как думаешь, они разведутся?, — помолчав, задала очередной вопрос та. — Возможно это будет к лучшему., — произнес Петров. В этот момент Оля ещё больше разрыдалась, было непонятно от чего, от жалости или принятия горькой правды. — Ты правда так думаешь?, — Оле пришлось немного успокоиться. — Да, разве лучше жить в ссорах на постоянной основе? — Не знаю, — Оля снова задумалась, — вот скажи, почему у взрослых все так сложно? Разве нельзя просто жить и не ругаться? — Знаешь, все ругаются, без этого никак. Подрастешь и обязательно вспомнишь эти слова., — Петров потрепал девочку по голове, от чего та немного поморщилась. Всё было будто против них двоих сейчас, но всё же школу пропускать было нельзя. Антон осторожно отпустил сестру. Та в свою очередь вытерла слезы и встала с кровати, жестом показав на дверь. Первым вышел из комнаты Антон, и осторожно, будто на приговор, шел на первый этаж. Оля, словно маленький хвостик, размеренным шагом ступала за ним Вскоре перед ребятами открылся неприятный взор. Пару разбитых тарелок валялось на пыльном полу, разъярённая конфликтом мать стояла практически возле двери, отец в свою очередь с надменным видом сидел на стуле. — Ты думаешь все так просто решится? Да ты спятил, козёл отпущения!, — кричала женщина на отца. — Все ещё можно решить, Карина. Эти разбитые тарелки были ни к чему. Женщина буркнула что-то себе под нос и тут же обернулась, услышав шорохи позади себя. Растерянный Антон предстал перед взором той, за парнем пряталась заплаканная девочка. — Где ты был вчера ночью?, — облокотившись на дверь, мать сложила руки перед собой. Этот жест обычно означал то, что Антона ждёт очень серьезный разговор или даже спор, из которого теперь он точно не выйдет так легко и простодушно. — Мне погулять захотелось., — кротко бросил парень и неловко уставился на входную дверь. — Боюсь поинтересоваться, — мать сделала ещё более строгий взгляд, — ночью? Антон не знал что отвечать, только изредка он недовольным и неловким взглядом посматривал на дверь, от волнения прокручивая конец своей футболки на пальце. — Ну? Чего ты молчишь?, — женщина подошла ближе, посмотрев парню прямо в глаза, — хочешь неделю дома просидеть, м? — Нет.. Лишь это неловкое "нет" Петров все же смог выговорить. Он осознавал, что скорее всего все же просидит неделю дома, хах, если не две. В такие моменты мать обычно заканчивала разговор и отправляла Антона в свою комнату, но сейчас был немного другой случай.. — Курил там небось? Или пил может? Что вообще за парень, с которым ты шастаешь? — Это..это мой друг. — Ах друг.. Друг, с которым ты ночью гуляешь, а?, — женщина тут же повысила тон, — где вы были этой ночью, Петров? — Мы просто гуляли.. Антон пытался сдержать свою внутреннюю агрессию, которая накапливалась все больше и больше с каждой фразой и криком матери. — Просто гуляли? Почему ночью, скажи мне? Петров промолчал, лишь задумчиво посмотрев на сестру, которая стояла так же в испуге рядом с ним. "Она не могла рассказать", — подумал тот, и сразу перевел взгляд на мать. — Молчание?, — переспросила женщина Мать в один момент схватила Антона за плечо и посмотрела прямо в глаза. Петров не мог вымолвить ни слова, он был в ступоре. Взгляд его бегал по лицу матери, он не знал куда себя деть. До этого мама не применяла физической силы на сыне, но сейчас, похоже, ее нервы были на пределе. — Мама, не надо!, — вмешалась Оля, пытаясь отодрать цепкую руку женщины от плеча брата. — Говори что вы делали прошлой ночью!, — женщина приблизилась к Антону ещё больше. — Мы просто гуляли., — парень сказал это очень стойко и точно, чего от себя сам не ожидал. Больше он не мог ничего сказать, и кажется, уже был готов наслаждаться последними минутами своей свободы, ибо потом он точно будет похож на "принцесску в башне" — Я не верю тебе!, — губы матери искривились, они были похожи на тонкого червяка в тот момент, глаза оставались прищуренными, будто мать пыталась разглядеть правду во взгляде своего сына. От части все, что наговорил Антон было правдой, именно поэтому в глазах сына женщина, похоже, ничего не нашла, и тот час отпустила Петрова из этих объятий злости., — неделю сидишь дома и это больше не обсуждается. Антон не стал спорить, он знал что это будет бесполезно, знал что споры и аргументы ни к чему не приведут, если только к ещё двум неделям заточения в этом аду постоянных скандалов родителей и четырех стен. Парень перевёл взгляд на Олю. Девочка, стоявшая рядом с ним в ответ подняла глаза. Они были красными от слез. Руки Оли дрожали. Казалось все ее тело било мелкой дрожью, страх будто читался во всем этом. Да что там говорить, сам Антон сейчас пребывал в шоке и не отличался храбростью или безразличием. Вскоре эти эмоции перешли на ненависть к самому себе, а после - равнодушие. По окончании всего происходящего Петров был вынужден уйти в свою комнату. Благо, сегодня последний день обучения в школе, приближаются выходные. И все они будут проведены в четырех стенах, ну а если родители узнают абсолютно всю правду сегодняшней ночи - стены тот час превратятся в мягкие. Но делать было нечего, Антон начал наспех одевать свою уже застиранную рубашку и тонкие чёрные брюки. Побросав пару учебников и тетрадей в портфель, Антон надел очки и на минуту засмотрелся в окно. На том месте вчерашней ночью он был с Романом. Он ещё помнит запах куртки Пятифана и его красивые, поблескивающие в свете луны глаза. Воспоминания душили, наводили тоску, но долго так стоять было нельзя. Спустя 10 минут Антон уже бежал по лестнице и на ходу накидывал на себя куртку вместе с шапкой. Кажется, ему придется немного опоздать. На улице замечательная погода. Ещё не совсем холодно, но уже и не тепло. Солнце уже совсем ярко светит прямо в глаза через ветви деревьев и оставшуюся оранжевую листву, от чего становится немного некомфортно. Но ещё более некомфортно сейчас было от своих же мыслей. Петров сразу вспомнил что сейчас он идёт в школу, где его никто не ждёт и ждать не будет. Роман продолжает свой спектакль будто ничего и не было. Он точно продолжит кидать язвительные шутки в сторону Петрова, бросать в него различными бумажками и обсуждать вместе с Бяшей на последней парте. От этих мыслей становилось дурно, и всё желание идти в школу тотчас пропало. Антон решил свернуть на более длинную дорогу до школы, дабы не приходить туда как можно дольше. Но от одной тропы и деревьев по бокам становилось не лучше. Он сейчас будто один, куда делся тот радостный, влюбленный Антошка со вчерашнего вечера? Куда делся тот парень, которому только и хотелось увидеть Романа? Сейчас он бы не хотел видеть всю эту картину в школе, но пожалуй придется. ______________________________________________ Класс окутан тишиной. Учительница по географии рассказывает что-то свое, но большинство ее так и не слушает. Лишь только шуршание бумаги и вычёркивания своих же записей ручкой слышны по классу. В один момент заскрипела дверь, и некоторые одноклассники тот час повернулись в сторону входа. Ручка неторопливо провернулась, и в класс зашёл Петров. — Извините, — стоя у входа проговорил парень и уселся за свою парту. Недоумевая, учительница проследила за ним взглядом, но сразу же выдохнула и повернулась обратно к доске с какими то записями и изредка чертежами. Антон в это время, пытаясь не создавать шум в классе, доставал из портфеля все что нужно для занятий. А если быть точнее - пару листков, учебники по самым важным предметам, и старый, наполовину изрисованный пенал с парой ручек и карандашей. — Смотрите на него, опоздал значит, — тихо усмехнулся Пятифан. — Ага, этот долбаеб похоже только и умеет опаздывать, на. Вот мы с тобой сидим здесь с начала урока, — подсобил Бяша. — Харе, ты ещё за сменкой ходил, считай спустя только десять минут на урок заявился. — Пф, подумаешь. Велика потеря. Обрывки фраз долетали до Петрова, от чего становилось совсем неприятно и порой даже грустно. Все уроки Антону приходилось "подыгрывать" парню, мол он такой невинный, безразличный.. Но все это происходило до одного урока, последнего урока. А если быть точнее - геометрии. Антон лишь молча записывал формулы с доски, пока Рома с Бяшей о чем то негромко переговаривались. Вдруг за спиной послышался хруст оторванного тетрадного листка и последовавшие за этим смешки Бяши. Пятифан нахмурился, и написал пару язвительных фраз в сторону Петрова, на что Бяша одобрительно кивнул. Листок прилетел прямо в спину Антона. Изначально парень и не собирался поднимать скомканный лист с различными оскорблениями и неумелыми рисунками Бяши, но похоже одна из одноклассниц Антона решила по другому. Сидящая на противоположном ряду девочка вскинула бровь, посмотрев на лист бумаги и тут же подняла его, будто ничего особенного и не было. Не хотелось бы сейчас Антону увидеть непонятливую гримасу на лице одноклассницы, когда она прочтёт все это, и он тут же негромко произнес: "Это мое" Девушка обернулась в сторону Антона с ещё более удивлённым лицом, но всё же нелепо улыбнувшись, протянула комок бумаги юноше. Тот, немного подумав, все же раскрыл "записку". Ничего нового там не было, только оскорбления по типу "Пидор" "Баран" "Хуесос" были написаны чёрной ручкой. Но стоило ему приглядеться... В самом углу листа мелким, неряшливым почерком было написано "Извени, я люблю тебя" Хм..извЕни.. Петров сразу узнал неграмотность и почерк Пятифана. Невольно улыбнувшись, парень сунул записку в пенал. ___________________________________________ Вот и настал долгожданный конец всех уроков и недели в целом. Школа уже пустовала, когда Антон только стоял на выходе, задумавшись о чем то своем, вроде и таким неважным, а вроде и совсем наоборот. Лицо приятно обдувало морозным ветерком. Где-то вдали слышался приглушённый хохот маленьких ребят, которые так задорно и радостно бежали по домам. Лишь только несколько машин, проехавших мимо школы перебивали этот хохот и дрожание листвы неподалеку. Петров невольно снял рюкзак и сел на порожки школы. Взяв пенал, он достал оттуда ту самую маленькую, смятую записку с надписью в углу. Это было очень мило, так казалось Антону пока он не опустил глаза на середину листка и его взору не пристали многочисленные оскорбления. Тогда парень быстро сунул записку в карман куртки, и застегнув рюкзак поднял голову. Черная, старая машина стояла посреди школы. "Папа?..", — задался вопросом парень, и прищурившись, взглянул на номер автомобиля, — "это его номер.." Неужели отец и вправду решил забирать Антона со школы? Но думать уже было поздно, когда сигнал машины раздался на весь двор школы. Быстро накинув рюкзак на плечо, Петров побрёл к автомобилю. Ещё раз заглянув в окно тот убедился, что внутри точно сидел папа. — П..привет, — сев в машину неловко произнес Антон. — Чего ты там так долго возился?, — на удивление, строгости со стороны отца Петров не чувствовал. — Да решил перечитать один конспект, — Антон невольно соврал. — Понятно, а мне вот пришлось за тобой ехать. Мать твоя вообще взъелась. Антон промолчал. "Мать твоя?..", — задался вопросом он. Что-то в этом выражении было не так. Раньше отец не называл так маму, ни при каких обстоятельствах. Что-то внутри Петрова дрогнуло. Переживания за семью давали о себе знать. А может..он просто себя накручивал? Не желая слушать губительную и тоскливую тишину, отец включил радио и свернул в сторону леса. Этой дороги парень раньше не знал, но значения этому не придал. ______________________________________________ Тишина дома встречала Антона с распростёртыми объятиями. На момент, когда парень пребывал в комнате, было довольно тихо. Отец уехал в город по делам, мать как ни в чем не бывало варила что-то на кухне. "Успокоилась", — подумал Антон. Только из комнаты Оли доносились обрывки мультсериалов, которые она смотрела. Герои пели какие-то веселые песни и явно играли на каких то инструментах. Оля в свою очередь пыталась подпевать, но, кажется, изучение математики было для нее важнее, ибо вслух она иногда произносила пару примеров. Петров невольно улыбнулся. Время тянулось по часам, оно тянулось муторно долго и невыносимо. Весь день парень пытался себя чем либо занять, даже прочитал пару глав из учебника по биологии. Он все равно ничего не запомнил, старания были тщетны. На столе валялся оборванный лист из тетради на котором красовался портрет какой-то девушки. Он сам не знал кто она, но получилась молодая особа на удивление замечательной. Волосы цвета..хм, кажется Петров сам ещё не определился. Но девушка была похожа на кого то.. Того, кого Антон уже знал раньше. Парень подошёл ближе к портрету и заглянул в эти глаза, нарисованные самым обычным чёрным карандашом. Что-то Антону уж слишком казалось в них знакомым. Неужто эти глаза были похожи на глаза Полины? Той самой девочки, что всегда освещала день одноклассников и друзей будто солнышко с утра? Той девочки, чьи волосы всегда приятно пахли ежевикой и той, что каждый раз могла поддержать и посмеяться вместе с кем либо? Она была идеальным примером подруги, но стоит ли вспоминать ее сейчас? Петров не мог дать точного ответа на этот вопрос. Парень тут же молча взял рисунок и повесил его на стену вместе с некоторыми остальными работами, что получились самыми приятными и самыми прекрасными. ______________________________________________ Наступал вечер. Прохладный, темный и такой манящий в свои объятия вечер. Как хотелось выйти на улицу и вдохнуть полной грудью этот прекрасный запах хвои, леса, и даже простого воздуха на закате. Антон все же почувствовал себя принцессой, заточенной в замке, когда понимал что сейчас это сделать никак не возможно. Очередная книга представала перед его глазами. Снова какой-то зарубежный автор, не очень популярный, но вот книги его были шедевральны. Страница за страницей, и так Антон дошел до третьей главы. Перелистывая все листы с текстом дальше, Петров никак не мог сосредоточиться, голова была забита абсолютно другим. Тем, что уж точно никак не связано с мистикой. Мысли эти оборвал очередной стук в окно. Неужели к нему снова пришел Пятифан? Он так каждый вечер ходить собирается? Удивительно, сегодня на два часа раньше. Парень встал с кровати и тут же одернул шторы. И вправду, за оконной рамой стоял Рома с какой-то очень глупой улыбкой на лице. Антон, не в силах ждать того, что же произойдет, мигом открыл окно. — Ну привет Тошка. Сегодня пойдем куда-нибудь?, — глупая улыбка никак не спадала с лица Пятифана. — Извини, — выдохнул Петров, — наказали, снова. На этот раз абсолютно никуда не выйти. Блять, да меня даже из школы на машине отец забирает. — Бля, — выругался тот, теперь то гримаса Пятифана больше выражала сожаление. Стоп, сожаление? Никому не показалось?, — когда теперь выйти то сможешь? — Не знаю, Ром., — теперь и Петров смотрел куда-то в пол. — Ладно, не будем тут масло в огонь подливать. Ты прочитал ту записку? Ну, запись, которая была в углу. — Да, — посмеялся Антон, — это очень мило. — Рад, что тебе понравилось. — Только вот когда ты уже перестанешь так издеваться надо мной?, — Антон решил все же спросить прямо, и уже знал какой ответ последует за этим глупым вопросом. — Я не знаю, правда, я не специально, — Пятифан отвечал осторожно, будто не хотел обидеть Антона ещё больше, — извини. Я тебе тут принес кой-чего. Роман тут же полез в карман своих брюк и через некоторое время в его ладони показалась маленькая упаковка жвачки. — Турбо?, — посмеялся Петров. На самом деле это казалось ему очень милым. Большего ему сейчас и не надо было. — Хотел ещё вчера тебе отдать, да черта с два, забыл. Так что..ты не обижаешься? Антон как маленький ребенок смотрел, улыбаясь во все зубы, на вкладыш с "Ford Mustang". Этим все было сказано сейчас.