Пятнадцать лет назад.
Арчибальд Хоппер жил через дорогу от дома семьи Локсли, и Робин ежедневно выгуливал его пса, пока психиатр вёл многочасовые приёмы в небольшом кабинете, в клинике, располагавшейся на другом конце города. В тот день Понго повёл себя странно: подняв лай, он неожиданно рванул с места, что Робин едва устоял на ногах. — Нет, стой, Понго, — парнишка крепче сжал поводок, дёргая на себя, но собака не поддалась команде. Улица была залита ярким солнцем, и Робин прищурился, всматриваясь вдаль. Далматинец одержал победу в этой маленькой борьбе и потащил своего «хозяина» в нужном ему направлении. Когда они свернули за угол, тень накрыла их, и Робин увидел девчачий силуэт, выбирающийся из окна соседнего дома. Незнакомка спрыгнула на землю и уже хотела бежать, но, сделав глубокий вдох, замерла, натыкаясь на пристальный взгляд голубых глаз. Парень вопросительно изогнул бровь, оглядывая чужачку. Этот район был небольшим и слегка неблагополучным — здесь все друг друга знали, а не местные старались без острой надобности сюда не пихаться. Её растрёпанные волосы выбились из длинной косы, глаза покраснели и опухли от слёз, на когда-то белоснежной футболке — грязные узоры, на джинсах — разодранное колено, а на тонких запястьях выступила синева. День явно не задался. В доме послышались мужские голоса, и ужас, отразившийся в ту же секунду на её лице, Робину не забыть никогда. Сглотнув, она кинула испуганный взгляд на окно, а затем полными слез глазами посмотрела на парня, теряясь в догадках, стоит ли просить у него помощи. Реджина оглянулась назад, но там ей преграждал путь высокий забор. — Пойдём со мной, — протянул к ней руку, смотря в глаза, а она стояла, застыв, не решаясь на что-либо. — Ну же, скорее, я тебя спрячу! — громкий шёпот прозвучал так убедительно, что её сомнения развеялись по ветру. Замешкавшись, Реджина вложила дрожащую руку в его ладонь, и Робин потянул незнакомку за собой. На ходу смахивая слёзы, она переступила порог, и дверь за ними захлопнулась. — Сидеть, — отдал Робин команду собаке и повёл девочку вглубь дома. — Сюда, давай, — распахнул перед ней дверь подвала, и она с подозрением посмотрела на него. — У тебя есть другие предложения? Я тебя не держу, можешь вернуться к ним. Вздохнув, Реджина шагнула в темноту и дрожащими руками ухватилась за деревянные перила. Раздался тихий щелчок, подвальное помещение озарил тусклый свет, и вместе они спустились вниз. Пока Робин отковыривал хрупкие половицы из дерева, Реджина обняла себя за плечи, пытаясь унять дрожь в теле. Её неистово трясло, а стук сердца барабанил в висках. — Полезай туда, — сидя на корточках, Робин поднял глаза, указывая на тёмную дыру в полу, но Реджина не торопилась исполнять приказ, и лишь с сомнением во взгляде посмотрела на парня, крепче сжимая пальцы на своих плечах. — Не бойся, лезь, там тебя не найдут. Когда был маленький, мне удавалось прятать там щенка от мамы целых два месяца, — так себе аргумент, но других у парня не было. В очередной раз вздохнув, Реджина расцепила руки и несмело шагнула под половицы. Выбора у неё действительно не было, и три громких стука, раздавшихся наверху, лишь подтвердили это. Взгляды обоих подростков метнулись на выход из подвала, звуки колотящих в дверь кулаков приобрели агрессивный характер, и Понго поднял лай. Реджина судорожно выдохнула напряжение, глаза вновь наполнились влагой, а ступни словно окаменели. Робин подтолкнул её вниз, и когда она, поджав под себя ноги, сложилась напополам, Локсли вернул на место половицы, а сверху, чтобы они не бросались в глаза, поставил несколько банок и подтащил здоровый мешок. Робин взлетел вверх по ступеням, закрыл подвал и, придерживая собаку за ошейник, открыл входную дверь. Двое мужчин в безрукавках грязно-серого цвета, в потёртых джинсах и с татуированными руками уставились на Локсли. Один из них носком кроссовка пнул по двери, и та широко распахнулась. Оба смело перешагнули через порог, от чего Робину пришлось отступить назад. — Заткни эту шавку, пока я ей шею не свернул, — рявкнул мужчина, и Робин шикнул на собаку, отдавая команду «сидеть» и озвучивая аргумент «свои». — Если вы к моей матери, то она на работе до полуночи, — сказал Робин. Двое, будто не слыша парня, прошли вглубь дома и остановились в центре маленькой гостиной, осматриваясь по сторонам. Небольшой диванчик с обшарпанной обивкой напротив тумбы со стареньким телевизором, регулярно барахлящим, и журнальный столик с поцарапанной столешницей — всё, что было в этой небольшой комнатушке. — Девчонку не видел? — мужчина обернулся и устремил взгляд на парня. — Какую? — состряпал Робин полное непонимание на лице. — Брюнетка, стройная, среднего роста, — перечислял, медленными шагами приближаясь к Локсли, — карие глаза, смазливая мордашка, — остановился вплотную к мальчику. — Не видел, — твёрдо заявил Робин, глядя на мужчину снизу вверх, чей суровый взгляд пронизывал его до костей. Робин не боялся за себя, он опасался за девчонку, притаившуюся в подвале его дома. В случае чего, вряд ли он сможет её защитить, а если с ней что-то случится, то будет винить себя. — Если я узнаю, что ты мне лжёшь, — цедил мужчина сквозь зубы, смотря прямо в глаза, — мамочка тебя не спасёт. — Я собирался выгуливать Понго, так что, если вы тут закончили… — так же нагло, как и сосед, отвечал парень. — Подвал открой, — перебили его. Робин напрягся, бросая взгляд на дверь, ведущую к беглянке, и демонстративно цокнул, закатывая глаза. — Не знаю, что вы собираетесь там найти, но… — отворил вход, — прошу, — указал рукой в темноту.***
— Они ушли, вылезай. Выбравшись из этой норы, маленькой и тесной, Реджина села на полу и потянулась. — Спасибо, — искренне произнесла она, глядя в голубые глаза, и парень кивнул. — Почему ты помог мне? — Потому что тебе нужна была помощь, — сидя напротив девчонки, банально ответил он. — Я слишком хорошо знаю этих отморозков. Они весь район в страхе держат. — Не похоже, чтобы ты их боялся, — рассматривая парня, констатировала она. — Моя мать… — вздохнул Робин, с раздражением выплескивая слова. — Она спит с одним из них… У меня иммунитет на их выпадки, а она купается в шоколаде, — Робин удобнее устроился, спиной облокачиваясь о полки. Реджина проследила, как желваки заиграли на лице парня, а взгляд упёрся в пол. — Ты их видела, — поднял на девчонку глаза, — о нежности и любви речи не идёт. Больные отношения… Сколько раз говорил ей, прекратить это. Но она уверена, что так защищает меня и обеспечивает мне будущее. Они обещали, что оплатят мне университет, если она будет послушной девочкой, — сжав челюсти, Локсли не сдержался и ударил кулаком в пол. На костяшках показалась кровь, и он зашипел. — Я хочу быть фотографом, как мой отец, а она спит с этим отморозком ради моего поступления в универ! Реджина молча проглатывала слова, понимая, что парню нужно выговориться. До сего момента ей казалось, что хуже её ситуации быть не может, а сейчас осознала, что у каждого в этой жизни свои проблемы, тем или иным способом загоняющие в угол. Миллс села рядом с Робином и положила руку на его плечо, а он поднял голову, направляя взгляд в её глаза. — Они похитили тебя. Почему? — Мой отец — криминальный авторитет. Им что-то от него нужно. — Тебе в этой жизни тоже не повезло, да? — горько усмехнулся парень. — Как тебя зовут? — Знать моё имя — опасно для твоей жизни. — Не опасней, чем сейчас находиться с тобой в одном доме, — улыбнулся уголком губ. — Давай закончим этот разговор, это правда может плачевно для тебя закончиться… Есть телефон? Я позвоню отцу, он меня заберёт.***
Робин не верил своим глазам: сейчас, мысленно сравнивая пятнадцатилетнюю девочку с женщиной, сидящей перед ним, он уловил схожие черты лица. Нежный бутон раскрылся и превратился в прекраснейший цветок на свете. Тишина затаилась на несколько минут, и Миллс ухватилась за мысль, что с ним комфортно даже просто молчать. Она не могла этого объяснить, но он был другим. На её лице вдруг заиграла улыбка, она перекатилась на колени и, уперевшись ладонями в постель, медленно, как кошка, подкралась к мужчине и присела возле него, подобрав по себя ноги. В его нос ударил её одурманивающий запах: она пахла, как чертова богиня, и сводила с ума одним лишь взглядом. Искусно владея техникой обольщения, Реджина умело пользовалась своим главным оружием — красотой. Она знала, как переманить объекта на свою сторону и как удержать его там. Её взгляд лучился уверенностью в том, что она желанна этим мужчиной, а его — неистовым желанием обладать женщиной, чей шарм бил все рекорды. Реджина поднялась на колени и теперь слегка возвышалась над мужчиной, а Робин задрал голову, чтобы не упускать из виду её красивое лицо. Пухлые губы так и манили прикоснуться к ним, а то озорство, что плескалось в её тёмных глазах, заводило похлеще аппетитных форм. Его русые волосы были взъерошены, и она медленно провела по ним ладонью, сопровождая взглядом движение собственной руки и соблазнительно облизывая свои губы. Пальчики пощекотали его шею, а глаза опустились вниз — на его рот. Ладонью второй руки провела по щеке с покалывающей щетиной. Играя в свою игру, она пропустила момент, когда чересчур увлеклась, и теперь собственный организм дал слабину — волна желания пронеслась по всему телу и сконцентрировалась между ног. Её обдало жаром, она шумно выдохнула и подняла глаза. Он молча изучал её таким проникновенным взглядом, что она чувствовала себя обнаженной под его взором. Миллс не была обделена вниманием со стороны мужчин, но именно эти глаза смотрели на неё как-то иначе, в них было что-то иное, что-то помимо желания и похоти. Робин положил ладони на стройную талию, и тепло его рук сквозь ткань платья обожгло кожу. Мышцы её тела напряглись, и какое-то приятное тепло окутало с головой. Сейчас она была готова позавидовать его выдержке, потому что мужчина был спокоен, как танк. Его дыхание по-прежнему было ровным, в отличие от её, судорожно слетевшего с губ. Приглушённые звуки ночного города доносились из-за окна, и где-то там осталась её непоколебимая стойкость: сейчас же женщина чувствовала себя растерянной. Каждая клеточка тела жаждала этого мужчину. Хотелось чувствовать тепло его рук на своём обнаженном теле и ощущать кожей жар его поцелуев. Руки медленно спустились на бёдра, а затем скользнули к соблазнительной пятом точке. Робин сильно сжал ягодицы и резко дёрнул женщину на себя, впечатывая её в своё тело, и она вцепилась в его широкие плечи, сминая до идеальности наглаженную футболку. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. До его губ — считанные миллиметры, а кончики носов уже соприкоснулись. Реджина прижалась к нему грудью и закусила свою нижнюю губу. Бинго! Он, наконец, сдался, выдохнув в её лицо скопившееся напряжение — эта женщина сводила с ума, — а она победно улыбнулась. В штанах давно было тесно, а в голове крутилась лишь мысль о том, как сильно он её хочет. — Ты меня хочешь… — сладостно протянула женщина, высасывая из него остатки выдержки. Запустив пальцы в тёмно-каштановые волосы, Робин буквально врезался поцелуем в её манящие губы. Стремительно и дерзко он раздвинул их языком и ворвался в ротик, не встречая ни капли сопротивления. Её ноготки царапали его затылок и шею, пока она со всей возможной страстью целовала мужчину. Робин задрал платье вверх и провёл ладонью по бедру, второй сжимая упругую ягодицу. Нервы — оголенные провода, и его нещадно било током каждый раз, когда она направляла взгляд в его глаза. Он из последних сил держался, чтобы не наброситься на эту сексуальную бестию, как голодная собака на кусок мяса. Напряжение внизу живота изводило её, а чувствительная точка жаждала прикосновения и ласки. Будто прочитав её мысли, Локсли просунул пальцы под ткань трусиков и надавил на комочек нервов. В ту же секунду Реджина с протяжным стоном оторвалась от его губ и, шире расставив ножки, уткнулась лбом в плечо мужчины. Волосы упали вниз и скрыли блаженство на её лице. Робин резко и без предупреждения ввёл в чрезмерно влажную женщину два пальца, большим поглаживая клитор, и заставил её задохнуться от ощущений. Дыхание сбилось, грудь судорожно приподнималась, она тихо постанывала, пытаясь двигать бёдрами в такт движениям его руки, а между ног горел огонь, потушить который мужчине не составило бы труда, да вот только он оказался искусным мучителем. Робин убрал руку так же внезапно, как чуть ранее залез под трусики, получая от женщины недовольный стон и убийственный взгляд. Казалось, её глаза вот-вот заполыхают огнём и сожгут его к чёртовой матери. Локсли расплылся в довольной ухмылке, и она была готова врезать ему, но неистовое желание вновь ощутить вкус его губ и вдохнуть волнующие нотки чертовски классного парфюма оказалось в миллионы раз сильнее. Реджина впилась в губы мужчины поцелуем, просовывая язык в его рот, а Робин потянул молнию платья вниз, расправившись с которой, стянул ткань с плеч, а избавиться окончательно от дорогущей тряпки, разорвав поцелуй, помогла сама женщина. Брендовая вещь расстелилась по полу, Миллс ухватила края мужской футболки, одним рывком задрала её до груди и протянула через голову, когда мужчина поднял руки вверх. Как только футболка улетела вслед за платьем, Реджина схватилась за ремень на джинсах, но Робин поймал её запястья, и снова карий взгляд говорил о том, что она, желающая кончить, готова поджарить его зад. — Повернись, — ласково попросил он, отпуская её руки. — Мне срочно нужен твой член внутри меня, и если сей факт тобой ещё не понят, то ты либо идиот, либо издеваешься надо мной! — раздражённо проговорила Миллс. — О, милая, это сложно не понять, — протянул он, улыбаясь. — У тебя между ножек очень влажно, — на щеках выступили обольстительные ямочки, а её желание в разы возросло. Он будто был создан для того, чтобы мучить её, заставляя гореть от желания, и словно годами тренировался подбирать интонацию в голосе, которая сводила с ума: о, эти возбуждающие хрипловатые нотки, заставляющие расслабиться и отпустить все мысли. — А теперь повернитесь, пожалуйста, мисс Миллс, — выделил «волшебное слово», растягивая его, как пластилин. — О, я не удивлена, что ты знаешь мою фамилию, — разворачиваясь к мужчине спиной, фыркнула женщина. — Заметь, я даже не спрашиваю откуда. — Не спрашиваешь, потому что хочешь, чтобы я трахнул тебя, — прижавшись к её спине, прошептал на ушко, и от его шёпота бросило в дрожь, тяжесть внизу живота дико раздражала, а всё нутро жаждало разрядки. — Ты потрясающе пахнешь, — прижавшись носом к её шее, он втянул одурманивающий аромат. Робин расстегнул застёжку бюстгальтера, который Миллс сразу же сняла, и, накрыв ладонями обе груди, принялся разминать их. Она откинула голову на его плечо и, просунув руку между их телами, сжала внушительный бугорок на джинсах. Робин сипло прохрипел, сильнее сжимая грудь, и его правая рука стремительно опустилась вниз. Пробравшись под трусики, он сорвал с вишневых губ порцию стонов. — Господи, быстрее… — выдохнула она, зажмуривая веки. — Терпение, детка, — оставил поцелуй на плече, медленно водя пальцем по клитору, — дай мне насладиться тобой, — захватил губами мочку уха, — а потом, — поцеловал за ушком, — обещаю, — легонько прикусил кожу на шее, — ты кончишь, и не один раз, — покрыл поцелуями плечико. — И это будут лучшие оргазмы в твоей жизни. — Какой же ты самоуверенный индюк, — её прикрытые веки подрагивали, грудь вздымалась от тяжёлого дыхания, а всё внимание было сосредоточено на удовольствии, что брало начало между ног и пронизывало каждый участок тела. — Ты другая — особенная, — убрал руку из трусиков, покрывая спину поцелуями. — Все, что были до тебя — ничто по сравнению с тобой. Ни одна женщина не вызывала во мне такого желания и таких эмоций. — По-видимому, это должно меня впечатлить? — ухмылка появилась на её губах. — Скольких ты трахнул на этой кровати? — ощущая его губы на своей шее, спросила она. — Ты будешь первой, — прошептал на ушко, пальцами сжимая соски. — Не верю, — сквозь стон усмехнулась она. Робин резко развернул женщину к себе лицом и опрокинул её на постель. Ворсинки пушистого пледа защекотали кожу, и Реджина расслабилась, доверяя мужчине. Она больше не контролировала ситуацию, он был властен над ней и волен делать всё, что вздумается. — Я серьёзно, Реджина, — посерьезнел Локсли, смотря в её глаза. — Ты — мой первый в жизни случайный секс. У неё не нашлось, что ответить, она сложила руки на его затылке и закусила губу, пряча улыбку. Лжёт он или нет — сейчас, когда внутри всё томилось от ожидания, ей было всё равно. Она действительно почувствовала себя особенной в его руках, и ей это нравилось. Его губы поймали затвердевший сосок, и Реджина издала тихий стон, пропуская пальцы сквозь волосы мужчины. Её будто обдало кипятком, когда его горячее дыхание скользнуло вниз, а в следующие пару секунд тёплые губы прикоснулись к плоскому животику. Добравшись поцелуями до резинки трусиков, мужчина резко отстранился, снял с женщины чёрную ткань и, обхватив руками бёдра, удобно устроился между её ножек. — Кончайте, мисс Миллс, — дьявольски-сексуальный голос заставил грудь приподняться с глубоким вдохом. Жар его языка опалил чувствительный клитор, и Реджина, громко простонав, напряглась всем телом. Его прикосновения были трепетными и аккуратными, она была готова взорваться в любую секунду, и он умело подводил её к финалу. Всё напряжение сконцентрировалось в одной точке, будто свернулось в клубочек, и спустя несколько секунд вырвалось наружу. У неё в животе словно взорвались тысячи фейерверков, с громкими стонами Реджина прогнулась в спине, сжимая в кулаках плед и подгребая его под себя, и лишь его сильные руки, удерживающие её ножки, не дали ей свести колени вместе. Робин отпустил её ноги, и она расслабилась, восстанавливая дыхание. Мужчина быстро снял с себя остатки одежды и навис над ней, припадая к её губам. Она обхватила руками его шею и встретила проворный язычок, слизывая свой вкус. — Не-а, — проговорила ему в губы, когда головка члена прикоснулась к влажным складочкам. Робин, оторвавшись от мягких губ, вопросительно посмотрел в карие глаза. — Моя очередь издеваться над тобой, — соблазнительно улыбнулась она и руками надавила на грудь мужчины, скидывая его с себя. Он перевернулся на спину, и Реджина вмиг оказалась сверху. Она припала губами к его шее и медленно начала сползать вниз, покрывая невесомыми поцелуями сильную грудь, а затем и кубики пресса, проводя по ним пальчиками. Огромных трудов ей стоило сдерживаться, всё нутро желало почувствовать его внутри себя, но Миллс — упёртая натура. Мышцы тела напряглись, и он рвано выдохнул, издавая глухой стон, когда её влажный и тёплый язык облизнул его естество, а затем женщина захватила губами головку и начала мучительно медленно посасывать член. Что ж, месть вышла идеальная: она дразнила мужчину, выпуская орган изо рта, а спустя несколько секунд заглатывая обратно. — Иди сюда, — в конце концов, он не выдержал и, приподнявшись, потянул её на себя. Реджина, удобно устроившись, опустилась на член, поспешно принимая его в себя, и два стона в унисон разорвали тишину фотостудии: её громкий и его сиплый, больше похожий на рык хищника. Она упёрлась ладонями в грудь мужчины и задала необходимый себе ритм. С жадно хватающих воздух, пухленьких губ, один за другим, улетучивались стоны и сливались с мужскими в одну протяжную мелодию. Он поймал в ладони соблазнительно подпрыгивающую грудь и до сладкой боли сжал пальцами, оставляя красные полосы на нежной коже, а когда женщина ускорилась, Робин переместил руки на ягодицы и начал двигать бёдрами в такт её движениям. Она слегка склонилась вперёд, расставила руки по обе стороны от его головы и позволила ему вести в этом неудержимом танце страсти. Он ускорился под ставшие громче женские стоны и почувствовал, как влажные стенки плотно сжимают его орган. — О, господи, Робин! — на грани оргазма она сжала подушку, в которую упирались её ладони, и кончила, склоняю голову к его лицу. Робин остановился, они соприкоснулись лбами, и её тяжёлое, горячее дыхание касалось его губ, в которые он тут же впился поцелуем и один рывком перевернул брюнетку на спину, оказываясь сверху. Возвышаясь над ней, он покрыл рваными поцелуями её лицо, шею, ключицу и грудь, а затем резко ворвался в чувствительное лоно и быстрыми движениями продолжил доставлять обоим удовольствие. Реджина обвила ногами его торс и вцепилась ноготками в плечи. Он входил резко, быстро и глубоко, ловя её стоны, и очередной оргазм заставил женщину вскрикнуть, прогибаясь в спине. Неравномерные толчки продлили её удовольствие, а затем мужчина кончил, прорычав имя любовницы. Робин склонил голову, пряча лицо в её шее, и, рвано дыша, наслаждался её ароматом, пока член пульсировал внутри неё. — Это было потрясающе, — тихо прощебетала она, и он промычал в ответ, соглашаясь с ней. Покинув жаркое лоно, Робин распластался на кровати, подгребая под голову подушку, и, встряхнув скомканный плед, потянул женщину на себя. Она устроила голову на его груди, а он поцеловал её в макушку, накрыл их обнажённые тела красной, пушистой тканью и обнял брюнетку. Какое-то время они лежали в тишине, и Реджине вдруг захотелось, чтобы так было всегда. В его объятиях было хорошо и спокойно: никаких пагубных мыслей, никаких душащих проблем. А потом одним вопросом он вернул её обратно в реальностью. — Те двое, что похитили тебя тогда… На следующий день исчезли без следа… Дело рук твоего отца? — Это праздное любопытство или сбор информации? — она оторвала голову от его груди и изогнула бровь, вопросительно взглянув на него, но тот лишь молча смотрел в её шоколадные глаза. — Держу пари, ты был рад, ведь твоя мать освободилась от отношений с этим мудаком. Реджина сгребла плед на себя и, встав с кровати, обернула нагое тело. Босые ножки ощутили холод напольной плитки, она быстрыми шагами добралась до своей сумочки. Достав тонкую сигарету, женщина зажала её между пальцев и, прикурив, направилась к окну, одной рукой придерживая плед на груди. — Отец действительно был и является по сей день криминальным авторитетом. Моя мать сначала скрывала свою беременность, а затем и меня, чтобы у врагов отца не было рычага давления на него. Ну, и чтобы защитить единственную наследницу Роберта Голда, — с напряжением в голосе выдавила имя и затянулась, стараясь подавить ярость к этому человеку. — Ты дочь Роберта Голда? — смотрел ей в спину, пока она выдыхала сигаретный дым в приоткрытое окно. — Раньше за такое умозаключение ты бы получил пулю в голову. — А сейчас? — А сейчас я никому не скажу, что ты в курсе, — лёгкая, игривая улыбка коснулась её губ, когда она через плечо посмотрела на мужчину. — Что тебе нужно от моего отца? — спросила перед тем, как сделать очередную затяжку, и отвернулась к окну. — Мне? Ничего. — Значит, кто-то подослал тебя, — констатировала факт, а после затянулась в последний раз и выкинула в окно недокуренную сигарету. — Я не буду спрашивать, кто и зачем. И почему ты согласился. Я лишь кое о чем попрошу тебя. Однажды ты спас меня, — не отрывая взгляда от его глаз, говорила Реджина, приближаясь к постели, — спаси меня снова, — на последних словах её голос дрогнул. — Я всю свою жизнь убегаю, Робин, я так от этого устала… — легла к мужчине, делясь с ним пледом и прижимаясь всем телом к нему. Робин обнял её, внимательно вслушиваясь в каждое сказанное ею слово. — После того, как отец забрал меня от тебя, родители спрятали меня в монастыре, и это были самые спокойные три года моей жизни. А потом меня снова нашли. Отец договорился с Кингом… Я не хотела замуж и сбежала. Спряталась в Сторибруке — тихий, мелкий городок у чёрта на куличках, его даже на карте с первого раза не найдёшь, — Миллс вздохнула, приближаясь к главному. — Я влюбилась, как школьница. Первая любовь… Мне казалось, это навсегда. Его звали Дэниел. С ним я забыла о том, кто я такая, и это был самый счастливый год… — Робин почувствовал, как она вздрогнула, и сильнее стиснул объятия. — Люди отца убили его… у меня на глазах. И я вышла замуж за Кинга… беременная чужим ребёнком. Скрывала, сколько могла, но живот рос и… Вскоре никакая одежда не могла утаить моего положения. — У тебя есть ребёнок? — Есть. Я не знаю, где он. Мне даже взглянуть на него не позволили, — одинокая слезинка упала на грудь мужчины. — Говорят, родителей не выбирают и их нужно любить такими, какие они есть, но я ненавижу своего отца каждой частичкой души. — Я должен объяснить, Реджина… — Нет, я не хочу ничего знать. Мне с тобой по-особенному хорошо, я тебя совсем не знаю, но ты — будто то, чего мне не хватало, понимаешь? А твои объяснения, твоя правда всё испортит, — она подняла голову и заглянула в голубые глаза. — Что бы тебе ни сказали, я не делала этого. Я не родилась с целью быть дочерью своего отца, мне просто не повезло с папой, — горько усмехнулась она, отводя взгляд. — Я устала прятаться, убегать и оглядываться по сторонам, убеждаясь, что за мной нет слежки. Я — ценный товар, Робин, и несмотря на то, что с отцом я не общаюсь, он выполнит любое требование, которое ему выдвинут. Голд — монстр, он поднасрал всем, кому только можно, и у него полно врагов. Если он узнает, что ты кому-то сдал меня, — а, поверь, он узнает, — то убьёт тебя, глазом не моргнув, и впридачу всех твоих близких, чтобы тебя никто не хватился. Вы просто исчезнете с лица земли, и все забудут, как вас звали. Я бы не хотела, чтобы ты пострадал… Реджина, стараясь избегать зрительного контакта, вынырнула из объятий мужчины и шустро подобрала свои вещи с пола. Она огорошила его откровенностью, которой он явно не ожидал, но была и другая причина, по которой ей не хотелось встречаться с ним глазами. Впервые она сполна ощутила тяжесть лжи, что правдоподобно лилась из её уст. Она не солгала про прошлое: были и Сторибрук, и Дэниел, и ребёнок. Но исковеркала настоящее, надавив на мнимую жалость, и отчего-то на душе вдруг стало так паршиво, что было противно от самой себя. — Останься до утра, — нежно попросил мужчина. — Не могу, — Реджина пыталась справиться с застёжкой бюстгальтера, но предательское волнение охватило её, от чего пальцы совершенно не слушались. Она почувствовала его руки на своих плечах и вздрогнула от прикосновения. — Почему? — поцеловал в плечико, застёгивая крючки на её спине. — Леопольд знает о любовниках, — отпрянула от мужчины, натягивая платье, — но просит возвращаться домой к ночи — опасается слухов, — замочек молнии пополз вверх и скрыл наготу потрясающего тела. — Я вызову тебе такси, — спохватился, натягивая боксёры. — Не нужно, — всё-таки подняла взгляд и встретилась с нежностью голубого взора. — Люди Леопольда всегда у меня на хвосте. Не знаю, заметил ли ты, но от клуба до сюда за нами ехала машина, и сейчас она стоит за углом этого здания. — Мы ещё увидимся? — Мне бы очень этого хотелось, — улыбнулась она. Ноги нырнули в туфли, и острые каблуки застучали в сторону выхода. Робин проводил её взглядом, не упуская возможности попялиться на пятую точку, а она, как будто специально, соблазнительно виляла бёдрами. Как только шикарная брюнетка скрылась за дверью, плотно прикрыв её за собой, Локсли схватился за телефон. Прежде чем набрать номер, мужчина провёл ладонью по лицу, озадаченно всматриваясь в дверь, и глубоко вздохнул. В помещении ещё витал аромат её духов, а перед глазами стоял взгляд карих глаз, умоляющих не сдавать её. — Чёрт! — выругался Локсли, ударяя по одной из декораций. Искусственные цветы рассыпались по полу, а из плетёной корзиночки выскочили прутья. Он отвернулся к окну, и в голове всплыл образ женщины, чьё обнажённое тело обёрнуто пледом. Локсли разблокировал телефон и набрал номер, надеясь, что в последний раз. — Это не она — не та Реджина, которую ты ищешь, — уверенно заявил Робин, когда на том конце провода ответил сонный голос. — Ты в этом уверен? — уточнил мужчина, прочистив горло. — Конечно, я уверен, — грубовато рявкнул недовольным тоном. — Поговаривают, что дочка Голда скрывается где-то за границей, у чёрта на куличках, и никогда не оседает на одном месте дольше недели, — пытался сбить с толку. — Хорошо, — огорчился собеседник. — Значит, будем искать за границей. — Что насчёт нашего уговора? — Ты свободен, Локсли. — Крюк, — позвал Робин, прежде чем тот успел положить трубку. — По поводу дочки Голда. Что будет, когда ты найдёшь её? — Переживаешь за бабу, Локсли? — усмехнулся голос в трубке. — Она — единственная слабость этого ублюдка. Только так к нему можно подобраться. Он убил мою любимую у меня на глазах — твою мать, между прочим! Ты, конечно, думал иначе, но Мила была смыслом моей жизни. Вот скажи, разве ты не хочешь отомстить? — Голду — да, его дочери — нет. Джонс, дети не в ответе за грехи своих родителей. — Хватит строить из себя святошу, Локсли! Не ты ли вызвался узнать, является ли жена Кинга дочкой Голда? — Да, в обмен на свободу! Хочу, чтобы у моего сына был нормальный отец! — смешок послышался в трубке. — Я всегда сдерживаю свои обещания — ты свободен. Дальше я разберусь сам. Найду эту сучку и заставлю страдать её, пусть Голд ощутит то, что чувствовал я!***
Ночной воздух ледяными лапами вцепился в разгорячённое женское тело, отбирая тепло, оставленное мужчиной. Чертовски сексуальным, красивым и манящим к себе мужчиной. У машины ждали два приспешника, отнюдь не Леопольда Кинга. Это были её люди, тщательно подобранные и прошедшие колоссальную проверку. Едва завидев начальницу, один уселся за руль, а второй раскрыл дверцу. — Мисс Миллс, — поприветствовал её юноша в чёрной кожанке и тёмно-синих джинсах. — Изумительно выглядите, — расплылся в улыбке. Реджина, не обращая на лестный комплимент внимания, села на заднее сиденье и дёрнула на себя дверь, захлопывая ту. Брюнет сел вперёд, и машина тронулась с места. — Узнайте, кто его послал, найдите и приведите ко мне, — строго отчеканила Миллс. — И да, — сделала паузу, концентрируя внимание мужчин. — Фотографа, — кивнула в сторону здания, что мелькало позади, — не трогать! Если хоть один волос упадёт с его головы, я вырежу вам сердца! Это понятно? — Да, мисс Миллс, — в один голос отозвались мужчины. — А теперь притворитесь глухими, мне нужно сделать звонок. От милой девушки из фотостудии не осталось и следа. На смену пришла обыденная стервозная леди, анаконда, что проглотит с головой и не подавится, разочаровать которую сидящие впереди парни боялись до дрожи в коленях. — Кэтрин? — позвала Реджина, когда гудки сменились на полнейшую тишину. — Мисс Миллс, вы время, чёрт возьми, видели? — сонно протянул женский голос. — Разговор не терпит отлагательств. — Мне с утра на работу вставать. — Разрешаю поспать подольше и прийти к обеду, — склоняя девушку на свою сторону, услышала тяжёлый вздох. — Ну ладно тебе, Нолан! — Правда можно прийти к обеду? — подозрительный голос прозвучал чуточку бодрее. — Да. — Выкладывай, что там у тебя. — У меня только что был чертовски классный секс, и я безумно хочу повторения, но я должна быть уверена, что Робин не представляет для меня опасности. — Стоп-стоп-стоп, — возмутилась девушка. — Реджина, ты позвонила, чтобы похвастаться классно проведённой ночью? — Нет, я позвонила, чтобы ты выяснила, кто такой Робин… — подняла водительские права, которые незаметно стащила, — Локсли, — и считала с них фамилию. — Узнай всё, что сможешь. — Робин Локсли, — повторила Кэтрин. — Я запомнила. — И ещё, у него татуировка на запястье в виде герба со львом. Я уже видела однажды такую, пятнадцать лет назад, у одного из своих похитителей. Это не может быть простым совпадением — они идентичны. — Я попробую что-нибудь выяснить. — Спасибо, Кэтрин.Месяц спустя.
Иномарка одиноко стояла на заброшенном пустыре, неподалёку, там, где зеленела густая трава, было расстелено покрывало, а на нём — опрокинутая корзинка с фруктами, пустая бутылка вина и два бокала рядом. В салоне авто вдруг стало невыносимо жарко: едва ли женщина успела оседлать мужчину на заднем сиденье автомобиля, как он тут же скатал в гармошку подол платья и просунул руку в трусики, второй сжимая бедро. Два пальца скользнули во влажное лоно, а третий надавил на клитор, и брюнетка, сминая ткань рубашки на его плечах, громко простонала. Она откинула голову назад, прикрывая веки, и почувствовала лёгкий укус на своей шее, а затем цепочку поцелуев, пробирающихся в декольте. Не имея такой выдержки, как у мужчины, женщина просунула руки между их телами и поспешно расстегнула ремень на его брюках. Выпирающий бугорок заставил воображение разыграться, а пожар между ног — разгореться. Справиться с пуговкой и молнией оказалось в разы сложнее, и Робин, прервав наслаждение партнёрши, сделал это за неё. Приподнявшись, Реджина медленно опустилась, целиком принимая в себя горячую плоть. Стоны срывались с пухленьких губ, а мужчина сжимал упругие ягодицы, руками помогая ей резче насаживаться на него. Оргазм накатил мощной волной, и Миллс с громким криком прогнулась в спине, продолжая движения, и вскоре привела мужчину к кульминации. Оставив поцелуй на его губах, она слезла с него и, поправив нижнее бельё и одёрнув подол платья, уселась рядом. Телефон на переднем сиденье разрывался от звонков, и Локсли, застегнув штаны, потянулся за ним. Имя, что заглавными буквами высветилось на экране, заставило насторожиться, и нехотя Робин надавил на зелёный кружок с трубочкой, принимая вызов. — Ты солгал мне, — три слова, что заставили сердце упасть в пятки. — Гореть тебе в Аду, Локсли, и твоей сучке тоже. Робин отклонил вызов и метнул на расслабившуюся брюнетку напряжённый взгляд. Она, улыбнувшись краешками губ, приложила ладонь к его щеке и, потянувшись вперёд, прикоснулась к его губам нежным поцелуем, на который он ответил, но как-то отстранённо. — Что-то случилось? — спросила, заглядывая в его глаза. — Тебе нужно спрятаться. Срочно. Подумай, есть ли место, где тебя никто не найдёт, — он заметно нервничал, что заставило её напрячься. — Робин, что происходит? Сжимая в руке мобильник, мужчина схватился за ручку, желая пересесть на водительское сиденье и увезти эту женщину прочь. Из города, из страны. Плевать куда, главное, подальше от Джонса. — Эй, — поймала его за локоть и потянула на себя, — ты не дёрнешься с места, пока не объяснишь мне всё, — смерила убийственным взглядом голубые глаза, что пылали беспокойством. Во всегда спокойном море бушевал шторм, и ей это не нравилось.