Underground Stars

Ужин дома для Ишигами выходил за рамки старых привычек. Как правило, он просто столько раз не ел: небольшой завтрак, обед на работе — этого вполне достаточно для его образа жизни. Лиллиан поставила на стол пару тарелок салата и две тарелки под пасту. Она и прежде готовила пасту у них дома, однако всякий раз не в одиночку, так что она отлично постаралась. — Я, видимо, напугал тебя состоянием квартиры, — Сенку устроил тряпку для пыли под раковиной и помыл руки. Он заглянул в холодильник в надежде обнаружить там сок или минералку. В Нью-Уайтоне никто не жаловался на недостаток еды — все давно приучены, как и где следует экономить. Bloomingarden славится своим ассортиментом культивированных продуктов питания. Люди, вроде известной певицы, политиков, прославленных учёных, уж точно не думают о так называемом графике потребления — это уже их личное дело. — Честно? Да, я была... немного в шоке, — мягко посмеялась женщина. — Я не стала трогать спальни... — Не стоит так переживать. Я сам собирался разобраться с этим, только дел сейчас слишком уж много, — холодная газировка словно обожгла горло, от чего пришлось ненадолго умолкнуть. Некоторое время кухня была наполнена лишь нечастыми стуками столовых приборов о посуду. Молчание прервать было сложно для обоих. — Как дела на работе? — спросил Ишигами тогда, когда Вайнберг набрала в лёгкие воздух. — Неплохо, хотя последнее время у меня не получается написать что-то интересное. Продажи немного упали... а я пишу только то, что не соответствует моёму контракту, — она прокрутила вилку по дну тарелки, чтобы собрать лапшу. — "Не соответствует контракту"? Что это значит? — Не те текста, которые нужны продюсерам. Слишком грубо и откровенно, а это не моя ниша. — Звучит как то, что я бы с удовольствием послушал, — ухмыльнулся научник. — Правда~? Вот спасибо, — она мягко улыбнулась, подпирая подбородок рукой и легко щуря большие светлые глаза. Сколько бы времени ни прошло, Лиллиан всегда будет здесь на месте. С ней рядом казалось, что отец вот-вот вернётся домой — постучит пяткой кроссовка о порог, бросит куда-то рабочую сумку и заговорит с семьёй обо всём, что случилось за день... за неделю, за несколько лет. Сенку проводил глазами певицу, пока та собирала посуду в мойку. Она молчала, но за неё будто говорило её же присутствие... откуда у учёного вдруг взялись такие навыки? Неужели Ген и его влияние? — Лиллиан... — негромко позвал юноша, когда названная задержалась на месте. Она стояла, оперевшись на столешницу, поджимая плечи. — Я в порядке, — прошептала она. Если бы сейчас можно было сбежать, она бы это сделала, но... сколько же ещё сбегать? Вайнберг этот мир всё ещё казался прекрасным. Но смотреть в глаза Сенку было так страшно... это ведь были вовсе не его глаза, они неизменно напоминали лишь об утраченном. Ишигами поднялся и подошёл к женщине, чуть заглядывая за плечо. Он протянул к ней руку, но решиться дотронуться уже не мог. — Я понимаю, — произнёс он. Вайнберг обернулась, показывая наполненные слезами глаза. Она неверяще смотрела на юношу долгие секунды, пока слёзы не перестали поддаваться контролю. Протянув руки вперёд ненадолго, словно приглашая, Лиллиан обняла Сенку. Она очень долго плакала. Сенку стоял неподвижно, уставившись перед собой взглядом без фокуса. Ему никогда прежде не доводилось видеть эту женщину такой, но казалось, что всё абсолютно правильно. Сам же парень заплакать не мог. Если удастся поделиться с Геном, то возможно рациональность не будет так сильно блокировать чувства. Вручив Вайнберг кружку с водой, Сенку сел рядом с ней на пол кухни. — Вот я дура, надо же мне было так расклеиться? — шмыгала носом певица. — Тогда я тоже, — усмехнулся Сенку. — Сенку, я предполагала, что ты всё понимаешь. Я просто бросила тебя с этим, неудивительно, что ты теперь не можешь мне открыться! Ишигами вздохнул, потирая затылок. — Нет необходимости открываться, я уже достаточно сокрушался... мы уже достаточно сокрушались. Каким бы ни был этот мир, надо двигаться вперёд, ничего не поделать, — он знал, Бьякуя не сомневался бы в силах Лиллиан, так что следует поддержать её. Он не сомневался и в Сенку тоже. — Разве я не утратила свой авторитет в твоих глазах? — свела брови певица, с досадой смотря на чужой профиль. — О чём ты? Как может утратить свой авторитет женщина, которую любил мой отец? Какая-то глупость... Лиллиан тихонько рассмеялась, хоть слёзы ещё напоминали о себе в этом смехе. Она согласилась со словами Сенку, как часто соглашалась с Бьякуей, когда тот говорил что-то ей в поддержку. В семье вполне нормально доверять кому-то слабость, чтобы пережить трудный день — только тут им приходится отдуваться за три года. Жаль только, что они оба не готовы даже пытаться говорить о старшем Ишигами в прошедшем времени. — Слушай, Лиллиан... — Ишигами сцепил пальцы в замок и уложил руки на свои колени. — Как ты поняла, что любишь Бьякую? На её лице ненадолго появился испуг — ничто вообще не могло подготовить её к такому вопросу от Сенку. От Сенку! — Как... поняла, что люблю... Бьякую... — повторила она, медленно рисуя взглядом круг. Юноша терпеливо дожидался, когда Лиллиан отойдёт от шока. Его невозмутимый вид мало ей помогал. — Ох~, хорошо. Так-так, дай мне секунду... — часто закивала она, на что Ишигами просто молча положил голову ей на плечо и закрыл глаза. Вайнберг, несмотря на манеру поведения, на самом деле крайне серьёзный человек. Сколько бы она ни ругала себя, это только напоминало Сенку о том, что эта женщина соответствует своей высокой планке. С таким человеком невольно вспоминаешь, что ты сам едва ли вышел из того возраста, когда себя серьёзным лучше не называть — полезнее пожить без планок, раз уж ты однажды хочешь себе такую задать — виднее будет. — Когда мы только начали встречаться, было нам где-то недели три — я, конечно, ещё толком не могла вписать другого человека в свою жизнь —, Бьякуя начал звать меня на просмотр какого-то фильма дома. Для такого мне нужно было корректировать расписание, я всё злилась на него — почему это он вдруг объявил такую срочность на фильм? Но в итоге мы сидели с ним поздно вечером у вас... Ты представляешь, он так хвалил эту картину, но уснул на пятнадцатой минуте! — Лиллиан почти не двигалась, чтобы не беспокоить юношу, но всё равно не могла контролировать жесты артиста. — Вот я сижу, смотрю этот фильм и вдруг понимаю: а дело-то совсем в другом. Я работала так много, что себя не помнила, но когда говорила с ним, весь этот круговорот словно выключался одним махом. Ещё немного и я бы точно слегла с переутомлением, но он... понимал он то или же просто действовал так, как ему хотелось — он берёг меня. Знал, как важна мне моя независимость, но тогда он впервые поразил меня тем, как возникал со своими заботой, разговорами и глупыми шутками. Смотря фильм, я подумала... "отличное место". Полагаю, это был момент, когда я поняла, во что выльется в итоге моя симпатия. Слушая Вайнберг, Сенку снова смешал тоску по затерявшейся в буднях и юности с чувствами, которые просыпаются рядом с Геном. Пока Лиллиан стирала с щёк слёзы, юноша пытался решить, стоит ли ей всё вот так прямо рассказывать. — С твоим вопросом как-то связаны твои дела в Дарктоне?~ — И да, и нет, — приоткрыл глаза научник. — Я просто боюсь, что ничего не успею. Вроде, не так уж много я о нём думаю, но всё же... — "Не много думаешь"? Ты? — рассмеялась женщина. Пришлось закатить глаза и согласиться с этим недосказанным подколом. — Какой он?~ — тихо спросила певица. — Только серьёзно, пожалуйста! Учёный закрыл глаза, потому что ему снова жизненно важно вспомнить каждую деталь. — Тот, кто не боится себя. Тот, кто играет сразу по всем правилам. Тот, кто просто ужас как круто блефует... — Мой родной, да ты очарован... Абсолютно непонятное высказывание, юноша даже вздрогнул от того, что услышал подобное в свой адрес, а затем сел прямо и хмуро посмотрел на Лиллиан. Будучи парнем, который решает проблемы скорее, чем они становятся действительно существенными, ему показалось, что сейчас в этом его навыке усомнились. Похоже ли, что быть очарованным — существенная проблема? — Что это значит? — задался он вопросом, потому что ему хотелось ответить как самому себе, так и услышать версию старшей. Вайнберг сохранила паузу, позволив себе сформулировать мысль правильно. — Он отвечает на твой интерес? — начала она. Отвечает ли Ген? Сенку тоже хотелось бы знать. Проводник очарователен в своей недосказанности... Знать наверняка хоть что-то сейчас нельзя. — Если ты не знаешь, то это нормально. Быть очарованным опасно — легче всего совершить ошибку. Будь осторожен с ним. Почему-то ответить было нечем. Научник вздохнул, вдруг испытав желание посмотреть на свою ладонь. — Он ведь наверняка был кем-то... эм, очарован. Разве кто-то сказал ему быть осторожным? Что же это... — удивлённо вскинул брови юноша. — Я не боюсь никаких разбитых сердец и ошибок, вообще в мои планы не входил весь этот бред. Впереди ещё куча работы, а у него её не меньше. Тогда зачем морочить головы, надо просто рациональнее подходить к времени! — Ничего себе, вот это ты завёлся, смотри, не покинь атмосферу! — вновь рассмеялась певица. Ишигами вскочил на ноги, поднимая руки над собой, чтобы изобразить ракету. — Мисс Вайнберг, ключ на старт! — Есть ключ на старт! Потихоньку механизм начал приобретать очертания рук. Сенку сверялся с анатомией постоянно. Он планировал взять данные о весе, росте и особенностях телосложения, так что готовил себя к разговору с Асагири об этом. Ему многое нужно прочувствовать, прежде чем совершенствовать чертежи, но уже то, что он успел начертить, занимало порядочно места на любезно предоставленном (за деньги) графическом планшете. Хром — щедрая душа. — Свалишь, как только Ген вернётся? — поинтересовалась Кохаку, потягивая из термоса какой-то напиток. — Нет, что ты, я теперь тут работаю, — бесцветно ответил занятый научник. Сарказм явно не продлит ему жизнь. — Можно я его убью? — сморщилась девушка. — Нельзя, Гену он ещё нужен, — голос занятого работой Хрома ничем не отличался от Сенку, что даже пугало. Внизу послышался какой-то шум, так что сидящие по разным краям дивана сборщики одновременно посмотрели в сторону люка. — Проводник, — произнёс Ишигами. — Рури, — в унисон первому выдал Хром. Кохаку оставалось смотреть на них и сохранять молчание, потому что за счёт дурацкого поведения окружающих можно хотя бы почувствовать собственное превосходство. Хотя ей явно подобное было в большей степени безразлично. — Хро~м-чан! У меня есть к тебе дело, — пропел внизу Асагири. Младший в итоге спустился быстрее, но это не помешало Ишигами пропустить парочку вдохов, едва он увидел Гена в промокшей насквозь куртке и с плотными следами на лице от респиратора. Реакция весьма необычная, в прошлый раз всё было не так серьёзно. Хотя, после недавнего звонка можно было ожидать волнений. — Сенку-чан, тебя тут не обижали? — невольно пришлось отразить чужую улыбку. — Не смертельно... — Та~к. Хром-чан, можешь обновить систему безопасности на моём МИ? Мне взломали микрофон, — бывший крупье отвёл взгляд от Сенку, но тот никуда отворачиваться не хотел. — Нельзя взломать микрофон, не взламывая МИ, — закатил глаза Хром. — А, да? Я не знал... — Ген на несколько секунд замер, словно что-то пытаясь осмыслить, а затем мягко посмеялся. — В общем, обнови, пожалуйста, защиту. Ген молчал много, даже когда они ушли из магазина. Сенку только предположил, что он уже устал от улиц — об этом говорила скорость его шагов. — Ген, — Сенку первый спрыгнул в люк, оглядывая тоннель. Ответом ему было короткое мычание. — Мне нужно провести замеры твоих пропорций и получить доступ к биометрии. — Да, конечно, записывай: девяносто, шестьдесят, девяносто, — Асагири спрыгнул и откинул длинную прядь, театрально прикрывая глаза. — Ай! Волосы за руку зацепились... Не дав себе показать поражённость, Сенку ухмыльнулся. — О? А так прямо и не скажешь, — он взял чужую руку в свои, снимая с неё несколько несчастных белых волосков. — Я символ сексуальности, прямо как Отиша Кардинал или Лиллиан Вайнберг, — продолжил играть свою роль Асагири. — Но у них нет таких параметров... Проводник цокнул языком: — Ох, всё, не хочешь — не верь! — Я хочу верить, — покачал головой научник. Парни зашли в квартиру. Сенку, пока не спрашивая напарника о его делах, решил вкратце рассказать, чем был занят в Уайтоне — не вечно придётся пропускать рабочие часы. Сказать ли что-то о Лиллиан? Стоит, но позже. Ишигами никак не мог собраться с мыслями, словно недолгая разлука с Геном выбила его из колеи. Опустив планшет на журнальный столик, Сенку полез в сумку через плечо, чтобы отыскать ленту для замеров. Автоматическая лента — инструмент для измерения пропорций тела, довольно точно всё определяет, даже может предоставить информацию о типах кожи, фигуры, некоторые модели даже производят анализ крови. Незаменимая вещь в любительской кибернетике. — В душ схожу. После дней за работой чувствую себя бочкой с ядерными отходами, — бросил Асагири и оставил научника, скрываясь за дверью в ванную. Вода ударила по спине и Ген вздрогнул, то ли от холода, то ли от того, что он повернул кран почти неосознанно, погруженный в спутанные мысли. Видимо, сегодня нет горячей воды. Парень постарался привыкнуть и побыстрее умыться. Холод заставил проснуться, так что даже невольно удалось ощутить порядок на душе. — Чёрт, так он слышал мои мысли. Он слышал о Сенку? — бубнил под нос, а затем стиснул зубы, продолжая злиться на себя. Это была ужасная ошибка и он из-за собственной неграмотности упустил то, как опасно не держать себя в руках, когда работаешь. Глава Манга-клуба — последний, с кем стоит сводить Ишигами, ведь сталкивать его с местной оппозицией — всё равно что самостоятельно цеплять ему на конечности нити марионетки. Влиятельность Юруши Харето опасна, но... если сказать об этом Сенку, что он будет делать? Раз виноват Асагири, ему это и решать. Нельзя позволить кому-то завладеть свободой действий его... клиента. Смыв с головы шампунь, а с тела пену, Ген вышел и скинул с руки перчатку для ванны. — Дай плед, — попросил он, выйдя в комнату в тонком коротком халате. Сенку споткнулся по пути о ножку столика, большей реакции не выказал. — Ты знаешь свой рост и вес? — научник зачарованно глядел на то, как Ген высыпает себе в рот остатки крекеров из коробки. — Метр семьдесят пять, а вес... около шестидесяти. Нет, пятидесяти пяти, — с набитым ртом отвечал проводник. — Будешь мой обед? — научник снова полез в сумку, выуживая оттуда контейнер. Может, Лиллиан и сделала это не для кого-то постороннего, но она явно бы поощрила Ишигами за заботу о ком-то, кто нравится. Взгляд Асагири изменился, когда он заглянул под крышку, он улыбнулся, а затем вовсе рассмеялся. — Кто это тебе сделал?~ Сенку наклонился через стол и посмотрел впервые на свой обед. Печать для еды на омлете заботливо желала хорошего дня, а сосиски были не слишком аккуратно, но довольно мило вырезаны в форме осьминожек. Прямо-таки образцовый японский бенто, очень похоже на Вайнберг. —... она перестаралась. — У Сенку-чана есть девушка японка?~ — Она не японка, — быстро ответил Ишигами, а затем вдруг резко замотал головой, осознавая смысл полной фразы. — Какая ещё девушка?! Нет, Ген— — Хоть я и би, полиаморные отношения меня не интересуют — даже в качестве партнёра на стороне, без обязательств... — Это партнёрша моего отца! Ох, да что за... — научник звонко ударил себя по лбу. — А~, твоя мачеха? Ясно, я понял, — словно успокоившись, бывший крупье начал есть. — Официально в браке они не были...— отвернулся он и скрестил руки на груди. — Что ещё за "партнёр на стороне"? — Что ещё за "хочу тебя поцеловать, и не раз"?~ Ни один из них отвечать раньше другого не хотел. Даже зрительный контакт никто не спешил восстановить, но щёки Сенку почему-то вдруг начали пылать. — Почему ты спросил, уйду ли я, проводник? — не оборачивается Ишигами, чуть поджимая плечи. Асагири сначала ощутил стойкое желание сбежать и ни в коем случае не давать точных ответов, но затем в голове вдруг возникла мысль:«Это ведь Сенку, нельзя с ним так». — Когда-то в очень дальней юности мне нравился один мальчик, он работал со мной в казино. Однажды я пришёл к нему, а его нет... потом узнал, что он уехал в Уайтон по "Равенству". Ничегошеньки мне не сказал~, просто молча ушёл, — усмехнулся. — Это было обидно. А ты, цветочек, так вовсе сам из Уайтона. Что, по-твоему, мне думать? Резко обернувшись, Сенку схватился руками за край столешницы и серьёзно посмотрел на проводника. — Думать, что я так с тобой не поступлю, только это. Ты боишься, потому что думаешь, что вся моя серьёзность — дешёвая бравада? Это не так. Видеть перед собой уверенно хмурящего брови парня, который с красными щеками смотрит прямо тебе в глаза и говорит такие впечатляюще честные вещи... для Гена это оказалось слабым местом. В животе на несколько мгновений появилась лёгкая щекотка. — Я сам удивлён, что всё так, но... — Сенку-чан ничего не говорит, пока не уверен в этом, — нежным тоном Ген словно передразнил сам себя. — Ладно, давай приступим к замерам! Скинув плед на диван, Асагири поправил на себе халат. Несмотря на то, что ему положено быть невозмутимым, чтобы научник не решил, что его напарник поддаётся слабости, всё же то, что Сенку подошёл довольно близко, медленно от этой невозмутимости избавляет. Ишигами пропустил через пальцы ленту, осматривая фигуру — кучу сил было брошено на то, чтобы не взяться рассматривать шею и крайне открытые ключицы. Оставляя в голове лишь необходимые задачи, Сенку молча начал замеры с плеч, обхватил лентой грудную клетку, талию и сам спустился на колени. —... — Ген стиснул зубы, чувствуя чужие руки на своих бёдрах — Сенку лишь немного приподнял халат на несколько секунд. — Одежда тебе не мешает? — Какая одежда? — абсолютно серьёзно. Поднявшись, юноша снова пропустил ленту через пальцы — это действие кошмарно зачаровывает проводника. — Так, понял, — пробубнил Сенку, поднимая со столика планшет и внося в таблицу всё, что выдала ему лента. Удивительно, но настоящее настроение Сенку волновало Гена даже сильнее, чем когда этот же парень пялился на него, как самый обычный возбуждённый мальчишка. Невероятно то, каким привлекательным становился Ишигами, когда сосредоточен на работе. Асагири коснулся чужой щеки подушечками металлических пальцев. Он хотел вернуть себе чужой взгляд, Сенку невольно подчинился, чуть хмуря брови. — Что? — спросил он. — Нет, ничего. Работай, — негромко ответил Ген и отошёл, чтобы тоже заняться своими делами. Проводник сел за ноутбук, но работать решительно не хотелось. Чтобы как-то настроить себя, ему в голову пришла идея включить музыку. Неплохо было бы что-то ритмичное, верно? Он закусил губу и включил один из сохранённых плейлистов. Первая же песня его вполне устроила. Это была Fleetwood mac - The chain. После этого действия его МИ отправился на стол, потому что... к чёрту работу. Сенку бросил планшет, вдыхая через нос и чуть откидывая голову назад. Встретившись глазами, они поняли, что заговорить сейчас сможет сильнейший. — Я слишком много на себя взял, — Ишигами не отводит взгляда, боясь двинуться навстречу. — Вижу, — Ген же начал задыхаться от восторга. Сенку такой из-за него. Припев подстегнул настрой и, раз уж учёный взял на себя смелость заговорить, следующим будет ход Асагири. Выдохнув, он оттолкнул кресло за собой и словно в ту же секунду оказался в чужих руках. Сенку подхватил Гена крепко, но собственные ноги вдруг стали ватными — он упал назад, резко встретившись с диваном, а Асагири ещё в этом секундном полёте начал поцелуй, от которого перед глазами заплясали искры. Голова кружилась у обоих, но это не помешало Ишигами заметить, как настойчиво Ген отводит едва ли рабочую руку, чтобы случайно его не задеть, в то время как его бёдра и губы двигались вперёд, ближе и горячее. Учёный положил одну ладонь на чужую щёку, а второй обнял за талию — ответ на встречное движение ждать себя не заставил, Ген углубил поцелуй. Чувствовать чужой язык оказалось в большей степени приятно, чем странно. Сенку никогда не предполагал, что через губы подобное вообще можно ощутить. — Ген... — на выдохе позвал Ишигами, мягко убирая с чужого лица длинные светлые пряди. — Помедленнее... — Почему? — капризно отозвался проводник. Оставалось надеяться, что бывшему крупье хватит выражения лица, чтобы понять ответ, потому что если это озвучить, то... — А, ты что, девс—... — Асагири заткнули поцелуем. Как вообще можно было предположить, что этот парень настолько болтливый в такие моменты?! Вообще-то, довольно ожидаемо... От напора, который, между прочим, сам Ген и хотел, стало не хватать воздуха. Сенку отстранился, чуть цепляясь зубами за чужую нижнюю губу, а затем прильнул к шее. Его выдержку ставило под удар всё, даже вид сползающего с плеч проводника халата. Собственное тело Ишигами чувствовал сильнее раз в сто, улавливал каждое движение на себе и не мог скрыть ни единую эмоцию. Из-за того, что поцелуй закончился, Ген на мгновение очнулся — этого хватило, чтобы проанализировать чужие действия, так что восторг снова затуманил разум. Его милый цветочек не боится показывать характер. Асагири не слышал собственных стонов, не чувствовал на губах улыбки, он оказался опьянён парочкой поцелуев, нет... это всё вина Ишигами Сенку. — Ты в порядке? — взволнованно спросил Сенку. Он не был готов ни к собственной бурной реакции, ни к тому, что будет слышать чужой голос таким. На шее проводника расцвело парочку краснеющих меток — и это напугало Ишигами, он едва ли мог понять, правильно ли вообще себя ведёт. Ген глубоко вдохнул пару раз, томно глядя в чужое напуганное лицо. Рассудок напомнил, что перед ним, вообще-то, абсолютно неопытный парень, который большую часть жизни копался в железе, а не в человеческих эмоциях. — Тише, — прошептал Асагири, потираясь носом о чужую щёку, — мне с тобой хорошо. Просто продолжай, ладно?~ Я скажу, если что-то будет не так... обещаю, Сенку-чан. — А ты со мной? — усмехнулся научник, в меру резко опуская Асагири на спину. — Правда? Ахнув, Ген удивлённо посмотрел в чужие глаза снизу вверх, а затем самозабвенно улыбнулся, крепко обхватывая Ишигами бёдрами. — Ты даже представить себе не можешь, насколько... Эти маленькие наставления погасили тревогу. Сенку хотелось сделать больше, но, когда Ген всё же расслабил бёдра, он понял, что ему страшно даже снять этот проклятый халат. Настраивая себя уже менее импульсивными поцелуями в шею, научник несмело спускался по чужой груди. Он уделял внимание шрамам практически неосознанно — хотелось смотреть больше, но Асагири выглядел так, словно сам бесконечно желает большего, за действиями он следил с какой-то смутной тоской в глубине тёмных глаз. — Я хочу поцеловать тебя, — прошептал Ген, вызывая по телу Сенку необъяснимый электрический разряд. — Пожалуйста, — Ишигами навис сверху доступнее для проводника, у которого толком не было опоры. Это слово, пусть парень того не планировал, отчего-то всё равно звучало умоляюще. Стоило оставить его сидящим сверху? Это пронеслось в голове, пока Ген уверенно отнимал инициативу в поцелуе. — Прости, — Ген оставил нежные прикосновения губ на чужих скулах и шее, — я не спал несколько дней, но в следующий раз тебе не придётся думать, что я не рядом~. — Вот как, — захотелось снова его поцеловать, что Сенку и сделал, не углубляя, а лишь прижавшись ненадолго с собственным порывом нежности. Больше права на страх у него нет. Осталось только желание подарить своему проводнику больше приятных чувств, обнять крепче, выполняя его просьбы. После грязных улиц, людей и холодного дождя окунуть его в тепло, которое появилось в Ишигами будто только из-за него. Зацепившись зубами за пояс, Сенку отстранился, не в силах противостоять желанию посмотреть на картину целиком. — Ты так смотришь, — промычал Ген, — правда нравится?~ — Ты же и так знаешь, — усмехнулся научник. — Эй~, вовсе я не знаю! — он надул покрасневшие от поцелуев губы. — Врушка. Ну, раз так хочется... — Ишигами наклонился и сделал вдох у чужой шеи, широко провёл руками по всему торсу Асагири, отклоняясь, повёл пальцы к внутренней стороне бёдер, чувствуя, как с дрожью его сжимают чужие ноги. — Ага, нравится. С шумным вдохом Ген выгнулся вперёд, почти до крови кусая губу. Он чувствовал себя напряжённой пружиной, которую взялись мучительно медленно выпрямлять. Ему это нравилось. Пусть это продолжается — насколько хватит сил.