Underground Stars

Проводник был доставлен в зону, отведённую BY. Защищённая и полная бойцов охранной организации, она напоминала последний путь — обычный человек из анархичного Дарктона пропадёт там, словно в страшных играх, что так нравятся детишкам. Войдя в одно из помещений, оборудованных для работы с "целями BY", пара бойцов из команды Снайдера затащила с собой парня без сознания. Он вот-вот должен был проснуться, времени осталось немного, потому стоило быть настороже. Стенли зашёл следом и заблокировал дверь. Он нашёл взглядом сидящего за медицинским оборудованием Ксено. Перед учёным было широкое окно, что открывало вид на нечто напоминающее операционную. Всё было белым до невозможности, ведь в таких местах всегда важны детали, которые яснее всего на белом фоне. — Он... был почти у меня в руках, — тяжело выдохнул Снайдер. Уингфилд не оборачивался, его руки часто били по клавиатуре — набирал отчёт. — Посмотрим, — сказав это, Ксено закончил и поднялся с места. Он не стал подходить к проводнику, но внимательно вглядывался в его лицо, чуть хмурясь. Ген пришёл в сознание спустя несколько секунд настойчивого взгляда учёного. Он посмотрел в пол, не сразу понимая, почему он вообще в вертикальном положении сейчас. Качнувшись, он осознал, что его держат, потому тут же попытался вырваться. Затем уже сознание начало подкидывать утерянные фрагменты памяти. Драка... Сенку. Сенку, падающий в пропасть пыльного переулка. — ОТПУСТИТЕ! — закричал Ген, перепугав, кажется, всех присутствующих. — Уроды, блять, что вы с ним сделали?! Где он? Всем тут лично глаза повыдавливаю! Стенли невольно коснулся пальцами бинтов на раненном глазе. Врач сказала ему, что вернуть зрение возможность есть. Заражение удалось предотвратить, но пока придётся побыть мумией и включить в расписание обследования. Удивление на лице Ксено читалось, хоть он и упорно делал вид, что видит перед собой пустое место. Электрический разряд заставил Гена вскрикнуть — он не сразу заметил у парня, что держал его по левую руку, жезл с шокером. Ненадолго у него перехватило дыхание, но успокоить проводника не получилось, он продолжил кричать и брыкаться. — Сенку мёртв, — Стенли озвучил это и Ген тут же замер. Обойдя парня, Снайдер посмотрел ему в лицо. — Я слышал, как сломался его позвоночник. Но кто-то забрал его тело и нам нужно знать, кто и куда его забрал. — Если ты поможешь нам, проводник, — заговорил Ксено, — то мы просто отпустим тебя. Дела наших людей никак не касаются Дарктона. Если же нет, то я позабочусь о твоём наказании. Глаза Гена, устремлённые в пол, выражали искренний страх, а дыхание слышалось отчётливо: шумно и надрывно. Казалось, он не слышит никаких слов. — На каком основании наказывать меня? — выдавил Асагири, давая понять — он не упустит ни слова, в каком бы состоянии ни находился. — За убийство. Убийство гражданина Уайтона, служащего компании. Убийство Ишигами Сенку, — Уингфилд с улыбкой глядел на проводника сверху вниз. — Что, вот так? Без суда и следствия? Интересно, — Ген отразил эту издевательскую улыбку. — Знакомый голос... ты доктор Уингфилд? — Допустим. Неужели, Сенку жаловался тебе на меня? — Ксено убрал руки за спину, вздёрнув подбородок. Асагири молча опустил голову, тяжело дыша. Он не сомневается, что в честном суде нашёл бы доказательства своей невиновности. К тому же, слишком уж это громкое дело. Проводник убил молодого инженера Bloomingarden? Нет, слишком уж это опасно. Всем известно, что Уайтону и Дарктону нельзя иметь подобные конфликты — это может повлечь за собой серьёзные потери. Игру доктор Уингфилд ведёт грязную. И BY, что-то подсказывает Асагири, имеет в рукавах по десятку козырей. — Ты не получишь его. Ни живым, ни мёртвым. Я тебе не позволю, доктор, — прошептал Ген и поднял лицо, полное тёмной и кипящей подо льдами собранности сознания злобы. Через секунду это выражение лица пропало, теперь Асагири мягко улыбнулся. — Ты? Ты уже ничего не значишь, — легко улыбнулся Ксено. — О! Я тут вспомнил кое-что, — беззаботно заговорил Ген, — Сенку не жаловался на тебя, совсем нет. Наоборот, он считал тебя своим вдохновителем. Исключительный преподаватель, дружба с тобой вселила ему немало сил, ха-ха... Легкий смех вылился в истеричный хохот, оглушающий и давящий на нервы так, словно тебя загнали в угол. Чтобы успокоить это, на Гена вновь направили шокер, но, вместе с резкой сменой абсолютной истерики на серьёзность, проводник дёрнул бойца на себя, выхватил жезл и направил его сначала на его же владельца, а затем и на второго бойца. Асагири метнулся к Ксено, что попятился слишком поздно, и ударил его по лицу так, что тот отшатнулся, едва устояв на ногах. На пол упало несколько капель крови. Возникнув рядом, Стенли выхватил у проводника шокер и оттолкнул его к стене. Пара бойцов уже была готова снова схватить его. Один из них направил на Асагири нечто напоминающее бесконтактный термометр. В голове вспыхнула волна боли, Ген закричал и сжал руками виски, осев на пол. — Ты в порядке? — Снайдер протянул к лицу Ксено руку, но тот оттолкнул её. — Не трогай меня! — прошипел Уингфилд и выхватил у Стенли жезл. Вытирая белым рукавом халата кровь под носом, Ксено подошёл к Асагири и прижал шокер к открытой части его шеи. Ещё. И ещё раз, куда только придётся, надавив на ползунок, что увеличивает силу разряда. — Мерзкий ты кусок дерьма, что ты о себе думаешь, а? Что ты думаешь, сволочь?! — выкрикнул Ксено. Один из бойцов напряжённо посмотрел на Снайдера, ведь тут явно нарушена уже тонна прав, а бездействие главного принесёт ещё больше проблем. — Ксено, хватит, — сурово произнёс Стенли, едва заметив взгляды в свою сторону. — Ксено! — Снайдер схватил его, когда он занёс руку для простого удара, и сжал достаточно сильно, чтобы привести в чувства.— У него сердце может остановиться. Достаточно. Уронив жезл, Уингфилд тут же отнял руку и, направляясь к выходу, дал указание: — На дезинфекцию его, — дверь за ним закрылась. — Чёрт возьми... — выдохнул один из бойцов. Стенли опустил взгляд на Гена, что едва был в сознании после этой "шоковой терапии". — Ты был неплохим выбором, стоит признать. Вы с Сенку друг друга стоите, — негромко произнёс Снайдер. — Раздевайся. Одежду в урну. Стенли завёл Асагири в комнату для дезинфекции, а сам вышел за дверь, наблюдая за выполнением указаний через окно на ней. — Чт-... всё снимать? — Ген осмотрелся, обнимая себя руками из-за того, что всё тело болело после электрических разрядов. Ответ был очевиден, а деваться было некуда. Сил совсем не осталось. Медленно снимая с себя одежду, Асагири чувствовал себя всё более и более уязвимым. Казалось, стены вокруг толще земной коры, не было замечено ни одного окна по пути сюда. Вода смешанная с дезинфицирующими средствами болезненными потоками хлынула из стен со всех сторон. Стенли обернулся к двери спиной и вытащил электронную сигарету, сделав несколько затяжек, прежде чем загорелся зелёный огонёк и проводника можно было забирать. Он взял больничную сорочку, встряхнул, затем открыл дверь и протянул её Асагири. Тот, кашляя, чтобы избавиться от воды, мрачно посмотрел на протянутый белый кусок ткани. — Чего ты ждёшь? — нахмурился Стенли. —Я не боюсь твоего убийственного взгляда. Ген забрал сорочку, быстро её надевая, чтобы хоть немного избавиться от холода. — Тебе стоило бы, — бросил Ген. Наручники на руках ощущались неприятной тяжестью — спасибо чувствительности, ведь это неплохо отрезвляет. Стенли вёл проводника по коридору, направление уже было знакомым, так что Ген догадался, что он снова увидит Ксено. — Твой дружок снова будет мучить меня? Я думал, что вы тут все такие собранные, но этот мужик просто псих. Как его допускают к детям? — Асагири не сразу позволил завести себя в тот кабинет. — Рот закрой. — О, да ты же сам этому удивился! Снайдер молча схватил парня за шею и затащил его внутрь. Минуя весь кабинет, он дошёл до решёток и набрал код, чтобы те отъехали в сторону. — Сэр Миллер решит, что с тобой будет, — с этими словами он толкнул проводника внутрь и заблокировал камеру. — Вы не можете так просто подрывать доверие Уайтона к проводникам! Обвинить меня в убийстве значит обвинить всю систему связи, — Ген рванул к решётке, врезаясь в неё. — О Сенку уже знают достаточно, а меня знают ещё лучше, никто не поверит, что я его убил! Чёрт, да у вас даже тела нет! — Ты умеешь затыкаться? — закатил глаза Стенли. — Ложные обвинения повлекут за собой серьёзный ответ: радикально настроенные люди будут угрожать не то, что членам BY, они нацелятся на простых горожан. Как защита города может допустить подобное?! Дверь в кабинет открылась — Ксено прошёл к камере, с оценкой глядя на Асагири. — Его раны следует обработать? — спросил Снайдер. — Нет, пусть подольше будет избитым. Сэр Миллер дал указания, так что нам нужно всё подготовить, — бесцветно ответил Уингфилд. — Что насчёт Сенку? — Ах, да. Тебе назначили отпуск, я сказал Миллеру, что ты не годишься сейчас для работы. — Что?! Зачем, Ксено? — Снайдер вытянулся по струнке, словно на него вылили ведро холодной воды. — Он хотел перевести тебя в другой отдел, я сделал всё, что мог. Он был недоволен тобой, Стенли. Пришлось помолчать некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Ксено не хотел продолжать разговор. — Они займутся поиском? — наконец снова заговорил мужчина. — Да, но если связи не помогут, будет считаться, что Сенку оставил Уайтон. В таком случае, мы не сможем вернуть его в BG... — ответил Ксено слегка раздражённо. — Вы в любом случае не сможете вернуть его в BG, — Ген рассмеялся, прижимаясь щекой к холодной решётке, а затем посмотрел на Стенли, теперь расплывшись в издевательской ухмылке. Не было ни единой причины улыбаться так, но чувства внутри смешались в безумном танце. Защитить Сенку от компании получилось. Получилось так, что он не достался никому, а жизнь Гена вряд ли продлится дольше падения любимого человека с заброшенного здания где-то там, на родных улицах. Всё кончилось. — Можешь быть свободен. Я отправлю тебе задания лично от меня, но на глаза Миллера не попадайся, — Ксено игнорировал Асагири, но и человека, с которым он говорил, он тоже ни во что не ставил. — Ксено... — Уходи. Видеть тебя не могу, — отмахнулся Уингфилд и Снайдер немедленно подчинился. — Стоит ли ему знать, как ты плакался в наушник~? — рассмеялся Ген, когда дверь за бойцом закрылась. Ксено прошёл за рабочее место, надел наушники. Его лицо, безразличное и мертвенно бледное, не выражало никакой скорби, никаких сожалений. Много лет назад. Наполненная детьми аудитория была раздражающе шумной, Ксено был напряжён и до боли стискивал зубы, которые только недавно как следует вылечили после жизни в Дарктоне. Перед ним лежал планшет для учёбы с вложенным в чехол стилусом, стоял термос с холодной водой. Он выбрал место на самом верхнем ряду, с правого края — никого не должно быть сзади, все должны быть в зоне видимости. — Начальное образование даёт вам возможность работать в алфавитных блоках компании. Вы можете освоить до шестисот дисциплин, после, если вы успешно подтвердите свои знания и пройдёте практику, у вас будет шанс выбрать организацию и продолжить обучение под руководством профессоров этой организации, — выступление куратора слушали, казалось, все. Казалось так, пока кто-то с нижнего ряда не начал шептаться о том, что им всё известно и без формальностей. Этот ребёнок краем глаза зацепился за лицо Уингфилда и чуть нахмурился, добавив: — А, точно, тут же эти неучи с Равенства... Ксено раздражало его невольное присутствие в чужом разговоре. — Помните, что пока вы дети, вы не обязаны выходить на работу, единственная ваша обязанность — учиться. У вас будет множество возможностей привнести свой вклад в развитие блоков и организаций, если вы не будете бояться трудностей. Внимательно относитесь к себе и окружающим, помощь ближнему и бережное отношение к миру внутри нас самих заставят наши сады расцветать вновь и вновь. Удачи вам. Дверь в квартиру была тяжёлой — слабый ребёнок после трудного учебного дня должен был приложить усилия, чтобы добраться до безопасности. Уингфилд обнаружил, что свет уже включён, так что поторопился снять обувь и пройти до маленькой кухни. — Привет! — Стенли спрыгнул со ступенек, которые использовал, чтобы удобнее было стоять у электрической плиты. — Как дела? Слушай, у меня получилось приготовить картофельное рагу. Реально вкусно, чувак, попробуй. Ксено удивлённо смотрел на друга, уронив челюсть и опустив плечи. Его удивление смешалось с долгожданным чувством безопасности. Пусть это и был его первый день, он понял, что пережитые сегодня страх и неприязнь стоили того, чтобы вернуться в место, которое можно назвать домом. Выдохнув, Ксено бросил сумку на пол и подбежал к другу, чтобы обнять его за шею. — Пахнет вкусно, — пробубнил Уингфилд. Снайдер широко улыбнулся, погладив чужую спину. Тренировки откровенно вгоняли Стенли в скуку. Все его сверстники, даже те, что тоже попали в охранную организацию по Равенству, были слабее и имели куда меньше боевых навыков. Ему нравилось учиться, ведь навыки выживания, умение работать с людьми и устройство Уайтона, доступное охране, действительно захватывали. Однако, когда дело доходило до техник боя, физической нагрузки и прочего, казалось, что он просто тратит время. — Снайдер, а ты чего сидишь? — сокурсник бросил на пол зала свой коврик. — Сто лет мне нужны эти основы... — пробубнил Стенли, постукивая носками кроссовок друг о друга, вытянув ноги перед собой. Вообще-то, он был занят растяжкой. Учителя сейчас нет — нет и смысла создавать видимость деятельности. — Ты чего, правда круто дерёшься? Хочу посмотреть, хах... Метишь к Миллерам? — мальчишка улыбнулся и кивнул в сторону бутылки воды, чтобы Стенли её передал. — К Миллерам? — Ага, это семья из верхушки. Верные спутники Твенов. Они набирают к себе способных бойцов, чтобы те заботились о каких-нибудь важных людях, отвечали там за дисциплину и прочее... — поймал воду и упал рядом. — Ещё какой выбор есть? — Стенли удивился тому, что не слышал о подобном на вступительной лекции. Вероятно, все эти распределения довольно условные... Могут заметить, а могут и нет, сколько ни работай. — Космическая организация, отдел правопорядка, — собеседник загибал пальцы, — охрана алфавита, ещё есть организация наблюдения внешней среды. — Вы чего расселись?! — учитель вошёл в зал и громко обозначил своё присутствие. — Снайдер, ты второй день не занимаешься, планируешь вылететь? — Нет, сэр, — Стенли встал и выпрямился, а учитель вплотную подошёл к нему, сурово на него глядя. Сокурсник рядом уже давно упёрся взглядом в пол, как и все остальные дети. А Стену было всё равно, он был невозмутим и смотрел в лицо старшего с той же скукой, с какой сидел здесь минуту назад. — Ты, видимо, решил, что ты тут лучше всех. Что ж, сынок, придётся тебе закончить так считать. — Я правда лучше, — спокойно ответил Стенли. Учитель усмехнулся и указал на середину зала, значит это только одно — нужно драться. Однако, вопреки ожиданиям Снайдера, ему в противники вышел сам учитель, а не кто-то из группы. Верно, ведь Стенли сказал, что он лучше всех, а мужчина тоже входил в круг присутствующих. — Что он делает? — Какой-то странный способ установить авторитет, — шептались дети. Правда в том, что Стенли ни за что бы не солгал о том, на что способен. Годы на улицах сделали из него ребёнка, который в целях самозащиты может отгрызть кому-нибудь ухо. Он сражался вновь из раза в раз, вырывая свою жизнь из чужих рук, сбегал и защищался так, что за его спиной даже этот самоуверенный учитель почувствовал бы себя в безопасности. Противостоять ребёнку Дарктона мог только тот, кто знает, по каким правилам он играет. После того, как счёт завершился, Стенли рванул вперёд, избегая предсказуемой атаки. Он оказался за чужой спиной и с разворота ударил учителя по шее, чуть подпрыгнув, чтобы не мешала разница в росте. Мужчина смог захватить лодыжку и откинуть мальчишку в сторону. Стенли не мешкал, и секунды не прошло как он уже исчез с места, где приземлился. Дети только и успевали, что ахать от этой скорости. Бой был довольно продолжительным, но итог для Снайдера был очевиден — он сбил учителя с ног, взял в захват его руку, а на шею наступил ногой. Мужчина рассмеялся, сквозь боль от натяжения мышц. — Хорошо, сынок, понял я тебя! — усмехнулся он и Стен его отпустил. — Ух... не моего ты уровня. Старшекурсники со стороны двери, что наткнулись на интересное зрелище после собственных тренировок, начали хлопать и свистеть. Впереди всех стояла девочка, что, кажется, была старше всего года на два, она заговорила за всех: — Уделал так уделал! Эй, отдайте нам этого солдатика. — Ишим, при всём уважении к вашей стайке, не мне тут детей раздавать, — ответил учитель, потирая шею. — Вы уж решите, куда его такого деть! — девочка ухмыльнулась. — Давайте, не тратьте его время. — Брысь отсюда! Смеясь, старшие удалились. А Стенли, хоть он того не планировал, всё-таки установил свой авторитет и задал высокую планку для остальных. Последнее поняли присутствующие дети, потому, уняв свой восторг, неловко уставились кто куда. — А можно мне сегодня пораньше уйти? — спокойно спросил Снайдер, на что учитель со вздохом кивнул. Готовка давалась тяжело. Стенли не был уверен ни в чём, даже собственным вкусам не очень доверял. В Дарктоне не было ни дома, ни возможности готовить. В целом, в нижнем городе было принято есть в точках питания, так что такой навык уже можно считать роскошью. Из-за того, что занятия Снайдера при любом раскладе заканчивались раньше, он решил взять на себя домашние дела. Благодаря автоматизации, уборкой дом был занят сам, достаточно было лишь научиться пользоваться домашней панелью. — Фу-у... Что это? Мускатный орех? Как такое можно добавлять в еду..? — мальчик закрыл глаза руками, чтобы не видеть экран ноутбука. — Ещё мне скажите, что вы здесь грибы едите! Где вы вообще взяли грибы? Входная дверь хлопнула и кто-то быстро прошёл в сторону уборной. Ксено вернулся. Вскочив с места, Стенли пробежал небольшое расстояние до открытой двери и замер, увидев Уингфилда. Он сидел на коленях, забыв даже свет включить, его тошнило и трясло так сильно, что это отчасти на себе почувствовал Снайдер, откуда-то изнутри. — Ксено... Ксено, что случилось? — сев рядом, Стенли растерянно постучал по чужому плечу. — Ненавижу... ненавижу их всех, — шипел Ксено, — я так сильно их ненавижу. Кх-м... Тёплый кафель под руками ощущался чуть ли не горячим от беспокойства. Стенли не знал как помочь и это делало его самым слабым на свете человеком. — Меня выставляют полнейшим идиотом, но откуда, блять, мне нужно столько знать? Я не могу быть худшим... я не могу смотреть, как они смеются надо мной... как я могу быть настолько... Схватив себя за волосы одной рукой, Ксено ударил себя по голове другой и замахнулся снова, но Стенли его остановил. — Прекрати! Не нужно, пожалуйста... — выдохнув, Снайдер прижал к себе друга, крепко его обнимая. Тот дрожал ещё минут пять, пока наконец не смог заплакать. — Они не знают, какой ты на самом деле, Ксено. Я знаю, потому говорю... говорю, что ты размажешь самомнение этих ублюдков к чёртовой матери. Ксено эти слова услышал, однако тогда он впервые подумал о том, что Стенли не может знать, о чём он говорит. Вера в друга не может быть отражением реальности — это лишь вера, отчаянное желание, чтобы что-то было действительным. Откуда Стенли знать, насколько далеко ушли остальные? Ксено долгие часы проводил за рабочим столом, в груде напечатанных на принтере деталей, постоянно до боли в руке удерживая стилус. Он не отвлекался даже за ужином, слушал тонны материала. Но, когда наступало время сна, Стенли был рядом. Он разминал ему спину, руки и засыпал лишь после него. Его сон был чутким, он снова просыпался, когда Ксено вдруг вскакивал, чтобы что-то начертить. Он желал оставаться рядом так отчаянно. Никогда не возражал, никогда не пытался читать ему нотации. И Ксено ни разу не сомневался в том, что все его заслуги по учёбе — это также и труд Стенли. Большинство кабинетов в тот вечер уже были пустыми, свет в них не горел, но Уингфилд видел, как один из нужных ему преподавателей ушёл в этот корпус вместе со знакомой ему ученицей. Дверь не была заперта. Преподаватель, мужчина с докторской степенью, стоял над девочкой, рубашка которой спала с её маленьких плеч, а ткань сарафана была сильно поднята, оголяя бёдра. Его руки, когда дверь вдруг открылась, быстро отстранились от тела ученицы, а взгляд холодным клинком устремился на Ксено. Девочка, испуганно опустив голову, вцепилась в свой сарафан, пока по её лицу против воли текли слёзы. Молча сделав шаг за дверь, Уингфилд закрыл её и отшатнулся. Его взгляд остекленел, наполняясь страхом. Ни секунду не думая, он побежал прочь, лишь бы не попасться на глаза кому-то сейчас. Спутанные мысли напомнили о камерах в аудиториях, но... эта аудитория ведь принадлежала Тому человеку. Нисколько не пытаясь найти способ помочь едва ли знакомой девочке, Ксено думал лишь о том, что если её этот человек не побоялся тронуть здесь, что он может сделать с ребёнком, у которого нет никакой поддержки старших? Нет родителей, нет опеки — в отличие от неё, Ксено не мог позволить принимать на себя гнев влиятельного преподавателя. Забежав в одну из самых дальних уборных, Ксено нашёл укрытие в кабинке. Он сел на пол, уронив сумку, и встретился наконец с паникой, что привела его сюда. — Я ничего не видел... ничего не видел! — шептал Уингфилд, обнимая колени. Попытки выбраться из пучины страха окончательно провалились, когда он закрыл глаза. От людей убежать и спрятаться можно, но не от воспоминаний. Даже если убил кого-то собственными руками, даже если запер те события из прошлого глубоко в памяти, вся защита рушится по щелчку пальцев. — Не надо, пожалуйста, — истерический шёпот срывался с губ, пока руки, вцепившись в волосы, пытались вытянуть его из кошмара. Кошмара, что решил ворваться в явь. Всё резко затихло, когда он услышал, как дверь открылась и стены отразили звук шагов. Шаги прервались где-то посреди помещения, а затем стали приближаться. Ксено замер, вжавшись в угол кабинки и с ужасом глядя на дверцу, которую он не запер до конца из-за невнимательности. Казалось, тело превратилось в сосуд, что постепенно наполняли чем-то невообразимо тяжёлым. Дверца открылась и за ней стоял вовсе не тот человек, которого так боялся увидеть Уингфилд. Это был парень, азиат, чуть за двадцать, однако в его тёмных волосах заметно много седины. Его лицо было Ксено совсем не знакомым, но угрозы он не чувствовал. Парень с беспокойством смотрел на юнца, что забился в самый угол кабинки, бледный и напуганный. — Что случилось, дружок? — слегка нервно улыбнулся парень, неуверенно протягивая руку. — Тебе плохо? —... — Уингфилд спрятал лицо в сгибе локтя. Парень вздохнул и опустился на колени, на его плече была спортивная сумка с логотипом космической организации. — Тебя как зовут? Я Бьякуя, космонавт. Ты учишься в этом корпусе? — с улыбкой заговорил он. Ксено с трудом вдохнул и несмело посмотрел на говорящего. Пару секунд и он отрицательно помотал головой. — Вот как. Может, ты потерялся? — продолжил Бьякуя, но снова получил отрицательный ответ. — Я правда хочу помочь, тебя ведь явно что-то напугало, так? Ксено неуверенно кивнул. — Я хочу... домой, — произнёс он, пряча глаза. — Я тоже возвращаюсь домой. Поздно уже, в каком районе ты живёшь? У меня есть машина, если это далеко от центра. Я живу в Истдистрикте, над автострадой Вудс-лайн. — Вестдистрикт, жилой комплекс под Вудс-лайн, — очень тихо ответил Ксено. — Здорово, у нас одна автострада... Пойдём, я тебя подвезу, — Бьякуя неловко почесал затылок, — прости, я слишком навязчив. Но, ты ведь сказал только, что домой хочешь, вот я и подумал, что это важно сейчас. — Меня зовут Ксено, — мальчик поднялся на трясущихся коленях. — О-о! — глядя снизу вверх, Бьякуя улыбнулся, прикрывая рубиново-карие глаза. — Вот и познакомились. Этот парень, молодой космонавт, имеющий крайне хорошую репутацию, ко всем был так открыт, дружелюбен, что даже Стенли отмечал, что Ишигами Бьякуя — тот, кто выделяется в команде выпускников космической организации. Лидерство давалось ему легко. Но Бьякуя ограничивался лишь работой с большим коллективом, никто не мог сказать, что является его близким другом. Так как начальное образование детей, что принадлежали к охранной организации, включает подготовку космонавтов, чтобы дети имели представление о профессии, выпускники нередко делились опытом. Особенно те, что уже были в полётах и работали на обслуживании точек связи или станций. Когда Бьякуя представился, Ксено не мог относиться к нему с опасением. И он же, садясь в машину, вдруг очнулся и посчитал себя несказанно глупым. Возможно, в тот момент ему действительно нужна была поддержка, ведь он загнал себя в тупик и теперь понятия не имел, что будет завтра. Что с ним сделают и где искать помощь? — Ты не хочешь поговорить? — спросил парень, глянув на сидящего рядом подростка, что упорно пялился в окно. — Мало ли, что может случиться к концу дня... — негромко произнёс Ксено, уже более уверенный в собственном рассудке. — Тебя ждут родители дома, верно? Мне стоит принести извинения за то, что я тебя подвёз, — усмехнулся парень. Ксено с непониманием посмотрел на космонавта. — А что такого? — Ну, я просто какой-то подозрительный тип, — пожал плечами он. — У меня нет родителей. Есть только друг. Я родом из Дарктона, так что и Вы в праве считать меня подозрительным, — Уингфилд почувствовал на своих губах улыбку, но совершенно не понимал её причины. — Вот как, — легко удивился Бьякуя, — прости, дружок. — Будь у меня родители, меня бы не было там, где Вы меня нашли, — Ксено закусил щеку изнутри, болтливость никак не проходила. — Не совсем понимаю, — тихо посмеялся парень. — Когда ты один, ты можешь рассчитывать только на себя, поэтому безвыходные ситуации это серьёзная угроза. — Интересно ты рассуждаешь... Что сделал бы кто-то старший в твоём случае? — голос Бьякуи такой приятный, Ксено не успевал контролировать собственный. — Защитил, — с лёгкой напуганной дрожью ответил Уингфилд. — Понял. Так что же, всё-таки, случилось, Ксено? На следующий день Ксено пришёл на занятия лишь после уговоров Стенли. Снайдер всё утро успокаивал его и твердил, что в такой ситуации куда опаснее выделяться из коллектива. Давно Ксено не видел друга настолько обозлённым на кого-то. Ксено также рассказал ему о Бьякуе, ожидая увидеть беспокойство, но Стенли на это почему-то облегчённо вздохнул. «Хорошо, что этот человек оказался там», — такими были слова подростка. Лекции проходили спокойно, ежедневные практические занятия с профессорами тоже, но Уингфилд не мог расслабиться ни на секунду. Привычно сев за пустой стол на шесть персон в углу столовой, Ксено без особого аппетита смотрел на поднос. Еда здесь была вкусной, но сегодня ему тяжело было даже воду потреблять — с неё-то он решил начать. — Здравствуй, — тихий голос совсем рядом напугал. Ксено подавился и, до слёз долго кашляя, уставился на девочку, что села рядом с ним. Это напугало его ещё сильнее, потому что... это была она. Девочка, которую он вчера видел. Он поспешил отсесть, но не учёл то, что сидит и так с краю, как итог: она схватила его за руку, мешая упасть со скамейки, а затем чуть отсела сама. — Что тебе нужно? — пробубнил Уингфилд. — Я... хотела поговорить, — её голос звучал очень мягко, смущённо, но цель она определённо имела. Это очень настораживает Ксено, потому он предпочитает слушать молча. —... — Вчера ты мне... очень помог, — продолжала она, — благодаря тебе я... в общем, — она наклонилась, шепча ему на ухо, — есть возможность выставить этого профессора отсюда теперь. — Это... твой план? — тихо удивился Ксено. — Да, но мне нужно было, чтобы кто-то ещё мог свидетельствовать. Поэтому это был не очень хороший план... — неловко улыбнулась девочка. — И правда, просто идиотский. Но я уже кое-кому рассказал. — Что? Правда? Кому? — её большие серые глаза наполнились блеском панорамных окон за спиной Уингфилда. — Парню из космической организации. Его зовут Бьякуя... и он обещал с ним разобраться. — Как здорово! Вот бы этого плохого человека выгнали скорее... — она сложила руки на столе и уткнулась в них лбом. — Эм... как тебя вообще зовут? — Ксено было ужасно неловко это спрашивать. Он... делает это впервые здесь. «Почему мне вообще нужно это знать?», — подумал он тут же. — Афина, — пробубнила девочка, — а тебя? — Ксено. — О-о... Ксено... Ксено, — её голос стал совсем сонным, затем Уингфилд услышал, как она начала сопеть. «Вот так просто уснула?! Что за странная девчонка?». Руки сами потянулись к еде, взгляд коротко упал на наручные часы. Ксено почувствовал себя спокойнее — даже если он всё ещё не считал, что он в безопасности, беззаботность Афины заразительна. После того, как все миски опустели, Уингфилд легко постучал по плечу девочки. — Эй, разве ты считаешь, что можно так просто доверять кому-то? Разве кто-то поможет? — М-м? — она подняла голову, глядя на мальчишку чуть щурясь. — Знаешь, если кто-то считает себя важнее и сильнее меня, значит, я тоже буду считать, что я важнее и сильнее него. Одну меня он может выставить дурой, но я не одна. Есть ты, есть тот космонавт, что тебе поверил. Если у него ничего не получится, то я буду пытаться ещё... Посмотрим, кто кого. — Ты, кажется, слегка сумасшедшая... — скривился Ксено. — Сказал мальчик, который обедает в одиночестве, — мягко улыбнулась Афина. — Где тогда твои друзья? — кажется, Ксено почувствовал себя оскорблённым. — Я же сумасшедшая. Слегка, — она почесала затылок, смущённо краснея. — Честно, я думала, мне придётся уговаривать тебя рассказать кому-то. Ты ведь такой молчаливый и всегда очень бдительный. —... Отвечать было нечего. Они не разговаривали остаток дня, но Афина держалась где-то поблизости. Общие занятия позволяли ей всё время быть на глазах Уингфилда, от чего тот был несколько раздражён, но тревоги убавилось. На следующий день, во время лекции того профессора, в аудиторию внезапно зашёл мужчина из охранной организации. Ксено тут же встретился взглядом с Афиной, та ему ответила, так как тоже обернулась на него. Профессора увели. Абсолютная тишина в помещении нарушилась, когда Ксено встал с места и сбежал по лестнице меж рядами. Он выскочил за дверь и тут же врезался в Ишигами Бьякую. — Привет, дружок, — слегка удивился парень, постучав по чужим плечам. Взгляд Ксено немного плыл, он не мог понять, куда ему стоит смотреть. Он хотел больше всего на свете знать, каким образом какой-то космонавт нашёл способ поднять тревогу в охране, которая даже не относилась к образовательной зоне — форма несколько отличалась от местной охраны. — Как? — выдавил из себя Уингфилд. Бьякуя прикрыл губы указательным пальцем и улыбнулся. — В конце концов, они всего лишь люди, — спокойно ответил он. Опустив глаза в пол, Ксено наконец осознал, что все его страхи здесь, в Уайтоне, действительно можно преодолеть. Ксено почувствовал в себе силу. Человек, по имени Бьякуя, дал ему эту силу. Теперь преград больше не будет. Весь состав преподавателей начального уровня с того дня регулярно проверялся ещё более строго. Проблемой обращения с детьми в стенах компании занялись Твены. Со времён основания города система образования не имела серьёзных реформ, что было несколько неправильно — так решил в тот год совет. Времена основания были смутными, тяжёлыми. Ксено многим позже поймёт, что Бьякуя тогда действительно связался с верхушками. Он просил обратить внимание на работу одного человека. Он сделал так, что целый рой сотрудников отправился прочь за одним человеком. Афина была первой из сверстников, кто исправно садился рядом с Ксено, позже стол, что был предназначен для шести персон, помещал где-то человек десять. Пустующий угол столовой в обеденное время стал шумным местом. Тогда и ныне Ксено не прекращает поддерживать связь с людьми, которые брались вместе с ним за различные проекты. Мальчик из Дарктона смог доказать, что умён достаточно; доказать, что его личность ничем не уступает остальным. Ксено звал всех своих знакомых коллегами. И Ксено никому из них не доверял. «В конце концов, они всего лишь люди», — звучал голос в его голове. Страх перед обществом никогда не отпускал его, но, следуя примеру человека, который выполнил обещание просто так, зная Уингфилда всего вечер, Ксено не видел перед собой никого, кто мог бы помешать ему занять лучшее место в этом сияющем будущем. Наше время. — Кажется, я сказал тебе здесь не появляться, — Уингфилд убрал телефон в карман халата, проходя в кабинет. Стенли, не отводя здорового глаза от камеры с заключённым, ответил: — Я приходил к своему врачу. — Проводник мало общего имеет с медициной, — холодно сказал Ксено. — Тебя не было здесь сутки. Ты не думал, что он мог просто умереть? — скрестив руки на груди, Снайдер на друга так и не посмотрел. — Он не спит дольше двадцати минут, сидит в одном положении, не говорит ничего. — Как бы он ни старался сберечь силы, в этом мало толку. Напомни мне, зачем ты тут? — Потому что я сражался с ним и едва не умер, я уважаю его как противника. Поэтому я здесь, — вздохнув, Стенли легко напрягся, когда заметил, как Асагири Ген уставился на него, чуть подняв голову со сложенных на коленях рук. — Бестолковые церемонии. Ксено невозмутимо прошёл в камеру, потратив секунду на решётку. Он без проблем заставил Гена поднять голову, придерживая его за шею, а затем взял из вены на ней кровь. — Как приятно видеть эту немощность. Он едва держит эти элегантные руки, сделанные на процентов пятьдесят по моим инструкциям. — Психопат, — прошептал Ген. — Как можно быть таким наглым со своим врачом? — улыбнулся Ксено и ушёл за рабочий стол. — Если бы я не слушал Сенку-чана, ты бы точно так же гнил в тоннеле под тем убогим домом, — Ген смотрел на Стенли и говорил тихо, прекрасно зная, что его услышат. Снайдер пожал плечами. — Ты слушал Сенку. Ты знал, что так будет. — Это не значит, что прав ты, — Асагири снова спрятал лицо в руках, едва держась в сознании. — Я не претендую на правду. Стенли выдохнул, опуская глаза в пол. Его губы были всё ещё бледными, он не снял домашнюю одежду и сейчас подумал о том, что ему предстоит вернуться в пустую квартиру. А Ксено так ничего у него и не спросит. — Вы так мило общаетесь, надо же, — Ксено открыл массивную дверь в операционную, а затем прошёл в неё, проверяя надёжность ремней на столе. После он ушёл в маленькую комнатку, оборудование в которой охватывало контроль операций на мозге. — Что он сделает? — подал голос Ген. — Пожалуйста, скажи мне. —... — Стенли удивлённо вскинул бровь. — Если это как-то связано с тем, что знают только проводники, то— — Нет, не связано. Если бы наш отдел так добывал информацию, то проблем с Дарктоном было бы больше, не думаешь? — голос слегка подводил, Стенли списал это всё на простуду. — Думаешь, я такой наивный? — прошипел Ген. — Доктор Ксено Хьюстон Уингфилд — специалист в области нейрохирургии. Отсюда... никто не выходил с собственной памятью, кроме отдела BY, — говорил Стенли, подойдя ближе к решётке, — в целях сохранения безопасности города и дальнейшего благоприятного развития человечества... личности, что угрожают компании, должны сместить курс своей деятельности. Несмотря на сказанное, Ген всё равно не смог осознать, что речь идёт именно о нём. — Сенку-чан... — Когда всё закончится, тебе станет легче. — С Сенку-чаном он бы сделал то же самое? — Ген всхлипнул и поднялся на ноги. Пошатнувшись, он едва не упал, но успел схватиться за решетку прямо перед Снайдером. — Вместо того, чтобы просто, блять, поговорить?! Ты знаешь, что случилось с космонавтами, Стенли Снайдер? Я сломал твой чёртов наушник — если бы у Сенку было хоть немного больше веры в тебя, если бы я не мешкал, ты бы выслушал?! — Что? Что не так с космонавтами? — вздрогнул Стенли. — Ты не знаешь? BY не знает?! — Ген перешёл на крик, словно только для этого берёг силы. — Я не понимаю, о чём ты. Совсем недавно установили новую точку связи, одна из дальних была уничтожена несколько лет назад. Сейчас всё в порядке. На эту миссию летали мои знакомые, они— — Стенли, — Ген часто покачал головой, отрицая абсолютно всё. Ксено вернулся в кабинет, с непониманием глядя на Снайдера. — Уходи немедленно. Не хватало ещё, чтобы ты опять начал говорить мне, что я хочу, а что нет. Знаю я это лицо, Стен, — вздохнул Ксено. Стенли смотрел на него в ответ с лёгким негодованием, но, услышав эти слова, он посмотрел на Гена, покачал головой и молча ушёл. — Я говорю правду! — Асагири ринулся в край камеры, врезаясь в стену и сползая по ней. Не обернувшись, Снайдер достал сигарету. Он затянул все свои сомнения вместе с дымом и попытался выдохнуть их, вот только ни грамма груза с его плеч не упало. Если Ген просто пытался таким образом спасти свою жизнь, то способ сомнительный. К тому же, как он может создавать риски для положения Ксено своими сомнениями? Шагнув прочь от двери в кабинет, он настойчиво пытался вдохнуть побольше никотина.