Сомнительные происшествия с Жориком (Русреал)

Телефон во внутреннем кармане участкового Леонида пискнул, и юный охранник правопорядка, забив на устав, полез смотреть, кто пишет. Раньше он так не делал - потому что писали ему либо по поводу кредита, либо мама с вопросами, надел ли он в такую холодину теплые носки. Иногда еще писали по работе - но такие сигналы он умышленно игнорировал. Потом он отбросил мораль и произвел в жизни некоторые перемены. Для начала съехал из маминой хрущевки и снял однушку в красивом большом доме через двор - с белыми стенами, не знавшими ни обоев с дурацкими лилиями, ни тем более ковров. Купил плоский телевизор, к которому даже не подумал подключать антенну, и порше с удручающим прогоном. Подписался на онлайн-курсы по менеджменту жизни и парочку даже невнимательно послушал. Как и ожидалось, писал ему местный авторитет Пузырь с просьбой покрышевать на стрелке Юбилейного - его нового знакомого, районного воротилу. Леня согласился без кривляний - несмотря на детские радужные мечты, спровоцированные сначала “Дядей Степой”, а потом сериалом “Робокоп”, к Пузырю он проникался все большим уважением - в отличие от начальника собственной части, который бесконечно звонил родственникам по рабочему телефону, громко сопел, наискосок проглядывая документы, перед тем, как подписать их размашистой кривой линией, и снимал под столом ботинки, наполняя и без того душный кабинет невыносимой вонью мужских потных носков. Так что светлые детские мечты были поруганы еще до того, как Леня ступил на кривую криминальную дорожку. Впечатление типичного гопника Юбилейный не производил - наоборот всегда являлся в щегольском костюмчике, будто, пока юный Леня по первому маминому крику собирал из песочницы свои игрушечные машинки и мчался домой смотреть “Полицейскую академию”, малыш-Юбилейный наслаждался утрированными образами новых русских в старых ментовских сериалах. Тем не менее, общался с ним Леонид с определенным удовольствием. В назначенное время Юбилейный подобрал его у подъезда на чистеньком фиате, немного неаккуратно заехав на бордюр. Леня обошел машину, забрался в салон, начисто проигнорировал ремень безопасности и пожал теплую ладонь Юбилейного. - Сейчас поедем на Вернадского, - начал обрисовывать ему план молодой перспективный уголовник. - Там будет тот пахан по кличке Плов и его шестерка Сервелат. Ты со мной постой просто, чтоб они видели, что мы мимо полиции дел не делаем. - А почему у вас все погоняла, как еда? - поинтересовался Леня, из любопытства приоткрывая бардачок. Из бардачка на него угрожающе уставился дулом пистолет Макарова. - Не знаю, - Юбилейный пожал плечами и чуть не пропустил поворот. - Хочешь, себе тоже выбери. Леня задумался о любимом блюде, которое могло бы охарактеризовать его как личность. На ум не шло ничего, кроме “Ленька Стопарик”. В скором времени они остановились в каком-то дворе около входа в кабак, который, как водится, вел в подвал. Ствол Юбилейный брать не стал, только одернул белый пиджачок и легким шагом отправился в сумрак полуподвального помещения. Леня захлопнул машину и отправился вслед за ним. Плов походил на бывалого - только смотрел на всех умиротворенным взглядом со своей неимоверной высоты - кажется, он был ростом с Юбилейного даже сидя. “Вроде вор в законе, а глаза такие умные, будто прям все-все понимает!” - подумал Ленька. Его же кирюха Сервелат был как будто негативным отражением Юбилейного - тоже тощий и интеллигентный с виду, одетый в темный костюмчик, но в отличие от строгого, но справедливого Юбилейного - с паскудным выражением лица и крысиными повадками. На Леню он посмотрел с максимальным презрением, будто у него на лбу было написано “ПОЛИЦИЯ” - Леня, конечно, пытался одеться в гражданское, но чувство кэжуала у него уже начало атрофироваться. На подобных совещаниях ему доводилось бывать уже не раз - правда, при Пузыре, но сейчас тот снова пошел по этапу, и за него на стрелы выезжал юный помощник. На самом деле все, несмотря на антураж из приглушенной музыки и шныряющего под ногами официанта с напитками, походило на разборку пацанов за гаражами - Сервелат и Юбилейный устроили какую-то потасовку цыплят на птичьем рынке на тему дележки процентов с прибыли от очередного кабака, пока Плов просто наблюдал за ними и тяжко вздыхал. - Тринадцать процентов, нам еще аренду платить, башкой ты своей подумай… Паша, блядь, это что за хуйня в моем мохито? Ты лед накрошить не можешь? - орал Сервелат то на Юбилейного, то на официанта. - Пятнадцать, - вмешался Леня. - Нас не забывай. Сервелат гневно раздул ноздри и переместил ледяной взгляд в точку между его глазами. - Вы, мусора, совсем места свои позабывали… Плов неуловимо шевельнулся, напряг массивные мышцы груди, и Сервелат мгновенно сменил траекторию. - Пятнадцать, это еще можно, ладно… Мы же тоже все понимаем. Паша, где мой лед?! Да, пятнадцать вообще не проблема. Сначала прижмемся, конечно, потом, когда раскрутим оборот… - Еды. Оборот еды, у нас же общепит, все по правилам, да? Леня подергал бровями, напоминая Сервелату, что Юбилейный совсем не толерантен к запрещенным веществам, и может психануть - пусть Макарова он с собой не взял, но о его резком характере все были наслышаны. “Может, Ленька-Форшмак? Хотя, лучше лишний раз таким не светиться…” - Еды. Конечно, - Сервелат закатил глаза и выхватил у бедного Паши очередной стакан. - Ну что, мы все тут порешали? Юбилейный покивал, пообещал, что Леонид потом скинет бриф в зашифрованный канал, и начал прощаться. Леня все еще ждал, когда Паша принесет ему маргариту. - Ты как? Нормально? - участливо поинтересовался Юбилейный в неловком промежутке, когда Сервелат пошел к бару орать на Пашу, а Плов с грустью уткнулся в старый кнопочный телефон. - Нормально. Есть только хочется, - заметил Леня, с сомнением поглядывая на Пашу, которого почти тряс неуемный начальник. - Так пошли поедим, - расцвел Юбилейный, будто это было его любимым хобби. - Не здесь, лучше вообще не на районе. Я-то знаю, какая тут у нас хуйня - вот у метро есть место… Сам Леня не гнушался пожрать и шавухи в зеленом лаваше, но если Юбилейный предлагал вывести его в свет - можно было не сопротивляться. “Леонид Шаурма - неплохо, но все-таки не то”. - Пошли, - лаконично согласился продажный полицейский, воображая себе крошечные порции на огромных тарелках и вино, которое ему дадут сначала продегустировать, а он сделает вид, что не распробовал, и попросит долить еще. - Любишь пиццу? - спросил Юбилейный, и Леня резко скрутил обороты ожидания до уголка Пиццы-Хат в торговом центре. Внезапно Плов встал с места, почти задев головой люстру, и Юбилейный, бросив короткое “я щас”, подскочил к большому начальнику, чтобы передать оставшиеся реверансы от Пузыря. - Он что, так и ходит глупенький? - поразился из-за Лениного плеча Сервелат, намекая на категорическое неприятие “честным бандитом” Юбилейным любого оборота незаконных веществ и некоторого процента неоправданного насилия. - У нас шеф такого не одобряет, - Леня честным ни в каком поле деятельности не являлся, но решил вступиться. - Ну и где ваш шеф, блядь? - Сервелат, несмотря на внешность утонченного богемного хипстера, заводился с пол-оборота, как новенький японский мотоцикл. - Тоже будешь этой хуйней страдать? - Чем начальство прикажет страдать, тем и буду, - угрожающе намекнул Леня. Сервелат смерил его очередным неприязненным взглядом и удалился к стойке с гордо поднятой головой, бросив напоследок: - Баран ты, Леня. “Леня Баран”, - зафиксировал он про себя. Совсем хуево, но версия рабочая.