Сомнительные происшествия с Жориком (Русреал)

Серые поля под пальцами подвисали, мельтешили, синие слова сообщали не то, что требовалось - дизайн портала госзакупок, может, и сделали удобным, но сортировка работала через жопу. - А во сколько поедем? - спросил Никита. Сосредоточенный на очередном документе Дио обработал его вопрос с запозданием. - Часов в девять. Проснешься? - ответил он после паузы и, не отрывая взгляда от планшета, чмокнул Никиту в теплую макушку. Гошины контракты и соглашения мельтешили однотипными унылыми и до безобразия корректными формулировками. Одно, другое, третье, все как по трафарету, технично и конструктивно - и ни к чему не придерешься. Иной раз у него бы уже челюсти сводило от раздражения, но сейчас при нем был сдерживающий фактор. Никита поерзал и удобнее устроил голову в том месте плеча Дио, куда он в армии упирал приклад винтовки. - А вайфай там будет? Дио теперь шерстил в Гошиной почте его партнеров, чтобы пробивать их по отдельности, и снова ответил с задержкой. - Зачем тебе вайфай, зайка? Там лесок, речка… Связь есть в конце-концов, без интернета не останешься. - А если я флайт режим включу? У контрагентов были тупые названия, даже номера ИНН, кажется, были какие-то нелепые. Дио хмыкнул и, почти отчаявшись, решил еще раз прогнать случайное “ООО”. - Ты что, так родителям и не сказал? Никита что-то неразборчиво пробурчал и притерся еще ближе, стал пальчиком обводить контур соска Дио через майку - в связи с открытым окном верх он решил во время секса не снимать. - Ну так нельзя, Никита. Надо сказать. Если бы Жорик вот так свалил куда-то за город без предупреждения, Дио бы просто ебанулся - будь сыну хоть семнадцать лет, хоть тридцать семь. Никита снова легкомысленно вздохнул и потер под одеялом холодной ступней о ногу Дио. Дио сдался. - Я тебе раздам, - пообещал он и снова поцеловал приятеля-веб разработчика в макушку. Дед Иосиф был все-таки прав - при ближайшем рассмотрении Никита оказался буквально переполнен энергией юности и тягой к познанию, а его милый хуек, казалось, сутки напролет стоял торчком. Объяснять Никите, что мужчина старше тридцати пяти уже не может кончать, как многоразовый огнетушитель, да и если удается поставить член повторно - это уже вполне себе успех, оказалось бесполезно, проще было поработать ртом. Дио вспомнил, как Никита стонал и трясся накануне, когда познавал новое анальное удовольствие, и не смог сдержать улыбку - кто бы мог подумать, что бывают такие чувствительные и искренние люди. Кто бы мог подумать, что простой парнишка из соседнего дома окажется на деле таким открытым всему новому и настроенным на всестороннее познание. Кто бы мог подумать, что можно быть таким красивым даже “там”. На мысли о нежной Никитиной промежности тело немедленно отреагировало тянущим чувством в семявыводящем канале - Дмитрию-младшему сейчас требовался отдых и покой, хотя на Никиту он всегда вопреки общему состоянию и здравому смыслу был готов резво подняться, как шлагбаум перед машиной с синей мигалкой. Стремясь отвлечься и усмирить плоть, пока Никита ничего не заметил, Дио вернулся к изучению Гошиных контрагентов. Никита что-то мурчал и возился под боком, но его присутствие не отвлекало, а как будто наоборот помогало сосредоточиться. Одной рукой Дио тыкал в планшете по документам, которые какой-то ООО “Т-Стритс” выгрузил на сайт госзакупок, второй перебирал Никитины мягкие волосы. - Может, пристроим тебя к нам в контору? За зарплатку. А, Никита? - Ну что я там буду делать? - с сомнением протянул Никита, продолжая рисовать пальчиком узоры у Дио на груди. - Ну, хочешь, дизайнером? Чтоб в трудовой было, что написать. - Да зачем, только налоги лишние платить. Никита поднял голову, вытянул губки и коротко тронул ими рот Дио в неформальном собственническом поцелуе. Дио старался особо на него не отвлекаться - стоило обратить на Никиту полное внимание, как его фокус тут же сбивался к сокровищу, которое компьютерный мастер прятал между своими округлыми не знающими солнца булками, и мозг после этого пришлось бы фактически перезагружать. Среди бессмысленных актов и платежек мелькнуло что-то, от чего у Дио защекотало чутье мрази. Письмо о смене реквизитов. - Интересные какие дела творятся, Никита, - Дио плотнее прижал его к себе и взялся за изучение письма. Никита глянул в планшет, но не заинтересовался контентом и потянулся за своим телефоном. Беспричинно неприятный Дио владелец “Т-Стритс” отчитывался в письме о том, что сменил фактический и юридический адреса с лоховского Зеленограда на относительно пристойный Лосиноостровской район. Вместе с адресом поменялись и ИНН и КПП, которые не представляли сами по себе никакого интереса. Зато интерес представляли другие цифры. - Письмо у нас с тобой, значит, от пятого февраля. А когда последний актик эти говноеды закрывали, а, Никит? Никита только теснее вжался в его бедро влажноватым пахом и продолжил строчить кому-то сообщения. Дио не нашел больше никаких релевантных документов на портале и закопался в Гошином аутлуке. - А вишня или черешня у вас растет в Жостово? Или еще рано? С поиском даже в сраном аутлуке все было получше, чем на госзакупках. Письма, где Гоша, рассыпаясь уебанскими любезностями, согласовывал искомые бумаги, быстро нашлись. Дио улыбнулся одновременно своему прогрессирующему успеху и городскому мальчику Никите, которому не стоило забивать хорошенькую головку всеми этими сельскохозяйственными условностями. - Я тебе чилийской куплю черешни, вишенка ты сладкая. Никита снова вытянул губки для поцелуя, пытаясь отвлечь Дио от его изысканий, но мужчина должен был справляться с искушениями. С государственными учреждениями “Т-Стритс” работал немного, зато с Гошей дела вел активно. По последнему заказчиком числился фонд Скорика-Вагоненко, а этот подзалупный директор “Т-Стритс” прикрылся термином “благоприобретатель”. Печати толпились на скане, как куски колбасы на пицце с двойной пепперони - доказательств у Дио не было, но он готов был спорить на деньги, что на эту схему их надоумил жалкий педрила-неудачник Роман Скорик. Дио еще раз внимательно проштудировал акт и счет, чувствуя, как внутри поднимается новая волна ликования - но сначала следовало убедиться в своей правоте вплоть до самой последней цифры. Никита отложил телефон и полез на этот раз трогать пальцами его лицо. - Вот черти дырявые, мать их, - Дио не сдержал паскудную улыбку, хотя Никита как раз легонько обводил пальцем контур его губ. - Десятого февраля закрылись. Со старыми реквизитами. В договоре прописали, что изменения в пункте согласуются допником, заблаговременно поданным - а заблаговременно никто нихуя не подал. Задним числом что ли поленились бумажку черкануть, долбоебы? Знаешь, что это значит, зайка? - Неа, - легкомысленно отозвался Никита. - А значит это, мой хороший… - Дио перехватил его за руку, мешающую разговаривать, и поцеловал в ладонь, - что договорчик теряет юридическую силу. - Ага… Судя по блаженному лицу Никиты, для него это был вообще случайный набор слов. - Звоночек одному моему знакомому в ФАС - и приехали, пиздарики, расстегивайте кошелечки, - уже во всю планировал Дио. - И запись в реестре еще получат как недобросовестные поставщики. Думали, блять, от Дио что-то спрячешь… Может, Никита и не понимал, какой клад только что раскопал его доебистый любовник, но общим радостным настроением заразился и полез целоваться. Дио почувствовал, как в каждой клетке тела начинает формироваться желание, чтобы потом сгуститься и поползти к многострадальному половому хую. Чтобы пресечь очередное соитие, которое сегодня уже ничем хорошим бы не кончилось, он захватил Никиту в охапку, перевернул на бок и придавил к постели, вжимаясь в его шею сзади. Никита возмущенно трепыхнулся и заржал. - Кто это тут расхулиганился? Ты чего вытворяешь, Никита? Пока он дышал Никитиным затылком, легкие наполнял воздух, пропитанный юностью, доверчивостью, легким и свежим Никитины запахом - в итоге вышло только хуже, эта близость была, как полусладкое игристое, как пачка чипсов - попробуешь и уже не можешь остановиться. Еще немного и Дио точно захотел большего, захотел бы откинуть сбившееся одеяло и прижать к себе голого Никиту, захотел бы уложить его обратно на свою грудь и сосаться, задирая на себя его бедра, захотел бы сложить его пополам, развести ноги в стороны и припасть к нежной ложбинке - и чутье, которое редко обманывало Дио в бизнесе, подсказывало, что всего этого он точно захочет и еще не раз. - Жорик скоро вернется, - шепнул он, в последний раз вдыхая живительный Никитин запах. Никита капризно застонал, потянулся, слез с кровати, немного пошлялся по комнате голышом и начал одеваться. Дио наблюдал за ним из постели, ожидая, когда пульсация в члене ослабеет. - Я пойду колы попью, - проинформировал компьютерный мастер, натянув футболку и трусы, и вальяжным шагом ушел к кухне. Полуторалитровая бутылка вишневой колы была теперь мастхэвом для местного холодильника, а вскоре к ней должно было присоединиться еще ведро черешни - но в целом, особенно учитывая стипендию, мальчик обходился Дио довольно недорого. В перспективе вообще мог бы не просто сам себя кормить, но даже приносить кое-какой доход - загадывать было, конечно, рано, но перспективы Дио волей-неволей все равно просчитывал. - А завтра увидимся? - Никита вернулся в спальню с бутылкой и взялся натягивать одной рукой штаны. - Вишенка, завтра много дел, - вздохнул Дио, уже обреченно понимая, что если Никите приспичит завтра потрахаться, то Дио не сможет оказать никакого сопротивления. Дел было правда много. Надо было скупиться в дорогу, съездить проверить машину, договориться с Джаником, чтобы приходил подкармливать Петшопа. Сто процентов, Джаник притащит сюда Олега, младшего сына вдовца Нижимчука, с которым Дио много работал, пока мужик совсем не спился, - Дио периодически выгребал забытые коробки из-под пиццы и суши после посиделок Джана с Жориком, да и сам Жорик ненароком их палил. Хуй с ними, Дио поддерживал идею, что каждый ребенок имеет право пошиковать за чужой счет. Жорика Дио пристроил на дополнительные занятия к Леониду, чтоб не мешался. Иррационально, несмотря на перегруженность, нынешнее заезженное состояние и общее намерение постепенно отходить от страстной ебли к более разностороннему времяпрепровождению, Дио уже надеялся, что потрахаться Никите приспичит.