because i want it

      — Харука-чан, не могла бы ты помочь мне? Встав с кресла, девушка поспешила к женщине на кухню. Помощь заключалась в расставлении сервиза для ужина, ведь скоро должен был вернуться с работы Макото, муж Юки. Вежливо улыбнувшись на слова благодарности, Харука вернулась в свою комнату и села перед шкафом, где были расставлены её совместные фотографии с родителями и друзьями. Достав календарь, она посчитала дни. С её приезда в Японию прошло чуть больше месяца, но ей казалось, что прошло куда больше времени, чем это было на самом деле. Хотя, безусловно, программа по обмену студентами из разных стран имела свои плюсы. Принимающая семья — Юки и Макото Танаки — были отличными людьми. Им было чуть за сорок, и, даже не имея опыта с детьми, а тем более с подростками, они прекрасно заботились о ней, помогали с домашними заданиями, понимая что в новой стране со своими правилами и традициями ей приходилось нелегко. В ответ Харука стремилась отблагодарить их, выполняя домашние поручения. Но чувство тоски по дому и родной американской речи никуда не исчезал. Ей не было одиноко — знакомых в новой школе у нее было достаточно, — но ритм жизни в Японии был бешеным, утомляя даже её, поэтому такой город как Сакраменто в штате Калифорния, теперь казался девушке причалом спокойствия. В коридоре раздался звук открываемой входной двери, шуршания и приглушенных голосов. Приоткрыв чуть-чуть дверь, Харука выглянула в проём и напрягла зрение. Юки и Макото о чем-то говорили. Женщина забрала пакеты из рук мужчины, но разговор не прекращался. Затем его рука скользнула на талию жены, ниже, и, остановившись на ягодице, сжала её. Юки, ойкнув, шутливо ударив супруга, выскользнула из его объятий и засеменила обратно на кухню. Засмеявшись, Макото неразборчиво пробормотал ей вслед, начиная разуваться. Харука бесшумно закрыла дверь и вернулась на пол, лихорадочно блуждая взглядом по комнате. В последнее время с ней творилось что-то невообразимое, непонятное, но каждый раз когда она заставала подобные сцены, когда Макото по-собственнически хватал жену в каком-нибудь уголке их частного дома или приставал к ней, внизу живота разливалось тепло. Девушка не была дурой и понимала, что это значило, но от одной мысли о том, что она хочет быть на месте Юки ей становилось сначала приятно, а потом жгучий стыд разливался по телу, заставляя ругать себя. Хоть Харука и считала это ужасным, умом она понимала, что в этом не было ничего зазорного. Девушка уже спала с парнями раньше, но с мужчиной никогда. И то, каким он был рядом с женой наедине, будоражило её фантазию, заставляя сладкую дрожь пробежаться по телу. Но сама мысль о том, чтобы переспать с женатым мужчиной, вызывала ужас и отвращение, а потом лишь любопытство и маленькую долю стыда перед Юки. Женщина была хорошей женой, поддерживающей и понимающей для нее приемной матерью, и соблазнять её мужа в их общем доме было бы полным бесстыдством, аморальным поступком. Однако, желание исполнить эту прихоть явно перевешивало здравый рассудок, и она собиралась поддаться ему, сбрасывая вину на гормональный фон и продолжительное отсутствие секса. Закусив губу, Харука вспомнила хватку мужчины на ягодице женщины и закрыв глаза, откинулась назад, стараясь сохранить эту картинку перед глазами. Одна рука медленно поползла вверх, нырнула под полы футболки, а затем и под чашечку бюстгальтера. Пальцы очертили ореол соска и сжали его, медленно оттягивая и играясь им. Из её рта вырвался хриплый выдох. Харука почувствовала, что начала возбуждаться, поэтому оглянувшись, она убедилась в том что дверь была плотно закрыта, стянула с кровати одеяло и укутавшись в него, принялась снова ласкать себя. До ужина ещё было немного времени, поэтому приспустив домашние штаны с нижним бельем, Харука коснулась клитора, скользнула вниз, ко входу, снова вверх и закружила вокруг него. Тело пронзила дрожь, девушка часто задышала. Чтобы распалить себя еще больше, она вспомнила с чего началась её маниакальное желание подглядывать за парой. Это произошло спустя неделю после её приезда в Японию. Она только осваивалась в новом доме, ходила и разглядывала комнаты, гуляла по небольшому внутреннему дворику. Конец августа был достаточно прохладным, поэтому когда Харука скрылась от ветра за западной стеной, то услышала приглушенные звуки. Стоны, агрессивные шлепки, вздохи и шепот. Конечно, она сразу поняла что происходило, но любопытство пересилило стыд и смущение. Недолго постояв, колеблясь между приличием и неприличием, девушка, осторожно ступая и стараясь не шуршать газоном, пошла на источник звука. С каждым шагом вздохи становились громче, а шепот разборчивее. Пригнувшись, Харука чуть-чуть привстала, заглядывая в приоткрытое окно, ведущее, как оказалось, в спальню семьи Танако. Увиденное поразило её и она спряталась обратно. Сердце галопом стучало в её груди, жаром обдало лицо, а в ушах зашумела кровь. Но порыв лицезреть эту картину ещё раз был настолько сильным, что она, не сдержавшись, поудобнее села на корточки, возвращая свой взгляд на происходящее внутри комнаты. Обнаженная Юки лежала на боку, на сбитом футоне, сжимая в руках одеяло, в то время как Макото, придерживая её ногу на своем плече, быстро двигался в ней. Красное лицо женщины, перекошенное от удовольствия, звуки их стонов и то, с какой скоростью мужчина двигался в ней — все это заставило Харуку покраснеть и прижать руку ко рту, чтобы не издать лишнего звука и не выдать себя, но взгляда она не отводила. Он скользил по прыгающей в такт движениям небольшой груди, с коричневатыми вставшими сосками; по мягкому животу; спустился ниже, к треугольнику черных лобковых волос и быстро проникающему в неё крупному члену. Тяжело задышав, Харука опустила руку на своё дрожащее колено и с силой сжала его, продолжая наблюдать за ними. — Ты такая хорошая, Юки-тян... Даже спустя столько лет ты отлично принимаешь меня, — шептал Макото. Юки замотала головой, захлебываясь короткими стонами. Тогда он грубо схватил её за грудь, начиная жёстче вбиваться в неё. — Только я могу делать тебе хорошо. Только я. Я. Ты запомнила? Женщина кивнула, её лицо исказилось в гримасе, а тело задрожало. Харука поняла, что она кончает, но мужчина этого словно не видел и не чувствовал. Отпустив ногу, он поставил жену на четвереньки и снова ритмично задвигался в ней. Опустив голову на сложенные руки, Юки шумно дышала, изредка постанывая. Девушка ушла оттуда спустя пару минут с бешено колотящимся сердцем, потными ладошками и движущейся картинкой перед глазами. И только вернувшись в свою комнату, Харука поняла, что возбудилась, а когда коснулась себя в закрытой ванне, то кончила спустя пару минут, без конца перематывая в памяти увиденное. За ужином, который прошел в тот же день, она едва ли могла поднять глаза на супругов. Перед глазами снова и снова мелькали развратные картины, а внизу становилось влажно. Но позже Харука поняла, что ей нравится следить за ними, когда они думали, что в доме были одни. Или были уверены что их приемная дочь была занята и не могла увидеть их шалости. Она была одержима такими моментами. Как и сегодня. Пальцы скользнули ниже, подразнили ставшим влажным вход и вошли. Дрожь пробежала по плечам и бедрам Харуки, зубы впились в нижнюю губу, когда она скользнула дальше в себя, начиная двигаться, однако этого было недостаточно. Хотелось чего-то большого, твердого, желательно в полном одиночестве, но вместо этого у нее были только пальцы, собственная неудовлетворенность и взрослые люди за стеной, имеющие возможность в любой момент зайти в её комнату. И это были весомые аргументы, чтобы остановиться, прекратить, но желание получить удовольствие только распалилось. Пошире разведя колени, она сжалась, начиная быстрее двигаться в себе, пытаясь сдержать стоны. Бедра мелко задрожали, она откинулась головой на кровать, предвкушая скорую разрядку, но вместо этого сквозь пелену раздались приближающиеся шаги. Рука остановилась в тот момент, когда раздался вежливый стук и дверь приоткрылась. В проеме показалась голова Юки. — Время ужинать, Харука-чан, — женщина окинула взглядом замотавшуюся в одеяле раскрасневшуюся Харуку и озабоченно нахмурилась. — Ты случаем не заболела? — Все в порядке, Юки-сан, спасибо. Я сейчас подойду, — заверила девушка, стараясь контролировать свой голос и для убедительности улыбнулась. Кивнув, женщина ушла, оставив дверь приоткрытой. Харука тяжело вздохнула. Возбуждение мелькало на периферии сознания, но продолжить начатое уже не хотелось. Вытащив липкие пальцы, она, выругавшись, стянула с себя одеяло и встала. Девушка знала, что никто в сторону её комнаты больше не пойдет — на ужин её уже позвали, а Макото наверняка уже в супружеской спальне, которая находилась совершенно в противоположной стороне. Бояться было нечего. Девушка задумчиво скользнула взглядом по своим бедрам и вниз. Штаны, вместе с нижним бельем, лежали у нее в ногах. Она шагнула вперед, освобождая щиколотки и оставляя одежду на полу. Ей следовало бы прибраться, привести себя в порядок, одеться и идти на ужин, но вместо этого она думала. Харука не понимала себя, но хотела, и была заинтересована в том, чтобы соблазнить Макото. Эта мысль остро въелась в сознание, словно кислота разъедая его. Однако, её правильная сторона не собиралась допускать этого, убеждая, что она может найти себе другого парня, но сама Харука хотела только его. И хотя он был не особо привлекательным мужчиной, Макото имел определенный шарм и харизму. А ещё девушку привлек его характер в постели. Определенно, его агрессия, грязные разговорчики с женой были не единственными вещами, присущими его темной стороне. Она хотела его заполучить, чтобы узнать и раскрыть эту сторону. Ею двигало желание. Но начинать следовало с малого. С чего именно она не знала, но решив, что подумает об этом перед сном, она взяла в руки нижнее бельё, собираясь надеть его, но внезапно отложила его и недолго порывшись шкафу, она достала оттуда домашние короткие шорты. Климат в штате Калифорнии был жарким, сухим и так длилось вплоть до октября-ноября. Поэтому дома, в Америке, она не стеснялась такой длины, носила даже покороче. В Японии же преобладали строгие традиции, хоть старшеклассницы и укорачивали длину школьной юбки по максимуму, в остальном они старались соблюдать нормы приличия. Но она не японка. Поэтому недолго сомневаясь, Харука надела шорты и заглянув в зеркало, по-новому сделала хвост и вышла, закрыв после себя дверь. Чуть опоздав, Харука села за котацу, сложив ноги, устраиваясь напротив Юки, как раз успев к началу молитвы. Сложив руки, она закрыла глаза и обратилась к Богу: «Господи, пусть с моей семьёй и друзьями все будет хорошо. Я молю Тебя об их, о собственном благополучии, и прошу Тебя быть милостивым ко мне. Грех за грехом ложатся на мои плечи, но я слишком молода и некому наставить меня на путь истинный. Так позволь мне найти этот путь через ошибки. Аминь.». Открыв глаза, она вытерла руки влажным горячим полотенцем и взяла палочки. Деревянная поверхность была уставлена тарелками с морепродуктами, рисом, и мясом. Был даже тахян с креветками. Остальные названия блюд — как и других вещей — Харука не знала, поэтому ограничивалась простыми и понятными для себя фразами. — Приятного аппетита, — Макото стукнул палочками по столу и потянулся за чашкой с рисом. Вразнобой ответив, Юки и Харука тоже принялись за еду. — Кстати, а кем вы работаете, Юки-сан? — Харука вопросительно посмотрела на женщину, кладя в рот мясо, мгновенно обжигая язык. Юки, улыбнувшись, подала ей холодные водоросли. Благодарно кивнув, девушка засунула в рот пару листочков, тщательно их пережёвывая. — Я работаю домохозяйкой у одной семейной пары. Платят неплохо, но правда ездить приходится далековато и не всегда получается вернуться домой до полуночи, поэтому мне позволяют там иногда ночевать, — Юки перекинула волосы на другое плечо и посмотрела на мужа. — Мы хотели завести детей, но сначала построить карьеру и накопить достаточно денег, чтобы потом ни в чем себе не отказывать. А когда опомнились, это оказалось невозможным. Поэтому, если тебе что-то надо, говори, не стесняйся. Поняла? — Да, конечно, — а затем, чуть помолчав, Харука добавила: — спасибо. А что насчет вас, Макото-сан? — О, Макото-кун работает в корпорации. Работа хоть и офисная, но стабильная. Да и платят хорошо, — Юки улыбнулась. Раздался телефонный рингтон. Женщина изменилась в лице, извинилась и вышла в другую комнату. Повисло молчание. Макото ел, не глядя на неё, в то время как Харуку била мелкая дрожь. Она чувствовала себя извращенкой, потому что сидела за столом с женатым мужчиной, не имея под одеждой нижнего белья. В какой-то степени начала даже жалеть, что поддалась столь импульсивной идее, но вскоре, успокоившись, она поняла что это её заводит. И даже стояла перед выбором: дать знать Макото что почти обнажена или лучше пусть только она будет знать об этом маленьком, грязном секрете. Прикусив губу, девушка из-под ресниц быстро посмотрела на мужчину, оценивая ситуацию. Нет, лучше пусть только она одна будет знать об этом. Вздохнув, Харука принялась за рис, чувствуя как голод потихоньку утоляется и просыпается жажда. Развернувшись, она налила себе зеленого чая и залпом выпила, ощущая облегчение. Тяжелые мысли не давали покоя, а душа словно была не на месте, и Харука почувствовала раздражение. Когда вернулась Юки и супруги быстро о чем-то заговорили, в её тарелке почти ничего не осталось. Поблагодарив женщину, Харука покинула их и, вернувшись к себе в комнату, упала на футон и задумалась. Ей уже восемнадцать, так почему она не может просто взять себя в руки и не выполнить задуманное? Все её знакомые девчонки уже перепробовали и травку, и секс с парнями из университета, и кучу алкоголя, начиная от коктейлей, заканчивая виски Джек Дэниэлс. А она просто хочет переспать с женатым мужчиной. И то, совесть не позволяет сделать этого. Хотя, когда она была на дне рождении у Тиффани и занималась сексом в машине с незнакомым парнем, эта самая совесть молчала. Наверное потому что в ней был алкоголь. Харука ахнула. Ну конечно же, алкоголь. Она может купить его и выпить, но только в тот день, когда Юки не будет дома. Но было несколько проблем, которые точно могли все испортить, если тщательно не продумать каждый свой шаг. Первая проблема была в том, что Макото мог оттолкнуть её и рассказать обо всем Юки. А этого надо было избежать любой ценой, потому что ей предстояло жить в семье Танако еще год. И жить целый год с позором, терзаться муками совести, Харука не хотела. Поэтому следовало сначала действовать аккуратно, осторожно прощупывая почву. Вторая проблема была в самой Юки. Женщина рассказала, что ей дали небольшой отдых и теперь она целыми днями была дома, изредка выбираясь с мужем куда-то. Сколько продлиться такой отдых Харука не знала, но в какой-то степени ей играло это на руку. Третья проблема заключалась в том, что алкоголь продавали только совершеннолетним. А совершеннолетними в Японии считались лица, достигшие двадцати лет. Ждать столько не хотелось, поэтому исполнение плана откладывалось на неопределенный период. До тех пор, пока она не найдет другой способ обойтись малой кровью. Когда наступила полночь, девушка щелкнула ночником и комната погрузилась во тьму.

***

Спустя пару дней, классный руководитель внезапно объявил о том, что последнего урока не будет и они могут быть свободны. Харука, улыбнувшись своим одноклассникам, помахала им на прощание. На улице её уже ждали девушки, с которыми она успела найти общий язык и неплохо подружиться. Акире и Мике были интересны её рассказы об Америке и хоть некоторые детали Харука упускала, она с удовольствием рассказывала им о Сакраменто, о её путешествиях по штату с семьёй, о теплом океане и друзьях. Здесь она была тихой отличницей, у которой была размеренная и спокойная жизнь до приезда в Японии. Взамен, девушки рассказывали о родной стране, помогали адаптироваться и найти общий язык не только с преподавателями, но и одноклассниками. — Ну что, какие планы на сегодня? Может, в караоке сходим? — они покинули территорию школы и медленно двинулись в сторону магазина. Мика устало зевнула и покачала головой. — Не в этот раз, Акира-тян. Я почти всю ночь делала английский и ужасно хочу спать. Зайдем в магазин и разойдемся, — Харука согласно покачала головой. Акира недовольно скривила губы. — Скучные вы. И уйду я от вас, — в подтверждении своих слов, она начала озираться по сторонам в поисках подходящих людей. Мика усмехнулась. — Да? И куда же, позволь спросить? — Ах, Мика-тян, у неё же есть парень, — громко зашептала Харука и Мика забавно округлила глаза. — К нему и уйдет. — Я слышу вас, тупицы, — пихнув подруг, Акира, ускорив шаг, вырвалась вперед. — Но вообще-то, мы не собирались встречаться сегодня. Но видимо, планы придется переиграть. — Да ладно тебе, — они остановились на светофоре и Харука замедлилась. Перейдя дорогу, они зашли в магазин и она продолжила. — Только не говори что ты этого не хочешь. Ты же без ума от него. Мика неодобрительно покачала головой. Акира промолчала и подруги, переглянувшись, были вынуждены перевести тему. Уже стемнело, когда они покинули магазин и, попрощавшись, разошлись каждая в свою сторону. Харука побрела в сторону метро, мечтая по щелчку пальцев оказаться в комнате, снять с себя одежду, переодеться во все домашнее и лечь спать. Её желание осуществилось спустя полчаса, когда её ноги промерзли, а вечерний ветер шаловливо приподнимал края её юбки. Покачав головой, она, придерживая юбку и чувствуя на своей спине несколько жгучих взглядов, скользнула за ворота, но внезапно остановилась. Машина Макото стояла в ограде. Закусив губу, Харука воровато оглянулась, поставила сумку под крыльцо и скользнула к западной стороне. Окно было закрыто, но сев на корточки, Харука приподнялась и взглянула внутрь. Но ничего интересного не происходило. На футоне, прислонившись к стене, сидел Макото. В его руке был пульт от телевизора, на который он раздраженно нажимал, переключая каналы. Юки не было видно. Покачав головой, Харука вернулась на тропу, ведущую к дому, подобрала сумку и зашла в дом. — Я дома! — скинув теплые сапоги, она принялась разматывать шарф и снимать пальто. Из кухни выглянула Юки. — С возвращением. Ты как раз к ужину. Голодна? — женщина молча наблюдала за ней. Харука покачала головой. — Мы с девочками перекусили. Я лучше пойду переоденусь и прилягу, — проходя мимо гостиной комнаты, она потянулась и зевнула. Края юбки слегка приподнялись и она поспешила снова одернуть её. — Хорошо. Оставлю твою порцию в холодильнике. Захочешь есть, разогреешь, — поблагодарив женщину, Харука зашла в комнату, прикрыла дверь, тут же снимая с себя проклятую юбку. — Так и знала, что не надо было укорачивать. Покачав головой, она кинула её на кровать, взяла полотенце, сменную одежду и направилась в ванную. Напор горячей воды помог Харуке снять с себя усталость и расслабиться. Тело словно налилось свинцом, глаза слипались и она, поспешно переодевшись, вернулась в комнату и рухнула на кровать, мгновенно засыпая. Ей снились крепкие руки, ласковый язык, мягкие губы и шелк под руками. Ей было хорошо, что пальцы на ногах поджимались от удовольствия, а спина выгибалась под жадными прикосновениями. События менялись с каждой секундой, но ощущения счастья и покоя никуда не исчезали. Мир завертелся яркими красками, унося сон в подсознание и Харука открыла глаза. Она почувствовала внезапный голод и всеобъемлющую пустоту внутри. Как будто не было никаких мыслей, воспоминаний и чувств, но вместо этого остались лишь ощущения. Откинув одеяло, Харука приподнялась на локтях и потянулась к прикроватной тумбочке, на которой стояли электронные часы. Циферблат мигнул кровавыми цифрами, ослепляя и показывая половину первого ночи. Покачав головой, она встала и замерла. Что-то было не так. Прислушавшись к своим ощущениям, она сделала первый шаг и удивленно выдохнула. Между ног было влажно. Мокрое нижнее белье неприятно холодило разгоряченную кожу и Харука вздохнув, сняла с себя штаны вместе с трусами, оставив их на кровати. На дворе была глубокая ночь, вряд ли она застанет кого-то из взрослых, а если и застанет, то широкие полы мужской футболки наверняка все скроют. Выскользнув из комнаты, она на цыпочках прошла на кухню. Стакан с прохладной водой помог прийти в себя и когда она уже собралась вернуться в свою комнату, позади раздался шорох. — Харука-чан? — хриплый шепот Макото пронзил ночную тишину, заставляя девушку вздрогнуть. Тихо щелкнул включатель и темноту разрезал свет от ночника. Харука нервно улыбнулась. — Ты только что проснулась? — Да. Вот, вышла водички попить, — мужчина кивнул и отвернулся. Харука, словно завороженная, смотрела на его спину, обтянутую футболкой. — Не могла бы ты достать стакан? У меня спину защемило вечером, пришлось пораньше домой приехать, — она удивленно вздохнула. Обычно молчаливый с ней Макото попросил её о пустяковом одолжении. Харука, кивнув, сделала шаг вперед, замерла, когда поняла, что ей придется вставать на цыпочки и тогда футболка задерется, показывая отсутствие нижнего белья. Прикусив губу, она скосила глаза, с неким разочарованием наблюдая за тем, как мужчина роется в таблетках. Вздохнув, она дошла до полки с посудой, открыла дверцы и вытянулась, рукой нашаривая кружку. Футболка и вправду чуть приподнялась. Но в комнате было достаточно темно, чтобы можно было что-то заметить, убеждала себя Харука, ставя кружку перед мужчиной. Стыд краской лизнул её щеки и она с ужасом поняла, что начинает возбуждаться. Терпеливо подождав когда мужчина запьет таблетки и приберет после себя, Харука прямо посмотрела в его лицо. — Спасибо. И спокойной ночи, Харука-чан, — Макото, улыбнувшись, потрепал её по плечу и вышел из кухни, растворившись в темноте коридора. Рассеянно ответив, Харука повернулась к столу и оперлась на него руками, лицом нагнувшись к спасительной прохладе древесины. Её тело было словно охвачено огнем, но не уничтожающим все на своем пути, а приятно-обжигающим её внутренности. И тогда она поняла — её плану быть.