мгчд: драбблы

Серый встречает его на машине. На своей машине, не на такси. Олег прикусывает язык, чтобы не спросить «ты сдал на права? ты?», но оглядывается в поисках «взрослого» слишком заметно, и Серёжа смеётся и качает головой: — Знаю, знаю! Сам не уверен, зачем мне... Надо нанять водителя, но руки не доходят... За рулем он болтает: что машина вещь статусная, но противоречит его экологическим принципам, но, с третьей стороны, не достаточно ли мы натерпелись метро в час-пик, я заслужил личный транспорт — может, электрическую? но в Питере нет солнца... нет, ну куда прет, ты видел? Олег все это время переваривает мысль — что его Серёжа, который не решался сесть на велосипед (Олег, кто придумал конструкцию на двух колесах, это вообще ни разу не выглядит устойчиво) сейчас сам уверенно ведет стильный мерс. На полпути у него вибрирует телефон, и он морщится и постукивает себя по наушнику. — Прости, пожалуйста, там как обычно... ничего без папочки не могут... — он вроде бы звучит виновато, но втайне немного радостно, Олег помнит, он любит быть незаменимым. В наушник он бросает короткие команды, называя людей на том конце линии «душа моя» и «мой дорогой, бесконечно любимый начальник отдела разработки» (последнее звучит совсем страшно, Олег бы вытянулся в струнку, если бы старший по званию заговорил с ним в таком тоне). — Вот, дом, милый дом. С пентхаусом еще не закончили, я сплю рядом в отеле... Серёжа заводит его в башню, придерживая под локоть, машет девушке на ресепшене и показывает на Олега: — Свет, это Олег Волков. Олегу Волкову полный доступ везде, бессрочный пропуск, и если он кому-то что-то сказал, слушаться как меня. Передай всем, чем быстрее тем лучше. — Даже отделу разработки? — осторожно шутит Олег. Серёжа смеется, морща нос (это он все еще делает как в детстве, так что Олег немного выдыхает). — Ты не сделаешь хуже, чем они сделали уже, честное слово... Серёжа еще раз извиняется за работу — ему так жаль, это правда срочно. Олег почти говорит, что пойдет куда-нибудь, чтобы не мешать, но Серёжа машет рукой, указывает на диван в офисе: садись, подожди тут, я хоть на тебя посмотрю. Антон! Антон, будь добр, кофе для Олега. Олег, там мини-холодильник — с другой стороны... да, там. Просто бери что хочешь. Олег качает головой, приятно впечатленный. У Серёжи в холодильнике двадцать одинаковых коробочек с наклейками завтрак/обед/ужин, в них расфасованы салаты, котлеты, сэндвичи, есть даже картонные стаканчики с супами и кашей. Это явно не домашняя еда, но это не сухой дошик из пачки. Что же это, Серёжа научился заботиться о своем гастрите? Он останавливается на цезаре, потому что его не нужно греть. Тихий парень-ассистент приносит кофе, ставит на столик рядом с Олегом на ровно таком расстоянии от руки, чтобы он мог удобно взять, но не смахнул на пол нечаянным движением. Хочется шутить про сервис «как в лучших домах Парижу»: у Серёжи явно не забалуешь. Серёжа вышагивает по офису, всё ещё с наушником и с планшетом, в который он время от времени яростно вбивает данные. Олег не понимает половину слов, которыми Серёжа ругается, но улавливает суть, тащится от самих звуков родного голоса, не искаженного плохой спутниковой связью. Иногда Серёжа ловит его взгляд и подмигивает или закатывает глаза, как будто предлагает Олегу разделить с ним неодобрение в адрес бестолковых сотрудников, партнеров, всего мира; но чаще Олег смотрит ему в спину или на его профиль. Серёжа гладко выбрит, но видно, что именно выбрит — когда Олег уезжал, Серёжа не брился порой неделями, потому что все равно, кроме трех волосинок на подбородке, у него не пробивалось. Регулярное питание хорошо на нем сказалось, у него уже не такие узкие черты лица, он не кажется двухмерным и просвечивающим. У него появились... плечи. И руки уже не такие тонкие в закатанных рукавах рубашки. Это странно, Олег помнит его тощим как веточка, плюнь и переломишь, Олег-там-слишком-сильный-ветер-я-не-могу, а парень, который стоит перед ним сейчас, наверное, мог бы поделиться пиджаком, и тот сел бы на Олега не так уж тесно. Серёжа завершает один звонок и перед тем, как начинает следующий — вдруг останавливается, перегнувшись через стол, упирается руками, смотрит Олегу прямо в глаза и сообщает: — Еще тридцать, может, сорок минут. Я закончу, и мы поедем кататься. — Кататься? — переспрашивает Олег. И вот в чем дело: Серёжа всегда вёл, но раньше в этом было что-то другое. Как будто задачей Олега было идти за ним следом, как за любопытным ребенком, спешащим познать мир, и не дать запутаться в шнурках и упасть носом в асфальт. А этот прекрасно завяжет шнурки сам. Точнее, подзовет кого-то пальцами и покажет, не отрываясь от звонка: завяжи. Олег был бы не против опуститься на колено, чтобы завязать ему шнурки. И не только. И вот зачем он подумал об этом сейчас? Чтобы стало жарко и неловко посреди офиса, когда с этим ничего не поделать еще тридцать-сорок минут? Прежний Серёжа, заметив заминку, спросил бы «ты не хочешь кататься?». Этот улыбается и говорит: — Тебе понравится. И Олег верит. Верит, что ему понравится, кататься и не только, если Серёжа будет вести его так. Серёже, видимо, хватает взгляда: он кивает и снова тапает по наушнику. «Кататься» — это серёжина обязательная программа выходного дня. «Кататься» — это сначала в дорогой на вид салон, где им делают массаж, от которого у Олега впервые за три года расслабляются плечи, и подпиливают маникюр; потом в хороший ресторан рядом. — Нам, пожалуйста... — перечисляет Серёжа официанту. — И бутылку вина с собой. Олег помнит, как Серёже забыли наложить каши одним утром классе эдак в четвертом, и он так и пошел в школу без завтрака, потому что постеснялся сказать об этом поварихе. Интересно, помнит ли Серёжа. Потом они едут к Серёже. Он проводит короткий рум-тур: тут ванна, тут гардеробная — просто поставь сумку, клининг разберет. Он не говорит Олегу, где положит его спать. Олег не спрашивает. Пусть это будет маленький сюрприз в момент отбоя. Серёжа в офисе строгий, дома — роскошный в своем скользящем халате поверх рубашки. Они сидят в огромной гостиной на фоне панорамного окна, с бокалами вина, которое Серёжа пьет, не морщась и не высовывая язык (фу, Олег, почему так горько? лей ещё). Олег не скрывается, когда его разглядывает, и какое-то время Серёжа позволяет, даже подставляется, тянет шею, показывая тонкие жилы и острый кадык, склоняет голову чуть на бок, позволяя волосам красиво упасть на лицо. Олег сначала не понимает, где он этому научился, его зажатый, вечно ссутуленый Серёжа, потом спохватывается: конечно, у него должно было быть столько фотосессий. Потом Серёжа хитро блестит глазами из-под челки и спрашивает (не стесняясь, а раньше бы стеснялся): — Что ты на меня так смотришь? И Олег отвечает: — Ничего. Ты просто так изменился. — Как? — склоняет голову на бок, как птичка, и улыбается почти кокетливо. — Ну... так... — Олег покачивает бокалом, смотрит, как плещется вино. Он помнит мнительность Серёжи, её не смогут вылечить никакие мировые награды, так что нужно подбирать слова осторожно. Ты всё ещё мне нравишься. Я просто удивлен. Ты такой же, но чуть-чуть другой. Как будто... — Знаешь, когда у тебя на старте есть Чармандер и он всего боится и может умереть от капли воды, попавшей на огонек хвоста, а потом он эволюционирует в Чармелеона и— Звук, который издает Серёжа после этого, словами описать трудно — нужны бабблы, как в комиксе. Олег вскидывается как раз вовремя, чтобы увидеть, как Серёжа вскидывает ладони, пытаясь остановить неизбежное. Не помогает, и вино льется изо рта и через нос, пока он давится смехом. Олега разрывает желанием проверить, как он, и сложиться пополам от хохота, губы дергаются как в судороге, Серёжа задыхается и утирает слезы, на белой рубашке — пятна, как будто им по десять и они увлеклись игрой в вампиров с томатным соком. — Олег! — Что? — Ничего. Нет. Две вещи, — Серёжа загибает пальцы. — Во-первых, спасибо что не в постели! Во-вторых... я по тебе очень скучал. И нежность в его глазах в этот момент — она другая, совсем другая, не та, с которой Серёжа смотрел в школе, чтобы потом поймать встречный взгляд и отвернуться, краснея до шеи (Олег, это от жары...). Она тоже изменилась, но это, думает Олег, это закономерно, это правильно. Это тоже эволюция. — Пойдем, — говорит Серёжа. — Мне нужно сменить рубашку... И мне, если честно, не терпится посмотреть, в какого покемона эволюционировал без меня ты. Олег берет протянутую руку, и Серёжа ведёт.