На площади Гриммо

      - Да, спасибо за аплодисменты, - девушка у трибуны улыбнулась, оглядывая Большой зал, - для меня огромная честь выступать перед вами первого сентября. Хогвартс – это мой дом, как теперь и ваш. Здесь я впервые опробовала магию, обрела друзей, влюбилась, познакомилась с великими мастерами. Первый послевоенный год для всех нас будет тяжелым, - голос дрогнул, - и я хочу поддержать Гарри, который несколько минут назад рассказывал вам о том, как обезопасить себя от нападений. В школе вы под защитой, но за ее пределами важно быть бдительными. Постоянная бдительность! – знающие люди в зале грустно улыбнулись. – Мы обязательно найдем группировку, которая продолжает нападения на маглорожденных. Эти люди не заслуживают быть частью нашего магического сообщества, и Орден Феникса делает все, чтобы поскорее восстановить мир. Каждая смерть будет отомщенной, все виновные сто раз пожалеют о том, что вступили на путь зла. Добро восторжествует. Спасибо. - «И множество рук захлопали в унисон, соглашаясь, подтверждая правоту юной и наивной мисс Гермионы Грейнджер, выступившей после мистера Избранного. Агитирование учащихся, по мнению экспертов магического сообщества, может плохо сказаться на дисциплине в Хогвартсе. Остается надеяться, что новый Министр не пойдет на поводу у Золотой Троицы» - Джинни дочитала отрывок из газеты и развеселилась от того, что Гарри ткнул ее в бок локтем. – Написано очень даже…как это…поэтично. Посмотри, Гермиона. Теперь ты «Лидер М»! Черная сова, принесшая газету в дом, громко угукнула, словно смеясь над текстом статьи, и Рон подсыпал ей еще печенья. Гермиона наклонилась к подруге. Первое, что бросилось в глаза, это колдография. Как бы ни старалась очернить ее Скитер, выбрать неудачную у нее не получилась. На изображении гриффиндорка в золотом платье и с убранными в прическу волосами смотрелась великолепно. Да, эта девушка сильно отличалась от той, что рассматривала газету: никаких красных губ, никакого шика и красивой прически. Только немного растрепанные длинные кудри, квиддичевая кофта Гарри с номером «5», бледные веснушки и старые магловские джинсы. Взгляд вновь зацепился за колдо. Да, все не так уж и плохо. Разве что застывший в ожидании реакции рот и неудачный ракурс, но это мелочи. - Фото неудачное взяли, - скривилась она. - Рональд Уизли! – послышались знакомые интонации матери семейства рыжих. В гостиную влетела миссис Уизли в аляпистом фартуке, - вы же пообещали мне, что с сентября я не увижу в доме эту дрянь! Гермиона, Гарри и Джинни осуждающе посмотрели на свою беду, что уже держала стакан с дорогой и горькой жидкостью, развалившись в кресле. - А сегодня что уже сентябрь? – промямлил он. - Ну-ка вылей ее! - Ну ма, такой ценный продукт, его хорек аж из штатов притащил! Не пропадать же! Миссис Уизли была непреклонна, пронзая огненным взглядом своего сына. Он тяжело вздохнул и, даже не меняя позы, выплеснул элитное огневиски в горшок с растением. Глаза женщины тут же расширились, она вырвала газету из рук дочери и принялась хлестать ею Рона, крича, какой он кретин. Гермиона тяжело вздохнула, смотря на свою помятую колдографию в морщинистых руках. - Миссис Уизли, там Кикимер спрашивает, сколько приборов нужно к столу, - послышалось от двери. Все обратили внимание на мальчишку в черном свитере и серых брюках, который словно изображал из себя тень или приведение. Драко Малфой, можно сказать, остался сиротой. Отец гнил в Азкабане, мать депортировали по программе защиты свидетелей без возможности видеться с сыном ради ее же безопасности. Пока проходили судебные тяжбы относительно имущества и счетов в Гринготсе, Гарри приютил хорька на площади Гриммо, где в то время и сосредоточилась вся молодежь. Поначалу аристократ держался агрессивно, то и дело вступая в споры с Роном. Но потом, когда празднества в честь победы затянулись на три месяца, а в доме Блэков постоянно был туманный дым и множество бутылок, все как-то сблизились. Не дружба, конечно, но выпить из одного стакана могли. И по душам на кухне поговорить могли. И даже отправиться в город за покупками могли. С девчонками Драко подружился, конечно, быстрее и лучше. Когда все были трезвые, именно с ними он мог спокойно поговорить об ужине или о судах. С Роном все еще было напряженно. А когда миссис Уизли, потерявшая сына на войне, стала чрезмерно опекать своих детей, следя, чтобы Гарри не оставался с Джинни в одной комнате на ночь или чтобы Перси, не дай Мерлин, не задерживался в компании на Гриммо дольше получаса, то она быстро поняла, что ее слушается только притихший Драко Малфой. Пожалев сиротку, она направила всю свою заботу на него. А он был и рад. Блондин нечасто получал от родителей любовь, а теперь обрел семью и быстро оттаял. - Мы с Гарри прогуляемся перед ужином. - Куда вы это пойдете? – уже дошедшая до дверей хозяйка обернулась. - Мам, это наше дело! – взвилась рыжая, - вот ты постоянно квохчешь, что хочешь внуков, а оставаться наедине нам с Гарри даже не разрешаешь! Все, мы ушли! - Смотрите, чтобы вас собаки не съели! – крикнул Рональд им вслед. Гермиона тихо вздохнула, расправляя газету со своей колдографией и думая, как же шумно бывает временами на площади Гриммо.