***
— Здравствуйте, мистер Блэк! Всего два дня прокуковав у дома Дурслей в аниформе, я смог увидеть этого волкодава. Пусть Фигг и Флетчер в данный момент и не наблюдали за домом, кажется, не наблюдали, но я решил подождать и последовал за Блэком до его ночлежки. Мало ли, вдруг тут ещё кто под мантией невидимкой и неизвестными чарами ходит, на месте Дамблдора, и лично бы пришел охранять героя от бешеного пожирателя. Хотя тот сейчас наверняка ломает голову ещё и над тем, жив ли Геллерт и что от него в таком случае ждать. Ночлежка Блэка представляла собой заброшенный склад с кучей тряпья в углу, очевидно, служащей лежбищем для собаки. Возвращаю человеческий вид на расстоянии от пса и... Да, на разговоры Блэк-волкодав был не настроен. Нет, он не набросился на меня, стараясь искусать или хоть выбить палочку из рук. Он просто вскочил со своей лежанки и попытался улизнуть. Полагаю, что мой вид аля невыразимец тоже сыграл роль. Ну и ладно, я всё равно хотел сначала пролегилиментить тебя. Банально заступефаив собаку, закинул того к себе в гримуар. На то, чтобы просмотреть его память, ушло не так много времени, как на то, чтобы понять, настоящая ли она. Наверняка настоящая, меня даже удивляет насколько канон правдив, ну или я недостаточно глубоко копал. Всё-таки всю жизнь за день не просмотреть. Ладно, Блэк в любом случае не пожиратель, можно будить собачку. К счастью, в гримуаре уже было заклинание обратного обращения. Геллерта, правда, переселить пришлось, даром у меня что ли сундук ещё есть? Благо, свернутое пространство можно вкладывать друг в друга до посинения. Мне бы наконец определиться с планом и начать воздвигать свой замок. Места, понимаешь, мало мне, комнат не хватает. Так, у нас тут Сириус! Страшнючий блоховоз на моих глазах стал превращаться в не менее страшнючего... бомжа? — Кхм, попробуем ещё раз. Здравствуйте, мистер Блэк! На меня смотрели горевшие в глубоких глазницах глаза. Грива спутанных грязных волос свисала ниже плеч, а борода была обрита с такой неаккуратностью, что невольно задумаешься, не пользовался ли он банальными ножницами. Его можно было бы принять за мертвеца — воскового цвета кожа так туго обтягивала кости лица, что оно походило на череп. Придя в себя, тот вскочил с кресла, на которое я того умостил. — Кто ты такая? — Голос Блэка звучал неровно, надтреснуто, как будто он давно разучился говорить, хотя, возможно, дело и в том, что он снова пойман, и планируемая месть Петтигрю теперь под вопросом. Просмотр памяти Блэка дал мне основания полагать, что доверять ему можно, в разумном пределе, конечно, но игра в невыразимца... полагаю, сейчас особого смысла не имеет. Значит, будем налегать на дружбу с дорогим крестничком. — Луна Лавгуд, друг вашего крестника. — ... И чего же ты хочешь от меня, Луна? Отряда авроров я пока не наблюдаю, где мы вообще? — Пустое темное пространство, даже без видимых звезд или фонарей за окном хижины, действительно выглядело странным. — Это свернутое пространство, и авроров я вызывать не планирую, пока... Надеюсь вы не обидитесь, но я уже просмотрела ваши воспоминания, мистер Блэк, сейчас авроры нам и правда не помогут. Не с вашей ситуацией. Но я... Я вам помочь могу! — Ты залезла мне в голову? — Для него это, наверное, звучит как шутка. — Сколько тебе лет, ты выглядишь, как первокурсница. Первокурсницы не знают про легилименцию и не умеют читать чужие мысли уж точно. Даже я не умею, а я сражался с пожирателями и видел Такую магию, ещё когда тебя на свете не было! — Может, в том и дело, что я своё время использую с большей пользой. Вы свои годы потратили в основном на глупые шутки и в лучшем случае боевую магию, уж я-то видела! И видела, как вы издевались над Северусом, и какое место в вашей бравой группе занимал Питер. Вам не кажется, мистер Блэк, что ваше неумение «шутить» могло привести кого-то в поисках мести на не ту сторону?! — Так ты правда всё знаешь, и про эту крысу, Петтигрю? — Эту фамилию он почти выплюнул. Как очевидно, и вычленил из моих слов только то, что ему хотелось. — Да, но поверьте, это не единственный человек, которому вы захотите отомстить. — Кто это, ещё один пожиратель, избежавший наказания? С теми подонками из соседних камер у меня и правда есть кое-что общее — мы все хотим отомстить тем ублюдкам, что избежали наказания. Я бы хотел отомстить Макнейру, Малфою... многим, но сейчас меня волнует только Хвост! — Это не обычный пожиратель, и вы бы забыли о Хвосте, если бы знали всё, что знаю я. — Так расскажи, если это так важно. Хватит ходить вокруг да около. — Сначала клятва о молчании, я не хочу, чтобы вы распространялись о нашем сотрудничестве. — Будто мне есть кому рассказать. Тем не менее, Блэк клятву принес, а то отребье из Лютного её скрепило. К счастью, Икус сразу понял, что от него требуется, и лишний раз не стал поднимать вой. — Ну что же, хорошо. Так кто этот гад, которого я захочу убить сильней, чем Петтигрю? — Волдеморт! — Что? Он не может быть жив. — У него нет тела, но он может возродиться или захватить чьё-то тело... На первом курсе у Гарри он был учителем ЗОТИ, вернее... — Это же бред! Что за глупая шутка? — ... Позвольте спросить, мистер Блэк, вы изучали библиотеку своего рода? — Нет, не фанат тёмной магии, знаешь ли. Ты же видела мою память. И как это связано? — Хорошо. Так вот, именно потому что у вашего рода огромное собрание знаний именно в темной магии, я надеюсь найти там информацию о крестражах. Крестраж — это оторванная часть души, прикрепленная к какому-либо предмету, например, личному дневнику или медальону. Если человека, обладающего таким якорем убить, то его дух не покинет этот мир и сможет возродиться. Сейчас мне нужен способ отыскать все якоря Волдеморта. — То, что я и так знаю, где все его крестражи, оставим в секрете, мне же нужен повод порыться в библиотеке Блэков. — А ещё желательно найти способ вытащить кусок души, не разрушая вместилище, он использовал слишком ценные вещи. — И откуда ты всё это знаешь? — Пообщалась с одним из его крестражей, дневником. — ... Это всё равно звучит, как бред. — Тем не менее, Риддл не покинул этот мир. Спросишь у Гарри про Квирелла, если мне не веришь. И я пока знаю только один ритуал, способный задержать душу в этом мире. — Даже если это правда, то нужно сообщить министерству. Хотя нет, там наверняка остались недобитые пожиратели, и этот ****, Малфой! Дамблдор, надеюсь, знает про эти, как его, крестражи? — А вот сообщать Дамблдору я бы не рекомендовала! — Почему это? — Тот недоуменно посмотрел на меня. — Мистер Блэк! Сириус... Возможно он и правда всего лишь добрый и отзывчивый дедушка, но подумай вот о чём... За его жизнь было два тёмных лорда, один был его лучшим другом, с которым тот сразился, только когда у того не осталось шансов построить свой «идеальный мир». А по итогу схватки получил старшую палочку, один из даров смерти. Вторым тёмным лордом стал его ученик, Том Риддл, обиженный на жизнь ребёнок, боящийся смерти, которого тот мог направлять как ему удобно. Ах да, он же, как наследник Слизерина и Певереллов, является хозяином второго дара смерти, воскрешающего камня! И надо же, семья Поттеров тоже наследники Певереллов и владельцы третьего дара, той самой мантии-невидимки, «скрывающей от смерти», — все мертвы, кроме Гарри! Того Гарри... Гарри Поттера, которого великий светлый волшебник запихнул в семью маглов, ненавидящих магию и всё с ней связанное. Впрочем, в ненависти Дурслей к магии есть и ваша вина, пусть расплачиваться приходится Гарри. Но не это главное! Знаменитый шрам Гарри... Это. Тоже. Крестраж. В этом я уверена! — Постой, постой! Это какая-то нелепица, такого быть не может. — Дослушайте, мистер Блэк! Если не верите, то углубитесь в библиотеку вашего рода. Уверена, там будет что-нибудь, способное распознать такую магию. Сама же скажу, что в своём выводе уверенна абсолютно. Вот только... кто видел, что именно делал с Гарри Волдеморт? Я знаю ритуал, и Авада Кедавра в нём не упомянута... Старшая палочка слушается только того, кто забрал её в бою, камень — кого угодно, а мантия, как я подозреваю, скрывает от смерти только тех, в ком есть кровь Певереллов. Не мог ли рядом стоять Дамблдор в мантии, добровольно отданной Джеймсом, и ждать возможности подселить в тело Гарри и часть своей души? Считай меня сумасшедшей, но я уверена, что дед захотел победить смерть... В молодости это была его идея фикс. — Это не более чем... это просто глупо. — Можешь считать, что это притянуто за уши, но есть и более очевидные вещи! Как я и говорила, на первом курсе учителем Гарри был человек, одержимый духом Волдеморта. И в то, что Дамблдор смог проглядеть фонящего тёмной магией и разложением полутруп поверить сложно. Даже более того, он строит лабиринт с ловушками по сложности как раз подогнанные для того, чтобы группа из трех школьников смогла их пройти и встретиться в конце с темным лордом... Он и так знает, что Волдеморт сможет возродиться. И уже готовит Гарри на убой, а если, или, когда Авада вытрясет из него душу, у руля станет крестраж, который сможет обладать сразу тремя дарами смерти. Так что, Сириус, нам стоит обратиться к Дамблдору? Или мне нужно ещё напомнить, что он, наверняка зная ваши аниформы, не смог заметить крысу с отсечённым пальцем у Уизли, когда она появляется в Хогвартсе с ними уже не первый год? — Он не знал про наши аниформы. — Пусть так. А то, что суда над тобой так и не было, тебя не смутило? Сириус, я не заметила у тебя в голове каких-либо следов стёртой памяти или закладок, тогда как ты можешь всё ещё доверять Дамблдору? Тот не ответил, а лишь сидел, развалившись на кресле с сосредоточенно печальным лицом, очевидно, размышляя о чём-то. Блэк провёл ладонью по лицу и закинул назад спавшие вперёд волосы, — Мне нужно выпить! — ... Иврейн! — Та появилась с подносом с бутылкой магловского шотландского виски и двумя бокалами — роксами. Блэк, впрочем, бокалы проигнорировал и пил из горла. — А-аргх... — ... — Дамблдор... Это бред... но это слишком, просто слишком. И что мне теперь делать? — Что вам делать? ... Полагаю, наесться, отмыться и отоспаться. А мне... — Пока я говорил, Иврейн оперативно накрыла на стол горячие блюда и свежие напитки. — Кхм, да. Наверное, стоило с этого и начинать, а не мучить вас разговорами? Блэк мне только и улыбнулся, очевидно, забыв всё, о чем мы говорили, увидев шанс наконец пожрать. Пока тот набивал брюхо, игнорируя мои убеждения в том, что так резко наедаться нельзя, а то заворот... всего будет, я тихонечко перекусил и раздумывал дальше, постоянно прикладываясь к стакану воды. — Так... Э, спасибо за еду. — Блэк вывел меня из раздумий, но сейчас явно и сам вернулся к своим думам, хах. — Так вот, Сириус... Библиотека, мне нужна библиотека Блэков. Если я... вернее мы, хотим разобраться с крестражами, нам нужно узнать о них больше. — Да... это верно... Нет, погоди, это мы ещё успеем! Гарри приходится жить с этими маглами, я должен как-то помочь ему! — Я уже обо всём позаботилась. Мы с Гарри ещё в начале каникул купили ему палатку с расширенным пространством. Учитывая, что он там абсолютно самодостаточен, то ему Дурсли больше не создадут особых проблем. — Да, отличный из меня Крестный... Двенадцать лет не видел собственного крестника. — Пока только одиннадцать. И думаю, Гарри войдёт в положение, когда обо всём узнает, только подождём немного. — Чего ждать? Я не могу ждать, сейчас Петтигрю на свободе! — Давайте по порядку, у тебя мысли скачут то с одного и на другое! С Петтигрю придумаем что-нибудь. А для начала, как я и говорила, отмойся и отоспись. Завтра уже отправимся в ваш дом и займёмся библиотекой. Там уже и видно будет. На следующий день вернулся к чуть более похожему на человека Блэку. — Здравствуйте, мистер Блэк. Надеюсь, вы выспались. — А-а-ух, — зевнул тот, — определённо! И хватит «мистеркать», просто Сириус. — Как скажешь... тогда отправляемся? — Аха, похоже придется вернуться к родным пенатам. — Гриммо двенадцать? — Ты и это знаешь. Вывел Сириуса из своего гримуара, и тот завел разговор. — У тебя внутри обычной книги места хватит на целый замок. Наверное, жутко дорогая штука. — Почти бесценная, учитывая, сколько сил я в неё вложила. Зови этого сморчка, мои домовики не были на Гриммо, а лететь нам долго. — Эх, не хотел я его видеть, опять ворчать будет. Кричер! ... Кричер, пенёк проклятый! —Хлопок, и вот перед нами домовик. Он был совершенно голый, если не считать грязной набедренной повязки, и выглядел очень старым. Кожа, казалось, была настолько ему велика, что могла вместить несколько таких, как он. Хотя он был лысый, как все эльфы-домовики, из его больших, как у летучей мыши, ушей торчало изрядное количество седых волос. Глаза водянисто-серые с краснотой, длинный мясистый нос напоминал рыльце животного. Даа, запустил ты себя, Кричер, мои домовики по сравнению с ним просто культуристы! — Что нужно господину, — проговорил Кричер с поклоном и принялся бубнить, — Господин — мерзкая неблагодарная свинья, он разбил материнское сердце... — Не было у моей матери никакого сердца. — Пробубнил уже Сириус. — Сириус, можешь приказать ему меня слушаться? Кричер уже было хотел чего оскорбительного выдать, но Сириус заговорил раньше. — Исполняй её приказы, как мои. Нет, её приказы не саботировать... и мои тоже, кстати. — Конечно, господин, — и уже тише, — негодный, пре... — Кричер! — Тот заткнул свой тихий поток негодования и слушал мой приказ. — Так... Первое — не приближайся к Малфоям, никакой информации или намеков, вообще ничего от тебя они, лично или через кого-то, узнать не должны. Далее... Где висит портрет Финеаса Найджелуса? Неважно, сделай так, чтобы он не смог убежать в Хогвартс или попасть на чужие рамы. — Кричер должен уничтожить портрет? — Ничего не уничтожай. Найди место, где он ничего не услышит и не увидит... И сам ему ничего не говори. Исполняй, потом вернёшься за нами! Кричер побрюзжал для проформы и скрылся в аппарации. — Финеас значит? — С такой картинной галереей, как в Хогвартсе, Дамблдор фактически обзавелся своей разведслужбой. А Финеас, он же был директором. Наверняка Дамблдор любит переговорить со своими предшественниками. — Думаешь? Я про то, что Финеас ему докладывает. Ты же его не знаешь даже. — Не знаю, но лучше перестраховаться. Кричер вновь появился с хлопком аппарации, кажется, ещё больше измотанный, чем прежде. Наверное, зря мы его так гоняем. — Перенеси нас на Гриммо, Кричер! — Как будет угодно господину. — Процедил Кричер и аппарировал нас на порог дома. Мы стали подниматься на крыльцо по истертым каменным ступеням. Черная краска на двери потрескалась и местами осыпалась. Ни замочной скважины, ни ящика для писем не было. Только серебряный дверной молоток, сделанный в виде извивающейся змеи. Блэк пару раз стукнул в молоточек, и послышалось много громких металлических щелчков. Дверь, скрипя, отворилась. — Заходим, — пригласил Блэк, — но там не иди далеко и старайся ничего не трогать. Будто я хотел собрать на себе проклятья, что тут к каждой безделушке идут комплектом. Да и вообще, поосмотрительней мне нужно быть. А то последний разговор с Геллертом меня конкретно так удивил. Вот разберём — тот купол над Нурменгардомбыл именно что анти-анимагический. Причём уж больно убийственно анти-анимагический. Но... моё невероятное везение с не совсем животной аниформой меня спасло. И не только это, Геллерт был автором и создателем этой защиты. Естественно, он рассуждал в духе времени и об атаках с воздуха знал. Вот и высадил в лесу "Веретеноцвет Ляпис" — по сути это гербологическая зенитка, что стреляет кусками горной породы с довольно опасной скоростью. Для истребителя, конечно, маловато, но мага на подлёте легко заставит спуститься с небес на землю. Хм... Может, поэтому битва за Хогвартс не велась в трёхмерном плане? Мало ли что Альбус высадил в запретном лесу... а как тогда Фордик не сбили, или там ещё и целеуказание есть? Да не, то уже бредни. Но кроме зениток, от которых меня тоже спасла аниформа, были и стражи. Нормальные стражи, а не те двойки авроров-практикантов, что патрулировали периметр. В лесу, кроме Ляпис, были и "Люпус" — оборотни, наглухо привязанные к замку, застрявшие в своей дикой форме и знающие только, что убивать нужно всех! Думаешь об этом, и как-то мурашки по шее пробегают. Были у Геллерта вызволители, были. Да только судьба у них... в лучшем случае носили ноги побыстрей. Не будь я таким удачливым с аниформой, и сам отъехал бы раньше, чем понял это. Но и это не вся проблема. Если ДДД предположит, что Геллерт всё же выжил и сбежал, он начнёт искать бреши в обороне... и не дай бог он догадается, как я это сделал! Как пить дать, придумает мазгошмыгобойку, и сушите вёсла, мисс Лавгуд! Отбросив лишние мысли и переступив порог, я попал в почти полную тьму прихожей. Пахло сыростью, пылью и чем-то гнилым, сладковатым. Ощущение, как от заброшенного здания. Раздалось тихое шипение, и на стенах ожили старинные газовые рожки. В их слабом мерцающем свете возник длинный мрачный коридор с отстающими от стен обоями и вытертым ковром на полу. Над головой тускло отсвечивала затянутая паутиной люстра в змеином стиле, на стенах вкривь и вкось висели потемневшие от времени портреты. Из-за плинтуса донеслось какое-то шебуршение. На долю секунды мне почудилось, будто я смотрю в окно, за которым стоит и кричит, точно ее пытают, старуха в черном чепце. Однако, это был просто портрет в натуральную величину, но портрет самый реалистический и самый неприятный на вид из всех, казалось, художник нарочно хотел передать всё сумасшествие Вальбурги. Вдоль всего коридора зароптали другие портреты и тоже подняли вопль. — Осквернитель нашего рода, гад, предатель, позорище моей плоти! Мерзавец! Как ты посмел вернуться сюда?! И что за отребье ты привел в дом моих предков?! Очередное порождение порока и грязи, как твои друзья! — Мамочка... Ты ни капли не изменилась. Кричер, убери и её в подвал! — Начиная нарочито слодковатым голосом, рявкнул он приказ эльфу. — Кричер не может, господин! Ваша благородная матушка лично использовала на своём портрете заклинание вечного приклеивания! — Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Особого смысла оправдывать свою чистокровность перед портретом сбрендившей старухи я не видел, но и послать ту — равносильно нарваться на немилость домовика. — Простите Вальбурга, Сомнус! — Заклятие, впрочем, на портрет не подействовало, и Вальбурга опять подняла вой, будто её режут. Зная, что сфера тишины действует не на конкретный объект, а на область, просто обеззвучил старуху. Без главной заводилы остальные портреты тоже перестали бурчать. — Гости господина такие же бессовестные, как и он сам. — Опять забурчал эльф. — Спасибо, Луна! А ты, Кричер, лучше найди мне палочку Альфарда, помнится, она меня слушалась. И приготовь чего перекусить. Если палочку эльф нашел, то с перекусом особого успеха не было. И дело не в отсутствии еды в доме, на косом домовику вполне могут продавать продукты, но Кричер, очевидно, хотел нас всех потравить. Пусть и не мог сделать это в полном смысле слова, мышьяк не подсыпал... надеюсь. Вытрясая из гримуара Иврейн, приказал той привести кухню да и весь дом в порядок, а если увидит что подозрительное, пусть зовет Цегораха на подстраховку. Сам тем временем размножил нам немного пиццы и заварил чай из своих запасов. — Пицца? Как же я соскучился за этим вкусом в Азкабане! Дементоры, увы, развернули доставщика, гха-ха-ха! — Смех у Сириуса был под стать его аниформе, такой же гавкающий. Впрочем, действие еды на него мне нравится, снова в нем проснулся юмор, пусть и не шибко смешной. С библиотекой пришлось разбираться вместе с Сириусом. Блэки понацепляли на свои книги кровную идентификацию, и если схвачусь за обложку, предварительно не сдобрив её кровью Сириуса, меня покусает проклятьем. Конечно, в книгу сильно магии не закачаешь и проклятия особой силой не отличаются, но много ли мне надо, чтобы отъехать в мир иной? Да и ведь это Блэки, та же Вальбурга, насколько мне известно, могла проклясть вещи просто таки на высшем уровне. Это, кстати, дало мне повод задуматься над тем, чтобы проклясть некоторыми из них и свой гримуар. Там даже привязку по крови делать не нужно, им моя душа, что уже внутри, и будет руководить, да и так она получит больше способов защиты в свои руки. За разработкой правильного проклятия иссушения плоти для своего гримуара меня и стал расспрашивать Сириус. — Что-то не похоже, чтобы ты искала способ, как разобраться с крестражами. — Пока мои домовики скопируют всё, что может как-то с этим помочь, я сделаю так, чтобы эти знания не покинули мой гримуар, потому и изучаю ваши семейные проклятия. Согласись, будет неприятно, если всё это попадет не в те руки. — Наблюдая за тем, как первокурсница изучает проклятие иссушения плоти, мне уже начинает казаться, что они попали совсем не в те руки. И поверь, куда неприятней мне будет, если это проклятие зацепит кого-то, случайно взявшего у тебя не ту книгу. Чем я вообще думал, Луна?! — Учитывая насколько я могу быть важной в этой истории, и насколько полезной может оказаться твоя библиотека, я бы сказала, что в кои-то веки ты думал головой. Но да, я могу понять, насколько противоестественно я сейчас смотрюсь. И не волнуйся, могу гарантировать, что случайно никого этим проклятием не заденет. — Только специально. — Ладно, как скажешь. Но ты ведь понимаешь, что на все эти книги уйдёт куча времени, а Петтигрю тем временем на свободе! И я всё ещё не понимаю, что нам делать с Дамблдором, если... если, что бы то ни было. — С Дамблдором нам пока ничего не сделать, сам можешь представить, насколько он силён, а Питер... Предлагаешь отправиться за Питером в Египет? Пусть вернется, и мы его перехватим ещё до Хога, всего пара недель осталась. Отдохни пока от Азкабана, приведи себя в порядок. Я тебе завтра зелий принесу, а мои домовики проследят, что бы тебе не о чём было волноваться, раз уж мы у Кричера в немилости. Кстати, перед уходом, Кричер! — Что угодно гостье дома Блэк? — Медальон, из пещеры с инферналами. Ты ведь знаешь где он, паршивец? — ... — тот смотрел на меня с удивлением и паникой в глазах. — Давай, должен ведь ты исполнить наконец волю Регулуса... Не стой столбом! — ... Да-да, конечно, Кричер принесёт! — О чем это вы, и при чём здесь мой брат? — Он тоже узнал про крестражи, Сириус. Вернее, про один, и тоже хотел его уничтожить, — перед нами появился Кричер, — но закончить с этим придется нам. — Так ты знаешь, что случилось с Рэгом? — Навис надо мной Сириус, — Ты ответишь наконец, откуда тебе всё известно?! — Думаю, Кричер знает эту историю лучше. А теперь все, у кого плохо с окклюменцией, вон из комнаты! ... Что? Крестраж вам мозги на раз вынесет. Сириус, хоть ты уйди, я знаю, что у тебя никаких щитов нет! — Если в гибели моего брата замешана эта штуковина, я хочу видеть, как ты её уничтожишь! — Кричер много лет сопротивлялся злой вещице! — Ну, как хотите. — распаковываю ёмкость с ядом и забираю у Кричера медальон. Тот с недоверием посматривал на меня, очевидно, готовясь применить что-нибудь из эльфийской магии на мне, если я обману. Прочистив горло, я зашипел, — Откройс-ся! — Ментальный удар, так свойственный Риддлу, и я бросаю медальон в яд василиска. Атака на мой разум прекратилась в тот же момент, и ужасный вой раздался от чёрного тумана, исходящего от остатков крестража. Только сейчас я заметил, Кричер обездвижил Сириуса и теперь восседал на нём, пытаясь удержать. — Оно нашёптывало господину плохое, господин хотел остановить вас, добрая мисс! — И как эта штука только успела, я же ему и пары секунд не дал! — Хм, молодец, Кричер! ... Полагаю, это ты можешь оставить себе, только смой с него яд. — Вытаскиваю цепочку с остатками оплавленного крестража из посудины. Казалось, с Кричера слетела его привычно ворчливая гримаса, и тот сейчас разрыдается, но Сириус прервал душещипательный момент. — Слезь с меня, сморчок, я снова в себе! — Конечно, господин. — Тот спрыгнул со спины и движением руки развеял путы. — Чёрт... Прости, Луна, я бы не сделал тебе ничего, но эта штука! Казалось, что она лучше знает, что мне нужно делать... — Не переживай! Мы в порядке, а крестраж Риддла уничтожен. — Как он оказался здесь, и как ты узнала о нём? — Регулус оставил изобличительную записку для Риддла в пещере, где тот хранил крестраж. «Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочитаешь это, но хочу, чтобы ты знал — это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что, когда ты встретишь того, кто сравним с тобою по силе, ты уже снова обратишься в простого смертного.Р.А.Б.»
— С инициалами твоего брата... я просто увидела имя на двери его комнаты и дважды два само сложилось у меня в голове. Остальное пусть расскажет Кричер, а я домой, не буду мешать вечеру семейных секретов. — Стой! Не думай, что можешь так уйти и оста... — Дальнейшее я уже не слышал, захлопнув за собой дверь. Пусть лучше у домовика выпрашивает ответы, я всё равно без малейшего понятия, как там и что. Да и в пещеру эту — ни ногой! А о Регулусе я максимум по канону могу рассказать. Ну умный паренёк, ну внушаемый. Причем, умный избирательно. Как найти источник бессмертия лорда — это легко, а как самому не умереть — так не додумался. Впрочем, я слишком многого от него требую, по сути тот же школьник почти.***
Когда Уизли вернулись из своего путешествия, забрать крысу особого труда не составило, та спала в клетке у кровати Рона. Так как моя хижина в гримуаре недоступна ввиду занятости крестража копированием библиотеки Блэков, пришлось нести крысюка в свой походный чемодан. Покопавшись в голове Питера, пытаясь понять его взгляд на сложившуюся ситуацию, выяснил только, что его душонка абсолютно такая же крысиная, как и его аниформа, крыса оказалась крысой — надо же! Были в его памяти и пара мест, затертых обливиэйтом, но все они приходились на встречу с Риддлом, очевидно, тот здраво решил не оставлять секретной информации такому, как Питер. У меня, конечно, было, на что пожертвовать жизнь Петтигрю. Хоть на воплощение второй части моей души из гримуара или на ритуал возвращения магии для Геллерта. А то гляди и встанет сердце у деда, тогда и мне за нарушение клятвы прилетит. Но только Сириус наверняка не согласится участвовать в воплощении моего крестража, по целому ряду причин. Да и для этого уже вознамерились использовать самую нелюбимую кузину Сириуса, только из Азкабана её бы вытащить. А вот с ритуалом для Геллерта шансов немного больше. Магия, конечно, ни капли не светлая, но если уж ты его всё равно укокошить хочешь, зачем добру пропадать?! Проблема ещё, что тогда могут начаться вопросы, мол кто это такой, чего с ним случилось? Вариант с оправданием Сириуса тоже проблемный, если отправить Петтигрю аврорату, те, конечно, вытащат из него признание, но если Сириуса не казнили, то и крысюка пощадят, что уже «расстроит» Блэка. Может, привлечь Гарри, чтобы он своим веским словом убедил запрятать крысу в тюрьму? В том, что крысюк сможет выбраться из Азкабана, я сомневаюсь, зная его аниформу, наверняка тюремщики организуют ему подходящую камеру, да и крыса это не волкодав, в северном море долго не протянет. Но оправданный Сириус наверняка начнет жизнь на широкую ногу и подставится под чужое внимание, что, зная его беспечность, может вывести и на меня, несмотря на клятву. Да и лучше бы отрезать Темному Лорду все пути для возрождения, а Петтигрю... Эх, ладно, предложим выбор самому Блэку.***
— Привет, Сириус! Кричер. Как у вас тут дела? — Здравствуйте, мисс Лавгуд. — А Кричер всё добреет и добреет, даже бурчать перестал, на меня, по крайней мере. Да и не кажется он больше похожим на деда на пороге смерти, крестраж его, видно, сильно подавлял. — Привет, Луна. Скажи лучше, Уизли вернулись, когда мы сможем покончить с Петтигрю?! — Да-да, не торопись только, Петтигрю я уже экспроприировала... — Что, сама?! Ладно, тогда чего мы ждём?! — Я же говорю, погоди, успеем всё! Давай хоть присядем, и обсудим всё. — Было бы что, и так всё ясно! — Тем не менее, провел меня к гостиной, а Кричер принёс нам закуски — удивительное рядом! — Спасибо, Кричер... Слушай, Сириус, решать тебе, но ведь ты не мог не подумать о том, чтобы себя оправдать? — Да что тут думать, даже если у нас что-то выйдет, они оставят эту крысу гнить в Азкабане. Всё, чего он заслуживает, — это смерть! — Неужели ты не хочешь себя оправдать? Правда? — ... Я заслужил то, чтобы ко мне относились, как к убийце, Луна, — голос его стал надломленным, как будто каждое слово давалось ему тяжело, но уверенность, тем не менее, чувствовалась, будто он уже давно для себя всё решил. — Это я предложил сделать Питера хранителем тайны! ... И я подвел Джеймса, оставил Гарри... Хах, я думал, что Дамблдор или Лонгботтомы смогут позаботиться о нём лучше меня. Только в Азкабане я узнал от своей кузины, что она сделала с Лонгботтомами, но то, что директор оставит Гарри этому Дурслю! ... Луна, ты можешь вытащить мне свои воспоминания о Гарри, у меня омут есть. — ... Ладно, это я могу понять. — А воспоминания? Луна. — Воспоминаний, прости, не дам. — Но почему? Там простое заклинание, я могу научить. — Это заклинание для меня из разряда табу, уже один раз чуть не превратилась в овощ. Успеешь ещё побеседовать с Гарри, особенно, если сможем тебя оправдать. Возьмешь опеку над ним. — Я могу просто забирать Гарри к себе на каникулы! Если он согласится... — Ну да, это точно не заставит никого волноваться, по Британии бродит Правая рука Темного Лорда — ужасный убийца двадцати маглов, а наша главная знаменитость, Гарри Поттер, внезапно пропадает! Пропадает каждые каникулы! — Я могу забирать его уже от Дурслей! — А ты думаешь, что никто не поставит слежку за Гарри? Я удивлена, что твою аниформу никто не приметил, когда ты пришел в Литтл Уингинг! — Но ведь ты как-то за мной проследила, и тебя тоже никто не заметил! А если меня Кричер туда доставлять будет, прямо в дом? Нет, может, лучше тогда ты его заберёшь, всё равно тебя никто не заметит. Да и кто за ним следить будет, если Гарри из своей палатки и носу не высовывает?! Никто и не поймет, если он будет со мной! — Ладно, Блэк, как хочешь! Смотрю, тебя не переубедить, нравится быть беглым преступником, пожалуйста! — Отлично, тогда давай наконец разберёмся с Петтигрю! — Да... конечно. Только... Сириус, у меня есть один добрый приятель, и у него несколько сложная магическая ситуация. — ... К чему ты это? — Да всё к тому же, к крысе. Понимаешь, мой приятель... Джон, он лишился магии. Сейчас единственный способ вернуть его силы — это ритуал с магом-жертвой. — Ты собираешься использовать Петтигрю, как жертву? — С твоего позволения. — ... Не имею ничего против, но сначала я хочу посмотреть этой крысе в глаза! И я сам убью его! — Твоё право. Я, если честно, думала, что ты будешь против, темная магия ведь, и всё такое. — Хэ, это всё Петтигрю... я и сам вчера взялся за семейные фолианты, размышлял, что бы понравилось Питеру больше всего. Вот уж не думал, что когда-либо по своей воле буду читать что-то подобное.***
Мы с Сириусом и «Джоном» находились в подвале дома Блэков, в ритуальной комнате. На полу мной и Геллертом была вычерчена пентаграмма в неправильном круге, больше похожим на кривую мандалу. Что, конечно, логично, если учитывать, где тот нашел сам ритуал. Верней, нашло его ручное общество, Туле. Даже забываешь порой, с каким человеком общаюсь. Чувство того, что я делаю ужасную ошибку, помогая тому, росло чем дальше, тем сильней. Но отступаться уже поздно, сам согласился на ответную клятву. — Ну что, всё готово? — Да, Сириус, можем начинать. Тот сам решил расколдовать крысюка, на чью клетку смотрел волком уже последние пару часов. Все озарилось бело-голубой вспышкой из волшебной палочки; на какую-то секунду крыс завис в воздухе, его черное тельце бешено извивалось, и тот с негромким стуком упал на пол. Сверкнула еще одна слепящая вспышка, и тогда... Как будто мы наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги-конечности. Еще миг — и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек удивленный или даже ошарашенный. Жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина. Кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как и у его аниформы. Да и вообще, что-то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Прерывисто дыша, он оглядел комнату и бросил быстрый взгляд на Сириуса. Пара мгновений, и того скрючивает от страха и узнавания. — Ну здравствуй, Питер, — приветливо произнес Сириус, как будто в его доме по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. — Давненько не виделись. — С-сириус... — даже голос у Петтигрю остался писклявым. Он быстро покосился на дверь. — Мой друг... мой добрый друг... — Я тут, Питер, вспоминал о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. — Сириус, — задыхаясь, вымолвил Петтигрю, пока капли пота стекали с его одутловатого лица. Поняв, что уж у Сириуса-то молить пощады не очень продуктивно, крысюк сменил цель. Мы хоть и были ему не знакомы, но явно не являлись ему злейшими врагами в этом мире. — Вы ведь не верите ему, правда? Он пытался убить меня, он выкрал меня, чтобы опять мучить и убить! — неожиданно завопил Петтигрю, указывая на Блэка. Впрочем, публика у него была не слишком благодарная. Мне лично он противен, как человек, а Геллерт... с ним и так понятно. — Он убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помогите мне... — Блэк устремил на Петтигрю ледяной взгляд, и лицо его стало особенно похоже на череп. — Я знал, что он будет преследовать меня! Знал, что вернется! Я двенадцать лет этого ждал! — Не от меня ты прятался эти двенадцать лет, — усмехнулся Блэк. — Ты скрывался от прежних дружков Волдеморта. Я кое-что слышал в Азкабане, Питер... Все они думают, что ты мертв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними... Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Волдеморт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все же сторонники Волдеморта кончили дни в Азкабане, не так ли? Их еще достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения... Пронюхай они, что ты жив, Питер... — Не понимаю... о чем ты, — и уже обращаясь к нам. — Ведь вы не верите этой... всей этой чепухе? — Должна признаться, Питер, — я решил перестать ломать комедию, — все твои инсинуации сейчас бессмысленны, мне доподлинно известно, что ты за человек. Поэтому если тебе есть, что сказать напоследок, то лучше тебе выбрать правильные слова, а не тратить наше время. — Нет, нет, нет! — вновь сбился на крысиный визг Петтигрю. — Это всё обман! — Хватит! — Голос его зазвучал точно рык гигантского волкодава. — Никогда не пойму, как же я не сообразил это еще тогда. Тебе всегда нравились большие и сильные друзья, которые покровительствовали бы тебе. Такими были мы... Я и Римус... И Джеймс... — Петтигрю снова вытер лицо, он почти задыхался. — Лили и Джеймс назначили тебя Хранителем Тайны по моему настоянию, — продолжал Блэк с такой злобой, что Петтигрю попятился. — Я думал, что этот блеф сработает. Волдеморт будет охотиться за мной, ему и в голову не придет, что они возьмут в Хранители такое ничтожество, как ты. Но ты предал Поттеров. Наверное, разговор с Волдемортом стал звездным часом твоей жизни... Петтигрю что-то смятенно бормотал. Можно было уловить слова «странность», «помешательство»... Эти слова врезались мне в голову раскаленными гвоздями. Мог ли я проглядеть, мог ли ошибиться, не убьём ли мы сейчас по-настоящему невиновного человека?! Но кто настолько умел, чтобы переписать память Петтигрю так, чтобы и следа не осталось? Я бы подумал на Риддла, но зачем? У Питера в голове остались воспоминания об их встрече и затертые участки отчетливо выделяются. Риддл предпочитает не церемониться, а действовать наверняка и со всей силой, словно таран, любая его ментальная атака тому доказательство. Тогда только Дамблдор или Снейп. Второй бы на такое не пошел, любовь к Лили и все дела. Значит только Дамблдор! Но как это проверить? Но мои размышления долго продолжаться не могли. — Сириус... это же я... Питер... твой друг... ты же не станешь... Блэк оттолкнул его, и Петтигрю опрокинулся. — Сириус, стой! А что, если... что, если он был под империусом Дамблдора?! Петтигрю колотила неудержимая дрожь, он медленно повернулся ко мне, ошарашенный таким предположением. Геллерт только многозначительно поднял бровь, но снова промолчал и просто ждал своего часа. — Опять эти глупости?! Ты же говорила, что читала его мысли! — Блэк был рассержен теперь и на меня, его тоже била дрожь. — Да, читала, и видела встречу с Волдемортом, для него перебежчик был сюрпризом. А кто ещё мог повлиять на Петтигрю и не оставить следов?! — Почему ты не думаешь, что это была его инициатива?! Ты стал его шпионом еще за год до гибели Джеймса и Лили! Ты был его осведомителем, не думай, что обманешь меня, Питер! — Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище — он походил на лысого младенца-переростка, съежившегося на полу. — Сириус, Сириус, что я мог поделать? Темный Лорд... ты себе не представляешь... У него такое оружие, что уму непостижимо... Меня запугали, Сириус, я же никогда не был храбрецом, как ты, Римус или Джеймс... Я не хотел того, что случилось... Меня вынудили. — Смотри на него, Луна! Даже если это было империо... ни одно империо не продержится так долго! Если он не хотел того, что случилось, то мог признаться, мы бы не допустили ничего из этого! — Его... его власть была безгранична, — хлюпнул Петтигрю. — Что бы я выиграл, если бы стал противиться ему? — Да. Что бы ты выиграл, Питер, в борьбе с самым злым волшебником всех времен? — Блэк клокотал от ярости. — Всего-навсего несколько невинных жизней. — Ты не понимаешь, Сириус! — проскулил Петтигрю. — Он убил бы меня. — Значит, надо было умереть, — прорычал Блэк. — Умереть, а не предавать друзей. — Мы бы все так поступили ради тебя! Левикорпус. — Блэк переместил трепыхающегося Петтигрю на его место в пентаграмме. — Надеюсь, ты ещё не передумала, Луна, потому что я не отступлюсь! — ... Нет, Сириус, не передумала... — В конце концов, даже если он был под контролем Империо, то убивать двадцатку маглов было не обязательно. — Остановитесь, нет, умоляю! — Казалось, сейчас с бледного Петтигрю вместе с потом вытекут и редкие волосы с головы. Мы же тем временем заняли свои места в пентаграмме. — Ты должен был понимать, — произнес Блэк тихо, — если тебя не убьет Волдеморт, то это сделаю я. Прощай, Питер. Авада Кедавра! Зелёный луч угодил в Петтигрю, и тот рухнул на пол, словно поджигая пентаграмму оранжевым светом. — Аха-ха-хаха! — Блэк, начиная с небольших смешков, постепенно стал просто заливаться смехом. Однако, радости на его лице было не слишком много. Наверное, это вообще был самый горький смех из когда-либо слышанных мной! Лишь бы крышей не поехал, как кузина. — Ну вот я и отомстил за вас... — Смешки продолжали вырываться, но теперь уже и со слезами. То ли смех такой сильный, то ли горе. Это уже нервный срыв, получается. — Тебе лучше отдохнуть, Сириус. Кричер! — Тот появился и просто ожидал приказов, не смея нас прерывать. — Сомнус! ... — Кричер даже бровью не повел, — уложи Сириуса, ему нужно прийти в себя. Когда мы остались с Геллертом наедине, светошоу ритуала тоже начало сходить на нет, но вот над самим Геллертом так и виделись потоки магии. Пентаграмму, казалось, начало перекручивать в новые формы и геометрические фигуры, концентрирующиеся на месте Геллерта. Но вот всё остановилось. Кажется, всё прошло как надо. Будто предугадывая мои мысли, наконец заговорил Геллерт. — Я снова чувствую магию, Луна! Фую-ю, — со свистом выдохнул тот. — Это нечто... словно поднимаешься на новую ступень бытия! Моя сила... — Только не возгордись слишком, сверхчеловек, а то откатом убьет, если к амбициям своим вернёшься. — По крайней мере, я на это надеюсь. Зная твою силу, самой мне тебя не победить.***